На моей стороне

      Вернон крался по пещере, старательно обходя своих спящих бойцов. Неверного света костров и факелов едва хватало, чтобы разглядеть что-то в темноте, и Роше устало щурил глаза. Караульные тихо кивали командиру, приученные не орать по ночам. Ветер гудел в высоких сводах пещеры, ему вторил солдатский храп. Идиллия, мать её.       Роше чуть не упал, споткнувшись о кучу тряпья, и неслышно выругался. Не хватало ещё сейчас познакомить своё лицо с каменным полом. Вот смеху-то было бы.       Мимо свернувшейся клубочком Бьянки он прошёл едва дыша. «Какого лешего? Командир я или кто?» – раздражённо подумал Вернон, но сменить стиль передвижения не решился. Он, конечно, командир, но если девка проснётся, то потом от неё точно не отвяжешься.       В дальнем конце пещеры старательно бдели двое стражей. Вернее, бдел один, а второй столь же старательно сопел, привалившись спиной к пирамиде ящиков с болтами. Роше закатил глаза и сделал вид, что не видит, как первый толкает второго локтем в бок.       – Всё спокойно?       – Да, командир, всё тихо.       – Можете идти спать.       Парни удивлённо переглянулись, но подчинились взмаху капитанской руки и отправились выпить по стаканчику перед сном. Роше дождался, пока они уйдут, огляделся и, вздохнув, вошёл в небольшой грот, в котором раньше жил сам, а нынче отданный во владения узника.       Йорвет нагло спал, приткнувшись на верноновом матрасе и зарывшись носом в широкий воротник. Роше замялся, собираясь с мыслями.       – Какого хера ты пялишься? – в голосе эльфа сна не было и в помине.       – Какого хера ты дрыхнешь? – не остался в долгу темерец. – Тебе разве не положено строить планы побега и предаваться мрачным духовным страданиям во имя поддержания духа борьбы?       Йорвет принял сидячее положение и уставился на Вернона, чуть улыбаясь. От этой улыбки шпиону стало немного не по себе.       – Здесь на удивление неплохо кормят. Я задержался поправить здоровье. Так что не думай, что я здесь из-за научного интереса к немытым партизанам.       – Ну и как здоровье? – язвительно поинтересовался Роше, намекая на свежи синяки и ссадины, заново разбитые губы и абсолютно синие опухшие запястья – верёвки с эльфа снимали только на время еды.       Скоя’таэль недобро сверкнул глазом.       – Зачем ты припёрся, dh’oine? Или придумал для меня новую «игру» и начнёшь уже ломать пальцы? Боюсь только, что она разочарует тебя точно так же, как и все предыдущие, – в голосе Йорвета звучала злость, но не страх. Вернон тщетно искал в нём признаки хотя бы волнения.       – Придумал, – мрачно кивнул Роше, – сучий ты хер.       Ему совсем не нравилось знать, что эльф был в курсе его разочарования.       Вернон шагнул вперёд, замечая, как Йорвет напрягся, и дёрнул его вверх, схватив за ремни нагрудника. Эльф с готовностью нащупал ногами пол.       – Ты сегодня что-то отмечал, dh’oine? Лимонной водкой несёт за версту, – усмехнулся Йорвет, принюхиваясь. – Или ты был настолько расстроен моим несодействием, что решил напиться для храбрости, а теперь желаешь мстить?       – Заткнись. И во имя своей собственной задницы – иди молча.       Вернон тряхнул скоя’таэля напоследок и подтолкнул к выходу. Подхватил с матраса красную эльфью бандану – незачем оставлять следы, – и пошёл следом, вцепившись Йорвету в плечо. Тихие предрассветные часы убаюкали почти всех Синих Полосок. Эльф и темерский шпион без задержек прошли пещеру, караульные только сонно хмурились, не задавая вопросов. Выйдя наружу, Йорвет глубоко вздохнул, но промолчал. Роше потащил его на холм, туда, где они будут скрыты от глаз дозорных.       – Да ты будто на свидание меня ведёшь, – эльф дотерпел почти до самой вершины. Его слова были пропитаны ядом. – Зачем так далеко? Не хочешь резать мне глотку на глазах остальных dh’oine? Неужто они там все борцы за права расовых меньшинств?       Вернон почти не слушал его, и это распаляло эльфа ещё сильнее.       – О, или в тебе проснулась любовь к прекрасному? Казнь на рассвете, как романтично.       – Спасибо, что не даёшь мне забыть, за что я тебя ненавижу.       Роше толкнул Йорвета вперёд, но тот сумел выровняться с грацией, присущей Старшему Народу. Эльф тут же развернулся к врагу, оценивая обстановку.       Солнце показалось из-за горизонта, и травинки-былинки засветились в его первых лучах. Давно проснувшиеся птицы пытались перекричать друг друга и спугнули зелёный огонёк на поле – он мигнул и исчез, взвыв напоследок, чтобы вернуться к наступлению темноты. Шелестела листва на могучих деревьях вокруг холма, но Йорвет знал, что это всего лишь ветер. За ним никто не придёт. Некому. А как приятно было бы услышать сейчас, как натягивается тетива скоя’таэльского лука, как стрела разрезает воздух.       Эльф просчитывал варианты, но пока не видел ни одного гарантированно выигрышного.       Роше обнажил меч.       – Что, и даже последнее желание не дашь произнести? – Йорвет выплёвывал слова, будто они жгли его изнутри.       – У тебя их будет ещё куча, так что заткнись и любуйся пейзажем, – прорычал Вернон, закипая.       Эльф непонимающе хмурил брови. Окровавленная тряпка, которой Бьянка его перевязала, немного задралась вверх, открывая покалеченный глаз. Такой рожей только детей пугать.       Темерец сделал несколько осторожных шагов навстречу, но меч так и не взлетел в воздух. Впрочем, ждать этого эльф и не собирался – рванул вперёд, толкая Вернона плечом в грудь, вкладывая в удар весь свой вес, закрутился, обходя Роше справа.       И получил рукоятью меча в висок.       Эльф упал в траву лицом вниз и затих. Вернон на несколько мгновений прикрыл глаза, массируя виски пальцами свободной руки.        – Холера, как же ты меня достал, – пробормотал он и склонился над телом. Небрежно перевернув скоя’таэля, Роше перерезал верёвки на его руках. На запястьях остались глубокие борозды.       – A d’yeabl aep arse, – застонал Йорвет, приходя в себя. Неосознанно попытался опереться на руки и упал – затёкшие конечности его не слушались. Скрючившись на земле, переждал накатившую боль и темноту в глазах. Потом осторожно ощупал голову.       Роше не спешил убирать оружие и на всякий случай ещё и отошёл на пару шагов.       – Оклемался, остроухий?       Эльф поднял голову, сощуривая глаз от яркого света.       – Чего ты ждёшь, dh’oine? Нужно доводить до конца дела, которые начал, – Йорвет всё так же злобно шипел, но теперь гораздо тише.       – Я и довожу, – Вернон ткнул мечом в сторону города. – Оксенфурт там. Проваливай.       Эльф не моргая уставился на него единственным глазом. По всему эльфьему виду было понятно – он уверен, что у Роше не всё в порядке с головой.       – О, этот благословенный момент, когда чёртова «белка» наконец-то молчит! – темерец всплеснул руками, но через секунду снова стал серьёзен. – Йорвет, если ты решил окочуриться прямо здесь, то это плохая идея. Ты приманишь сучьих гулей к моему лагерю.       Эльф медленно поднялся на ноги, стараясь не помогать себе руками. Он всё так же молчал и не сводил с Роше взгляда. Кривил губы от тупой боли, разминая запястья.       – Твой кинжал. И повязка, – темерец вытащил оружие из-за пояса и кинул к ногам «белки» вместе с видавшей виды красной тряпкой. Отпускать скоя’таэля безоружным – то же самое, что прирезать его на месте.       – Что за шутки, Роше? – Йорвет поднял свои вещи, продолжая внимательно смотреть на Вернона. Бандану он заткнул за пояс, а кинжал так и оставил зажатым в ладони.       – Йорвет, тебе что, жить надоело? – Роше был раздражён и невольно начал повышать тон. – Ещё немного и я передумаю.       Эльф не обратил на угрозу никакого внимания. Его голос, наоборот, стал звучать спокойно, в нём отчётливо слышалось любопытство.       – У тебя есть какие-то причины так поступать?       Вернон выругался, но всё же ответил:       – Выяснилось, что на данный момент у меня нет причины, чтобы тебя убить. Ведьмак умеет убеждать.       – Vatt’ghern… Хотел бы я знать, что наплёл тебе Gwynbleidd, – подозрительно протянул остроухий.       – Если вкратце, он сказал, что «белки» убивают нильфов, а это мне на руку, – Вернон стиснул пальцы в кулак. – Мы с тобой здорово попортили друг другу кровь, но сейчас у нас общий враг. Прости за высокопарный слог – в устах Геральта это звучало лучше. Нам с тобой нечего делить – у нас обоих нет ничего, кроме ненависти и желания выжить. Если я буду продолжать отлавливать «белок», а ты – спецотряды Севера, то мы просто облегчим чёрным задачу. Возможно, когда-нибудь мы снова будем пытаться убить друг друга, но сейчас ты на моей стороне, Йорвет. Так что проваливай, собирай своих «белок» и постарайтесь убить побольше чёрных.       – Приходится признать, что это разумная позиция, – эльф спрятал кинжал в ножны. – Но не думай, что я забуду прошлое.       Роше только кивнул. Своих убитых друзей сложно позабыть.       – Постарайся выжить в этой войне, и когда-нибудь мы снова скрестим клинки. Va faill, dh’oine, – Йорвет отвернулся и направился в сторону реки.       – Прощай, «белка».       Вернон спрятал свой меч и развернулся, собираясь пойти проверить караулы. Но не успел сделать и пары шагов, как его догнал голос эльфа:       – Если понадоблюсь, оставь для меня весточку в «Семи Котах».       Роше замер на мгновение, затем кивнул, не оборачиваясь, и пошёл дальше.       Йорвет задумчиво смотрел ему вслед, пока он не скрылся за изгибом холма. Эльфу казалось, что он сам никогда не смог бы пойти на такое, слишком сильна его ненависть к людям. К этому конкретному человеку. А Роше вот – смог. Хотя всегда казался не менее упрямым.       Скоя’таэль ухмыльнулся и поспешил прочь.       Он никогда не поймёт людей.