Полукровка

Входя на территорию Академии Истинного Креста — территорию Мефисто, огляделся и кивнул сам себе — это явно в стиле старшего брата. Памятники, верхушки фонтанов, да даже фонари пострадали от больной фантазии Феля! Статуэтки в виде его великого были едва ли не везде! Вот и откуда у этого… плохого человека столько денег? И да — я нынче пытаюсь бросить ругаться. Астарот говорит, с моим несколько изменившимся за время характером гоповские замашки мне не идут. Он за годы еще больше оказался выделен мной среди остальных братьев — я доверял ему, во многом слушал и следовал большинству советов. Он как бы рос вместе со мной — и менялся в той же мере. Но я все еще честно люблю всех своих братиков! Теперь, правда, не только их. — Таак, — протянул я, разглядывая безлюдную улочку и проходящие через нее второстепенные потоки. Мало. Мало кто мог сейчас помочь мне, а я вот найти вход хотел. Кто его знает — как можно пройти в учебный коридор? Вот и я не знаю, бреду, будто чуда жду. За воротник зацепилась крошка угольная смола. Подсадил ее в теплое место между шеей и тканью ворота, помогая забраться так, чтобы не улететь. Люблю я их — от угольной смолы исходит чувство чего-то столь же родного, сколь мои братья. И именно от нее — даже от домовых я такого не чувствую. Внизу что-то несколько раз тявкнуло. Я не посмотрел туда, пока брат своим голосом не произнес пару слов: — Мы так опоздаем. Радостно подпрыгнул к белой в лиловом шарфе собаке, улыбаясь той в глаза и сгребая в охапку пушистое тельце. — Мееефи, люблю я эту твою форму. Такой милаха! — с неизменным восторгом в голосе проговорил я. Люблю животных. Вдвойне, если это звериные воплощения моих братишек. — Лучше скажи, чего ты не любишь, — по-доброму хмыкнул пес в моих руках. — Много чего, ты знаешь. Хотя этого в разы меньше, чем того, что люблю, — ответил я. — Ну, веди. Папа помог мне, Астароту и Вельзевулу зачаровать Курикару — в ней больше скапливается мое пламя, чем содержится мое сердце. Ну? — Да-да, вперед до первой лестницы, внизу нее два раза направо и упрешься, — продиктовал Мефи, устраиваясь у меня на руках. Ну, сгребаю я его не в первый раз, первый был один из самых неожиданных. И то он в собачей форме почти не имеет эмоций — имел бы, крику и возмущений было бы в разы больше. Пройдя по зачитанному Мефисто маршруту, действительно уперся в самую обычную деревянную дверь. Забавно. — Лови, — предупредил Фель, вкладывая в мою ладонь позолоченный ключик. — Ключ Соломона — отпираешь им любую дверь — входишь в учебный коридор. — А, Вельзевул что-то такое рассказывал, — припомнил я. Мефи кивнул. Я пару раз повернул ключ в скважине, выходя в длинный холодный коридор в красно-синем цвете. Взглянул в глаза брата — тот кивнул, говоря: — Иди вперед, я скажу, когда свернуть. — Добрый день, я Окумура Рин — рад знакомству! — Вошед в не слишком большую учебную комнатку, сказал я, проходя с Мефи на руках на вторую парту среднего ряда. Не люблю спереди сидеть. Не-а. На меня, еще когда стоял в дверном проходе, взглянули почти все. Троица, занимавшая две средние парты третьего от входа ряда, две девушки с первого. Внимание двоих индивидов, ощущавшихся страннее и сильнее всех остальных, я именно что почувствовал — они, быть может, и смотрели, но взгляда я не видел. Один из них повернул в мою сторону ладонь с куклой, но глаза у него были закрыты. Второй был одет в черную толстовку с широченным капюшоном — скрывал всю верхнюю часть лица. Еще внимание привлек один из парней из трио третьего ряда — такой жилистый тип с крашеным блондинистым хохолком, и брюнетка с фиолетовым редким мелированием — брови у нее еще чудные — ощущалась как потомственная жрица. Мило. Про блонди с куклой даже гадать не стану — от него веет чем-то раздражающе светлым. Могу предположить, что он потомок кого с Неба, но чет не хочется. Не хватало еще таких кадров нам в классе. — Мефи, кто это там с куклой? — решил поинтересоваться у брата я. Сам наверняка не знает, а я проверю. — Кто его знает, — ответил Фель, — вроде человек. Такара по фамилии. — Угу, спасибо, — кивнул. Если припомнить пару инцидентов, то склоняюсь к тому, что я, не зная, точно ли этот Такара человек, еще не одну версию придумаю. Хреновенько. Надеюсь, он все же послабее ощущаться будет — не хватало еще париться каждый раз по поводу какого-то там мальчишки. — Мефи, а ты останешься? — с удивлением спросил я, вспомнив, что из моих рук так и не выбрался брат. — Разве у тебя нет другой работы? — Да отец меня сожжет, если я не убежусь, что с тобой все будет в порядке в течение хотя бы первого урока, — забавным голосом проговорил он. Я хихикнул, прикрыв глаза — вот уж кого-кого, а Феля не сожгут — не за что будет. Хотя нагоняй устроить могут — заставят еще со мной вместе библию читать — мне-то побоку, а Мефи до дрожи ненавидит все эти по-человечески религиозные замашки. Вскоре в кабинет вошел Юкио — презентабельный такой, в форме, два пистолета в кобуре по бокам, в руках дипломат — скорее всего, с кровью и прочим, чтобы домовых вызывать. — Здравствуйте, меня зовут Фуджимото Юкио, я буду преподавать у вас, — представился он, положив дипломат на стол и посмотрев на учеников. — Здравствуй, Юкки, — протянул я, приподняв руку к потолку. Брат поправил очки на носу и с улыбкой ответил: — Ты все-таки пришел, — даже немного грустно, хотя я знал, что он рад моему присутствию. Мы с ним давненько так не виделись — он все учился да работал. Да я Широ видел чаще! Чертова стипендия, чтоб ее. Я с довольной улыбкой и зажмуренными от удовольствия глазами мотнул головой в знак согласия. Юки кивнул, переходя к сути своего урока. Я не слушал многие объяснения, мысленно общаясь с Астаротом — тот выбрал именно этот момент, чтобы продолжить причитать о том, что я теперь буду долгое время находиться буквально под рукой у экзорцистов. Он эту профессию только Юкио и Широ простил — Юки, причем, оставался виноватым дольше, чем его приемный отец. Фуджимото с моим старшим братом довольно скоро сошлись на поприще беспокойства о детях в целом и обо мне — в частности. Два дурака. Хотя у меня большая часть семьи такая. И как их можно не любить? Очень скоро вводный, можно сказать, урок закончился — я встал с места и подошел к собирающему инвентарь Юки с Фелем на руках. — Давно не виделись, — улыбнулся брату. — Действительно давно, — он поправил съехавшие на нос очки, — но сейчас я, по крайней мере, буду рядом. Тебя ведь отпустили жить здесь, правильно? — Голос под конец даже наполнился беспокойством. Ух, как же давно я не слышал этого слегка виноватого тона! Все же брат и поговорить с отцом не может — он беспомощен перед ним. — Угу, — если бы можно было улыбнуться шире — я бы сделал это, — Мефи за мной присмотрит. Правда, Мефи? — Куда я денусь, — пробурчал старший брат. Юкио и я прыснули — изредка это получалось сделать в один момент. Папа говорил, это смотрится мило. Представьте такие слова от грозного Короля Геенны. Близнец поднял руку от дипломата, кладя ее на голову Мефистофелю, гладя его. Это, пожалуй, один из немногих факторов, которые я смог подправить в его понимании, да и в понимании некоторых братьев — они терпимо относились к более, чем даже я, человеческому родственнику. Фель был одним из немногих, кто молча принимал ласку от Юкио — но только в звериной форме. Мне обличие брата не мешало почесать оного за ушком, например. Он спустя несколько лет такого отношения даже почти не возмущался — надоело, наверное. — Мы будем жить вместе? — задал вопрос я. Задавал я его обоим братьям, но ответил ректор Академии Истинного Креста, ныне нежащийся под массирующими и перебирающими шерстку пальцами Юкио: — Как и договаривались, — сказал пес, прикрывая от удовольствия небольшие глаза. — Отец тоже был за ваше совместное проживание. Сказал, ему так будет спокойнее. Мы разошлись. Юкио знал, куда идти, а Фель и рад был смыться — не знаю, почему, но определенно рад. Когда вышли с территории школы, парень повернулся ко мне, таким образом привлекая внимание. — Сатана… — он сконфузился — вероятно, неприятно ему одному, принадлежа семье, называть его по-человечески, — доверяет мне? Или как это назвать… — Он знает, что ты его сын, — хлопнул брата по плечу, отрывая от подбора более корректного выражения. — Когда-то отец рассказывал о том, как тяжело ему далось решение отдать тебя Фуджимото. Он не хотел разделять своих детей, говорил, что ему было неприятно даже просто сравнивать нас, выделять кого-то. Но ты был больше человеком, чем я — ты мог погибнуть в Геенне, я — нет. Собственно, вся причина. Зато теперь мы вместе. — Я открыл глаза, глядя словно бы на молодого отца. — Будем учиться друг у друга, а? Братишка. Юки провел рукавом по внезапно увлажнившимся глазам и кивнул. Мои братья — самые лучшие.