Не в службу

Поправив халат, в котором вчера заснул, Юра раздвинул шторы, распахнул форточку, впуская на удивление теплый зимний воздух, привел в порядок себя и кабинет, умывшись и для начала решив пока пройтись. Приятно занывшее тело было совсем не против, чего Юра не ожидал после сна на жестковатом диване и предшествующего спонтанного ночного безумия. Иначе и не назовешь. Погода шептала. Зимнее солнце слепило и согревало, мороз отступил, вроде бы, еще ночью, хоть бушлат снимай. Юра оделся по форме и верхнюю одежду не расстегивал, несмотря на то, что офицеров встретить в выходной вероятность была мала. На это, видимо, и уповал Джей-Джей, устроив на штурмовой полосе тест на скорость без обмундирования. Юра, услышав крики еще издалека, изумленно вскинул брови при виде солдат, преодолевающих препятствия друг за другом. Дивиться было чему: освобожденные от регулярного снаряжения бойцы летали в бушлатах так, что глаз за ними не поспевал. Паркур, твою мать. Инструктор бежал вместе с ними, замыкая цепь, и шустро взбирался на объекты вслед за солдатами, умудряясь еще что-то прикрикивать и при этом не запыхаться. В скорости рота начала сдавать довольно быстро, из чего Юра сделал вывод, что полоса началась уже давно. — Не сидим, дышим, не сидим, — повторял Джей-Джей, восстанавливая дыхание вместе с изнеможенной ротой. — Тренажерка сразу после полосы? — поинтересовался один из рядовых. — Кто это у нас в зал рвется? — иронично отозвался Леруа. — Тихомиров, отдышись сначала. — А он завтра в увал на свиданку собрался, — рассекретил его товарищ. — Мышечной массой хвастать. Джей-Джей наклонил голову, прикидывая: — Массой похвастаешь, но вот мышечной ли — вопрос. Возмущение Тихомирова роту еще больше развеселило: — Я через день качался, как вы говорили! — Я говорил полосу препятствий осилить, а ты сейчас чуть с бревна не свалился. — Так мне колено отказало! — Тихомиров, тебе даже колено отказало, ты как на свидание собрался? Смешок Юры потонул в гомерическом хохоте роты. — Дыхалку восстановили, значит? — вздернул бровь Леруа. — По новой на снаряд? — Зверствуете, капрал, — заметил подошедший Юра. Бойцы повернулись к нему одновременно с Джей-Джеем. — Не морпехов готовите. — Не исключаю возможности, — не растерялся Джей-Джей, щурясь от солнца. Одет он был в форму, как и остальные, только вместо шапки красовался берет. И на том спасибо, что без футболки его этой камуфляжной, не прятавшей ни один мускул. — Отдыхаем. Обратившись к подчиненным, среди которых Юра не обнаружил Отабека, Леруа отошел с ним в сторонку. — Сколько ты их тут мучаешь? — полюбопытствовал Юра. — Во-первых, не только их, — ответил Джей-Джей. — Во-вторых, чем тут мучить-то. В Штатах, помню, лазить в два раза выше приходилось. — Ой, все уже поняли, что ты тут терминатор. — Потому что вернулся? Юра невольно словил его взгляд, не сумев устоять против заразительной улыбки. И это тоже. — У вас сегодня тренажерка? — подвел к теме Юра. — Огневая подготовка по плану. — Джей-Джей оглянулся на бойцов. — Но я собирался отменить. — Почему? — Потому что спящая красавица проснулась и ждёт своего свидания. — Не ждёт, — опроверг Юра, едва не прикусив себе язык за то, что возразил против совсем не того. Джей-Джей даже не скрывал довольного выражения лица, сообщив: — Кстати, насчет него: я бы наврал тебе про сюрприз, но у вас в городе настолько все уныло, что ты точно не поверишь. Юра бы обиделся за родной город, если бы Джей-Джей не говорил чистую правду. Тот продолжил: — Поэтому программа по старинке. Надеюсь только на то, что со мной не заскучаешь. Заскучаешь с тобой, мысленно проворчал Юра, вдохновенно подобравшись от внезапно зажегшейся идеи и немедля поделившись ей с Леруа: — Хочу на стрельбы. Джей-Джей подкинулся на его желание с большой охотой, хоть поначалу и удивился. Ехать никуда не надо было, в части имелись специально отведенные для стрельб территории. И патроны для занятий списали боевые, раззадорив не только Юру, но и всю роту. Джей-Джей, правда, распустил их сразу под предлогом свободного времени, на деле узнав, что Юра не завтракал, и повел его в столовую. Очень романтично. Юра не жаловался, чепок сегодня был закрыт, а в округе ни одного приличного заведения не водилось, зато столовая пустовала, поэтому за разговором можно было смело соприкасаться коленями и не отдергивать ладонь, когда ее осторожно накрывала рука Леруа. За всю жизнь Юра имел удовольствие стрелять только в тире и во время занятий по начальной военной подготовке. Джей-Джей на это только кивнул, поинтересовавшись у роты, кто предложит сержанту медслужбы эксплуатировать свое оружие. Добровольный порядок никто не отменял, а приказать-то он всегда успеет. Откликнулся только Боярышев, что неудивительно, мало кому захочется чистить АК после чужого пользования. Леруа это предвидел, с улыбкой передав уже собранный автомат Юре, нехотя напялившему каску, в руки. Прошел вместе с ним к огневому рубежу, скомандовав первой четверке готовиться, встал рядом, быстро объяснив, как держать ружье, левая рука на цевье, правая на пистолетной рукоятке, щеку приложить к прикладу. Еще скажи, чем на спусковой крючок нажимать, фыркнул Юра. — Первой фалангой указательного пальца правой руки, — незамедлительно отозвался капрал, отойдя чуть в сторону и обратившись к отделению: — Заряжай! Рядовые защелкали предохранителями, поочередно докладывая о готовности. Взяв ровную мушку, Юра задержал дыхание, прицеливаясь, пока не опомнился, что для команды ждали только его. — Старший сержант Плисецкий к стрельбе готов! — Вот так, — одобрительно раздалось позади. — Огонь! Юра промазал несколько раз от подпрыгивающего в руках автомата. Заметив это, Леруа приблизился к нему, разумеется, после того, как позвал по имени — кто его знает, куда пуля могла шмальнуть от неожиданности. — Ноги шире, — велел он, вдруг хлопнув Юру по внутренней стороне бедра. — Шире раздвинь. И отошел, сразу переключившись на закончивших стрельбу бойцов. — Оружие к осмотру, — скомандовал он. — Вторая четверка готовится. Товарищ старший сержант, без команды огонь не открывать. Юра и не собирался, оценив всю строгость огневой подготовки. Все-таки сейчас капрал за каждого головой отвечал. Умел же, когда надо не за себя. Инструктор из него вышел неплохой. Так Юра рассудил по внимающей каждому его слову роте. Неделю назад отделение пингвинов, то бишь, осенних призывников, не гнушалось ставить под сомнение навыки НАТОвца, чтобы сейчас слушаться беспрекословно в составе сорока лбов. Прогресс впечатлял. Солдаты не упускали возможности подтрунить друг над другом, навеселе перетереть очередной разгон с командиром, который ловил волну так же лихо, как и осаждал, возвращаясь к насущному. С другой стороны, как тут не слушаться, когда от нарядов освобождают, и весь месяц прокачиваешься вместо того, чтоб драить очки. Джей-Джей имел полное право исключить неугодных в любой момент. От души постреляв в отведенные промежутки, Юра заметил, как Леруа подошел к нему, разглядывая мишени. Стоял, как путевый, на некотором расстоянии, щуря глаза. — Чего важничаешь? — не выдержал Юра, немного раздраженный тем, что не удалось попасть в десятку. — Покажи, как калаш разбирать. Джей-Джей вскинул бровь. — Это тебе зачем? На случай ядерной войны, вертелось на языке, но Юра промолчал, зная, что капрал не преминет возможностью ляпнуть, что при ядерной войне, Юрочка, никакое оружие тебя не спасет. Леруа, изрядно подпаленный испепеляющим взглядом, смиренно взял в руки АК, принявшись разбирать его выверенными движениями и сопровождать инструктажем: запоминай Юра, сперва нужно отстегнуть магазин, вынуть пенал из приклада, отделить шомпол, открыть крышку ствольной коробки, достать пружину… Юра перестал слушать из-за каких-то помех в ушах, стопроцентно образовавшихся от стрельб, а не от визуального погружения в отточенные маневры привыкших к оружию рук. Договорившись не врать хотя бы самому себе, Юра не мог не заключить, что наблюдал одну из самых сексуальных сцен в своей жизни. Все-таки серьезная кабина шла Джей-Джею не меньше, чем улыбка от уха до уха. Красивый, Юра, называй вещи своими именами, да поприличнее. Ну, правда красивый. Не отвлекающийся ни на что, спокойно делающий то, что умеет. Много ума там не надо, всего несколько занятий, но вряд ли кому удастся заставить прилипнуть к своим действиям взглядом, как ему. Юра, впрочем, был уверен, что пялился бы так же, даже если бы он фигурки из бумаги складывал, а не автомат разбирал. Коснуться бы его, всего на миг, дотронуться до длинных пальцев, гладко выбритой щеки, четкой линии подбородка, прямого носа, выразительно изогнутых густых бровей, крепкой шеи, шрама, зарубцевавшегося после той истории... Юра повернул голову к мишеням, справляясь с ощущением сжавшегося сердца. Он смотрел на этот шрам вчера, небольшой, но заметный, навсегда оставшийся частью Джей-Джея, как напоминание о том, что в один день его могло не стать. Узнав о нем получше, Юра бы сказал, нихера там ни один день, но именно тот, который застал он сам, когда приехал в госпиталь, надломил его. По сути, тогда начались и проблемы с Виктором, но как же они проигрывали по значимости с тем, кого он мог и не ждать вовсе, если бы тот погиб. Юра никогда не разрешал себе думать об этом вплоть до вчерашней ночи, когда спустя столько времени — больше двух месяцев, всё-таки — почувствовал его, впитал его в себя, отдав ему оставшуюся свою половину. Так люди, наверное, и занимаются любовью, души свои отдают, но вместо опустошения ощущают прилив невиданной силы. Или нежданных мыслей. Юра смотрел, как Джей-Джей спит, и допустил одной из них влезть в голову: как бы я жил, если бы тебя не стало. Кажется, она была эгоистичная, но такая чистая, не обремененная сторонними раздумьями, и главное, с не менее кристальным ответом: не представляю. Никак. — Юра? Юра повернулся к озадаченному Леруа, указавшему на разобранный АК: — Приступай. — Я прослушал, — честно признался Юра. — Повторишь? Джей-Джей окинул его недовольным взглядом. — Собирай, — приказал он. — Сам же просил. — А если я что-то не так сделаю? — Не сделаешь. Магазин пустой. Я жду. Ослушаться Юра не посмел. В роль сурового ментора Леруа вжился как родной, ни намека на улыбку ни в голосе, ни в глазах. Направлял каждое действие Юры, поправлял сам, когда тот ошибался, вторгаясь в его личное пространство так же быстро, как и отстраняясь. Ни о чем таком явно не думал, сфокусировав все внимание на оружии. Юра глаз не мог отвести. — Понравилось? — искренне поинтересовался Джей-Джей. — И да, и нет, — пожал плечами Юра. — В первый раз никто в десятку не попадает. — Отстань. Леруа лукаво ему улыбнулся, передав калаш Боярышеву. Гад. Далее Джей-Джей повел роту в казарму, приказав бойцам чистить автоматы, а Юре зачем-то подождать его в бытовке, пока он встретит Отабека. Интересно. Солдаты взялись за дело с усердием, хотя обычно стонали в голос от перспективы, да и Бека бы за просто так не приехал. Оказалось, Леруа подготовил для них отдельную выходную программу, которую изначально планировал на следующий день, но перенес на сегодня, подстроившись под предпочтения Юры. Сам Юра действительно больше склонялся к тому, чтобы провести день за чем-то более увлекательным, чем просмотр фильма в кинотеатре или ужин в ресторане. На том он и договорился после стрельб с Джей-Джеем, который настоял на завершении свидания вне части. — Смотря как пройдет свидание, — условился Юра. — Не кокетничай, — ухмыльнулся Джей-Джей. — Ты о нем не забудешь. Смелое заявление, мрачно подумал Юра, глядя на старый, давно свое отслуживший автобус с темными прямоугольными провалами вместо нескольких окон. Капрал повел всех на территорию за автопарком, ознакомив с амуницией в виде шести броников, касок и калашей. Вся рота пялилась на изнеможденный транспорт, в полной тишине заслушивая инструктаж Леруа. Подоспевший к занятию Отабек удивленным не выглядел, введя в курс дела Юру: так и так, спецрота должна быть обучена ведению боевых действий при террористических актах, в частности, с заложниками. На соревнованиях обязательный пункт. Заложником, естественно, выбрали Юру. Несколько бойцов разделились на группы террористов и штурмовиков, договорившись поменяться ролями в следующий раз. Севший в самый конец автобуса Юра вяло поприветствовал двух своих вооруженных захватчиков, устроившихся рядом с ним, и удобненько высунулся из окна, послушать тактику. Обратно залезть пришлось почти сразу: освободители применили учебную дымовую гранату, с криком бросившись штурмовать автобус и застав террористов врасплох. Таких сцен Юра узрел раз двадцать, не меньше, наблюдая за потугами обеих сторон и после каждой попытки слыша неизменное «Заложник убит». Смотреть было весело, особенно когда штурмовики падали на задницы, не сумев взобраться через окна, а те, кому удавалось, закрывали его спиной, принимая воображаемую пулю в голову из-за недостатка сил. Отабек, как ДШБшник, был крайне недоволен, иногда даже голос повышал, подходя к Леруа и заключая, что координации никакой. Лучше один раз показать, чем распинаться в объяснениях, предложил тот, и в следующую штурмовую группу вошли только они двое. Юра прикрыл глаза рукой от очередной дымовой гранаты, а в следующую секунду его снесло с сидения телом солдата, не успевшего сгруппироваться от нападения. Джей-Джей оттащил от него тело молниеносно, пока Бека нейтрализовывал второго террориста. Юра, вообще не уловивший, как они так быстро взобрались через окна, приподнялся на локтях, оказавшись в проходе между сидениями, по раздавшемуся отчету поняв, что освобожден. Отабек вывел двух бойцов из автобуса, оставляя его с обеспокоенно склонившимся Джей-Джеем. — Не ушибся? Юра злобно зыркнул на него. — Полегче нельзя было? — С террористами — нельзя. — Леруа опустился на корточки, поправив каску и калаш за плечом. Руку протягивать не спешил. — Что, даже не поцелуешь своего рыцаря? Юра растерянно хлопнул глазами: — Сейчас? Джей-Джей не ответил, стремительно приблизившись к нему и утянув в поцелуй, который никто не мог увидеть снаружи за сидениями. Свиной вольер на хоздворе, поломанный автобус за автопарком… Умел же выбирать места. Леруа отстранился уже спустя секунды три, и Юра приложил все усилия, чтобы не потянуться к его губам снова. Сердце не могло определиться, прыгать ему взволнованно или томно плавиться. — Потерпишь еще? — спросил Джей-Джей, помогая ему подняться. Юра не сдержал разочарования: — А долго? Джей-Джей тихо рассмеялся: — Я бы на этом закончил, но боюсь, Бек мне этого не простит. Отабек и впрямь решил вымуштровать роту до последнего, пока хотя бы одна группа не справится с заданием. — Заложник освобожден. Неужели, — вздохнул он, когда семьдесят раз убитого Юру вывели из автобуса два бойца. — Молодцы, — не поскупился на похвалу капрал. — Где же молодцы, — донеслось под скрип приближающихся шагов. — Смирно! — скомандовал Бека. Вся рота встала по струнке, встречая майора Никифорова, невесть что забывшего в части в свой выходной. Юра напрягся, покосившись на Джей-Джея, который вытянул руки по швам, задрав подбородок, однако стойка его с таким пронизывающим взглядом едва ли претендовала на дань уважения офицеру. — Вольно, — дал команду Виктор, осмотрев роту, командиров, Юру, бойцов, что стояли рядом и, наконец, автобус. — В террористов играете, значит. Откуда транспорт? — Пригнали на урале, — сообщил Отабек. Майор взглянул на него с недоумением. — Посторонний объект на территории, сержант? — Под мою полную ответственность, товарищ майор, — заверил Бек. Покачав головой, Никифоров вдруг поменялся в лице, задумчиво протянув: — Цель благая, не спорю. Только тренировка коту под хвост. Отабек искренне удивился: — Почему? Виктор сделал пару шагов к Юре, прижав растопыренную ладонь к его животу. Юра уставился на его профиль, чувствуя неприятный холод перчатки даже через бушлат. — Потому что не проверили заложника. Вы меня удивляете: не допустили даже мысль, что террористы могли обмануть, освободив всех заложников до единого? И, прикинувшись одним из них, — майор резко потянул молнию бушлата Юры вниз, на сей раз ткнув пальцем в его китель, — нацепить бомбу и подорвать всех силовиков? Правда была на его стороне. Двое солдат даже отпрянули от Юры, как будто на нем в самом деле была взрывчатка. — Как раз хотели об этом осведомить, — подал голос Леруа. — Но вы нас прервали. Виктор подчеркнуто на него не смотрел, убрав палец и стряхнув невидимую пыль с кителя Юры. — Хотеть вы будете на гражданке, капрал. — Если мне не изменяет память, тренировать вы отказались. Юра взглянул на Джей-Джея предупреждающе, но все внимание того было направлено на Виктора, который, наконец, посмотрев на него, медленно перевел глаза на Юру. — Не изменяет, — ухмыльнулся он. — Занимайтесь. И ушел. Юра застегнул бушлат, услышав приказ капрала выстроиться и топать в казарму. Настроение особист подпортил основательно. — Что он вообще здесь делает? — хмуро спросил Отабек, как только рота отдалилась. Джей-Джей, воздержавшись от ответа, встал рядом с Юрой. Тот, заметив, что Леруа избегал смотреть ему в глаза, аккуратно дотронулся до его руки, спрятанной в кармане брюк. И незаметно облегченно выдохнул, когда Джей-Джей вытащил ее, сжав ладонь Юры в своей. Леруа самообладания не терял, стоило особисту появиться в поле зрения, но сил к этому прилагал больше, если майор нарушал границы Юры. В такие моменты не вспоминать о том, что произошло между ними, было практически невозможно, особенно когда Виктор сам склонял к этим мыслям, и Юра это прекрасно понимал, надеясь, что разум Джей-Джея в один миг не затмится. Отабек повернул к ним голову. — Дальше по плану? Леруа подержал руку Юры еще немного, погладив пальцем тыльную сторону, и отпустил. — По расписанию скоро ужин. Потом посмотрим. — А что после ужина? — поинтересовался Юра. — Немного отдыха и рукопашка в спортзале, — ответил Отабек. — Ты можешь провести ее сам. А мы с Юрой поедем. Бека скрестил руки. — Ты мне спарринг обещал. Синяки же прошли уже? — До понедельника не дотерпит? — Ясно все с тобой. — Будет спарринг, — заявил Юра, поймав непонимающий взгляд Леруа. — После тренировки поедем. — Ладно, — после короткого молчания согласился Джей-Джей, обратившись к Беке: — На ужин сам роту отведешь. У нас сегодня свидание, вообще-то. Довольный Отабек улыбнулся, сказал, без вопросов, пока Юра справлялся со стыдом и желанием дать капралу по губам. Дойдя до медчасти в его сопровождении, Юра пустил его в кабинет первым, не в силах избавиться от мысли, что особист бродил где-то рядом. В самом деле, что он здесь забыл в свой выходной? Неужели пас? Если так, то по приказу Фельцмана или по собственной инициативе? Все вопросы улетучились, как только он увидел на собственном столе вазу с цветами и пакеты со вкусно пахнущей едой. Ну что за… — Раз мы не поехали в ресторан на ужин, ужин приехал к нам, — объяснил Джей-Джей, обняв его со спины. — Беку заставил, что ли? — спросил Юра, неотрывно глядя на букет красных роз. Никакого сюрприза, значит. Уголки губ тянулись вверх неудержимо. — Попросил доставить. У вас тут поблизости ни цветочных, ни приличных заведений. — Удивительно, — скептично протянул Юра. — Почему розы? — А почему нет? Полевые сейчас не растут, извини. Юра несильно двинул локтем назад в его живот. — В пакетах что? — Вредный фастфуд. Если что, мы в любой момент можем поехать в ресторан, столик я пока не отменил. — Отменяй. — Юра подорвался к столу, раскрыв упаковку и с наслаждением вдохнув запах свежего бургера. Он и не подозревал, насколько проголодался, умяв весь ужин за пять минут. Джей-Джей от него не отставал. Да, так было гораздо лучше, чем чинно сидеть за столиком и не иметь возможности соприкасаться. В кино, может, как-то получилось бы, но сегодняшний день ни на какой сеанс Юра бы не променял. Сыто откинув голову на подлокотник и вытянувшись на диване в халате, в который успел переодеться из-за духоты в кабинете, Юра расспрашивал Леруа о сегодняшней тренировке, в частности, откуда опыт антитеррора. Джей-Джей, устроив его ступни на своих коленях, рассказывал о боевых задачах в спецподразделении Канады, выполняемые им еще в качестве рядового под командованием офицера. А Виктор говорил, что никакого опыта у него нет. Может, деятельность спецназа по сравнению с горячими точками он опытом и не считал. — Спецподразделение, — видимо, не в первый раз поправил Джей-Джей. — Спецназ у нас выше уровнем. — Ну и пошел бы туда, — сказал Юра. — А то сунулся в морскую пехоту чужой страны. — Может, и пойду, — задумался Леруа. — И тебе работать не нужно будет. — Питомца из меня решил сделать? — возмутился Юра. — Не буду я тебя дома ждать. Джей-Джей взглянул на него заинтересованно. — А что планируешь? Уловив, к чему он клонит, Юра отрезал все намеки на корню: — Не решил еще. Леруа понял, подняв лапки и съехав с темы приглашением в спортзал. Посмотреть, как пацаны дубасят друг друга, а тем более поучаствовать, Юре было интересно, но в данный момент он отказался, сказав ему, что придет чуть позже. Джей-Джей, стопудово пожалевший о том, что всковырнул тему, от вопросов воздержался, дав ему время побыть одному. Понимающий, прям как Отабек. Как он, кстати, отреагирует, если всё-таки полечу с ним? Может, захочет с нами? Здорово было бы. И деда бы отпускать не опасался, а то, понимаешь, нарисовался какой-то бедовый канадец. Трындец, знакомить еще их. Юра вскочил, схватив со стола календарь. Новый год на следующей неделе, чем не повод? Даже если он не поедет никуда, хоть представит дед Коле того, из-за кого последний месяц лишился нормального сна. Пусть даже дедушка об истинной природе их отношений не узнает. Можно дома, под бой курантов, лишь бы Джей-Джей какую-нибудь глупость не сморозил. Не совершил. Юра потянулся к цветам, вдохнув их аромат и ухмыльнувшись. И сморозит, и совершит, дурак неисправимый. Неожиданный стук в дверь заставил Юру хмуро подорваться и быстро просканировать кабинет, чтобы найти брюки, которые забыл, куда дел. Но со скрипом двери необходимость в этом отпала, а уголки губ опустились вниз. — Товарищ майор? Он даже не обратил внимания, как отступил назад. Удивительное дело: рядом с особистом инстинкт самосохранения выворачивался до упора, сгребая под свою власть Юрино тело, движения, рефлексы, всё, кроме языка. Над последним Юра работал сам, уже зная, чем чреваты его высказывания. — После нашего монастыря ты просто услада для глаз, — с улыбкой протянул Виктор, оглядев его с головы до ног. Юра вообще плевал, что предстал перед майором в таком виде, с трудом держа себя в руках. Выглядел особист, как всегда, безупречно, форма под расстегнутым бушлатом наглажена, лицо — идеально высеченная маска, ни намека на усталость, на попытку подставить капрала, здорово капнувшей по нервам. Рассчитал все, отмолчался командованию полка, подговорил призывника, и даже не беспокоился о том, что от его подставы человек мог пострадать, если не умереть. — Ух, что за взгляд. — Никифоров прошел к столу, подвинул стул так, чтобы сесть лицом к Юре, опрокинулся на спинку, сцепив руки в замок. — Что я сделал не так на этот раз? Юра сглотнул, чтобы хрипотца не просочилась в голос. — Ты еще спрашиваешь? — Кредо у меня такое. — Майор снял шапку, положив ее на стол. — Жарко тут у тебя. Голос Юры оставался ровным. — Батареи неисправны. Виктор метнул взгляд под окна, снова на Юру, после неприлично долгой паузы заключив: — Безобразие. Все-таки профессию он выбрал под стать себе: не нуждался в лишних движениях, словах, вопросах и пресловутых прищурах глаз. Весь его образ, от макушки до пят, от острого взгляда до бархатного, чарующего, почти медового, но не терпящего непослушания голоса, наводил смуту и переворачивал душу, вытряхивая все сокровенное. Таким либо в органы, либо в наемники, от края к краю. А ведь и прическа у него была как у бандита из девяностых, некстати приметил Юра, подавляя просыпающуюся тревогу. — Красивая икебана. — Никифоров покосился на вазу, будто до этого ее не замечал, выцепив двумя пальцами одну розу. — Но я бы выбрал гвоздики. Юра похолодел, в один миг растеряв весь пыл. — Почему? Особист покрутил в руке стебель цветка, не глядя на Юру. — На могилу. — И поднял глаза, расплывшись в улыбке, предполагавшей удавшуюся шутку. — Расслабься, Юра. Юра честно заебался. — Что тебе нужно? Виктор рассмеялся, небрежно бросив цветок обратно в вазу: — Прямой, как шпала. Так ты ответы никогда не получишь, Юра. — Не люблю ходить вокруг да около. — Ты и без того голову кружишь. — Никифоров встал, не дав Юре опомниться, и подошел к нему ближе положенного. — Чего ты так боишься, Юра? Ты же знаешь, что я не трону тебя без твоего согласия. Юра машинально подался назад от греха подальше, но особист не позволил ему отодвинуться, схватив его за запястье. Блядь, только не это. — Меня злит только то, что ты сдаешь назад. Хочешь скажу, почему? Юра предпринял безуспешную попытку вырваться: — Отпусти. Вместо этого Виктор наклонился к нему ближе, заставив посмотреть в обожженные пылким холодом глаза: — Вот чего ты на самом деле боишься — что тебе понравится. Когда сам пришел ко мне, ты ведь именно этого испугался. Когда в Москве порхал передо мной… Юра, так же нельзя. Я думал, что не дождусь нашей поездки, того момента, когда ты сдашься наконец, и больше никогда не вспомнишь об этом гаденыше. Так и было бы, поверь. Но эта тварь… Хватка на руке усилилась, и тут уж Юра не выдержал, попробовав зайти с другой стороны: — Вить, мне больно. Подействовало: майор отпустил его, но навис будто бы еще грузнее. — А мне не больно, Юра? Делать для тебя все, что в моих силах, терпеливо ждать, а потом слушать, как ты стонешь под этим недоноском? Юра распахнул глаза в ужасе. На его немой вопрос Никифоров дернул уголком рта в ухмылке. — Я слышал вас вчера. Больше, конечно же, тебя. Ноги бы моей здесь не было, если бы не приказ Фельцмана. Не думал, почему он до сих пор не знает об истинной причине возвращения Леруа? Пока Юра клял себя и Джей-Джея за ту дверь снаружи, которую они не удосужились закрыть вчера, Виктор его успокоил: — Не пугайся так, я ушел сразу же. Не скрою, сделать это было так же трудно, как и остаться слушать. Юре никогда в жизни не было так стыдно. Никифоров, напротив, никакой неловкости за то, что топтался вчера под дверью, не чувствовал, поедая его глазами удивительно равнодушно, пусть и с примесью неутоленного голода. — После этого ко мне в голову закралась мысль, которая не дает покоя, — тише произнес он. — Скажи, если бы этот НАТОвец не прибыл сюда для никому не всравшегося обмена опытом, если бы ты его никогда не встречал, если бы его вообще не существовало — ты был бы со мной? Юра подавил истеричный смех. Боже мой, о чем ты говоришь, ты себя видел вообще, отдаешь себе отчет в том, за кем ухаживаешь, когда можешь моделей менять, как перчатки? — Вить… — Удовлетвори хотя бы мое любопытство, — перебил его майор. В детстве дедушка говорил: если хочешь понять человека, поставь себя на его место. В случае с Виктором условность виделась недостижимой, потому что понять, что за хлебушек в его голове, Юра пытался неоднократно. И почти каждый раз просчитывался. Не в голове, Юрочка, наставлял дед Коля. Юра поднапрягся, визуализировав объект, ради которого носишься, переживаешь, забываешь о сне, ухаживаешь, ютишь, отмазываешь от нарядов, а он и в ус не дует, думая о ком-то другом. Другой. Жене. Неприятно. Но не больно, потому что безразлично относящегося к нему Джей-Джея Юра вообразить попросту не мог. Виктор же с этим жил, по всей видимости. Поэтому в ответе Юра не мог отказать ему так же, как и солгать, на секунду представив, что не было никакого канадца, ни его оравы, и пусть его сердце моментально опустело от этой мысли, для майора при таком раскладе оно нашло бы место несомненно. — Да, — честно ответил он. Чекист смотрел на него, не мигая, наверное, целую минуту. Раньше бы Юра не знал, куда деться, но сейчас, после попытки влезть в его голову, или шкуру, или сердце, думал только о том, как избавить его от этой боли — не нужной ни ему, ни самому Виктору. Юра ожидал какой угодно реакции, готовый дать отпор, но майор его удивил и в этот раз, молча взяв со стола свою шапку, решительно развернувшись и направившись к выходу. Удивил и напугал до такой степени, что кровь мгновенно отлила от конечностей в предчувствии непоправимого. По скорости натягивания одежды Юра уложился в солдатский норматив, по привычке надев халат поверх кителя. Плюнув на это, накинул бушлат и рванул к выходу. Стемнело быстро, особиста уже нигде не было видно. Мимолетно понадеявшись на то, что Виктор просто пренебрег прощанием перед уходом домой, Юра помчался в спортзал. Сердце готово было выскочить из груди, дыхалку сперло так, словно он семь кругов оббежал, остановившись только руками недоуменного Отабека. — Ты чего? Сквозь одышку Юра оценил обстановку в притихшем зале. Солдаты уже убирали маты, Джей-Джей в своей обтягивающей военной футболке приближался к нему с выражением крайней озабоченности на лице, а позади него в стороне наблюдал за происходящим Никифоров. — Что случилось? — спросил Леруа. Юра бегло осмотрел его: никаких изменений, разве что волосы растрепались. — Ничего, — ответил он настороженно. Подозрительно сощурившийся Джей-Джей хотел было что-то сказать, как вдруг раздался голос майора: — Если ваша рота провалится на соревнованиях, вы уж сильно себя не вините. — Он явно продолжал разговор, который Юра прервал своим появлением. — Я говорил Михалычу поставить человека, более менее знакомого с боевыми искусствами. Это был камень в огород не только Джей-Джея, но и Отабека. — Занятия провожу я и младший сержант Алтын, — повернулся к нему Леруа. — Не уверен, что под вашим руководством бойцы покажут результат лучше. Виктор подобрался, хищным взором оглядев солдат. — А может, дадим им выбрать самим? Что скажешь, капрал? — Стянув верх, он подозвал к себе рядового, вручив ему бушлат и шапку, и принялся расстегивать китель. — ФСБ против морской пехоты США и канадского спецназа. Россия против НАТО. Полагаю, что бойцы не откажутся посмотреть. Синяки, я так понял, проблемой не встанут. Юра очень хотел это пресечь, но понимал, что Леруа не мог себе позволить проигнорировать прямой вызов. — Вернуть маты? — Он неспешно обогнул особиста, встав напротив него на некотором расстоянии. — Зачем? — удивился Никифоров, отдав все тому же рядовому свой китель и рубашку. — Боишься что-то отбить? — Не себе. Оставшись в майке и брюках, Виктор хохотнул, разминая шею. — Очень хорошо, когда противник так самоуверен. Особенно его лицо после проигрыша. Юра смотрел на него, пытаясь уловить то, что навевало такое беспокойство, но внешне чекист выглядел вполне нормально, немного возбужденно, однако скорее по-спортивному от предстоящей оценки сил через спарринг. Стряхнув бушлат прямо на пол, Юра подготовился бдить в оба глаза, не ожидая, что действия начнутся почти сразу. Капрал и майор наносили удары голыми кулаками, которые пока приходились в воздух. Наблюдая за ними, Юра не мог определить, кто ловчее: уворачивались оба молниеносно, хотя и удары резкими называть было рано. Не разогрелись еще, присматривались. Бойцы образовали полукруг, что-то выкрикивая в адрес то одного, то другого, Отабек же смотрел молча и напряженно, что Юру немного озадачило. Среди них всех он был лучшим и по технике, и по скорости, нахватав навыков не только из спортивных секций, но и улицы. Юра успокаивал себя тем, что раз Джей-Джей мог выстоять против него, то и против Виктора ему не составит особого труда. Подтвердилось сразу: в очередной раз пригнувшись, Леруа без замаха ударил поддых, заставив майора согнуться и, не дожидаясь, пока он оправится, повалил его на лопатки. Первая атака была за ним. Виктор неспешно поднялся, приняв стойку, и в этот миг Юре показалось, что в воздухе неуловимо что-то поменялось. Ни он, ни Бека — судя по резкому выдоху сбоку — не заметили, как особист оказался с Джей-Джеем достаточно близко, оглушив его ударом в голову. Джей-Джей попятился назад, едва не упав, но устоял на ногах. Чего-чего, а голова у него крепкая. Никифоров на этом не закончил, попытавшись достать его ногой, но вместо того, чтобы пригнуться, Леруа блокировал удар руками, отбросив майора назад. Дал себе передышку, понял Юра, при увороте Виктор явно на одном ударе бы не остановился, а так для следующей атаки ему тоже требовалось время. Сам Юра с боевыми искусствами был знаком заочно, пока не встретил Беку. До этого навыков у него не было вообще, а отбивался от отморозков он по наитию, позже узнав, что, несмотря на комплекцию, удар у него тяжелый. Особенно ногами. То-то же больше к нему не лезли. У Виктора было поставлено все. Двигался очень технично, не оставляя вопросов, что научился этому в училище или академии, при этом потратив уйму времени, чтобы отточить маневры, что позволяло ему передвигаться по воображаемому рингу плавно и где-то даже грациозно. Хищника напоминал, тогда как Джей-Джей — непробиваемую машину. Юра не мог взять в толк, как Леруа не выдыхался после серии ударов по только-только пришедшему в себя телу. Сейчас, к примеру, пропустил в грудь и в живот, но, сделав твердый шаг назад, быстро вернул сдачу ударом ногой с разворота. — Хорош, — похвалил Отабек. Юре и без того было ясно, чей прием. Чуть подержав голову рукой, Никифоров проморгался, возвращаясь в стойку. Хорошо, что спарринговались без обуви, иначе оправляться бы ему от тяжелых берцев. Хотя не факт, что с ними Джей-Джею бы удалось достать его так же быстро и легко. Следующая атака развернулась стремительно. Леруа, кажется, немного разозлил Виктора, напавшего на него со всех сторон сразу. Джей-Джей блокировал удары отовсюду, отступая, потерял весь воздух от кулака в солнечное сплетение, попятившись назад. Уперся спиной в стену, и чудом успел увернуться — майор зашипел от боли, когда стена приняла на себя его удар кулаком со всей силы. Воспользовавшись этим, Джей-Джей двинул ему под ребра, заставив отступить, но вновь оказался отброшенным к стене: Никифоров пришел в себя быстро, поймав его шею рукой. Пока до Юры с ужасом доходило, что Виктор в самом деле его душил, Джей-Джей в панику не бросался, сжимая чужое запястье и пыхтя от усердия. — Товарищ майор, — почуял неладное Отабек. — Всем стоять на месте, — убийственно спокойно приказал Виктор. Лицо Джей-Джея начало уже багроветь, особист хватку не ослаблял, а Юра взмолился, чтобы Леруа предпринял хоть что-то как можно быстрее. Слава богу, что Леруа его не слышал, сконцентрировав все свои силы на том, чтобы медленно, но верно добиться освобождения, не поддаваясь суете. Выпрямив вторую руку вертикально вверх, таким образом сместив внимание Никифорова на мгновение, он резко нажал пальцами другой ладони, удерживающей руку Виктора, куда-то ему в запястье. Виктор свою ладонь не разжал, но этой секундной заминки Леруа хватило, чтобы согнуть протянутую вверх руку, ударив ей по внутреннему сгибу локтя. Никифоров вынужден был отпустить его, дав ему время продышаться, держась за горло. — Любое лишнее движение, даже такое, как нажать пальцами меж двух костей, — обратился майор к солдатам, показав на свое запястье. — Очень рискованно и только забирает у вас оставшиеся силы еще быстрее. У вас будет только один миг, миллисекунда, чтобы предпринять решительное действие. Признаю, капрал, было хорошо. Гадина, прикрывал удушение учебным тренингом? Юра скрипнул зубами, переведя взгляд на Джей-Джея. Сердце от его вида болело, но Юра не мог им не гордиться за проявленную стойкость. Столько простоял там, задыхаясь, однако на жертву походил меньше всего, уверенно сражаясь до конца. Боец. — Если смотреть со стороны нападающего, то прием этот в бою, где счет идет на секунды, вам мало чем поможет, — продолжил Виктор, вдруг невесть откуда достав маленький складной нож. — С оружием — совсем другое дело. Юра онемел, прилипнув к полу и во все глаза уставившись на открывшееся лезвие. Нет. Боже, нет. — Такого уговора не было, товарищ майор, — напряженно выговорил Отабек. — А в бою ты тоже договариваться будешь, сержант? — покосился на него Никифоров. — Я слышал, что в КМП обращаться с холодным оружием и уклоняться от него учат в первую очередь. Подтвердишь, капрал? Джей-Джей уже выпрямился, отреагировав куда более спокойно: — Так точно. — Вот, берите пример, — довольно отозвался особист. — А то в штаны наложили, ей богу. Капрал, тебе вводная: сможешь отбить у меня нож и приставить к горлу, ты выиграл. — А если не сможет? — не своим голосом спросил Юра. — Проиграл, — как само собой разумеющееся выдал чекист. Заметив его смятение, Джей-Джей поймал Юрин взгляд, прикрыв глаза, как бы говоря: все будет хорошо, не волнуйся. Юра вытер вспотевшие ладони о брюки, нога задергалась сама по себе. Если в руке у противника нож, то самое разумное, что ты можешь сделать, это бежать, поучал его Отабек. Леруа в данной ситуации по-разумному поступить не мог. — Уворачиваться он умеет, — сказал Бека, словно пытаясь успокоить не только Юру, но и себя. — Справится. Джей-Джей маневрировал и вправду ловко, легко уходя от взмахов и при этом твердо держась на ногах. Оступится — быть беде, но он больше следил за ногами Виктора, не фокусируясь на движениях своих, видимо, выработав технику еще там, в Штатах. Умудрялся даже нападать, пару раз достав, но тут же отпрянув от замаха лезвием, не успев завершить атаку. Юра дышал через раз, изведясь окончательно. Скорость следующей схватки его поразила, он не успевал следить за ножом, мелькающим то тут, то там в опасной близости от Леруа, который уклонялся, как будто полностью положившись на инстинкты. Изловчившись, наконец, поймать руку с ножом, он, не теряя времени, вдарил кулаком майору в живот, в грудь, а когда тот сделал попытку уйти, добил ударом в позвоночник. Юра обрадоваться не успел: Виктор развернулся с протянутой рукой, полоснув ножом по щеке Джей-Джея. Юра сделал шаг вперед одновременно с отпрянувшим Леруа, увидев на его скуле полоску крови. Отабек вытянул руку в сторону, останавливая: — Не лезь. Заденет. Юра хотел было возразить, но по стойке Беки понял, что он сам готов сорваться на помощь в любой момент. Никифоров удовлетворенно поигрался с ножом в своей руке перед тем, как стремительно наступить, но Леруа на этот раз не был настроен метаться, увернувшись единожды и приложив его ударом вбок. Виктора повело в сторону, однако Джей-Джей не стал дожидаться, пока он перегруппируется, схватив его за руку ниже локтя и отбросив к стене со всей дури. Нож упал с разжавшихся от отдачи пальцев. Леруа немедля бросился его подобрать, но майор нагнал его, сбивая с ног и нависая сверху. Началась какая-то возня, мало походившая на тренировочный бой, Виктор пытался заломить руки Джей-Джею, отбивавшемуся и тянувшемуся к ножу так, будто от этого зависела его жизнь, но тот был вне досягаемости. Выдохлись оба, делая ставку на последний рывок. В какой-то момент особист снова потянулся сомкнуть руки на шее Леруа, на что тот отреагировал резким выпадом вперед, стукнувшись лбом о его нос. Виктор взвыл, схватившись рукой за лицо, и за это время Джей-Джей ухитрился отползти, взяв в руку нож. Юра не верил, что победа была так близко. И не зря: Никифоров резво дернул рукой за ногу Леруа, отчего тот упал, едва не разбив себе лицо — успел подставить свободную руку. Извернулся, оказавшись на спине под Виктором, которому в суматохе удалось отобрать нож. — Чем тебе мой нос так не угодил, а? — майор тяжело дышал, удерживая его руки. С носа и впрямь капала кровь, пачкая футболку Джей-Джея. — Потому что вечно суешь его, куда не просят, — сквозь зубы процедил тот. — Молокосос. — Смешок Виктора заставил Юру замереть. Он слышал его в те самые моменты, когда особист разрешал себе отпустить тормоза, он знал, что это могло значить, что способно было повлечь за собой. Он так хотел быть неправым, но в этот раз в намерениях чекиста не ошибся, услышав обманчиво безмятежный голос потерявшего всякое терпение человека: — Достал ты меня, Леруа. Ох, как достал. Отсюда Юра смог увидеть лицо внезапно застывшего Джей-Джея, в моменте сдвинувшего брови с гремучей смесью поразившего шока, осознанием собственной безысходности и готовности бороться за этот выход на смерть. В следующие секунды произошло сразу несколько событий. Особист повернул нож лезвием вниз, целясь точно в горло, Леруа, расширив глаза, остановил его руку своей правой на полпути, удерживая, Отабек на весь зал заорал: «Товарищ майор, отставить!», ринулся на помощь и толкнув подорвавшегося было Юру назад. — Команда была стоять на месте! — взревел майор. От свирепого крика волосы встали дыбом. Бека поневоле затормозил, вовремя оглянувшись назад, чтобы перехватить наплевавшего на субординацию, приказы, все нахуй на этом свете Юру. — Пусти! — вырывался Юра. — Ты из ума выжил?! Тебя посадят! Отабек предостерегающе шикнул на него, держа в поле зрения солдат, застывших истуканами от шока. — Ты только хуже сделаешь, — его голос звенел от напряжения. Юра прекратил метаться, неотрывно глядя на нож, который дрожал от давления двух рук. — Не смей, — беспомощно произнес он. Он не знал, какие подбирать слова, нужно ли подбирать слова, чтобы обезумевший майор послушал его, опомнился, сдал назад. Но Никифоров сейчас не видел и не слышал ничего, кроме ножа и пыхтящего Джей-Джея перед собой, поставив привычную доселе цель избавить противника от необходимости дышать. Поэтому в голове лихорадочно проносилось бесполезное: не смей его трогать, майор, не смей убивать, не смей разжимать руку, Джей-Джей, не смей не смей не смей. Леруа не услышал его и в этот раз, обессиленно выдохнув. Его вздох пронесся в зале так же неестественно громко, как и звук лезвия, пронзившего плоть. Юра упал, больно ударившись коленями. Резко помутившимся зрением он видел, как Отабек сорвался с места вместе с ротой, как оттащил от тела Джей-Джея несопротивляющегося Виктора. Он заставил себя поверить, что Джей-Джею нужна помощь, поднялся, побежав к нему и споткнувшись пару раз от того, что совсем не чувствовал ног. Как же так, почему, ну за что? Ему хотелось выть от боли, просто орать, он уже видел лужу крови, смаргивал подступающие слезы, наконец, приземлившись прямо в нее, зацепившись взглядом за испачканную алым многострадальную шею. Джей-Джей был еще в сознании, медленно закрывая и открывая глаза лишь наполовину, боже мой, откуда столько крови? Бедный, любимый мой, только не отключайся… — Где..? — Юра снова моргнул, на сей раз непонимающе, не обнаружив пореза. Джей-Джей с полуприкрытыми веками обхватил его ладонь на своей шее левой рукой. Увидев глубокий порез на его кисти, Юра ощутил, как слезы всё-таки вырвались наружу. — Сейчас, родной мой, потерпи, — прошептал он, сорвав с себя халат, чтобы остановить льющуюся рекой кровь. — Молодец, господи, ты умница, Джей-Джей… Настоящий, самый лучший боец, успел подставить под нож руку, которую Виктор, кажется, проткнул насквозь, не достав до горла. Приблизившийся Отабек издал полный облегчения вздох. — Твою мать, я чуть сам коньки не отбросил. — Быстро его в мой кабинет, — поднялся Юра. — Аккуратно. Несколько бойцов поспешили выполнить его приказ, тогда как остальные, включая Отабека, остались присматривать за Виктором. Юра, остановившись у выхода на мгновение, посмотрел на него. Особист сидел на полу, прислонившись к стене, и окровавленными руками закурил прямо в спортзале.