Eyes down

— Ты понимаешь, что сделала? — Вполне. — Я поморщилась от яркого света направленного мне прямо в лицо. Как же достало. Что они ещё хотят от меня? Всё уже выяснили, а они все равно не отстанут. Как же бесит. Прикрыв глаза, я откинулась на спинку стула. — Ким Дженни. Зачем ты убила их? — Невысокий мужчина встал и сверху вниз посмотрел на меня, я не видела его взгляда, но чувствовала, что, если бы его глаза могли прожигать насквозь, то от меня бы не осталось и следа. — Вам это известно. — Я усмехнулась в голове, вспомнив одно очень веселое видео с участием учителя Чон. — Да, мне известно! Известно, что ты чертово отродье! — Он весь покраснел, а из ушей почти шел пар. — Простите? — Я открыла глаза, но на моих губах заиграла улыбка. Какой же он все-таки глупый. — Детектив О, давайте поговорим о вас, что мы все обо мне да обо мне. — Его лицо исказилось до неузнаваемости, я ели сдерживала смех. — Ваша жена сейчас трахается с молодым любовником, а вы тут… — Ч-что? — Было интересно смотреть, как из красного его лицо преображалось в желтоватое. — Ах, неужели вы не знали? — Я наигранно раскрыла рот от удивления и прикрыла его ладошкой. Лишь бы не засмеяться, Дженни, умоляю. — Сука! — Он ударил рукой по столу. Я больше не могла сдерживаться и засмеялась. Лицо детектива приобрело новый оттенок, оно стало сероватым. Он как хамелеон, только меняется от обстоятельств. Интересно, а какого цвета его лицо, когда он радуется или плачет? Детектив О поспешно вышел из комнаты, я глубоко вдохнув и задержав воздух на несколько секунд, громко выдохнула. — Ну что ж, игра ещё не окончена. Спустя 5 минут детектив вернулся и сел за стол, его лицо все еще было сероватым. — Так как ты несовершеннолетняя и с мозгами у тебя не все гладко, — я улыбнулась, — тебя оправят в психбольницу Блэквел. Психбольница, значит. Ну что ж поделать. — Я хочу кушать, покормите меня, детектив О.

***

Смотреть на ночное небо приятно. Это как смотреть на огонь или воду. Ты забываешь обо всех проблемах и просто наслаждаешься. Вот и Дженни любила смотреть на ночное небо. Очень часто с самого раннего детства она забиралась на крышу и смотрела. Открывая для себя все новое и новое. Каждая звезда не похожа на другую, звезды как люди, одна больше — другая меньше, одна ярче — другая бледнее, одна упала — другая еще находит в себе силы оставаться на небе. Дженни была яркой звездой, но она никогда не знала об этом. Никто ей этого не говорил, лишь одни упреки и ненависть летели в её сторону. — Ох, черт, уже рассвет. — Я открыла глаза и нахмурилась. Ночи слишком коротки, я не успеваю насладиться небом и поспать. — Нужно идти, чтобы она не узнала, что я была на крыше. Спустившись по лестнице, я оказалась в коридоре и прислушалась. Похоже, еще спят, вчера мать привела нового «парня» домой. Меня чуть не стошнило от одного взгляда на то, как они целовались. Она часто так делала. Мне кажется, она не совсем понимает, что каждую ночь она приводит разных мужиков. Ну да, когда ты пьяная в дребезги как-то все равно Джон это или Минхо. Аккуратно ступая, я дошла до ванной и закрылась, глубоко вдохнув, я открыла воду и посмотрела в зеркало. В отражение на меня смотрели тусклые глаза, без капли какого-то интереса, как у куклы. Губа была разбита после вчерашней ночи. Мать хорошенько напилась, а последствия на лице дочери. Я улыбнулась и провела рукой по щеке, сегодня мое лицо станет ещё хуже. — Дженни? Это был голос матери, но я не слышала её шагов, почему она… Громкий стук в дверь вернул меня в реальность. Я сглотнула и отошла дальше от двери. — Я знаю, что это ты. Открой! Я молчала, боясь проронить хоть звук. Забившись в угол, я села и прижала к себе колени. Я всегда её боялась, всегда. — Открой же эту чертову дверь. — Удар. — Открывай, сука! — Удар. Мое сердце стало биться в несколько раз быстрее. Я зажмурила глаза и, вспомнив старую песенку, начала бормотать её у себя в голове, но губы не произносили ни слова. Еще один сильный удар и петли не выдержали. С глухим скрипом дверь открылась. Сначала я увидела её взгляд, он был затуманен. Но потом я заметила её улыбку. Эта улыбка снится мне каждую ночь. Она постоянно преследует меня, где бы я ни была. Она всегда рядом, напоминает о себе, везде и всегда. — А вот и мамочка пришла. — Шаг. — Хорошие девочки спят ночью. — Еще шаг. — А ты плохая девочка. — Шаг. Она стояла впритык ко мне, мне некуда было деваться от неё, я не могла сбежать и не могла бороться. — А плохих девочек нужно наказывать. Я почувствовала боль в боку. Еще удар и я лежу на холодном кафеле. Мои глаза застилают слёзы, и я ничего не вижу кроме её улыбки, только улыбку. Я помню еще один удар в живот, а после темнота. Когда я открыла глаза, жуткая боль разлилась по всему телу. Я взвыла, но нашла в себе силы подняться. Мне оставалось продержаться ещё всего два дня, и мои мучения были окончены. Но я не знала, что моей матери осталось жить лишь два жалких дня. Пока что не знала.