Теперь я Волан-де-Морт?

      — Время дорого, Беллатриса. Снимай все щиты и пусти меня в свой разум — я сам всё увижу, — сказал я, забирая себе Чашу с контейнером.       Из всех сотрудников моей организации без потери репутации такое можно было говорить только Лестрейнджам, Краучу-Младшему да, пожалуй, всё. Но сейчас именно такой случай.       Можно было использовать Омут Памяти. Но он у Лили. И вдруг кто-то просмотрит или выкрадет это воспоминание? И главное — я хотел заглянуть кое-куда ещё, а именно незаметно узнать, насколько ей дорог её муж, Рудольфус. Именно из-за таких возможностей впускать в свой разум посторонних не любят — это как оставить знакомого на час в своей квартире одного, а потом вернуться. Вынести ничего не вынесет, а вот заглянуть куда не следует — может.       Я усадил её в кресло, и когда она сняла защиту и пригласила меня — так будет проще и безболезненней для обоих — вошел в её разум.       — Легилименс! — сказал я.       Вот я усаживаю её в кресло, и она рада вниманию. Она, Хранительница Фиделиуса, является в мой дом и с удивлением видит меня за бытовыми чарами… Нужны более старые воспоминания… Беллатриса получает приказание забрать Чашу, и я предупреждаю её о возможном «нападении» на сейф. Она находит семейного юриста, а тот — оценщиков. Международным порталом они все вместе отправляются в Северную Америку — естественно, там мы тоже в розыске, но особых дел не ведём, местным не мешаем, и ищут нас там спустя рукава. Они находят американское отделение Гринготтса и, потратив кучу времени и бумаги, оттуда по внутрибанковской транспортной сети попадают в английский Гринготтс, — в принципе логично, гоблины на своей территории не потерпят авроров, да и драка в Гринготтсе плохая идея: банк обеспечивает безопасность клиентов внутри банка.       Беллатриса с иллюзией на лице, с сопровождающими заходит в центральный зал. Красивые люстры, высокий потолок, гоблины, пересчитывающие сокровища… Однако Беллатриса на секунду перешла в магическое зрение — странные узоры, яркие краски, мечущиеся пятна. Даже я не мог понять всю картину защитных чар Гринготтса.       — Чем могу помочь Вам, миссис Лестрейндж? — спросил Богрод.       — Я желаю посетить свой сейф, — ответила Беллатриса, когда осталась с гоблином наедине и сняла иллюзию с лица.       — У Вас имеется ключ? Вы можете подтвердить свою личность?       Гоблины придирчиво изучают ключ Беллатрисы. Потом палочку. Затем вертят вокруг неё странными железками, похожими на миноискатели.       — Все эти люди с Вами, миссис Лестрейндж? Они должны подождать здесь. К семейному сейфу допускаются только представители рода или сопровождающие несовершеннолетнего.       — Есть ли возможность взять этих людей с собой? У меня имеется информация, что мой сейф хотят ограбить или уничтожить мою собственность. Они здесь, чтобы оценить возможный ущерб.       — Гринготтс невозможно ограбить. Если бы была совершена попытка ограбления, естественно, неудачная и смертельная для похитителей, мы бы Вас известили. Уверяю Вас, Ваши ценности надёжно охраняются.       — Однако я вынуждена настоять. Также хотелось бы, чтобы при вскрытии сейфа присутствовали представители банка со списком хранимых ценностей, взломщики проклятий и понятые.       Начались дебаты. Подписывание бумаг, заявлений… Так, это надо прокрутить… Через пару часов пергаментомарательства, в конце концов, сошлись на том, что Беллатриса едет со всеми своими сопровождающими и с ней ещё несколько гоблинов, включая Богрода и Кровняка со звякалками, и разрушитель проклятий — человек, работающий в банке.       Взяв звякалки, они все садятся в большую тележку для американских горок и направляются вниз. Поездка по подземельям на огромной скорости, проезд сквозь какие-то светящиеся чары и водопад — и их встречает дракон, украинский железнобрюх.       После непродолжительных танцев со звякалками вокруг дракона — путь к сейфу свободен.       — Как Вы видите, миссис Лестрейндж, сейф в полном порядке. Банк Гринготтс как всегда безупречно несёт свои обязательства перед клиентами.       — Мне бы хотелось забрать кое-что оттуда. Откройте сейф.       Ключ поворачивается в замочной скважине, и Богрод прикасается к нему. Огромная дверь сейфа открывается.       Однако внутри, вместо полок, заставленных драгоценностями и антиквариатом, и аккуратных стопок золотых монет — одна большая спёкшаяся масса. Такое ощущение, что всё сначала смешал ураган, а затем безумный ювелир скинул всё, что было, в плавильную печь, и получил огромную бесформенную застывшую кляксу из различных металлов. Участь быть расплавленным миновала только оружие гоблинского изготовления, которое торчало в застывшей «кляксе», делая похожей её на невероятного ежа.       — Я думаю, нам стоит оценить ущерб. И компенсацию от банка, — сказала она.       Я ощутил её страх относительно сохранности Чаши.       Гоблины стояли столбом. Разрушитель проклятий махал палочкой, накладывая диагностические чары. Но через несколько мгновений Богрод и Кровняк опомнились: достали из карманов аналоги сквозных зеркал и с пулемётной скоростью начали тараторить что-то на гобледукке. Вероятно, подняли тревогу. Вскоре пространство начало заполняться гоблинами: первыми прибыли гоблины в доспехах, с холодным оружием и артефактами вроде посохов в руках. Затем начали появляться взломщики проклятий и обычные гоблины. Цепи дракона засветились красным, как будто стали раскалёнными, и прижали зверя в дальнем углу пещеры. Вскоре около сейфа стало тесно, а вокруг него работало уже две команды взломщиков проклятий, — и воздух рябил от творящейся магии.       — Миссис Лестрейндж, мы в затруднении. Сейф в полном порядке. Защитная система не зафиксировала следов проникновения или попыток взлома. Более того, последний раз его открывал наш сотрудник и всё было в порядке. Однако внутри сейфа недавно произошёл выброс энергии необъяснимой природы. Ориентировочно, это произошло в ночь Самайна. Большая часть содержимого была «переплавлена» и теперь является всего лишь ломом драгоценных металлов. Уцелело только оружие гоблинского изготовления и маленькая серебряная чаша. Однако она очень странно выглядит в магическом зрении и ощущается как Тёмный артефакт. Следует заметить, что, когда она помещалась в сейф, было проведено обследование, и предмет был признан не угрожающим содержимому сейфа. Если верить нашим разрушителям проклятий, в ночь Самайна над Чашей был проведён некий ритуал, который нанёс непоправимый ущерб содержимому сейфа. Однако кто его проводил, как он туда попал, как ушёл — не выяснено. Также разрабатывается вариант, что Чаша сама вызвала вспышку магии, но пока этот вариант считается противоречащим магической науке. Но несмотря на причину, мы несём ответственность за всё, что храним.       — Я забираю Чашу себе. Остальное пока оставьте в сейфе.       — Это может быть опасно, предмет не распознаётся ни одним из…       — Это мои проблемы.       — Кроме того, мы должны известить Вашего супруга о произошедшем с сейфом рода и начать официальное расследование, ему уже отправлено извещение…       — Мне надо идти.       — И мы будем рады, если расследование будет производиться при тесном сотрудничестве банка Гринготтс и рода Лестрейндж, а наличие прессы нежелательно и лишь вызовет ненужный ажиотаж…       — Дайте Чашу, и я пойду.       — Нам бы хотелось обсудить компенсацию роду Лестрейндж за утерянное имущество и обговорить дальнейшие условия нашего сотрудничества…       — Мне надо спешить. Чашу, пожалуйста. Со всеми бумагами обращайтесь к моему мужу и моим юристам.       — Сию секунду. Однако для недопущения подобных случаев в будущем, нам бы хотелось знать источник, который сообщил Вам о возможности чрезвычайного случая с вашим сейфом…       — Спасибо за Чашу, — сказала Беллатриса, складывая её в экранирующий контейнер и забирая себе. — Однако мне пора. Прямо сейчас. Мои юристы останутся решать проблему, сумму компенсации обсудите с ними же, при участии оценщиков, с двух сторон. Все рабочие вопросы решайте с главой рода или моим мужем. Мне нужна тележка.       Кровняк на тележке доставил Беллатрису наверх. Дальше она без приключений, опять через Северную Америку, добралась домой.       Но я просмотрел не только это. Незаметно, не отвлекаясь от Гринготтса, я проверял её лояльность. Безупречно. Это даже не преданность, не фанатизм, а просто обожествление. Дальше я начал искать причины этого её глазами. Хогвартс. Молодая Беллатриса Блэк увлечена Тёмным Лордом — не как мужчиной, а как ярая фанатка. Новая звезда на политическом Олимпе, наследник Слизерина, знамя чистокровных — уверен, не она одна была увлечена новым лидером. После выпуска личная встреча, и Тёмный Лорд начинает ухаживания, которые с удивлением и благосклонностью принимаются.       Дальнейшее я помню и по памяти Тома. Откуда ей знать, что Лорд просто через неё хочет подсоединиться к источнику магии Блэков? Том умел быть обаятельным, когда хотел, а тело и внешний вид тогда были вполне человеческие. Лорд входит как гость в этот дом. У Блэков своеобразная, заслуженная репутация: в их библиотеке я нахожу много книг с интересными заклинаниями, вроде Укрощения полтергейста и даже, во втором месте в Англии, я нахожу упоминания о крестражах… Но больше всего понравился Омут Памяти с воспоминаниями о пытках и охотах на магглов… Вот краткий и бурный роман с Беллатрисой, одна единственная ночь, Том проявил себя хорошим любовником — сложно быть плохим любовником, когда читаешь мысли.       Моя память показывает совсем другую картину: даже тогда для Лорда Волан-де-Морта она была лишь средством: его манил источник Блэков. И у него были все шансы на брак: он был сильным магом, потомком Слизерина, ему пророчили большое будущее, множество подчинённых, не замаранных пока ни в чём противозаконном, его партия набирала голоса… Но вскоре, по книгам Блэков, он понимает, что даже Блэки не смогут подключить его неполную душу к источнику, и он решает, что игра не стоит свеч… И Реддл, чтобы не ссориться с Блэками, уходит красиво.       А вот воспоминания Беллатриссы: её любимый говорит, что быть с ней большое счастье, но он не может удалиться от дел и сосредоточиться на столь желанном семейном счастье. Будь счастлива, Белла, а я собираюсь выполнить свой долг, посвятив свою жизнь защите истинных граждан магического мира…       Память Беллатрисы показывала, что она приняла всё это за чистую монету. Вроде бы была уже совершеннолетней, могла и догадаться, что что-то не так. И в недостатке ума не была замечена — да, импульсивность, эмоциональность, но надо уметь критично воспринимать действительность. Хотя если говорят, что женщина дура — не факт, возможно, она просто влюблена. Её восхищение Лордом переросло в любовь, а любовь никуда не делась, просто преобразовалась в обожествление.       Интересна история с её мужем. Договорные браки — обычное дело. Так что в принципе Беллатрисе не было причин после разрыва с Лордом отказываться от брака с Лестрейнджем — хороший вариант: молодой, красивый, богатый, проявил к ней интерес, галантно ухаживал. А кроме Лорда, все мужчины были для неё равны.       Но тут возник подводный камень. Почему браки с магглами не приветствуются? При браке с обычным человеком есть большой шанс, что ребёнок родится неволшебником. А маги живут долго, в отличие от магглов, и чем сильнее, тем дольше могут жить — полтора века сильный маг легко проживёт, и смотреть, как умирает твой ребёнок — удовольствие ниже среднего. Это для магглов «Биттлз» седая древность, а для магов — нет: некоторые маги на картах магглов будут искать Австро-Венгрию, как их учили на маггловедении в Хогвартсе в 1910 году, и при этом успешно работают в министерстве магии 1981 года. А если родится слабый маг, то ему будет очень тяжело в этом мире, где многое решает личная сила — придётся тянуть ребёнка пожизненно — он может знать все заклятия и движения палочкой, но сил выполнить их ему не хватит. Таким можно неплохо устроиться в спорте или бумажным червём — например, библиотекарем, но это потолок. Так что если хочешь род и сильных детей — ищи сильных магов. Но у чистокровных возникает ещё одна проблема из-за родовых источников магии.       Гербология Лонгботтомов, артефакты Поттеров, чувство палочек Олливандера, Тёмные искусства Блэков — это не только воспитание и накопленные знания, это определённым образом приспособленная под цели энергетика, магическая специализация. Источник — это палка о двух концах: он подпитывает магией членов рода, позволяет им быстрее восстанавливаться, но каждый источник имеет свой «вкус», и некоторые магические рода, поколениями потребляя эту энергию, не только проще делают какую-то магию, но и хуже другую. Но зачастую из-за различий источников представители одного магического рода не могут оставить потомство с представителями других чистокровных родов, привыкших к магии другого родового источника.       Казалось, что Блэки — Тёмные маги и Боевые маги, идеально совместимы с Лестрейнджами — Тёмными Магами и Боевыми магами. Расчёт совместимости был заказан на стороне, так как своих рунологов не было. И два независимых расчёта это подтвердили. При магическом браке обычно женщину отсекают от источника своего рода и подключают к источнику рода мужа. Ритуал там простой, на жертвоприношении животных, обычно баранов. Перед пышной церемонией Беллатриссу отключили от источника Блэков и подключили к источнику Лестрейнджей. Эффект был неожиданным: вместо безболезненного «переключения», новоиспечённую Беллатрису Лестрейндж, с подключенным источником Лестрейнджей, с болевым шоком увезли в Мунго. Ко всеобщему удивлению, источники Блэков и Лестрейнджей оказались «частично не сочетаемы». Это оказался тот случай, когда минус на минус даёт большой минус. Когда женщину через месяц вывели из комы, а Лестрейнджи и Блэки потратили на лечение очень много денег — с энергетикой не шутят — колдомедики установили, что она теперь подключена к источнику Лестрейнджей, но как побочный эффект — детей у неё уже никогда не будет. К чести Рудольфуса, отношения к Беллатрисе он не изменил — возможно, он правда её любит, нужно проверить.       А что те рунологи, что проводили расчёт? Это я помню и сам: Лестрейнджи, Блэки и Том Реддл устроили им загадочное исчезновение, и умирали эти двое долго и болезненно… Именно тогда Том впервые увидел весёлые искорки в глазах брюнетки, сладостно и нежно произносящей «Круцио!». Причём самое забавное — это была не попытка убийства, не сведение счетов, а простая глупость и лень: просто один из экспертов начал считать и вроде всё хорошо — а дальше тут и без расчёта понятно, что всё хорошо, и подогнал заключение под ожидаемый результат. А второй… Хоть и был из другой страны, но пока навещал жену первого, в его отсутствие скопировал ряд бумаг из сейфа первого, включая «расчёт на совместимость источников родов Блэк и Лестрейндж» и, даже не начиная самостоятельно рассчитывать, отдал копию с косметическими правками заказчику, назвав своей работой. К сожалению, от их смерти и посмертного лишения дипломов Беллатриссе полегчало только морально.       Но их смерть не прошла даром: перед свадьбой Нарциссы и Люциуса проводился расчёт на совместимость источников Блэков и Малфоев, причём это выполняли шестнадцать экспертных команд из пяти стран. И ответ всех поразил: источники совместимы.       Лично мне был понятен поступок Андромеды Блэк: свалить из этого дурдома и жить в своё удовольствие. Ей даже повезло: неведомым стечением обстоятельств она родила сильную дочь от магглорождённого, что магической генетикой оценивается меньше чем в один процент…       Честно говоря, ни я, ни Том не понимали танцев вокруг рода и продолжения рода, детей и прочего… Другое дело источник силы, он может пригодиться: в два раза быстрее восстанавливаться, создать собственную крепость, подпитывать стационарную защиту, заряжать заклинания в артефакты, организовать производство магических предметов…       Но похоже, для женщины с традиционным воспитанием магического мира это был серьёзный удар.       Сложно было всё это выведать незаметно для Беллатриссы… Я вышел из её сознания.       — Я доволен тобой, Белла. Ставь щиты.       — Мой Лорд, я самая верная Ваша слуга! Ваша воля — закон и будет исполнена…       Пока Беллатриса словесно выражала свою преданность, излучая радость и счастье, не забывая ставить защиту, я думал.       Чашу удалось забрать сравнительно тихо — все под клятвами, будут молчать, да и магический фон в сейфе корёжило так, что было затруднительно понять, что происходит. Из него ничего не выносили, все замеры делали внутри сейфа сотрудники банка. Утечки быть не должно, но даже если она и произойдёт — скажут про взрыв зелья или Тёмного артефакта. Это так неожиданно — Тёмный артефакт в сейфе Тёмного рода, служащего Тёмному Лорду, а мы думали, там цветы хранят. Если кто узнает, что он подумает? Лестрейнджи засунули нечто в сейф, чтобы потом взорвать этим кого-то, но эта вещь рванула раньше, в сейфе. А гоблины проглядели и сами виноваты… То, что это был крестраж, никто не поймёт и предположить не сможет. То, что это стало чем-то странным, гоблины Гринготтса поняли, но Гринготтс не полезет в дела клиентов и Альбуса не известит. Так что, несмотря на огромное скопление гоблинов и команду поддержки Беллатрисы, всё прошло успешно. Однако надо связать людей, юристов и оценщиков Беллатрисы дополнительными клятвами.       Теперь вторая цель. Беллатриса Лестрейндж. В категорию абсолютно доверенных слуг можно попасть только посмертно. Но для Беллы я сделаю исключение. Единственное. Я установил факт преданности Беллатрисы и у меня есть объяснение её лояльности, так что здесь всё ясно.       Для оригинального Лорда Волан-де-Морта она была просто сторонницей, слугой, бойцом, ну, а то, что она влюблённая в него женщина, он предпочитал не замечать. Но я не такой! Беллатриса не могла рассчитывать на любовь Тёмного Лорда, но после последнего Самайна у неё есть шанс.       Не возникает сомнений, что для любимого Лорда — она сделает всё. Однако легилименция показала, что возбуждения она при разговоре со мной не испытывает, так что тащить её в койку пока рано. Но это временно и можно исправить правильной обработкой…       Почему именно она? В отличие от Тома Реддла, после крестражей, меня интересуют женщины. Как мне удовлетворить свою потребность? Первый вариант — женщины-магглы. В Англии их миллионы, наверняка найду красивых, а дальше… Некоторые используют Империус, приворотное, Обливэйты — но я не такой. Думаю, бордель, деньги или дом в подарок — желающих красивой жизни найдётся много, а мне денег не жалко (ведь это не мои деньги!). В принципе, неплохо, но может всплыть порочащая меня связь — некоторые чистокровные отвернутся, как от магглолюбца, грязнокровки. Будут ненавидеть, как «насильника», даже если я всё оплачу… Кроме того, я оставлю дополнительные следы к себе для Аврората. Мои наиболее неистовые враги, вроде Крауча-старшего, могут попытаться убить меня, превратив магглу-любовницу в живую бомбу. И учитывая, что я буду без щитов, штанов и несколько отвлечён — у них появится шанс от меня избавиться. Или кто-нибудь из фанатиков чистоты крови, вроде Эйвери, или фанатов Лорда, вроде Крауча-младшего, начнёт «убирать порочащую Лорда грязь» Авадами. Можно, конечно, скрывать, чистить свою организацию и терять потенциальных союзников в случае раскрытия — но такая игра не стоит свеч. Вероятно, придётся искать женщину-волшебницу из тех, которая может хотя бы минимально за себя постоять и не захочет меня убить — глупо тащить к себе Молли Уизли. Это резко сужает круг поисков: во-первых, не подойдут все мои враги — они могут попробовать меня убить; тащить в постель надо тех, кто не имеет мотива и возможности тебя убить. Нейтралы, как Гринграссы, также отпадают — связь с Волан-де-Мортом сразу сделает их моими союзниками, врагами Министерства и натравит на них Аврорат, мракоборцев, Орден Феникса. А кто у нас из женщин из лояльных мне семей? Алекто Кэрроу? Не нравится она мне по воспоминаниям Лорда. Прошерстив память Лорда, я пришёл к выводу, что в моём вкусе сёстры Блэк и Лили. Лили — однозначно нет: порочащая связь, да и я для неё чудовище и убийца мужа. Тронется умом, самоубьётся или попытается меня отравить. Да и непонятно, насколько она ценна для Снейпа — мастера зельевара терять жалко. Андромеда Блэк? То же самое, что и Лили. Только муж живой. Да и зачем кого-то насильно к себе тащить, можно и не проснуться после ночи любви… Нарцисса Малфой? Красивая, из лояльной семьи, но не меченая. Всё бы ничего — но она замужем, Люциус её любит, а казначей может мне нагадить по-крупному, да и я не знаю, как она ко мне относится — скорее всего, никак.       Я не идеализирую любовь. Любовь не всегда совпадает с совместимостью. Особенно для Тёмного Лорда.       Можно влюбиться в того, у кого другие амбиции или жизненные цели, противоречащие вашим. В того, чьи философские убеждения или мировоззрение вступают в конфликт с вашим чувством реальности. Можно влюбиться в того, кто вытягивает из вас жизненные силы и счастье.       Так что такой крикет мне не нужен…       А вот Беллатриса Лестрейндж… Она идеальна: красива, молода, преданна, сильна… Совместима со мной. Точно не отравит меня и не смажет губы ядом. Я не люблю её? Так других я тоже не люблю, и они намного хуже! Я сорвал джек-пот.       Она бесплодна? Я же говорю, она идеальна! Значит, меня не убьют наследники — а то вдруг они будут талантливы и злобны в отца, лорда Волан-де-Морта, отцеубийцу?       Она замужем? Это создаёт определённые неудобства.       Конфликт с Лестрейнджами мне не нужен: даже если они устроят «итальянскую забастовку» — это проблемы. А убивать трёх своих самых верных слуг — расточительно. Как решить проблему? Существует много вариантов её решения. Можно, например, не решать: пусть она замужем, но держать будущую связь в секрете. На первое время можно попробовать. Но ведь секрет может и всплыть…       А что тогда? Муж скорее её любит, и пусть клятва не даст ему меня убить, но сопьётся как минимум… И остальные Лестрейнджи могут обидеться, а на них много завязано, так что надо проверить… и вероятно, этот вариант будет забракован.       Развод? В принципе возможно, хотя в магическом мире практикуется редко. Но отношения с Лестрейнджами всё равно могут ухудшиться. А я живу в их бывшем доме — вдруг здесь прикопан взрывающийся сюрприз? Я, конечно, проверял, но вдруг… Кроме того, у меня их бывший домовик. Гипотетически, хозяину он вреда причинить не может, а вот соврать моим слугам…       Наиболее целесообразна скорая героическая смерть её мужа, Рудольфуса. Жаль, он один из моих самых доверенных слуг. Неплохой разработчик заклинаний. И хранитель Фиделиуса Лили. После его смерти хранителем ведь стану я? Но сгоряча я рубить не буду — надо всё обдумать.       Кроме того, нужно сделать так, чтобы боевая ценность Беллатрисы не пострадала — при отключении от источника Лестрейнджей; она станет восстанавливаться в два раза медленней, а к Блэкам её мне не подключить… Так что пока думать и сильно не спешить… Кое-какие планы есть: она почти приёмная мать Невилла, можно попробовать включить её к Лонгботтомам после того, как Невилл останется один… Или источник Поттеров скоро будет мой… Но надо считать совместимость, вряд ли эти источники ей подойдут. Идеальным вариантом я нахожу источник Слизерина. Официально становлюсь не наследником, а Лордом Слизерин, а она миссис Слизерин. Если не выйдет, можно попробовать подключить её к источнику Министерства или Хогвартса, как сотрудника — но это уже после захвата этих учреждений.       Забавно. У Лорда Волан-де-Морта огромная сила и власть. Но он не свободен в выборе партнерши. Может быть, именно поэтому чистокровные так не любят тех, кто женится на магглах — они делают, что хотят, а ты делаешь, что выгодно. Так что это не власть, а тень власти.       Также меня смущают жизненные приоритеты оригинального Лорда. Том мог убить любого. Или приказать убить любого. Пытать. Он жил у слуг, ничего не имел, кроме палочки, так что любой бродяга по сравнению с ним богач. Подверг себя такому количеству превращений, что не мог получать от жизни удовольствия. Мне казалось, что он живёт не для того, чтобы хорошо жить самому, а чтобы плохо жили другие. Я не такой. Но и увлекаться хорошей жизнью не стоит: чрезмерная роскошь губительна, особенно для меня. Обрастать самыми большими дворцами и гаремами нецелесообразно — это займёт слишком много времени и не останется сил на поддержание своей власти, что приведёт меня к смерти из-за потери боевой эффективности, ведь я — Лорд Волан-де-Морт, Тёмный Лорд, маг-армия. А армия, не сражаясь, разлагается… Не воевать лично не получится — там, где я пройду тихо и незаметно, мои подчинённые привлекут весь Аврорат… А все, кто любил роскошь и гаремы, от Османской Империи до Китайских Императоров, плохо закончили — а я собираюсь жить долго и счастливо. Хотя если иногда и не сильно зарываться, надёжно маскируясь, то можно… О вечности подумаю после окончания войны.       Все эти мысли у меня пронеслись, пока она восстанавливала свою защиту.       Вместе мы переместились в особняк Лестрейнджей. У меня столько дел…       — Серпенсортиа! — передо мной возникла змея размером с человека.       Затем я вошёл во вкус и вот уже на одной из полянок Лестрейнджей, в саду, сотни змей разных видов. Беллатриса стоит рядом и смотрит на меня, фонтанируя верностью. Я сотворил иллюзию своей потерянной змеи, Нагайны.       — В этом районе потерялась моя змея, её имя Нагайна. Она выглядит вот так, — говорил я змеям, указывая на иллюзию, — найдите её или её тело. Возможно, её будет окружать странный магический фон. Исполняйте.       Змеиный язык — это не совсем речь: это особая ментальная способность по подчинению змей, а шипение — это так, костыли для человеческого сознания. Любой, потратив своё время, сможет выучить шипение и приказать змее, но это будет просто звук, такому змеи не обязаны подчиняться. Но меня они не могут не послушаться. Хотелось бы, конечно, дополнить образец поиска запахом Нагайны или отпечатком её магии, но я не умею передавать запахи, а отпечаток магии, во-первых, у меня отсутствует, а во-вторых, наверняка сильно изменился. Так что змеям надо ориентироваться на то, что есть…       — Мой Лорд, мне пришло извещение от Гринготтса о происшествии в нашем сейфе… — начал было Рудольфус.       — Я в курсе. Скажи, что во всём виновен Дамблдор, — ответил я.       — В это никто не поверит, мой Лорд. Переместиться в сейф фениксом нельзя — это свёрнутое пространство, это то же самое, что переместиться в карман с расширением пространства, находясь в другом кармане. Более того, даже Дамблдора в Гринготтсе как минимум бы засекли магически…       — Я знаю, Рудольфус. Но если гоблины соберут нам отчёт о возможностях Дамблдора и передадут его нам — это уже хорошо.       А дальше мы разрабатывали планы: нападение на Хогсмид, нападение на Косой Переулок, нападение на похоронах Поттеров и Лонгботтомов, нападение, нападение, взрывы, похищения, отчёты… Лестрейндж-старший был начальником штаба, Рабастан секретарём, Белла и Рудольфус помогали по мере сил. Скоро надо будет устраивать собрание Пожирателей, ставить в известность исполнителей.       А пока я подумаю, чем пробивать пирамидальный барьер и купол Миллера с плетением по типу бутылки Клейна над базой отряда французских наёмников. Это неправильные наёмники: пусть воюют за деньги, но у нас денег не берут и не воюют за нас. А вот у Дамблдора и Министерства деньги берут и воюют…       Потом я был вынужден отвлечься на аудиенцию с Люциусом Малфоем.       — Мой Лорд, Ваш верный слуга рад Вам сообщить, что начали воплощаться…       В этот раз я взломал его защиту за пятьдесят минут. Он нашёл несколько подходящих участков для акромантулов, но очень не хотел поселять их на своих землях и искал, как бы переселить акромантулов к кому-нибудь другому, кто с ним не связан. Но главное не это — его волновало, куда он дел четыре миллиона галлеонов и почему простил нескольких своих должников. И почему поместье Малфоев приведено в столь стерильный вид? И где этот бездельник Добби? И зачем жена уехала во Францию с ребёнком? Они что, поругались?       — Мой Лорд, осмелюсь спросить, Вы не поручали мне «особые поручения»?       — Поручал, мой скользкий друг. И не пытайся его вспоминать. И мне нужна схема ритуалов, по которым ты стираешь себе память.       Пока Люциус делился со мной информацией, я проверял, не врёт ли он.       — Люциус, убери из дома всё запрещённое и компрометирующее. И устрой обыск у себя, чтобы показать, какой ты законопослушный. Ты свободен.       В своём доме, ночью, во сне, я просматривал воспоминания о библиотеке Блэков. Например, вот это, стоящее в самом дальнем и пыльном углу — «Обряд Жертвы». Что там интересного? «…очень древняя магия, защищающая от любого негативного воздействия. Для неё не существует ни определённых слов, ни определённых движений волшебной палочки. Более того, для обряда жертвы палочка вообще не нужна, а нужно лишь искреннее и горячее желание волшебника отдать свою жизнь за жизнь другого при возможности спастись самому…» Уверен, среди Пожирателей Смерти найдутся те, кто добровольно умрёт за меня, чтобы даровать мне защиту… Например, Рудольфус Лестрейндж…       На следующий день совместное с Лестрейнджами сидение над военными планами продолжалось. Одно хорошо — я уже почти восстановил запас своей магической энергии. Сходить что ли куда-нибудь проветриться?       — Мой Лорд, Вас желает видеть Северус Снейп. Он принёс зелья.       — Скажите ему, что я приму его через полчаса в малой гостиной.       Ну что же, пора поговорить с Северусом…