Кровь на танцполе

Ваас был пуст, обескуражен и истощен собственными безумными мыслями. Теперь он активно работал рулевым колесом, безнадежно проклиная Ким и чувствуя, как часть её существа неторопливо исчезает из этого мира. ― Круто ты отшил тех проституток, ― девушка резко откинулась на сиденье и уставилась в ночное небо. ― Кто бы знал, что за закусочной находится секс-клуб! ― она слабо повернула лицо к Ваасу. Пират молчал. Его мозг готов был лопнуть от напряжения. Если бы не эта девка и её сраные таблетки, он бы уже сейчас готовил чудесный вечер с развлечениями для пленников. Что поделать, он всегда был рад совершить нечто вечное и прекрасное. ― А... Пиво перед водкой? ― снова защебетала Ким, дернувшись вперед. ― И откуда ты знаешь столько близняшек? ― Они сами меня находят, ― усмехнулся Ваас. ― Хорошие? ― он косо глянул на дилера. ― Да-да, ― хмыкнула Ким и постучала пальцем по дверной ручке, ― хорошие, Ваас, это не только большие сиськи и длинные ноги, можно быть хорошей по-другому, понимаешь? ― она уперлась ногой в бардачок и потянулась. ― Можно, конечно, ― Монтенегро устало потер бровь. ― Только это как-то безрадостно. Остатки сознания трещали в темной тишине мозговой коробки. Богатый, молчаливый и слепой сын посла сорвал ему очередную попойку. Убил охранника замком от клетки, выбрался, лег рядом с трупом и уснул. Это не укладывалось в голове. Треск рации на поясе разрезал ночную тишину. Мрачно напряженное лицо Монтенегро недовольно дернулось. ― Босс, это Эмилио, ― коротко раздалось на том конце. ― Пацанов собрал. Чё делать будем? ― Сам знаешь. Конечно, Эмилио знал. Знал, что Ваас будет долго пялиться на ублюдка и вычитывать что-то в его тупых слепых глазах. Ваас же знал, что его людей так и тянет сотворить херню, что его химик скучает по своей бабе и болезненно томится без новых извращений, а мелкий дилер Мэтти помешан на винтовках и чистоте. Ваас сделал всё возможное, чтобы оставить свой отпечаток в душе каждого. И теперь он ехал в острую темноту ночи, обдолбавшись так, что мозг пульсировал от количества мыслей. ― Что у тебя с этим парнем? ― сухо спросил он, сосредоточенно глядя перед собой. ― Эмилио, ― пират свернул на узкую тропинку. Фонтан света брызнул из фар на песок. ― Не-не-не-не, не молчи, излей мне душу, мне хочется... ― Ваас раздраженно ударил по тормозам, автомобиль взвизгнул и замер посреди ночных джунглей, ― мне хочется послушать, ― ослепительно улыбнулся пират. Ким закусила губу и, сощурившись, едва заметно дернула плечом. ― Если я скажу, он победит, ― наконец, тихо бросила она и отвернулась к окну. ― А если он победит, то я стану очередной его девчонкой. ― Эй, блять, ― Ваас осторожно накрутил на палец светлую прядь и неподвижно уставился в девчачье лицо. ― Ты шмаляешь конкурентов и приносишь мне хорошую дурь, ― на его лбу появились складки, пират понизил голос,― ты не можешь любить. Конечно, она не может. Грязная паскудная девка. ― Нет, я могу, ― Ким с шумом ударила себя по бедрам и в упор уставилась на Вааса. Вот же сука! ― Кокса? ― она молча потрясла пакетиком в воздухе. ― Я одолжу, ага? ― девка стянула мачете с его пояса и, осторожно сделав две дорожки на тонком лезвии, скрутила грязную купюру. Какое-то время Ваас продолжал смотреть на неё с удивлением, но затем кивнул. Её просто долго не трахали. Это блеф. В стеклянных глазах девки после очередной дороги появилась задумчивость. Ваас забрал мачете и вдохнул порошок сам. Ким почесала мизинцем крупную бровь и потянулась. У неё нет чувств. Она пиздит. ― Бля-я-ять, вот долбанутые недоёбки, а, ― он энергично уперся локтем в руль и подставил под подбородок кулак. ― Они ещё не знают, что пускать кровь Бакли бесполезно. У него она не течет! ― он в бешенстве ударил себя по лбу и хрипло продолжил: ― Я сыграю с ним. В конце он будет лежать передо мной ― мелкий, сломленный и дохлый, ― почти беззвучно произнес пират и хрипло выдохнул. ― Ты убил его подружку. Выебал и убил, ― Ким похлопала себя по щекам и, не опуская рук, приблизила лицо к пирату. ― Он просто залупается. ― У меня есть ещё пара идей для него, ― хитро подмигнул Монтенегро и с силой откинулся на спинку сиденья. ― Это будет... Как это, блять? Ну как? ― он потряс девушку за предплечье и поморщился. ― Декларация, мастурбация... ― Чего-о? ― Ким отдернула руку и недоверчиво уставилась на него. ― Слово пытаюсь вспомнить, а ты, блять, не мешай, ― отмахнулся Ваас и вдруг повернулся к ней с крайне серьезным выражением лица. ― Блять, Ким, мы же сейчас всё просрем, ― досадливо вздохнул он. ― Мы же ехали на аванпост, так какого хуя ты сидишь тут и опять на бухло намекаешь? ― Я? ― девушка болезненно потерла запястье. ― Да я ни слова не сказала, Монтенегро! ― Нет! ― одернул её Ваас и выставил перед собой ладони. ― Я клянусь тебе, я слышал этот голос, ― он постучал по виску указательным пальцем, ― он говорил про алкоголь, наркотики и шлюх. ― Обманываешь меня? ― пират в бешенстве посмотрел на Ким. ― Снова? ― он болезненно повел бровью и замолчал на несколько секунд, погрузившись в себя. Затем, вскинувшись, строго посмотрел в огромные зрачки. ― Так, всё, мы больше не нюхаем. ― Ла-а-адно! ― вскинула брови Ким. ― Пойдем покурим, что ли, ― она согнула одну ногу и положила ступню на бедро второй. ― Вот прикинь, когда-нибудь на моей могиле напишут "Она скурилась и умерла". ― У тебя не будет могилы. Девка вытряхнула из пачки две сигареты. ― Нет, я тут понял кое-что, ― беспечно развел руками Ваас и ударил её в плечо. ― Ты же любишь того парня. Ты должна мне объяснить. ― Нет, я не должна, ― парировала Ким, стискивая в зубах сигарету. Мелькнул огонек зажигалки. ― Мне кажется, я тебе не нравлюсь, ― Ваас сделал три затяжки и выпустил струйку дыма в глаза девушки. Ким демонстративно подставила лицо и слабо улыбнулась. ― Ты не из тех, кто нравится или не нравится, ― спустя какое-то время проговорила она. ― Ты мой босс. Ваас дернул плечом, его бровь дрогнула. Теперь пират чувствовал раздражение, ответ его не устроил. ― Поцелуй меня, ― быстро сказал он и скрестил руки на груди. Ким внимательно посмотрела на него исподлобья. ― Ваас, отвали. ― Что? ― пират щелкнул пальцами и подобрался. ― Ты сейчас серьезно взяла и послала меня? ― он негромко рассмеялся и качнул головой. ― Да ты ёбнутая! Нахер! Не-не, теперь вали из моей тачки, ― заявил Ваас и прикусил верхнюю губу, раздумывая. Затем повернулся, навалился на Ким и, дотянувшись до ручки двери, дернул её. ― Я те говорю, вылезай, ― он вернулся на свое сиденье и щелкнул в направлении джунглей. ― Овца паршивая, Иуда! ― Эй! ― Ким машинально потушила недокуренную сигарету о дверь. ― Я помру, если ты меня выкинешь! ― Добрый пастырь перебил овце лапы, чтобы она не отбилась от стада! ― зло выкрикнул Ваас и выставил средний палец. ― Хватит в меня "факами" тыкать! ― она в бешенстве указала на пирата рукой. ― Нет, даже не думай об этом. Просто забудь! Я хочу снова посмотреть на Бакли, ты обещал! И вообще, вдруг кому героин понадобится, ― она шумно выдохнула и качнула головой. ― Вот. ― Не-а, сейчас вообще не сработало, возвращайся в свою конуру и не высовывайся до утра, поняла? ― закричал Монтенегро, в бешенстве потирая переносицу. ― Зачем? ― Ким ударила себя по ноге. ― Нет, ну просто... Зачем? ― Я сказал тебе: вали, ― он уперся в её голову лбом. ― А ещё у тебя синяки под глазами. Страшные, пиздец. Клиентов распугаешь. И хватит курить тут. Надымила, блять, ― он отстранился и, высвободив ногу, ударил девку ботинком. ― Ты не заботишься о моем здоровье, ― продекламировал он. ― Только и думаешь, как накурить меня или вписать в Бэдтаун, не-не, нахуй тебя, малышка, на-хуй! ― сплюнул пират и вытолкнул девку из машины. Ким едва удержалась, чтобы не послать его в ответ, но осталась стоять перед открытой дверью. ― Ебать ты пришелец, ― прошептал себе под нос Монтенегро, осуждающе качая головой. ― Болты свои видела? Пизде-е-ец... Наркоманка. ― Ахуенно, Ваас, ― она взмахнула руками, ― просто ахуенно. Очень мило с твоей стороны. У меня будет лучшая ночь, ― Ким развернулась на месте и побрела в обратную сторону, вытащив из кобуры пистолет и гневно размахивая им во все стороны. Ваас тихо усмехнулся себе под нос. Он ведь на самом деле заботился. У бабёнки слетела бы крыша от очередной безумной ночи и таблеток. И вообще, пускай на него не рассчитывает. Кто-то крадет его товар и толкает на стороне. И теперь Ким будет решать эту проблему, не он. К рассвету он уже был на месте. О, этот день будет жарким и долгим, особенно для самоуверенного Бакли. Этот пацан был слишком самодовольным. Теперь он сидел напротив Вааса в грязной пыточной коробке, кровь маслянисто поблескивала на его пробитой голове, слепые глаза неподвижно смотрели в пустоту, но сжатые скулы выдавали напряженное присутствие этого парня здесь и сейчас. ― Я пришел, чтобы прострелить тебе колено, ― коротко ввёл в курс дела Ваас, делая вперед четыре медленных шага. Берцы ударяли по гнилым доскам, звук отражался от стен и растворялся в воздухе. От его голоса британец вздрогнул и поднял голову, шумно втянул воздух, выставил вперед связанные руки. Густые черные брови чуть поднялись вверх. Бакли ждал. Ждал, когда ему продиктуют правила игры, чтобы мгновенно ответить на них новыми размышлениями. У него всё схвачено, он сбежал из клетки, послал всю систему Хойта нахуй. Но вид у него был такой унылый, что дальше некуда. ― Я не в настроении, ― бесцветно произнес Джетт, постукивая пальцами по старому столику. Кровь оставляла липкие мазки. Парень не вытирал руки. Его костюм оставался чистым. Он не просил воды. Неужели жить расхотел? ― Чего ты хочешь? ― Ваас опустился напротив. Сейчас их разделял только заляпанный мозгами и говном столик. ― Ты плохой человек, ― сдержанно прошептал Ваас. ― Ты послал меня. Оттолкнул. О'кей, ― он опустил руку и вытащил пистолет. Снял с предохранителя и выстрелил навскидку. Попал в колено. Вопль Бакли разнесся по камере, и Ваас на секунду ощутил странную мысль, но не смог зацепиться за неё. У парня не было сил сопротивляться. Он продолжил кричать, а Ваас смотрел на него холодно и молча, не убирая оружия. Голова пирата раскалывалась, хотя он и радовался бессилию парня, как раньше. ― Расскажи мне... про любовь, ― он отступил, ощутив внезапный прилив энергии. Развел руками, сжимая в одной из них холодный ком пистолета. Неподвижный воздух почти не насыщал это тело. В конце концов, теперь Ваасу нужно было нечто большее, чем просто кайф. Новый выстрел ничего не решил, и пират нанес несколько ударов. Чужая кровь брызнула ему на лицо, промывая сознание, и Ваас бил и бил Джетта по голове, слыша, как трещит череп парня. Он отступил назад, стряхивая с пальцев теплую жидкость, размазывая её по лицу и чувствуя этот почти неуловимый запах. Когда человека только-только покидает жизнь, он пахнет скошенной травой. Это втирал ему какой-то сколовшийся медик, но каждый раз после этого, каждый гребанный раз, совершая убийство, Ваас чувствовал этот запах. Это значило... Не хрен было столько пить. Сейчас же Ваас ощущал лишь вонь от говна и осознание того, что всё кончено. Да. Бакли уже не поднимется. Бакли больше не скажет ни слова, потому что его слова не имеют никакого значения. В слепых глазах отблеск холода и пустоты. Кто-то из пиратов нассал в углу. Но Ваас уже уходил. Бакли никогда не ответит. Играть бессмысленно. Дрожь проходила по костям, каждый шаг отдавался электрическим разрядом и Ваас чувствовал, что вот-вот распадется на части, разлетится на острые осколки. Его сознание и его тело впервые существовали по отдельности. Пират чувствовал себя так, как будто с него сняли кожу и бросили голым в ледяную воду. Между ним и Бакли черная пустота непонимания. У пленника ни страха, ни отчаяния ― Ваас плохой игрок. У Вааса ни эйфории, ни восторга при виде истекающего кровью тела ― он паршивый изобретатель. Игра превратилась в грязную работу. Он ступил в сухую теплоту ночи, и темнота накатила на него. Он почувствовал облегчение, когда оставил Бакли за закрытой дверью. Сегодня он хотел узнать про любовь.