Скованная льдом

Отряд сидел в кромешной тьме без свежего воздуха, и никто не знал, что делать. Хьёрдис бессильно лежала, ядовитый воздух травил её организм. Она чувствовала присутствие смерти, казалось, что стоит ей протянуть руку и её проводят за грань мира живых. Неизвестно сколько время провели они так. Северянка лежала в бессознательном состоянии, пока её тела не коснулась сильная горячая рука. - Хьёрдис, - беспокойно позвал её властный голос избранника. – Почему ты не отзывалась? - Я не слышала, - хотела сказать она, но лишь беззвучно пошевелила губами. - Хьёрдис, ты жива? - с долей отчаяния спросил Торин. Понимая, что ответить вслух у неё не получится, девушка из последних сил вцепилась в руку гнома. Тот осторожно нашёл её губы другой рукой, после чего начал поить северянку из фляжки. Она жадно сделала несколько глотков и убрала его руку. - Торин, - сипло прохрипела девушка. – Я не выживу тут, прости. - И почему ты меня только не слушаешь, я сто раз тебе говорил, что не дам тебе умереть, - сердито ворчал предводитель. - У нас нет выбора, мы идём в сокровищницу. Хоббит впереди, все остальные за ним, - громко приказал Дубощит отряду, поднимая на руки Хьёрдис. Они ещё долго шли и копошились в полной темноте. Чем ближе они приближались к сокровищнице, тем хуже становилось девушке, воздух был невыносимо обжигающим, пепел оседал в легких тяжёлым грузом. Северянка почти лишилась чувств и не слышала разговоров других. Только когда зажгли несколько факелов, почувствовав свет, она открыла глаза, и перед ней открылось невероятное зрелище: зал, полностью засыпанный золотом, камнями в свете пламени выглядел таинственно и роскошно. Но блеск драгоценностей не задел ни сердце, ни душу блондинки. Она подняла глаза на Торина, взор которого просто утопал в золоте. Он осторожно опустил её на пол и устремился к драгоценностям. Гномы разошлись по залу, околдованные золотым сиянием, вооружаясь лучшими клинками и облачаясь в крепкую броню. Предводитель вернулся к Хьёрдис. - Думаю, тебе понравится это, - сказал он, осторожно сажая её, и протянул украшение. Это была небольшая подвеска из бриллианта, вырезанная в виде снежинки, причем настолько мастерски, что точь-в-точь напоминала настоящую снежинку, которую только недавно разглядывала северянка на своей руке. Она слабо улыбнулась мужчине и надела украшение на шею. - Надо уходить отсюда, - еле слышно сказала девушка. Торин кивнул, и повел всех к выходу через лабиринты коридоров и главный зал, неся на руках блондинку. Воздух тут был уже не таким ужасным, и она спрыгнула на пол, хотя королю пришлось всё равно поддерживать обессиленную северянку. Отряд вышел из главных ворот, и перед ними предстала широкая долина с руинами Дейла. Солнце слабо светило, и дул резкий холодный ветер. Хьёрдис с облегчением вдыхала чистый морозный воздух, сталь в глазах засияла также ярко, как и прежде, и умеренная улыбка коснулась её лица. Балин повёл путников к сторожевому посту по разбитой дороге. По пути они ещё успели поесть, так как голод не давал им покоя, потому что они не ели с тех пор, как оказались запертыми в горе. Уже к вечеру они дошли до помещения, где раньше располагались часовые и остановились там. В эту ночь северянке не хотелось спать, и она вызвалась в дозор, хотя ей пришлось долго препираться с Торином, который упорно пытался отправить её спать. Но посвежевшая девушка и не думала отказываться от своей затеи, и гном, недовольно ворча, согласился. Ночь выдалась ясной и холодной, небо было усыпано яркими звёздами, а свет Луны бледно разливался по всей местности. Теперь Хьёрдис лишь усмехалась, думая, что ей в очередной раз удалось избежать, казалось уже неминуемой, смерти. Усталость от жизни была развеяна свежим ветерком, мысли пришли в прежний порядок. Вдали еле слышно выл её варг. Она в этом не сомневалась, как и в том факте, что он принадлежит ей. Теперь от этого воя северянке становилось легче, он успокаивал её. Присутствие зверя, в глазах которого она видела преданность, придавало ей уверенности. Потом взор девушки устремился на предводителя. В свете Луны можно было разглядеть каждую черту его лица, и нельзя было не заметить, что оно изменилось. После того, как Торин вошёл внутрь горы, увидел свои сокровища, своё королевство, он сильно переменился. Лицо его стало поистине королевским, но притом в нём явно читалась алчность и жадность. Беспокойство за ненайденный Аркенстон отразилось новой морщиной на лбу, на волосах появилось ещё несколько седых прядей. Хьёрдис с сожалением смотрела на него. Разлюбить, она его не разлюбит, но в королевском сердце места для неё не было, пусть даже она станет королевой и родит ему наследника, как он желает. Блондинка могла уйти. Уйти, не медля, прямо сейчас и навсегда. Но теперь оставить его она никогда не сможет, даже после смерти её душа будет просить Мандоса о встрече с духом Торина. Такова была судьба гордой северной девы. Утром путники проснулись и стали замечать, что птицы беспокойно кружат над горой, прерывая тишину своими криками. Северянка без разрешения предводителя покинула помещение, хоть и отошла не слишком далеко, чтобы увидеть, что происходит. Пока она наблюдала за происходящим, король успел поговорить с вороном, который сообщил ему важные вести. Отряд направился к горе, и девушка присоединилась к ним чуть позже. К её удивлению, Дубощит ничего не высказал по поводу её самовольного поведения, да и вообще, даже ухом не повёл, когда она поравнялась с ним. В его глазах был алчный блеск и жажда войны, которые ошарашили блондинку. Таким короля она ещё не видела, поэтому подошла к Двалину, который быстро ей объяснил суть новостей от ворона и решение Торина. Та в свою очередь нахмурилась и помрачнела, такое развитие событий ей было не по душе, но раз уж предводитель принял такое решение, то его уже не изменить. Хьёрдис уверено сравнялась с королем, решившись проверить серьёзность его намерений. - Торин, что мы будем делать, если твой брат не явится? - Он придёт, можешь не сомневаться, - твердо ответил он. - А если на нас нападут раньше? - Мы будем стоять насмерть, если такое случится. Да и никто не сможет проникнуть в Эребор, его не сможет захватить ни одна армия. - Ты хочешь, чтобы мы сидели внутри горы, пока не придет Даин со своей армией? - Именно. - А что будет, если его армия не одолеет эльфов и людей? – продолжала расспрашивать его северянка, чувствуя, что гном уже на пределе. - Такого не будет, - сквозь зубы прошипел Дубощит. – Если боишься, что мы не удержим собственные сокровища, можешь возвращаться в Эсгарот или в свои ледяные пустыни. - Недавно ты утверждал, что никогда не отпустишь меня. Или ты увидел своё золото, и твоим прежним словам грош цена? Предводитель резко остановился, грубо схватил девушку за руку и пронзительно посмотрел на неё своими голубыми глазами, в которых ярко горел огонь ненависти и недоверия, но она не дрогнула и лишь сталь в её глазах блеснула вместе с печалью. - Видел бы ты сейчас себя со стороны. Мне жаль видеть тебя, потерявшим разум от камня. Но я не покину тебя, - с горечью молвила Хьёрдис. - Тогда иди рядом со мной, и не задавай глупых вопросов! – зло воскликнул Торин. – Я думал, ты сможешь обойтись без этих разговоров, но я ошибался в тебе. Ты недостойна быть со мной, но раз я раньше был ослеплен глупой влюблённостью, то так и быть, ты станешь королевой, если немедленно прекратишь болтать и не будешь беспокоить меня без надобности. Девушка внешне никак не отреагировала на его слова, державшись сурово и безмолвно, но сердце её, словно пронзил отравленный клинок. Это был самый большой удар из тех, которые она могла получить. Её просто предали, растерзали чувства и унизили. Душу быстро сковал лёд, не позволяя переживать от этих слов, и отныне её чувства были закрыты для других, в глазах осталось полное равнодушие и железная воля. Отряд двинулся дальше в полной тишине, абсолютно все слышали гневную речь короля, и никто не смел сказать ни слова. В таком безмолвии они и вернулись обратно в гору. Гномы стали укреплять ворота, работая дни и ночи напролёт. Хьёрдис обосновалась в темном и холодном углу главного зала, где натачивала мечи и кинжалы и перешивала на себя кожаную куртку Сверра. Она ни с кем не говорила, почти не ела, и редко выходила к другим. К ней никто не рисковал подходить, кроме Двалина, который время от времени приносил ей еду. Выглядеть она стало по-настоящему дико: серые глаза стали почти чёрными, на лице отражалась холодная жестокость, гордую осанку сменила сутулость, а взгляд… Взгляд стал безжалостным, опустошённым и настолько тяжёлым, что никто из отряда старался не попадаться ей на глаза. Северянка больше не думала, ни о своей судьбе, ни о том, что ей предстоит. В мыслях её были только конкретные задачи: как острее наточить клинок, где стоит прошить куртку двойным слоем кожи, когда ей надо лечь спать и так далее. Когда с Торином начали вести переговоры люди и эльфы, Хьёрдис вышла из своего угла и направилась к гномам. Она, не сказав ни слова, посмотрела на Двалина, обнажила меч и кивком показала на просторный зал. Бедному Бильбо показалось, что она собирается убить гнома, и хоббит затрясся, как осенний лист. Но воин понял её правильно, и они в полном безмолвии начали тренировочный бой. Дрались они на равных долгое время, пока в зал не вошёл Торин. - Вам заняться больше нечем? – сурово спросил предводитель. Девушка сильно сжала рукоять меча, но тут же сунула его в ножны и удалилась обратно в свой угол. Король догнал её. - Ты видела Аркенстон? Быть может, поэтому я не могу его найти? – хриплым от злости голосом вопрошал он. - Единственное, что у меня есть из твоих сокровищ, это подвеска, которую ты мне сам и подарил, - сохраняя полное спокойствие, сказала северянка. – Но я думаю, что это слишком большой дар, она ведь ценнее меня, - тем же тоном продолжила она, срывая со свой шеи украшение, и запихивая его в руку гнома. Торин снисходительно смерил её взглядом, сжал подвеску в руке и удалился. Хьёрдис лишь усмехнулась в ответ: больше её чувства ничто не задевало. Она знала, что бой будет неминуем и готовилась к войне, остальное её не волновало.