Яркий свет фар.
Громкий гудок нетрезвого водителя.
Пронзительный визг тормозов.
Обжигающая невероятной силы боль, ощущение, будто автомобиль не оставил на её теле ни единого живого места, проехавшись по ней пару десятков раз. И вдруг... пустота. Боль исчезает так же неожиданно, как и появилась. Девушка спешно осматривает себя и, к своему огромному удивлению, не обнаруживает на себе последствий столкновения. Такое ощущение, будто высшая сила решила смилостивиться над ней. Она чуть поворачивает голову вправо и отшатывается, с трудом удерживаясь на ногах от шока и яркого света фар. Мимо девушки тут же стремительно проносится тот самый злополучный автомобиль, под колёса которого она попала буквально пару минут назад. Её сердце стучит так, будто вот-вот сломает рёбра и вырвется наружу. Девушка ещё минут десять не может отдышаться, однако, наконец, с колоссальным усилием заставив ноги слушаться, проходит оставшуюся часть дороги, нервно оглядываясь по сторонам. «Господи, что только что произошло?» — лихорадочно думает она, до сих пор не в силах понять, как ей удалось избежать каких-либо ранений. В таком отстраненном состоянии она заходит в класс, с огромным облегчением обнаруживая, что оказалась единственной «ранней пташкой», и садится на свое место, до сих пор пытаясь понять произошедшее.***
И снова ночь. И снова Аннабет не может сомкнуть глаз. Как? Как и почему она здорова и до сих пор жива? С её-то ловкостью и везением… Она снова совершает жалкую попытку уснуть, слегка прикрывая веки, но всё оказывается тщетно. Чтобы другие не говорили, она всегда считала себя неловкой девчонкой, все время попадающей в неприятности, будь то противная жвачка на любимых джинсах или потеря сознания на концерте (после этого невероятно обидного случая она везде таскается с мамой, ведь все, даже самые близкие родственники, считают её беспомощной и неспособной постоять за себя). Поэтому сказать, что начало этого дня повергло её в шок, значит совсем ничего не сказать. Окончательно решив плюнуть на сон, несмотря на огромные круги под глазами, она тихонько встает с кровати, открывает окно и выскальзывает на крышу дома, наслаждаясь прохладным ночным воздухом. Ей кажется, что сегодня он пропитан тягучей осенней депрессией, что неудивительно, учитывая то, что девушке теперь всё кажется таковым: серым, однообразным и тоскливым. Она начала постепенно терять смысл во всем. Эти звёзды, рассыпанные по тёмному ночному небосводу, не казались ей уже такими яркими и завораживающими, как раньше, а парк, в котором она так любила гулять с друзьями, выцвел для неё навсегда, внезапно оказавшись скучным и унылым. Честно говоря, даже друзья её уже мало волновали. Это не на шутку встревожило Чейз, ведь следом за безразличием приходили странные, пугающие мысли, и сколько бы девушка ни прогоняла их из своей головы, они возвращались снова и снова. Она ждала спасения от этой всепоглощающей тоски, окутывающей весь мир вокруг неё, словно утопающий, ждущий спасательного круга. Однако его всё не было и не было, а надежда внутри Бет, между тем, с каждым днём становилась слабее. Пытаясь разобраться в причинах своего внезапного безразличия ко всему, что раньше доставляло ей радость, девушка мягко опускается на шершавое покрытие крыши и устремляет свой взгляд в усыпанное звёздами небо. Внезапный звонок словно вырывает её из омута собственных мыслей. Чёрт возьми, кто вообще мог догадаться звонить ей в такое время? — Алло? — робко отзывается Чейз. — Бетти! Это Полли, — действительно, кто как не Полли, «мисс неожиданных дел», мог позвонить ей посреди ночи? — Я звоню тебе с телефона друга, свой я, оказывается, забыла дома, представляешь? Ал притащил меня на невероятно скучную вечеринку, так что у меня есть время поболтать, — по ту сторону телефона слышится смешок. — Итак, о важном. Каким будет твоё платье на осенний бал? Мне нужно знать всё: цвет, фасон, бренд... и да, что насчёт туфель? Только не говори, что ты собралась надеть те ужасные лодочки на шпильках! — не на шутку разошлась подруга Бет. — В них будет дико неудобно зажигать всю ночь! Я слышала, что некоторые девушки из-за этого даже решили идти в кедах! Кстати, до меня так и не дошёл ни один слух о том, кто станет твоим кавалером, поэтому... Чейз вздыхает и резко прерывает торопливую речь воодушевлённой подруги. — Погоди, погоди! Остынь, ладно? Я вообще не собираюсь идти на этот дурацкий бал. Ты же знаешь, я не люблю всё это, я считаю, что… — Ты с ума сошла? Головой ударилась? Что с тобой вообще происходит? Тебя будто подменили! Где та рискованная девушка, которая хотела сбежать на каникулах в другую страну на мотоцикле с незнакомцем? Та, которая залезла на крышу 20-этажного здания лишь для того, чтобы увидеть самолёт с Орландо Блум? Тебе самой-то не наскучила твоя новая жизнь без приключений? — Без неприятностей, — тихо поправляет подругу девушка. — Без друзей, в конце концов! — с жаром продолжает Полли, игнорируя ответ Аннабет. — Сколько это будет продолжаться? Я скучаю по тебе! Да, мы перестали быть подругами, это не мое решение, и я не могу тебя насильно заставить, но... — она на секунду прерывается и вздыхает. — Но это не значит, что я не могу попытаться что-то изменить! — Ох... ну и что же ты задумала? — обречённо согласилась Аннабет. — Ты и я идём в пятницу на этот «дурацкий» бал, и, чёрт возьми, это будет моя последняя попытка растормошить тебя! — И ты больше не будешь издеваться надо мной? Таскать по магазинам, салонам, тусовкам? Неужели? Что-то не очень верится, — с долей сомнения в голосе спрашивает Бет. — Клянусь честью моего парня! — У тебя его нет… — Это не имеет значения! И вообще-то, он у меня есть, просто кое-кому нужно почаще заходить в социальные сети, — с притворным укором отвечает девушка. — Ладно, но это последний раз! И ты должна мне банку мороженого! — безапелляционно заявила Аннабет. — По рукам! — согласилась довольная Полли.