Теперь я Волан-де-Морт?

      Я прибыл в особняк Лестрейнджей. Те встречали меня всей семьёй у парадных ворот.       — Как всё прошло, мой Лорд? — спросила Белла.       Чуть не сдох. Полез на чужую территорию с неполным резервом. Неоптимально боролся с растениями. Даже не вспомнил про домовиков — без этого убил бы Лонгботтомов с первого удара. Заклятиями раскидывался, как будто у меня бесконечный резерв. Не ожидал использования Непростительной и Тёмной магии от авроров.       — Лонгботтомы пали перед моей силой. Наше дело на шаг ближе к завершению, — надо держать имидж.       — Чудесно, — ответил Лестрейндж-старший. — Для ритуала подъёма личей всё готово. Начнём сейчас?       Я залез в карманы в поисках тел магов. Но достал оттуда то, что лежало сверху, — плюшевого медвежонка. Лица Лестрейнджей вытянулись. Я отменил трансфигурацию и отдал Невилла Лонгботтома Белле.       — Что это, мой Лорд? — поинтересовалась Белла.       — Это Невилл Лонгботтом. Чистокровный волшебник. После убийства родителей и скорого убийства боевой бабули единственный наследник рода. Тебе стоит взять его на воспитание и вырастить достойного Пожирателя Смерти.       — Тилли! Милли! — позвал домовиков Лестрейндж-старший. — Помогите Белле. Сделайте детскую. Личей мы поднимем и без неё.       Белла с ребёнком и домовиками отправилась в дом. Мы шли в подвал.       — Неплохой ход, мой Лорд. Но широко об этом заявлять не стоит. Надо сообщить Розье и Нотту — они были недовольны, что гибнет слишком много чистокровных, а так хоть один род не угаснет. И пусть Малфой готовит юристов. По крайней мере, заморозить счета Лонгботтомов, если не останется никого, кроме Невилла, он сможет.       Я кивнул. Хотелось отдохнуть. Но мы шли в подвал: ночь Самайна ещё не кончилась, надо использовать усиление магии Смерти на моих будущих личах.       Я достал из карманов мантии камни и вернул телам Джеймса, Фрэнка, Алисы и Хагрида прежний вид. Лестрейнджи отнесли тела волшебников в пятилучевые рисунки, тело Хагрида в трёхлучевой.       — Три больших круга для будущих колдующих трупов и один средний для белого зомби готов, мой Лорд, — сказал Лестрейндж-старший. — По какому ритуалу поднимать будем?       Некромантия сродни големостроению. Только материал специфический. И как ни старайся, ничего лучше оригинала при жизни не сделаешь. По крайней мере, серийными методами. Зато результат покорен создателю. Самый примитивный материал — магглы. Можно поднять труп просто заклинанием (хотя проще контролировать и поднимать ритуалом), но он будет не более боеспособным, чем при жизни. И тупее: махать палкой сможет, а стрелять вряд ли. Точнее, не сможет попасть из оружия при стрельбе. Контролировать это, собрать в толпу, приказать идти в заданную сторону и рвать всех — потолок. Или рули каждым отдельно, пользуясь менталом. Это называется зомби. Конечно, игнорирование боли и усталости — это хорошо, но этого очень мало: даже простые чары против нежити, изгнание, Патронус или маггл с автоматом, смогут уничтожать этих зомби с лёгкостью и в промышленном масштабе.       А что будет, если использовать труп волшебника? Возможны варианты. Если поднятие осуществляет криворучка — получится зомби, как из маггла. Если подъём осуществляют правильно или с ритуалами — получится инфернал. В чём разница? Магия по-прежнему в теле этого существа, хотя оно не может колдовать. Что это даёт? Сопротивляемость магии вплоть до средней. Регенерацию повреждений тела, кроме мозга и позвоночника. И главное — усиление физических характеристик. Такой вот не устающий, бесстрашный голем, по возможностям равный магу с ускорением и увеличенными физическими характеристиками. Хотя до оборотня в полнолуние далеко. Инферналы не имеют собственной воли или разума, а подчиняются лишь велению хозяина, создавшего их. У них отсутствует инстинкт самосохранения, поэтому удобнее всего их использовать как стражей (в помещении, где нет людей!) или воинов-камикадзе.       Но из волшебника можно создать колдующий труп. В просторечье — лич. Первый вариант: сложным ритуалом посредством нескольких волшебников из свежего, а ещё лучше свежеумерщвлённого, тела бывший труп обретает способность не только двигаться, но и использовать магию. Ту, которую мог использовать при жизни. За исключением Света, Жизни, Огня и Ментала. Однако остаётся туп как пробка и использует простейшие алгоритмы: увидел врага — атакуй. И сколько бы это существо ни существовало — ничему научиться не может.       Второй вариант — сделать лича с сознанием. Для этого к телу привязывается душа прежнего владельца, которая не сможет уйти дальше (на перерождение?), пока не уничтожено тело. Плюсы: существо может обучаться, само принимать решения, научиться чему-то, что не знало, может пользоваться менталом. Минусы: существо обладает свободой воли. Чтобы заставить его делать что-то, надо контролировать, тратя энергию, а оно захочет освободиться и убить тебя. Поэтому «думающих» личей редко поднимают.       Есть и ограничения: колдующие трупы не вырабатывают ману. Что ты им передал — тем и колдуют, истратил — заряжай опять. Или к источнику подключай и держи недалеко от него. Суммарный резерв твоих личей не должен превышать твой. И естественно, это Тёмная магия. Запрещённая Министерством, требующая человеческого жертвоприношения. Обычно Том делал несколько таких существ и использовал их для самоубийственных атак или прикрытия отступлений Пожирателей Смерти. Именно поэтому он так любил Авады — смерть врага и материал в отличном состоянии для некромантии одним заклятием.       — Будем поднимать по ритуалу «неразумного лича», — ответил я. — Медленно, но качественно. Проверьте их на зелья в крови, особенно Лонгботтомов. Это может затруднить ритуал. И осторожней с Хагридом — он полувеликан, у него магическое сопротивление.       Лестрейнджи начали кидать диагностические чары в тела. Мазать их какими-то зельями. Вырезать на них руны ритуальными ножами. Выглядело мерзко. Но я же Тёмный Лорд, а не маг бабочек?       — Поттер без зелий. Его поднять можно хоть сейчас. У Лонгботтомов помимо зелий ускорения реакции и восполнения резерва стандартный аврорский набор. А также зелья, не дающие использовать фрагменты тела для оборотки и наведения порчи. И отвар Пени — это зелье ослабляет слабую Тёмную магию. Их подъём потребует времени. И они будут слабее, чем при жизни. Что насчёт Хагрида… Тоже потребуется время.       В углы больших пятиугольных фигур для личей притащили по магглу, по одному магглу также в треугольную фигуру, где был Хагрид. Откуда магглы? У Лестрейнджей в подвале был запас для ритуалов. Лестрейнджи убивали магглов, я кидал четверть оставшегося резерва в каждое заклинание подъёма трупа. Не удивлюсь, если бы в теперешнем состоянии я не смог провести ритуал — не хватило бы энергии. Но Лестрейнджи вливали в рисунки силы и помогали мне. Для чего здесь я? Во-первых, надо проверить, смогу ли я заниматься некромантией. Во-вторых, нежить покорна только создавшему её. То есть это будут мои личи. Несмотря на то, что поднимали вместе.       Джеймс Поттер встал сразу. Выглядел он как свежий труп. Что с ним делать? Пока не знаю. Я сунул ему в руку его палочку и велел стеречь камеру Блэка.       Лонгботтомы… С виду — два трупа в рисунках. Если смотреть энергетическим зрением… Два трупа со странной энергией. Движущейся и перестраивающейся.       — Лонгботтомы войдут в строй не раньше, чем через неделю, Повелитель, — сказал Лестрейндж-старший. — Осмелюсь спросить, а для чего вам нужен Хагрид?       Я посмотрел на Зомби-Хагрида. Похож на живого. Только колдовать не может. И магического сопротивления нет. Одним словом — боевая ценность ноль.       — Он должен быть неотличим от настоящего. Даже для чувств акромантулов. Придумайте что-нибудь. Суньте его в бочку с зельем, что ли.       Честно говоря, я не знал, как воспринимают мир акромантулы. Чувствуют ли они нежить? Пусть у Лестрейнджей голова болит. Как сделают — попробую договориться с пауками-переростками.       — Мы что-нибудь придумаем, — ответили мне.       Я был на грани магического истощения. Уверен, что-нибудь сложнее аппарации или Экспеллиармуса — упаду в обморок. Так что хватит магических боёв и ритуалов. По крайней мере дня на два. Но ведь дела — это не только магия? Пока муж Беллы и младший брат думали, что делать с зомби, я с Лестрейнджем-старшим отправился наверх, в гостиную.       — Что по поводу моей просьбы? — спросил я.       — У Лестрейнджей десятки домов. Можете брать любой.       — Мне нужно только два. И два домовика. И литература по домовикам — хочу ликвидировать пробел в своих знаниях.       — Осмелюсь предположить, что вам нужно запитать домовиков не от себя, а от источника дома?       Домовик. Что-то вроде условно-разумной химеры, которая может колдовать, но не может копить магию. Воплощённый «умный дом». То есть может использовать либо магию хозяина, либо магию источника. Обычно домовик тянет примерно половину регенерации среднего мага, то есть одну двадцатую регенерации Реддла. Отдать домовиков Реддлу можно, но питать их от Лестрейнджей по-прежнему — нет. А тратить магическую энергию Тёмного Лорда на домовиков… Глупо: умру с чистым домом.       Источники. На британских островах три источника: Хогвартс, Министерство Магии, Стоунхендж. Каждый из этих источников даёт регенерацию тысячи средних магов в день… Естественно, выдержать всю эту мощь ни один человек не сможет. От источника можно взять лишь столько регенерации маны, сколько имеешь сам. То есть удвоить регенерацию своих сил (не запас!). Энергия источников обычно тратится на подпитку защитных чар либо подпитку расширения пространства. Также можно питать домовиков, учеников (Хогвартс) или сотрудников, точнее их часть (Министерство). По крайней мере, если маг недалеко от источника.       Существуют средние источники. Их «дебет маны» примерно равен десяткам магов в день. Именно на таком источнике стоит мэнор Лестрейнджей и «главные дома» чистокровных семей.       Чем больше источник, тем он постоянней. Стоунхендж работает уже больше тысячи лет. Если где-то на планете источник иссяк, значит, где-то возник. Но даже средние источники существуют веками.       А вот малые… Существуют десятки лет. Имеют «извержение силы» в один-два средних мага. Вот именно такой мне и был нужен. Он хоть редок и за деньги не купишь, но Лестрейнджи мне уступят. На один поселю Лили с Гарри и домовиком, на другом буду жить сам, свалив быт на домовика, которого будет кормить источник.       — Могу предложить вам два вот этих дома. В обоих источник в одного среднего мага. Этого достаточно?       — Да. Оформляй.       — Особняк Лестрейнджей достаточно защищён. Но не эти дома. Какую защиту вы планируете?       — Фиделиус. На один дом хранителем поставить Беллу, на другой — Рабастана.       Заклятие доверия, он же Фиделиус, было специфическим. Хранитель тайны не мог сидеть в доме под Фиделиусом постоянно. Даже под другим Фиделиусом. Так что Лили не могла быть хранительницей Фиделиуса для Поттеров, а Дамблдор, насколько я понял, был хранителем Фиделиуса для штаба Ордена Феникса. Но мне эта проблема не грозит: Лестрейнджи живут в защищённом доме на среднем источнике.       Я позвал Беллу и Рабастана по метке. Метка не телефон. Но подать сигнал, указать место и степень срочности можно.       Они пришли. Мы провели ритуал. Точнее, проводил Лестрейндж-старший. Я ещё недостаточно восстановился. Но говорить об этом я никому не стал. Потом мы посетили оба дома. Два домовика — Тони и Габи, стали моими. Их привязали к источникам уже моих домов. Беллу, её мужа, Лестрейнджа-старшего, я отправил домой. Сказал, что один дом, где мы сейчас — где хранитель Белла — мой, и туда соваться не надо, но в принципе можно. А второй я буду использовать для опасных экспериментов, и там лучше не появляться. Я остался один с Лестрейнджем-младшим в своём доме.       — Рабастан, ты же мой верный слуга? — спросил я.       — Да, мой Лорд, — ответил он.       — Я попрошу тебя выполнить одно дело. Оно важное, хоть и кажется нелепым. Ты всё сделаешь, сообщишь мне. И будешь держать в секрете. Даже от своей семьи. Тут особая магия, если ты проговоришься, мой план утратит силы.       — Я жду приказа, Повелитель.       — Ты владеешь заклятием поиска по параметрам и легилименцией?       — Да, Повелитель. Хоть я и не мастер.       — Отлично, — я взмахнул палочкой. Океан моей энергии был близок ко дну. Я решил экономить: простые чары иллюзии я выполнял вербально и палочкой! Зато энергии потратил меньше, чем восстановилось за время проговаривания заклинания. Перед нами возникла в натуральную величину голограмма женщины, смутно похожей на Лили. Ростом. Возрастом. Фигурой. Сложением. Но не лицом и цветом волос.       План был прост: Лили Поттер официально мертва. Значит, она будет жить под оборотным зельем. А похожие параметры… Чтобы было проще привыкнуть к телу и проще двигаться.       — Иди куда хочешь в маггловский мир. Найдёшь любую женщину-магглу примерно такого внешнего вида. Белую. Убедись, что она не знаменита, не богата, не актриса и не публичный деятель. Убедись, что она не волшебница. Что у неё нет родственников или знакомых волшебников и магглорождённых детей. Используй легилименцию. Ничего не делай ей и её окружению. Мне нужны её волосы для оборотного зелья. Не просто на раз, а годами. Это важно. И принеси мне не только её волосы. Но и оборотное зелье.       — Я Вас понял, мой Лорд, — Рабастан начал творить заклинание, которое считывало с голограммы параметры. В дальнейшем создаст путеводное заклятие, которое будет сканировать площадь и искать совпадения. — Осмелюсь спросить, мой Лорд, а зачем такие сложности? Может, оглушающие чары и в подвал её? Чтобы не бегать за материалом для оборотки далеко? Или послать домовика?       Вообще-то, он прав. Но держать в подвале женщину-магглу — негативно скажется на моральном состоянии Лили Поттер. Держать в другом месте? Так тогда поймут, что она ненастоящая. А слать домовика… Вдруг этот идиот напортачит или проговорится? Можно, конечно, идти самому. Но хочется отдохнуть, расколдовать Лили, да и после событий последних часов на подвиги не тянуло. Послать ещё кого-то? Лестрейнджи — мои самые верные слуги. Лестрейндж-старший? Он в возрасте. Глава рода. Больше командующий и мозг — не ему двадцатилетних девчонок искать. Кроме того, он учился вместе с Реддлом и может сказать, что это не похоже на меня. Рудольфус, муж Беллатрисы? Чистокровный маг подглядывает за девчонками-неволшебницами. Белла его откруциатит. Да нет, пожалеем его. Белла? Она со странностями, заскоком на Томе. Это хорошо, но вдруг она убьёт соперницу? Мне-то всё равно, но Лили будет пить оборотное зелье с волосом трупа. Не сработает. И боль получит… Так что я уверен — я сделал правильный выбор. Мало ли какие хобби у неженатого молодого чистокровного мага? Может, он жертву для ритуала ищет?       — Я ценю слуг с инициативой, но сейчас надо сделать именно так, как я сказал. Закончишь — сообщишь по метке. И жди меня с выполненной работой в поместье Лестрейнджей.       Рабастан кивнул и с хлопком исчез — мало ли какие требования для ритуала или эксперимента? После крылышек насекомых, собранных в полнолуние для зелья, магов трудно удивить.       — Габи! — позвал я эльфа.       — Что новый хозяин хочет от Габи?       — Приведи дом в порядок. Найди для меня книги. Про растения. Гербологию. И домоводство. И литературу про домовых эльфов. Также у тебя важная миссия — рассказать мне о магии домовых эльфов. И попробовать меня научить. Но это позже, сначала я закончу одно дело, потом отдохну.       — Сделаю, новый хозяин!       Я аппарировал во второй дом. Здесь будет жить Лили.       — Тони! — позвал я.       — Что новый хозяин хочет от Тони?       — Здесь будет жить ведьма с ребёнком. Заботься о них. Приноси всё необходимое. Только учти — они особые, сильно охраняемые гости. Им запрещено выходить отсюда, кроме моего прямого приказа. Исполняй их просьбы в пределах разумного. Если в доме есть что-то по Тёмной магии, книги или опасные артефакты, пленники — перенеси в мой второй дом, где хозяйничает Габи.       — Да, хозяин.       Зачем я планирую так возиться с Лили и её сыном? Пророчество. Я опасаюсь действовать, не зная его целиком. Держать их с собой трансфигурированными? Долго — вредно для них. И я вообще-то воюю, их может настигнуть шальное заклятие. Так что они мне нужны живые и здоровые… До обретения полного текста. Отпускать их глупо — где их потом искать? Инсценировать смерть и спрятать у себя — хороший выбор. Почему не спрятать в подвале Лестрейнджей? Пойдут слухи, что Лорд щадит грязнокровок… Да и какой-нибудь отморозок может «порезвиться» со смертельным результатом для них. А живые и здоровые они полезней — можно будет попробовать дотянуться до имущества Поттеров. Кроме того, Северус попросил её оставить живой. Нужно понять, насколько она ему дорога и можно ли его ей шантажировать. Сразу отдать её Северусу глупо — он просил пощадить, я пощадил, а передам за доказательства верной службы… Да и потом, где небогатый полукровка будет её прятать? В преподавательских комнатах Хогвартса? А спрятать её для меня нетрудно — дом и домовика я позаимствовал у Лестрейнджей, а несколько минут колдовства для меня мелочи…       Дом был обычным двухэтажным коттеджем. Немного больше того, где жила Лили. Тут не было детской. Зайдя в одну из комнат, я начал колдовать. Вербально. Палочкой. Создал детскую мебель и игрушки. К зеркалу прикрутил чары связи. Насколько я понял, колдовать можно просто усилием воли. Палочка является одновременно усилителем и концентратором. То есть можно закрутить шуруп пальцами. А можно отвёрткой. В роли отвёртки выступает палочка. Заклинания можно творить невербально или проговаривать, но со словами и правильными жестами затраты энергии меньше. Сейчас, например, скорость, с которой я тратил энергию, была меньше, чем та, с которой я восполняю её. Надо было идти в дизайнеры. А не в Тёмные Лорды.       Минуты через две детская была готова. Я достал из карманов статуэтки Лили и Гарри. Подумав, подвесил два отсроченных заклятия сна — Гарри пусть поспит, а Лили, если будет совсем уж неадекватная, отправится спать тоже.       Я расколдовал их обоих. Гарри сразу отправился спать в кроватку. Лили бросилась его проверять.       — Он просто спит. Но я хочу поговорить о твоём служении мне, — сказал я, пытаясь держать пафосный слог. Я использовал легилименцию на Лили. Она думала, что я сразу забрал их сюда, трансфигурировав, чтобы они не узнали дорогу. — Тебе запрещено покидать это место, кроме как по моему приказу, здесь тебя никто не найдёт — место под Фиделиусом, Хранитель Рабастан Лестрейндж, но он не в курсе, что ты жива. Как и остальные. И здесь появляться не будет.       — Я. Бесполезна. Может. Отпустите меня? — с надеждой проговорила она.       — Пожиратели Смерти не поймут такого поведения.       — Разве вы не можете им приказать?       — Они не домовики. Некоторые — вроде Лестрейнджей — сражаются за меня и примут любое моё решение. Другие, вроде Малфоев, со мной, пока это выгодно, и я представляю их интересы, а индивиды вроде Грейбека со мной, чтобы безнаказанно грабить и убивать. И вообще, ты хочешь бескорыстной помощи от Тёмного Лорда?       — Я не хочу никого убивать… И готова умереть, — это она так пытается саботировать мои приказы? Рука сама начала поднимать в воздухе палочку для Круциатуса. Но я решил этого не делать.       — Мне плевать на фамильярности. Но статус обязывает — нужно говорить по отношению ко мне «мой Лорд», иначе познакомишься с Круциатусом. Моим или Беллы. Насколько я знаю, у тебя сестра — маггл с маленьким ребёнком. И если ты внимательно слушала свою клятву, я поклялся не убивать Гарри. Однако я прямо сейчас могу запытать его «Круцио». Пусть я не могу его убить, но я могу пригласить сюда в гости Сивого, а на вас обоих наложить парализацию.       Лили ужаснулась. Она, кажется, поняла, с кем связалась и что за клятву дала. Несколько однобокую. Допускаю, что она была готова умереть, сражаясь. Но не быть загрызенной заживо вместе с ребёнком, не причинив никакого ущерба врагу.       — Но, если ты будешь полезна, из чистого человеколюбия буду следовать духу клятвы, а не букве. Ты меня поняла?       — Да, мой Лорд.       — Прекрасно. Что ты можешь рассказать мне об Ордене Феникса?       — Ничего, мой Лорд, — испуганно ответила Лили.       Легилименция говорила, что это правда: ни списка членов, ни явки, ничего — Дамблдор знает толк в чарах конфиденциальности. Впрочем, у нас похожие чары. Ведь какие мы иначе тайные общества? Реддл уже брал пленных: ничего выведать не удалось. Магия. Так что он особо не надеялся на успех.       — Какой из тебя боец? — спросил я, шерстя её память легилименцией.       — Я два раза участвовала в боях, мой Лорд, — ответила она.       Я видел эти бои в её воспоминаниях. Ничего сильней Протего и Окаменей она не продемонстрировала. Джеймс был круче — он всё-таки аврор.       — Есть ли у тебя деньги? — спросил я.       — Нет, мой Лорд, — ответила она.       И опять правда. Домохозяйка. Орден Феникса деньги не платит. Джеймс богат, но это деньги рода Поттеров. На них претендует Гарри. Если я попытаюсь до них добраться, всем станет известно, что по крайней мере Гарри Поттер жив. Также у них была Мантия-невидимка — вещь ценная, хоть у Пожирателей есть парочка таких. Но Мантию-невидимку у Дамблдора мне не достать.       Я чувствовал, что Лили овладевает ужас. Она представляла, что, осознав её бесполезность, я её убиваю.       — Я вижу только один способ, как ты можешь мне послужить.       Вот теперь я чувствую её панику. Что может подумать женщина при встрече с маньяком, убившим мужа, взявшим её в заложники и требующим оплаты? Её мысли закрутились вокруг изнасилования. Но мне это было неинтересно. По ряду причин. Во-первых, я занят выживанием. Не умру хотя бы месяц — подумаю о сексе. Во-вторых, хоть она и красива, но спать с ней… А вдруг она самоубьётся? Доведённая до отчаяния, она может пожертвовать собой и ребенком. И не просто умереть: например, варить зелье, не положить ингредиент и всё рванёт. Я-то выживу. А вот дому абзац. Кроме того, я планирую использовать её в качестве крючка для Снейпа. И главное. Сам секс. У Реддла что-то было. В молодости. И даже разок с Беллатрисой. Давно. Но чем больше он делал крестражей, тем меньше в нём оставалось человеческого. Он мог, но не хотел. Ещё один аргумент против крестражей. К счастью, это в прошлом. И главное. А как заниматься сексом с защитными чарами? Она не сможет подойти ко мне ближе метра — упрётся в защитную сферу. Можно, конечно, снять несколько слоёв защиты. Оставить только экраны в миллиметре от тела. Но при прикосновении к ним я ничего не чувствую! Кроме волшебной палочки. Она пропитана моей кровью, моей магией, и защитой воспринимается как часть меня. А снять всю защиту и заниматься сексом с женщиной, мужа которой только что убил и насильно тащишь в койку? А вдруг она меня убьёт, например, стихийным выбросом (а я без защиты)? Иными словами, как ни смотри — идея отвратительная.       — Нет, то, о чём ты думаешь, мне неинтересно. Ты будешь варить для меня зелья, — сказал я первое, что пришло в голову. Я, правда, не знаю, какой из неё зельевар… Лезу в мысли… Школьные оценки по зельеварению.       Я махнул палочкой. В воздухе возник пергамент со списком зелий и составом. Ничего сложного — третий-пятый курс Хогвартса. Должна справиться. Тут работы на полдня.       — Результат нужен мне через два дня, — сказал я. — Пока обустраивайся. Я буду проверять тебя время от времени.       — У меня нет ни денег, ни ингредиентов, ни котла, — проговорила она.       — Тони! — крикнул я. — Выполняй все приказы в пределах разумного этой ведьмы. Ей нужен котёл, ингредиенты. Деньги есть?       Домовик закивал.       — Я отправляюсь, занимайся делом.       Я сделал вид, что аппарировал: наложил на себя невидимость вместе со звуковым хлопком. Женщина плакала и валялась в истерике. Хотелось отправить её спать заклятием или наложить успокаивающие чары, но сама большая, а у меня дела.       Наложил чары заглушения и аппарировал по-настоящему. Дом, милый дом. Я нашёл кровать. Наложил чары защиты. Потом вырезал защитные руны на дереве кровати. Проколол себе руку и кровью рисовал руны у изголовья. Залечил рану. Это будет такой аналог Омута Памяти: пока я буду спать, я смогу просмотреть, как кино, любое воспоминание Тома Реддла. Хоть как он читал учебники в школе, хоть свой бой с Лонгботтомами. Обычный человек бы после такого не отдохнул. Но Реддл был мастером ментала — уверен, я проснусь отдохнувшим. Даже несмотря на то, что на просмотр буду тратить скорость восполнения маны одного среднего мага. Я лёг спать. И смотреть воспоминания. Ночь Самайна закончилась — за окном рассвет.