Бегом сквозь время

      С момента моего возвращения в семью Донкихот прошло уже пять месяцев. Дофламинго был доволен в своей безумной манере, отдав мне всю бумажную работу семьи. Я снова впрягся в неё. Мне это нравилось. С Коразоном наши отношения были слегка натянутыми после того, как я привез маленького озлобленного мальчика. С ним было жутко трудно. Мне казалось, что воспитание детей — дело легкое, но теперь то я понял, что проще застрелиться. Легче было бы организовать войну, чем достучаться до души этого больного ребёнка. Там творился настоящий ад. Мальчишка пережил смерть своей семьи и друзей. Ему было одиноко, больно и душно. Он озлобился и не доверял никому, кроме меня. Он хотел уничтожить всё вокруг себя. Я старался сгладить эти его черты и сделать его детство приемлемым. Но парень воспринимал все мои попытки в штыки. Мне было обидно и неприятно, что все мои усилия вызывали такую реакцию. Так же я старался найти средство для ослабления симптомов Янтарно-Свинцовой болезни. Она была достаточно редкой, поэтому эта затея была довольно проблематична даже для меня. Я уже выследил обладателя фрукта Опе-Опе и запустил процесс, ведущий к его смерти. Без моего вмешательства он прожил бы долгую и счастливую жизнь. Но я уяснил хорошо главное правило: чтобы спасти одного человека, которому суждено умереть, надо убить человека, которому суждено жить. Тогда вселенная придет в равновесие и баланс восстановится. Это жёсткое правило далось мне тяжело. Понимать, что за одну спасённую жизнь придётся отдать другую, очень тяжело. Ты как будто держишь чашу весов и решаешь, чья жизнь важнее: маленького мальчика или взрослого мужчины. Я свой выбор сделал, отдав голос только начавшейся жизни. Мне был безумно дорог этот малыш. Именно сейчас он нуждался в моей заботе и моём внимании. Мне было больно смотреть на его мучения. Но я не мог сделать ничего раньше положенного срока, иначе история изменится, и я лишусь способностей божества. За последние месяцы я устал, совсем не высыпался. Мне каждый день приходилось разрываться между обязанностями, романом с Росинантом и заботой о мальчишке. В моем календаре событий, который я веду с начала Великой Эры Пиратов, было расписано всё на годы вперед. Оставалось меньше трёх лет до моей первой встречи с Санджи Винсмоуком на пустынном острове в Ист Блю. До этого мне надо было расправиться со многими делами. С каждым годом ставки росли. Мне нельзя было упускать ничего в этой жизни.       В это утро я встал пораньше и решил заняться делами, чтобы закончить всё к обеду. Нацепив очки на нос и собрав отросшие волосы в хвост, я сидел с дымящейся чашкой кофе за своим письменным столом в кабинете. Передо мной лежали документы, которые вчера передал мне Дофламинго. Это были закупки в оккупированном нами порту. Донкихот хотел полностью захватить этот важный для Правительства город, придушив поставки нужных для него товаров. Он хотел статус Шичибукая, чтобы беспрепятственно творить свои грязные делишки под носом у Правительства и получать за это хорошие деньги. Я внимательно разбирался со своими цифрами в докладах и отчётах. Было много спорных вопросов, которые требовали самостоятельного решения нашего босса. Но он всё скинул на меня, сказав, что я должен сам разбираться. Перед уходом он оставил мне только самые нужные указания и рекомендацию оставить самые важные договоры до его возвращения.       Тёплый свет расплывался из окон, заполняя собой все пространство. Было хорошо. Я потянулся и расслабился, посмотрев в окно. На дереве около моей комнаты сидела пара птиц и щебетала. Природа расцветала после зимнего сна и готовилась к жаркому лету. Я любил это прекрасное время. Было какое-то тёплое чувство на душе. Казалось, что-то изменится, хотелось отдаться этому светлому чувству любви и просто жить вместе с этой расцветающей природой. Тишину в моей комнате нарушали только звуки пения птиц, капель текущей с крыши талой воды. Я нацеленно быстро и качественно работал в этот раз, получая несравненное удовольствие от процесса. Время, пока спят остальные члены команды, было самым плодотворным для меня. Мне не приходилось устраивать войну с младшими членами семьи, которые носились по моей комнате или кабинету. Бэби-5 и Буффало донимали меня каждый божий день. Они постоянно лезли, пытаясь выяснить, чем я занимаюсь. Каждый из них старался вызвать меня бой и в конце концов огребал от меня.       Я услышал тихий скрип двери. Я немного вздрогнул и повернулся на звук. В проёме стоял Трафальгар, сверкая своими огромными глазами. Он крепко держал за лапу плюшевого мишку. Этот мишка был его единственной слабостью, которую он вполне удачно скрывал от всех остальных членов команды. Я посмотрел в глаза мальчику и, тепло улыбнувшись, встал со стула и подошел к нему. Я присел на корточки и хотел потрепать его по щеке, но парень успел перехватить мою руку. Он крепко сжал мое запястье и недоверчиво взглянул в мои глаза. Он прошел в кабинет и осмотрелся. Заприметив диван, он сел на него, поджав ноги и обняв мишку. — Ты обещал рассказать про одинокого бога, — требовательно сказал он, — вчера ты не завершил последнюю историю.       Ему эта история была по душе, и он регулярно приходил послушать о новых приключениях бога. Он даже приводил других детей, но им быстро надоело и они убегали. Но в такие моменты этот мальчик казался мне более живым. В глазах появлялся блеск, порой он улыбался или смеялся, порой позволял себя обнять или потрепать по голове. Мне казалось, что он привязался не ко мне, а к этим историям. Мне было приятно развлекать и оживлять его таким образом. Даже осмотры давались легче после этого. Мальчик расслаблялся и успокаивался. После рассказов перед сном его не мучили кошмары. Я сел рядом с ним и начал тихо рассказывать ещё одну историю о божестве, путешествующем по миру. С восхищёнными глазами он пялился на меня, ловя каждое слово. В этот момент он казался мне совершенно обычным ребенком. Я тепло улыбнулся парнишке. Он совсем расслабился и немного прижался ко мне. Это выглядело очень мило. Но я заметил, что белые пятна на его лице снова увеличились. Время шло, а лекарства всё не было. Время пребывания мальчишки в этом мире всё сокращалось. Он был готов умереть. Каждый день он ждал своей смерти. И каждый день удивлялся, снова просыпаясь в своей постели живым. Мне приходилось чаще его осматривать и пробовать новые рецепты, останавливающие этот недуг. Они переставали помогать. Этот факт меня очень расстраивал и нервировал. Но я не показывал мальчишке свои чувства. Он не должен был знать об этом. Так же, как и о зарождающейся во мне симпатии к нему. Он неправильно это воспримет и ещё больше отдалится от меня. Все мои усилия пойдут прахом. Я плавным и спокойным голосом рассказывал очередную, придуманную мною на ходу, историю о бродячем боге. Мне нельзя было повторяться, ведь Ло верил, что эти рассказы являлись приложениями моей страны. Он много расспрашивал о моей родине после некоторых историй. Было очень мило слушать его расспросы.       Когда я закончил мой рассказ, я заметил, что мальчик уснул, положив свою голову ко мне на плечо. Я осторожно взял уже подросшего парня с мишкой и понес его в сторону комнаты. Тихими шагами я прошёл по ещё сумрачным коридорам нашего штаба. В комнатах спали члены семьи. Третья комната слева принадлежала детям. Это была небольшая комнатушка с тремя небольшими кроватями, столом со стульями, одним общим большим шкафом и небольшой ванной. И тихо приоткрыл скрипучую дверь и, на цыпочках прошёв между постелей, положил парня к нему на кровать. Неожиданно для меня он смертельной хваткой вцепился в мою рубашку. Я присел на край кровати. Ло весь сжался и лишь тихо хныкал. Похоже, он опять вспоминал тот день, когда вся его семья была убита. Я поглаживал его по голове свободной рукой, желая успокоить. В этот момент он казался таким беззащитным.       Постепенно он расслабился и ослабил хватку. Я поцеловал его в лоб и на цыпочках вышел из детской. У меня была ещё куча дел. На столе лежали не разобранные отчёты и доклады. Нужно было подписать несколько важных бумаг для начальника. Скорее всего, уже принесли вчерашние отчёты о делах в порту, последних выполненных миссиях и предстоящих заказах. Более мелкие солдаты армии Донкихота вставали очень рано, в отличие от офицеров. Надо было поторопить некоторых с отчётами за последние выполненные задания: они не могли мне его сдать уже неделю. Также мне предстоял разговор с Донкихотом насчёт некоторых сделок. Я не был уверен в их прибыльности для семьи и сомневался, что они принесут хоть какую-то пользу.       Я вернулся в свой кабинет. На столе стоял уже остывший кофе. Окно было приоткрыто и дул свежий весенний ветер. Так, незаметно для Правительства, я был членом одной из самых крупных преступных сетей мира. Я никогда не участвовал в активных миссиях и не выходил на свет. Многие из Правительства были уверены, что меня вообще не существует или я просто часть обслуживающего персонала. Я отпил немного горького и холодного кофе из кружки наконец-то приступил к своим прямым обязанностям. Скоро должен был прийти Росинант. Он всегда приходил примерно в одно и тоже время. Чаще всего он просто сидел и смотрел, как я работаю, ведя со мной тихую беседу. Порой же мы занимались сексом на письменном столе. Наши отношения были тайной для всей пиратской сети. Про нас ходило множество слухов. Все обсуждали возможность романа между нами. Однажды мы чуть не спалились Пике. Он чуть не зашел в кладовку, где мы занимались сексом. Но в последний момент его окликнул Трафальгар. Элитный офицер забыл, зачем ему нужно было в кладовку, и отпустил ручку. Безусловно, помогала способность Росинанта. Но его неуклюжесть... О ней ходили легенды: подавиться воздухом, споткнуться об свою ногу, облить чаем или зажечь волосы сигаретой. Он часто рисковал выдать всю миссию с потрохами, но каждый раз с блеском выкручивался. Было достаточно весело наблюдать за этим. Но всё же привязанность у меня к нему была сильная. Я не мог бросить его тут на очень долгий срок. Он отвечал мне взаимностью, искренне любя меня. Мы были довольно неплохой парой. Я усмехнулся сам себе: пара. Человек и бессмертное божество, которое наблюдает за всем миром. Это даже звучало смешно. Мне суждено всегда быть одиноким. Я уже смирился с этим. Краем уха я услышал шаги Росинанта в коридоре. Эту поступить я узнаю всегда.       Коразон вошел в комнату с огромной кипой отчётов. Он было улыбнулся мне, но резко споткнулся о выпирающую дощечку и бумаги полетели вверх. Всё это происходило будто в замедленной съёмке. Летящий вниз мужчина, дождь из листочков. Я успел подхватить высокого и худого Коразона, тот чудом не расшиб себе голову об пол. Один из злополучных листиков упал прямо мне на лицо. Я сдул его. Поставив на ноги любовника, я принялся собирать бумаги, которые он притащил мне. Похоже, все решили надо мной посмеяться и сдать свои долги в один день. Весёлый будет день. Я весь его потрачу на проверку, корректировку и переписывание. Я аккуратно рассортировал все листочки по теме, автору и срочности. Собрав их в стопку, понес к столу. Коразон устроился на софе. Он запустил свою безмолвную сферу и начал рассказывать о продвижении своей работы. Она у него кипела. Он довольно сильно продвинулся на месте Сердца Дофламинго. Он знал уже многие места явки, пароли и имена чиновников, покрывавших его брата. Я всегда удивлялся его настойчивости в желании остановить и упечь за решетку своего родственника. Хотя отчасти я понимал его. Такого сильного психа, как Дофламинго, нельзя было оставлять на свободе. Но сейчас ещё не пришло время для его поимки. Пройдет много лет, и парень по имени Мугивара Луффи победит его на дуэли. А пока до этого этого события оставалось чуть больше тринадцати лет. Я слушал голос своего любовника и расслаблялся. Я давно себя так не чувствовал. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Всё это похоже на сплошной сон. Я расплылся в улыбке. Впервые за последнее время мне было так хорошо и спокойно. Тёплые солнечные лучи проникали мне в раскрытую душу, согревая ее. Было так легко и свободно.       Я очнулся уже вечером. Похоже, заснул за работой. На моих плечах лежал теплый плед, рядом стояла новая чашка с моим любимым горячим кофе. Бумаги, отложенные мной для личного рассмотрения шефа, исчезли с моего стола. Видимо, Росинант постарался. Я снял с плеч тёплый плед и вдохнул его запах. Он пах терпким парфюмом мужчины. Обо мне редко заботились. Это было очень мило. По моей душе расползалось тёплое чувство умиротворения. Оно проникало в каждую клеточку, заполняя меня до краев. Я положил плед к себе на плечо, захватил кашку с кофе и отправился в свою комнату. Мне нужно было принять душ. И лечь спать. Ведь завтра было много работы. Очень много работы, которую мне надо было доделать и представить боссу. Завтра вечером он возвращается после важных переговоров. Он будет не в духе, если всё не пройдет идеально. Подходя к комнате, я заметил небольшой силуэт около своей двери. Это был Трафальгар Ло, который сидел, обняв колени, и явно ожидая меня. Я подошел к дремавшему мальчику и присел на пол напротив него. Я осторожно потряс его, чтобы разбудить. Скорее всего, он опять поругался к Бэби 5 и Буффало. Но ко мне он пришел впервые. Обычно он ночевал где-то в гостевой комнате. Это было для меня странно. Он был довольно закрытым и одиноким, редко к кому-то проявлявшим симпатию. Он приоткрыл большие карие глаза и посмотрел ими прямо на меня. Я заметил в его руках того самого мишку. — Проснулся, спящая красавица, — я тихо засмеялся, — что ты тут делаешь? — Я тебе не спящая красавица, — он резко отреагировал на такое выражение, — мне снятся кошмары. Мне страшно спать одному. Можно мне к тебе? — парень залился румянцем до кончиков ушей, — Ты же никому не скажешь, правда? — Хорошо, проходи, — я вставил ключ в замок и повернул до щелчка, — я никому не скажу, обещаю. Я только в душ схожу, а потом уложу тебя в спать       Я пустил его к себе в комнату. Повезло, что мне принадлежала довольно большая кровать. Я положил плед на кресло, а чашку поставил на прикроватный столик. Я закрыл дверь на защелку. Быстро скидывая одежду, забрался в душевую кабину. Теплые струи воды скользили по моему телу, заставляя каждую мышцу расслабляться. Было тепло и приятно, но меня в комнате ждал испуганный мальчик. Я взял пижамные боксеры с пола, и натянул их, в спешке выходя из ванной. Мальчишка сидел у меня на постели, он уже забрался под теплое одеяло. Он посмотрел на меня своими большими глазами. Его неестественно бледная из-за болезни кожа в лунном свете выглядела фарфоровой. Я присел рядом с ним и почувствовал его руки. Он крепко сжал мое предплечье. Немного дрожащим голосом он попросил рассказать ему историю, которую я рассказывал в первый раз. Я кивнул, пододвинувшись к нему поближе. Тихим и расслабляющим голосом я начал своё повествование, унося тревожную душу мальчика в миры спокойствия и фантазий. Парень смотрел в окно своими огромными карими глазами и постепенно погружался в глубокий сон. Он по-прежнему крепко держался за мою руку своими худыми пальцами. Я осторожно лег рядом мальчишкой и укрыл Ло теплым одеялом. Я сам долго не мог уснуть. Меня охватывали совершенно необычные ощущения. Рядом со мной лежал маленький и беззащитный ребенок. Я чувствовал себя словно отец, читающий сказку на ночь сыну. Я поглаживал парнишку по темный и жёстким волосам. Он ворочался и сопел у меня под боком.

Прошло два года

      Прошло два года с той поры. Траффи с каждым днем всё угасал из-за болезни. Каждый вечер он приходил ко мне в спальню и слушал волшебные истории. Он раскрыл передо мной душу. Он был необычайно взрослым в душе мальчиком. Он часто делился со мной своими взрослыми мыслями и соображениями. Я уже сам начал искать для него клиники в тайне ото всех. Я ждал каждого сообщения по поводу нужного мне фрукта Опе-Опе. Отголоски и крупицы информации были для меня счастьем. Совсем скоро мы должны были отправиться всей командой в дальнее путешествие. Я согласился ехать вместе с ними. Так было удобнее всего забрать по-тихому мальчишку и отправиться в морское путешествие на поиски доктора и дьявольского фрукта. Росинант тоже уже практически согласился. Он проникся бедой маленького ребенка. И вот, незадолго до самого отплытия, в мою комнату торопливо зашел Росинант. Он был чем-то очень взволнован. — Наш мальчишка — носитель инициала Ди, — тяжело хватал воздух ртом мужчина, — именно ему суждено судьбой повергнуть богов. В нашем случае это Тенрьюбито и мой брат, — он быстро говорил, глотая часть слов, — я должен его спасти. Ты был прав насчет него. Я помогу тебе. — Отлично, — я довольно улыбнулся, доставая из стола бумаги с информацией о больницах и готовясь к серьёзному разговору. Сейчас решалась судьба этого мальчишки.