Когда ты успел стать явью?

      Глухая ночь. Глаза Лоика замерли на одной точке в углу комнаты, откуда мгновенье назад доносился шорох. Все окружающие предметы и мебель размылись в темноте, бельгиец не видит их очертаний, но точно помнит место каждой вещи, и уверен, что движущееся пятно напротив отнюдь не небрежно разбросанная по столу одежда. Квартира пуста: в ней больше никого. Только Лоик, наедине с Собой. Тёмный силуэт чуть дёргается, и парень невольно сжимает кулаки, спрятанные под подушкой. Знакомый образ бесшумно приближается, его контур становится ещё чётче. — Зачем ты здесь? Нотте видит злую улыбку и отливающиеся луной блики глаз. Стиснутые зубы словно светятся во мраке. Это больше похоже на оскал. — Затем, что ты так хочешь. — Проваливай, — бросает Лоик и отворачивается к стене, не желая продолжать разговор. — Ну ты же совсем один, — играя сочувствие, трагично протягивает двойник. Нотте не видит его лица, но по ядовитому произношению слов чувствует, как его губы всё ещё стянуты в гадкой улыбке. — Прочь! — чужая рука ложится певцу на плечо, и он дёргается, пытаясь её скинуть. — Успокойся, — та же рука неспешно скользит вверх, к шее, а сам парень присаживается рядом на кровать. — Посмотри на меня. Лоик не двигается. Он замер и закрыл глаза, надеясь, что когда снова их откроет, образ исчезнет. — Я не плод воображения, от меня нельзя избавиться. Лоик ощущает, как горячая ладонь пока ещё легонько сдавливает горло, а ледяные кончики пальцев впиваются в кожу, нащупывая пульс. — Я - это ты, — двойнику всё же удаётся устримить глаза Лоика в собственные. — У нас нет ничего общего, — ненавистно шипит бельгиец и со всей силы утыкается кулаками в грудь парню, который так близко склонился над ним. Последний даже не вздрогнул. Наоборот. Подался вперёд, и, скинув часть одеяла на пол, примкнул губами к оголённым ключицам Нотте. Лоика затрясло. С порывом злости он кое-как сумел вырваться и привстать; яростно замахнулся для удара, однако двойник среагировал моментально: легко перехватил кулак свободной рукой, и, прижавшись своей ладонью к его, грубо переплёл их пальцы. Со злорадной ухмылкой парень в чёрном оказался полностью верхом на Лоике, напором тела он впечатал беднягу в кровать. — Убирайся, — певец продолжал бороться, хотя давно понял, что то бесполезно. Казалось, силы не просто ускользали, а сам двойник впитывал их в себя, не оставляя Лоику шансов. Пока Лжелоик вёл линию грубых поцелуев до низа живота и держал мёртвой хваткой шею бельгийца, лишая любой попытки сопротивления, сам Нотте глядел сквозь него и пытался понять: когда и как стёрлась грань между глупыми галлюцинациями и явью? Когда дикое отражение в зеркале вторглось в реальность артиста и стало его частью? Двойник вдруг замер и начал довольно осматривать свою «работу», руками нежно поглаживая повреждённые на коже места. Смотрел так, словно сквозь темноту мог видеть красные и синие следы от зубов и засосов. Незаметно поглаживания опускались всё ниже и вскоре остановились на уровне паха Лоика. Ноги сами раздвинулись в стороны, когда чужие и умелые руки стали интенсивно ласкать уже твёрдо стоящий член. Единственное, что мог в тот момент сделать Лоик — отвернуться и со всей силы зажмурить глаза. Стыд и страх сковали его. Сейчас руки копии были заняты и больше не удерживали парня за шею, и он смог бы вырваться, но тело совсем не слушалось, будто оно уже было не в его власти. Проникнув за тонкую ткань спальных шорт, двойник без остановок касался органа Ло: сначала медленно, плавно передвигая ладонь к головке, где порой сжимал руку сильнее обычного, вытягивая из измождённого Лоика хриплый стон, затем снова возвращался вниз. Лжелоик не подавил издевательский смешок, уловив тихое движение бёдер навстречу. Он задал более быстрый темп и с таинственным интересом наблюдал, как вздымается и опадает грудь Нотте, как он шумно дыша откидывает голову назад, и глаза его катятся вверх, а веки с ресницами непроизвольно подрагивают. — Пожалуйста... — полушёпотом скулит Лоик, и неясно: просит он остановиться или же это мольба усилить ласки. Двойник самодовольно усмехается, приподнимается и тянет бельгийца к себе. Первое время он поддаётся, но внезапно останавливается, так и не встретившись с губами копии. Какое-то время Нотте испуганно смотрит на своё тёмное Отражение, с ужасом принимая, что тот такой же реальный, как и он сам. От страха и чего-то ещё челюсти дрожат, Лоик собирает последнюю смелость и из оставшихся сил лепит двойнику пощёчину. Только открытая ладонь касается щеки — копия исчезает. Не как в фильмах: растворяется в волшебном тумане и блёстках, а просто пропадает, словно её и не было, словно весь этот час Лоик сам строил себе фантазии. Сразу же певца окутывает необъяснимый холод, сердце больно бьётся о рёбра, его по-прежнему колотит. Нотте обессиленно пал спиной на кровать. Постепенно разум очищается от грязи, и Лоик приводит в норму дыхание. В комнате одиноко и тихо: ни звука, ни шороха. Но надолго ли?