Собирая прошлое

Глава 1. Лацория, графство Демшир, деревня Стаффорд, июнь, 1871 г. «По легенде, в Средние века король Лацории пожаловал земли на юго-востоке страны лорду Эдварду Демрингу за заслуги перед правящей династией. Вы и без меня знаете, что Демринг поддерживал Иоанна II, и во многом именно благодаря ему тот сохранил и трон, и страну от распада. Современное название графства – Демшир – как считают местные жители, происходит от фамилии лорда Эдварда. Руины его замка до сих пор стоят на горе. По приказу Демринга напротив деревни Стаффорд, где я сейчас пребываю, разбили сад. Там любили прогуливаться его жены, которых насчитывалось по разным рассказам от восьми до двенадцати. И все они умирали родами, пытаясь подарить супругу наследника. Над лордом довлело, не больше ни меньше, проклятие королевы эльфов: он имел неосторожность построить замок на холме, где она любила гулять, и королева, разумеется, не могла стерпеть такого оскорбления. Род Демрингов закончился на Эдварде, к старости тот сошел с ума, а окрестности Стаффорда наводнили призраки. Сам лорд бродил по руинам замка, а процессия из двенадцати жен блуждала по саду, и встретить их – дурная примета». Кэтрин осторожно промокнула исписанный лист. Девушка сидела в том самом саду и писала отцу, профессору истории и известному фольклористу Джорджу Уэлшберри. День выдался солнечный, но в тени деревьев сохранялась приятная прохлада. Тишину нарушали лишь чириканье птиц и шелест листвы. Кэтрин потянулась и не смогла сдержать улыбки. - Как же здесь хорошо, - выдохнула она и перевернула бумагу. – Жаль, вы этого не видите, папа. В свое время мистер Уэлшберри нарушил все законы воспитания девиц, взяв дочь-подростка с собой в экспедицию. С тех пор они всегда ездили вместе. В последнее время он был слишком занят в университете и в очередной раз не смог составить ей компанию. Когда Кэтрин отправлялась в первое «одиночное плавание», ей было страшно: благовоспитанным девушкам из хорошей семьи не пристало путешествовать без сопровождения, это могло вызывать вопросы и пересуды, к тому же Кэтрин боялась, что с ней никто не будет разговаривать. Виданное ли дело – девица занимается наукой! Им полагается вышивать, рисовать цветы и ждать, пока отец устроит выгодный брак, а не ездить по деревням в одиночку и писать статьи в «Гронсвильский вестник» - научный журнал, который выпускает центральный университет королевства. Но рекомендательное письмо от отца и удостоверение вольнослушательницы того самого Альверсонского университета сделали свое дело. Ей до сих пор казалось невероятным, что у нее что-то получается. Поездки, статьи, две статьи о лацорском фольклоре! В одной ее имя стояло рядом с именем Джорджа. Автором второй значится «К. Уэлшберри». Если бы кто-нибудь спросил у Кэтрин, сбываются ли мечты, она бы с уверенностью ответила «да». Она писала отцу о каждом дне в экспедиции: где она побывала, кого опросила, что узнала. Местность была крайне благоприятная: с ней разговаривали охотно, и не одна тетрадь была заполнена полученной информацией, например, историей лорда Демринга и его жен. Также она записала множество быличек о фейри. Эльфы регулярно крали детей, феи, облюбовавшие луг за горой, зазывали случайных прохожих потанцевать, прекрасные рыцари с Изнанки мира соблазняли девиц. После строительства железной дороги они появлялись реже, но оставались еще ведьмы, которые портили скотину, молоко и вообще вели себя неподобающим образом, устраивая шабаш в Ночь огней – старинный праздник, отмечаемый в последний весенний месяц. Не менее интересными были рассказы о старых богах, тем более, что они встречались намного реже. Новая вера утвердилась в Средние века, и ныне лацорцы, также как жители континента: ритийцы, норийцы и другие – верили в единого бога, которого называли Истинным, или Создателем, в рай и ад, дьявола и его приспешников – демонов. А когда-то создателями всего сущего считали Сонароса и Лиассу, великих отца и мать, творцов и хранителей мироздания. Люди почитали их и их детей: Доральда, Геррина и Каоту. Предки не знали дьявола, но верили в демонов – ими являлись дети пришлого бога Иверлона, олицетворения зла и разрушений. Сейчас в образах старых богов искали вдохновение художники, скульпторы и музыканты. Железнодорожный вокзал украсили их статуи, опера «Похищение Каоты» пользовалась успехом не один сезон, а ученые и просто любители древности выискивали истории о них в средневековых трактатах. «Один из местных жителей, старый почтальон мистер Браун, прозвал меня искательницей нечисти. Он убежден, что я собираю истории с целью разыскать всех этих существ и доставить их в Альверсонский зоопарк. Всякий раз, когда я отправляю или получаю письма, он интересуется моими успехами. Он же мне рассказал о ведьме из Солшберри – соседней деревушки, куда я собираюсь съездить, как только закончу работу здесь. Дело, впрочем, близиться к концу, и, возможно, скоро я напишу вам о встрече с этой особой. Вчера я гуляла по лугу (там действительно есть круг фей, довольно большой), но самих фей, увы, не встретила, как, впрочем, и призраков, хотя в саду я гуляю довольно часто. Мне кажется, мы с вами слишком скептичны, для знакомства с оными господами». Кэтрин отвлеклась от письма и улыбнулась. В детстве она приставала к вернувшемуся из поездки отцу с вопросом «А ты встретил фею?», теперь он отвечал ей тем же. Шутка, понятная лишь им двоим. «Не устаю писать в каждом письме, что места здесь невероятно живописные. Извилистые улицы, аккуратные каменные дома с черепичными крышами и палисадниками, как с акварелей Колдриджа. Сейчас я сижу среди деревьев, видевших лорда Эдварда, и смотрю на прозрачную воду речки, заросли малины на окраине деревни, старую церковь – говорят, ее построили еще в 1117 году и под ее сводами не одну сотню лет крестят, венчают, отпевают, читают проповеди. Местные жители гостеприимны и добродушны, и единственное, что удручает меня в поездке, это Ваша невозможность ко мне присоединиться. Впрочем, вам удалось меня порадовать в прошлом письме. Я буду рада видеть кузена Ричарда. Надеюсь, он не откажется составить мне компанию: на днях я собираюсь осмотреть руины замка». Кэтрин дописала письмо, убрала деревянный планшет и подарок отца – заправляемую ручку (теперь не нужно было таскать с собой чернильницу весь день) в сумку и вернулась в деревню: по тропинке до мостика, а потом по широкой улице к двухэтажному каменному зданию постоялого двора с красочной вывеской «Жирный гусь», где она снимала комнату. Утром мисс Уэлшберри беседовала с Мартой Смит, старейшей жительницей Стаффорда, особой весьма примечательной. Невысокая, седовласая женщина с маленькими живыми глазами могла похвастаться на редкость острой для своих лет памятью, и за время разговора с ней Кэтрин исписала не один лист историями о проделках фейри, но после обеда миссис Смит была занята. Девушка написала отцу, прошлась по саду и разбирала записи, когда в дверь ее номера постучали. - Мисс, – за дверью стояла Лиззи, дочь хозяина, с недоуменным видом. – Мисс Уэлшберри, вас спрашивает какой-то мужчина. - Мужчина? – Кэтрин растерялась. Её никто не мог спрашивать, разве что… Она буквально сбежала вниз и едва не налетела на стоящего в холле молодого темноволосого мужчину в дорожном костюме. - Не может быть, Ричард! Как я рада! Я не ждала тебя так рано. - Я решил не дожидаться моих друзей и сразу ехать сюда, – он широко улыбнулся. Они расположились за одним из столиков у окна в просторном обеденном зале. Кузен заказал обед, Кэтрин ограничилась чаем. - Признаться, я ужасно голоден, - заявил он, приступая к еде. – Не хотел терять время, выехал, как только освободился. - Я смотрю, ты пожертвовал ради меня самым дорогим. - Это все пустое, - небрежно махнул Ричард, и они оба рассмеялись. - Как в старые добрые времена! - Как твои экзамены? - Старался завалить, но не получилось. - Поздравляю, - с искренней радостью произнесла Кэтрин. - А как твои успехи? Все почтенные матроны выложили свои истории? - Я над этим работаю. Но если ты хочешь услышать полный рассказ, то я готова. - Жажду! – подтвердил он. – Безумно жажду, но сначала, с твоего позволения, расправлюсь с этой курицей, не хочу пропустить самое интересное. - А я и не знала, что здесь у тебя живут друзья. - Не совсем у меня. Друг троюродного брата моего приятеля Генри. Его отец владелец – железнодорожной компании. Возможно, ты уже слышала его имя – мистер Джаред Ральфус. Виктор пригласил Стефана… Я вас знакомил? - Нет, но наслышана. - Стефан Кроссман, он часто составляет нам компанию. Он позвал Генри, а тот рассказал мне. Я, конечно же, сразу вспомнил, что моя обожаемая кузина сейчас в этих краях – и я тоже получил приглашение. Мы собирались охотиться, но ты, как я понимаю, вряд ли составишь нам компанию? – Ричард отставил тарелку и посмотрел на кузину с лукавым прищуром. - Я совершенно не рассчитывала на подобное времяпрепровождение, когда собиралась сюда. - Почему-то я был в этом уверен и попросил твоего отца отослать тебе вещи. Твоя амазонка скоро прибудет. Кэтрин задумалась. С одной стороны, ей хотелось провести время с кузеном – в его компании никогда не бывало скучно, с другой – она стеснялась его друзей. Её отец принадлежал к известному роду Уэлшберри, но вёл образ жизни, отличный от людей его круга. Она не выходила в свет, не бывала на балах и приемах, за исключением визитов к друзьям Джорджа, таким же ученым или писателям, художникам и музыкантам. Для этих людей факт ее поездки в одиночестве не показался бы нарушением правил приличия. А для остальных? - Ричард, я не знаю, насколько это будет прилично. Молодая незамужняя девушка едет в дом к молодому неженатому мужчине, где соберутся его друзья, такие же молодые и неженатые… - Моя глубокоуважаемая кузина Кэтрин, - высокопарно начал он, но глаза смеялись. – Вы отправляетесь в гости в компании своего старшего – а я старше восемь месяцев – родственника, что является вполне подобающим. Я, конечно, довольно легкомысленен во многих вещах, но Вас, дорогая кузина, я просто обожаю и не позволю никому бросить тень на Вашу репутацию, которая мне дорога так же, как… моя левая рука, а я, на минуточку, левша. Кэтрин рассмеялась. Ричард не умел быть серьезным, точнее, ему было «скучно ходить с постной миной, как у братца Дэнни». И именно за это она любила его больше остальных родственников. - К тому же, у Виктора есть младшая сестра, - успокаивающе добавил кузен. - И она будет рада твоему обществу и ни на минуту не оставит одну. - Какой ужас! – она состроила гримасу. – К тому же, у меня работа. - Перед поездкой я навестил дядюшку, и он совершенно не против небольшого перерыва, - Ричард понизил голос. - Скажу по секрету, он считает, что тебе полезно общаться с людьми. - О, я только и делаю, что общаюсь. С утра до вечера. В этом я дам фору любой светской сплетнице. - С людьми своего возраста и своего круга, как бы высокомерно это не звучало. Да, у мистера Ральфуса большая библиотека, - тут же продолжил уговоры Ричард. – Уверен, ты найдешь для себя что-то интересное. И ты всегда можешь опросить слуг. Поверь, они расскажут тебе не меньше. - И этим шокирую твоих друзей. - С ними уже случилось знакомство со мной, и превзойти это невозможно. - О, ты лишил меня последнего аргумента. Впрочем, нет. Я прибыла сюда для работы, без горничной. Что подумают твои друзья, увидев меня? - Что ты самая эксцентричная и очаровательная барышня на всем острове. Так ты поедешь со мной? – Ричард с умоляющим видом посмотрел на кузину. - С тобой – хоть в Нириан, хоть в Ньён. - И, мне кажется, там бы ты себя чувствовала более уверенно. - Увы, в правилах светской жизни я менее подкована. - Что есть, то есть. Матушка не устает сокрушаться, что ты не была представлена ко двору, не выходишь в свет, не считая раутов у дядюшки Джорджа и его друзей, но это, - он процитировал, - «не вполне подходящая компания для юной леди». - Люди науки и искусства. Можно подумать, отец принимает дам полусвета! - О, ты знаешь такие слова! - Мой словарный запас несколько шире лексикона обычной девицы. Но я умоляю никому об этом не говорить. А я, так и быть, поеду с тобой, буду молчать и мило улыбаться, - она растянула губы в притворной улыбке. - В последнее я верю слабо. Кэтти, прошу тебя, соглашайся. А потом снова вернешься к своим легендам. - Тогда ты… сходишь со мной на руины замка. - Хоть тысячи замков! - Отправимся туда завтра, а сегодня я покажу тебе Стаффорд. Заодно отправлю письмо отцу. Ты дашь мне пару минут? - Буду ждать, сколько потребуется, - горячо подтвердил Ричард. - Заодно размещусь в номере. Поднявшись к себе, Кэтрин быстро дополнила письмо рассказом о приезде кузена и спустилась вниз. - Рада приветствовать вас в Стаффорде, сэр! Мы идем по центральной улице. Отделение почты находится в бывшем доме управляющего, за церковью. Это самый большой дом в деревне. Там же находится школа… За разговорами дорога прошла незаметно. - Добрый день, мистер Браун, - Кэтрин улыбнулась почтальону. - Рад вас видеть, мисс Уэлшберри. Снова письмо папеньке? - Вы угадали. - И вы сегодня не одни, - он покосился на стоящего у двери Ричарда. - Красоты Стаффорда поразили воображение моего кузена, и он решил лично убедиться в прелести этого места. - Ах, так это ваш родственник? И верно, вы похожи. Едва они покинули здание почты, Ричард зашептал: - Кэтти, у него же лицо первого сплетника. Ты уверена, что он разносит только почту? - О, я уверена в обратном. И скоро вся деревня будет знать, что ты мой кузен, и никто не будет перешептываться за нашими спинами. - Так вот каков твой коварный замысел! Итак, чем ты ещё собираешься меня развлечь. - Я покажу тебе заброшенный сад с привидениями. Мне, впрочем, они не являлись, но, может быть, ты заинтересуешь их больше. А завтра, после беседы с одной женщиной, мы отправимся к руинам. Смотри, отсюда хорошо виден холм. - Ты знаешь толк в развлечениях. - Не охота, конечно, но годится скоротать время. Впрочем, их планы на следующий день чуть было не сорвались: Кэтрин слишком долго беседовала с миссис Смит. Рука устала записывать, и девушка боялась. что чернила в ручке закончатся раньше, чем разговор. - Я молоденькая была, младше вас. Иду на поле, и, только до луга дошла, вижу – стоит, руки ко мне тянет, смеется. Красивый, - с мечтательной ноткой добавила она, - весь в зеленом. Потанцуем, говорит. А я крест с шеи схватила и ему под нос сунула, да бегом, - женщина машинально потрогала крестик. - Больше никого там не встречала. … А в детстве нас пугали… Да что там, и сейчас ребятишек, что шалят много… там, у старого дома, пруд стоит, бывали там, мисс? Так в нем Зелёная Бэт живет. Сама не видела, - миссис Смит покачала головой. - но сказывают, что зубы у нее – как огромные иглы, самая, стало быть, зелёная, как лягушка, и волосы тоже, спутанные, вся в лохмотьях. Утянет на дно и съест. Кэтрин едва успевала записывать. Впрочем, историю про Бет они с отцом записывали на юге, в крошечной деревушке, только там ее звали Холодная Мери, а в свое время отец записал пару таких историй на севере. Но каждая из них для неё была ценной. Пройдёт ещё сотня лет – кто расскажет о Бэт и фейри, поджидающих на дороге? Стёрлись же из народной памяти старые боги. О них ей практически не рассказывали. В этот раз девушке повезло. Марта, услышав вопрос, оживилась. - А как же, помню. Мне бабка рассказывала, а та от своей слышала, мол, людей-то создали не Единый, а Бог и Богиня. - А имена помните? - Имена… - старая дама нахмурила лоб. – Нет. Но двое их было, точно помню. Мир они сделали, а потом стали заселять. Сперва Богиня сотворил фей всяких, да больно они своевольными оказались. Спровадили их на Изнанку, да сделал Бог людей. С тех пор и живут, а феи вредят нам. Так уж они на людей разобиделись, да на богов. И когда дьявол-то явился, они на войну не встали. - Дьявол? «Видимо, его образ слился с образов Иверлона», – сделала пометку мисс Уэлшберри. - Он самый. Хотел он сам нашим миров править. Гадами всякими его населил. Но и боги, и дети их встали на борьбу, да заточили его навеки под землю. С тех пор дьяволята пытаются вызволить, да без толку. - Дьяволята? – переспросила Кэтрин. - Дети его, демонами их ещё кличут. Ищут они обряд, что вызволит дьявола, да только забыли о нём все. Так, кто из старых по крупинке что и помнит. - А вы помните что-нибудь? – Девушка с трудом скрывала свою радость – такого ей ещё никто не рассказывал. - Да ничего, - Марта пожала плечами, - разве что, крови много прольётся, да предметы нужны особые, для обряда-то. Бабка моя говорила, камень есть, чёрный, так жертве его им сердце проткнуть надо. - Камнем? Какой жертве? - А, не спрашивайте, мисс. Знаю, что чёрным камнем в сердце, а больше ничего. Авось, нож из него делали. - А как называется этот камень? - Не знаю. И так, поди, лишнего сболтнула. Мне бабка шёпотом говорила, а ей еще раньше – мать ее, а уж откуда она узнала, сама не ведаю. Раньше-то это тайна была. Мало кому ее доверяли. А сейчас уже и про богов никто не помнит, кому придёт в голову дьявола звать? Давай-ка я тебе лучше песню спою, мне её тоже бабка пела… Наверное, в молодости у Марты был красивый голос, но слушать ее было приятно и сейчас. Кэтрин снова потеряла счет времени и вернулась на постоялый двор только после обеда, мысленно прокручивая диалог с миссис Смит. Ричард ждал ее в холле. - Я думал, ты до ночи оттуда не выйдешь. Лиззи нам уже корзинку для пикника собрала. - Пикник на руинах – звучит завлекательно. Но все же я предлагаю сначала пообедать. - У тебя горят глаза. Ты услышала что-то интересное? - Да. Эта пожилая дама помнит о старых богах. Мне хочется немедленно написать отцу. - Кэтти, помилуй, он скоро разориться на твоих письмах. - Ты просто не понимаешь, какая это редкость! - восторженно воскликнула девушка, активно жестикулируя. – Если бы он был здесь, он бы уже плясал от восторга. Что с тебя взять, тебя вдохновляет только свод законов Лацории. - О, ты не права. Вдохновляют меня вот такие, далёкие от столицы места. Завтра приедут мои друзья, и мы будем предаваться праздному отдыху, без присмотра папеньки, столичной шумихи и зубодробительных актов. Ричард усадил кузину за стол у окна, заказал обед и занял стул напротив Кэтрин. - Разве не твоя идея – выучиться на юриста? - Моя. Вообще-то я хотел стать военным, но никакой кампании в ближайшие годы не планируется, так что это скучно. Для благопристойного землевладельца я младший сын, а для сутаны… Ты можешь представить меня в сутане? - Неужели у тебя не было иных вариантов? - Остальные не устраивали отца. Он хотел видеть меня респектабельным джентльменом, а я не дядюшка Джордж, чтобы устраивать бунт. Кэтрин улыбнулась, вспомнив отца. И Ричард, и Джордж были вторыми сыновьями в семье. Впрочем, дядя Фредерик, при всей своей строгости, не мог сравниться со своим отцом Эдвардом, прежним лордом Уэлшберри. Тот держал семью в кулаке. Согласно праву майората, все имущество, включая поместье на юге Лацории, наследовал старший сын Фредерик. Джорджа готовили к роли пастора, однако мифология и история влекла младшего Уэлшберри куда больше. Он бросил семинарию, и только вмешательство брата спасло его от отцовского гнева. Это был не первый и не последний, но один из крупнейших семейных скандалов, вызванных ее отцом. После обеда они наконец-то тронулись в путь. Тропинка вела от деревни к холму через цветущее поле. Солнце палило, в воздухе пахло травой, до Кэтрин доносился стрекот кузнечиков и жужжание пчел. Ричард шёл позади с корзиной в руках и вспоминал забавный случай из школьной поры, но она слушала в пол-уха, рассматривая окружающий пейзаж. Они пересекли сад, где она накануне писала отцу, прошли мимо луга с кругом фей, и теперь тропинка вела вверх. Кэтрин казалось, что каждая деталь вокруг буквально кричала о неразгаданных тайнах и незаписанных легендах. - Я даже не знаю, как нам удалось незаметно улизнуть… Ты меня вообще слушаешь? - Конечно. Смотри, – Кэтрин сорвала алый цветок с семью лепестками и повернулась к нему. – В народе их называют «подарок добрых соседей». Из стеблей варят сонный отвар, лепестки девицы зашивают в подушку, чтобы видеть вещие сны, а семена используются в приворотах. - Я закажу тебе пару женских журналов, иначе ты распугаешь всех женихов. - Не превращайся в тетушку Мери. Всякий раз, когда она меня видит, она причитает, что мне уже не восемнадцать, а я до сих пор ни с кем даже не помолвлена. - И что ты на это отвечаешь? - В последний раз – что в некоторых деревнях на свадьбу запрещают надевать зеленое. Боятся привлечь фейри. - У дядюшки Джорджа должен был родиться сын, - Ричард картинно воздел свободную руку к небу. - Тогда бы ты не смог рассказать мне историю, как вы с друзьями на спор сбежали из школьного общежития и глупо попались в пабе, встретив там учителя? - Почему это? Скорее, я не должен делиться таким с сестрой. - Потому, что я сбежала бы вместе с тобой. - Скорее, ты бы потянула нас искать Бельверского призрака. - Кого? А, быка из заброшенной часовни? - У тебя прекрасная память. - Только на призраков и легенды. Ричард, как и остальные отпрыски семьи Уэлшберри, учился в закрытой школе в городе Бельвер, где, согласно местной легенде, в старой часовне на окраине города обитал весьма недружелюбный дух, являющийся людям в облике призрачного быка. На спор школяры бегали ночью в часовню. Ричард, впрочем, ничего в свое время не заметил. - А как выглядит привидение, к которому мы идем сейчас? - Полагаю, как немолодой мужчина, крупный и бородатый. Лорд Демринг прожил долгую, но не очень счастливую жизнь. - С двенадцатью-то женами? – ухмыльнулся кузен. - Без единого наследника, - поправила Кэтрин. Время не пощадило обитель лорда Эдварда. От крепостной стены остались одни руины, сквозь камни пробивалась трава. Во время крестьянских восстаний, потрясших Лацорию несколько веков назад, само здание разрушили, а камень, видимо, впоследствии растащили. Сохранились фундамент постройки, часть стен и одна из башен, пол в которой, впрочем, порос травой и «подарками добрых соседей». Над их головами виднелся остовы полов второго и третьего этажей, но лестницы не сохранились. - Если бы я жила здесь, я бы приходила сюда читать, - Кэтрин зачарованно смотрела наверх, на деревянные перекрытия и просвечивающуюся через них крышу. - У тебя странный вкус. Чем тебя заинтересовало это место? Кэтрин прошла вглубь башни, ведя рукой по стене. Несмотря на солнечный день, она казалась холодной. - Ой, – в каменной кладке притаился острый выступ, оставивший на ладони длинную царапину. Мисс Уэлшберри вытерла руку, не заметив, что несколько капель осталось на сером шершавом камне и даже попали на землю. - Будь аккуратнее, - Ричард пересек башню и оказался возле нее. - А то пробудишь духа сэра Эдварда, - пошутил он, увидев, что все в порядке. - По слухам, он и так бодрствует. - И даже не вышел поприветствовать гостей. - Незваных, - уточнила Кэтрин. - Не думаю, что он избалован вообще каким-то обществом. Убедившись, что с ней все в порядке, кузен продолжил изучать башню. - Почему же. Девицы здесь гадают в день летнего солнцестояния. - Так ты не ответила на мой вопрос. - Здесь тихо, за исключением дней гаданий. У этого места особая атмосфера. - А, может быть, ты просто любишь эпатировать общество? – не удержался от дружеской шпильки Ричард. - Или хочешь создать вокруг себя атмосфера тайны и… - Полагаешь, я подражаю мистеру Берроузу? Говорят, он пишет свои романы в полной темноте при свечах. - А тебе самой никогда не хотелось что-нибудь написать? Уверен, за это время ты прослушала множество историй, которые могли бы стать основой романа. Например, историю этого места. - Однажды я пыталась написать сказку по легенде, записанной отцом в Скотшире. - И? - Пожалуй, пока я продолжу их просто собирать, - Кэтрин взяла кузена под руку, и они покинули своды башни. Чуть позже, исследовав бывший замок, они выбрали удобное место у сохранившейся каменной кладки. В их распоряжении была булка свежего хлеба, сыр, остывшее, но от этого не менее вкусное мясо и вид на руины. Перекусив, они некоторое время сидели молча, откинувшись на прогретый на солнце камень и любуясь прекрасным видом. Ричард выглядел довольным и отдохнувшим, и Кэтрин внутренне порадовалась. Она первой нарушила тишину. - Расскажи о своих друзьях. Кузен отвлекся от созерцания башни и повернулся к ней. - Я только и делаю, что о них говорю. - Нет, не о том, как вы пели в пабе ритийский революционный гимн, - покачала головой Кэтрин. – Хотя это занятная история. Я слышала, Генри Блэрфор из Скотшира? - О чем легко догадаться по его фамилии. - Он не из тех Блэрфоров, что владели северо-восточным побережьем, включая острова? - Мне кажется, ты знаешь о нем больше меня. Да, но это младшая ветвь рода. - И единственная, на сегодняшний день. Ричард удивленно приподнял брови. - А я и не знал, что ты увлекаешься генеалогией. - Отец собирал там фольклор, и среди прочего довольно много историй о лордах Блэрфорах. Разве ты не читал его статьи? - Не все, - смутился он. - Генри не обладает такими титулами. Отличный парень, хороший друг, а вид – словно он замышляет заговор. Ты его сразу узнаешь. Помниться, как-то в школе мы сцепились со старшеклассниками – кому-то из них показалось, что Генри косо смотрит. Стефан – его кузен по матери. С ним и Виктором я познакомился уже в университете, а мисс Анабеллу Ральфус и вовсе никогда не видел. Кажется, она немного младше тебя. - И чем вы намерены заняться, кроме охоты? - Пить вино и веселиться, - Ричард поднял воображаемую бутыль. - Но вряд ли ты спрашивала об этом. - То есть мне остается развлекать мисс Ральфус? - Ты забыла про библиотеку. А еще Виктор хвастался парком в их поместье. Они купили Везер-холл и пытаются его восстановить. - Что? – Кэтрин резко развернулась к кузену и уставилась на него с возмущенным видом. – Почему же ты мне раньше это не сказал?! - О чем? - На территории Везер-холла находится лес Астерс, где в древности проводили обряды в честь пяти богов, - воскликнула она с горящими глазами. - А я все гадала, как туда попасть! Сомнения, которые Кэтрин до этого питала к поездке, развеялись. Теперь она была готова считать минуты до отправления. Она снова замолчала, задумавшись и наслаждаясь видом. На мгновение Кэтрин показалось, что в дверном проеме башни мелькнула белая фигура. Она резко поднялась, заработав удивленный взгляд кузена, и вошла внутрь, но никого, конечно же, не увидела. - В чем дело? – Ричард отправился следом за ней. - Кажется, я задремала. Или от запаха «подарка добрых соседей» у меня начались галлюцинации. - Может быть, это дух сэра Эдварда захотел с нами познакомиться, а ты его спугнула? - Оставь несчастного призрака в покое. - В таком случае, предлагаю вернуться в деревню. Кэтрин согласилась. Теперь ее мысли захватил лес Везер-холла. Она не ожидала увидеть там что-то особенное, вроде древнего алтаря или святилища – если бы оно там было, о нем давно было бы известно – но сам факт нахождения в подобном месте будоражил ее воображение. Люди собирались под сенью деревьев Астерса задолго до того, как с юга пришел проповедник, принесший новую веру в Создателя. Оказавшись в номере, Кэтрин первым делом дополнила новое письмо отцу рассказом о походе к замку. На следующий день должны были приехать друзья Ричарда. Кэтрин проснулась рано. Предстоящее знакомство несколько пугало. Почему она ни капли не смущалась на приемах в отцовском доме, а сейчас нервно ходит по комнате и постоянно теребит рукав платья? Чтобы отвлечься от лезущих в голову тревожных мыслей, девушка решила порисовать. Это занятие она любила. Во всех поездках Кэтрин делала зарисовки строений и интересных мест. Вчера, сидя у развалин замка, она жалела, что не взяла хотя бы карандаши – вышел бы неплохой пейзаж, и теперь пыталась по памяти воспроизвести вид. Рядом лежало начатое вчера вечером очередное письмо отцу – ей не терпелось поделиться услышанным от миссис Смит, и она надеялась отправить его сегодня. Мысль о том, что отца это письмо приведет в восторг, грела и успокаивала ее. За рисунком время пролетело незаметно. Наконец, голод взял свое, и Кэтрин отложила акварель. Внизу уже собрались первые посетители. Молодые люди, сидевшие за столом с Ричардом, вероятно, и были его друзьями. Сам кузен сидел к ней спиной рядом с темноволосым мужчиной. Напротив него расположился круглолицый блондин с приятным, но несколько простоватым лицом, худощавый молодой человек с неестественно прямой спиной, и похожая на него хрупкая, совсем юная девушка в синем дорожном костюме, с любопытством озирающаяся вокруг – вероятно, Виктор и Анабелла Ральфус. При виде Кэтрин Ричард всклочил с места. - Господа, разрешите представить мою кузину, мисс Кэтрин Уэлшберри. Блондин оказался Стефаном Кроссманом, а брюнет – тем самыми Генри, с которым кузен дружил со школьной скамьи. Она действительно сразу его узнала, едва он вслед за Ричардом развернулся в ее сторону. Он выглядел немного старше остальных, может быть, из-за слишком серьезного взгляда. - Рад наконец познакомиться с Вами, - доброжелательно улыбнулся он, галантно целуя ее руку. - Я тоже, - смущенно отозвалась девушка. Когда церемония знакомства окончилась, и Кэтрин заказала завтрак, все начали обсуждать планы на ближайшую неделю. - Рад, что вы присоединитесь к нам, - тоном радушного хозяина, встречающего гостей у порога дома спросил Виктор. - Ричард рассказал, что Вы желаете осмотреть Астерс? - Я была бы счастлива, мистер Ральфус, - ей стоило больших трудов ограничиться одной улыбкой. - Это не тот лес, куда мы поедем на охоту? – спросил Стефан. - Нет, - несколько резко ответил Виктор. – Это другое место. - Мы туда почти не ходим, - пояснила Анабелла, стараясь смягчить резкость брата. – Местные жители называют его священным, и охотиться там запрещено. - И вы это поддерживайте? - Стефан удивился. - Мы чтим традиции этих мест, - ответил сын человека, опутавшего железнодорожными путями весь юг королевства. – А на охоту мы поедем в самый обычный лес, где фермеры заготавливают дрова и куда ходят за ягодой. Но просьба дамы закон, - он улыбнулся Кэтрин. - Должен отметить, что поезда – удобная вещь. Мы успели только уснуть и проснуться, как оказались здесь. – сменил тему Генри. - Мы уже давно путешествуем только так. До нашего поместья отсюда чуть больше часа. - И как часто ходят поезда? – вступил в разговор Ричард. - Пока только раз в день. Утром здесь проходит поезд из Кроуна на востока, а после полудня пройдет обратный. Если желаете, мы можем уехать на нем. - Это было бы славно, - согласился Стефан, и остальные его поддержали. - Но чем же мы займемся до этого? – Ричард повернулся к кузине. - За последние два дня ты показала мне все, или в запасе остались неувиденные руины? - Мы можем доехать до Солшберри, - неуверенно предложила Кэтрин. – Я там еще не была, но это тоже довольно старая деревенька. Говорят, там живет настоящая ведьма. Она смущенно замолчала, с трудом удержавшись от того, чтобы уткнуться в тарелку. Ричард под столом сжал ее руку, стараясь поддержать. - А ведь мы никогда не были в Солшберри, - подхватила Анабелла. – Виктор, сколько здесь живем, всегда проезжали мимо. - Да, верно. Почему бы не сейчас? - С удовольствием там побываю, - поддержал Генри. С тем, чтобы добраться до деревни, проблем не возникло. Времени в их распоряжении было достаточно, человека, согласившегося отвезти их до Солшберри и обратно, помог найти тот же трактирщик, и спустя час они гуляли по центральной улице. Деревушка оказалась поменьше Стаффорда, но ничуть не уступала ему в живописности. Уютные дома, крыши где-то покрыты черепицей, а где-то – еще соломой. Кэтрин дала себе обещание обязательно поработать здесь после отдыха в Везер-холле. Она чувствовала себя немного не в своей тарелке – Кэтрин не представляла, о чем говорить с этими людьми, поэтому делилась тем, что успела узнать за последнее время и перед поездкой. Может быть, прогулка по деревне – не самое изысканное развлечение, но она помогла скоротать время до поезда. - Значит, эта деревушка примечательна ведьмой? – Ричард взял ее под руку. - Нет. Здесь нашли чудом сохранившуюся статую богини Каоты, дочери творцов Сонароса и Лиассы, - пояснила Кэтрин на всякий случай. – Она покровительствовала художникам, поэтам, музыкантам и пряхам. Когда начали насаждать новую веру, изображения прежних богов уничтожались, а здесь, в подвале одного из домов, одно из них пролежало несколько столетий! Это совершенно невероятная история! - И где же оно сейчас? – Анабелла шла по левую руку от нее и внимательно слушала импровизированную экскурсию. - Его увезли в Королевский музей, так что в самом Солшберри можно увидеть разве что дом, где оно хранилось. Местные мастера делают деревянные фигурки Каоты, довольно точные копии с оригинала. Мне дарили такую статуэтку. А еще в Солшберри находился колодец с целебной водой. Анабелла оказалась внимательной слушательницей и милой девушкой, неизбалованной и приветливой. Она мало походила на кузин Кэтрин. Сара и Изабелл, родные сестры Ричарда, и Лаура, дочь тетушки Мери, ровесницы Анабеллы, были больше озабочены нарядами, светскими сплетнями и кандидатами в мужья, а кузина Сьюзен, участница их детских игр, уже растила свою дочь и большую часть времени проводила в поместье мужа. Пожалуй, из всех своих сестер, Кэтрин любила ее больше всех – за теплоту и легкость в общении. С Анабеллой тоже было приятно общаться, но она смотрела на Кэтрин как на старшую сестру и напоминала ластящегося котенка. Кэтрин это немного смущало, но в целом мисс Ральфус ей понравилась, и ее не пугала перспектива остаться в ее обществе. А вот о чем говорить с друзьями Ричарда, и уместен ли ее рассказ, она не знала. Будь тут приятели отца, они бы всю дорогу что-то бурно обсуждали. С мистером Бастианом Якобсом, художником, они могли бы говорили о картинах, на которые их вдохновило это место, и даже сделали бы пару эскизов. Мистер Якобс считал, что у нее талант к живописи и настоятельно советовал брать уроки. С мисс Агнес Райт, борцом за права женщин, которая часто бывала в их доме, они могли бы обсудить жизнь крестьянок. Мужчины, конечно, слушали ее рассказы о Солшберри и Стаффорде, но не из вежливости ли? К тому же ее волновала предстоящая поездка на поезде. Никогда ранее Кэтрин не ездила на железном, извергающем клубы пара, транспорте, хотя сеть железнодорожных дорог ширилась, и многие признали быстроту и удобство такого способа передвижения. Ее матушка совершенно не переносила поезда, ей становилось дурно, едва она оказывалась возле вокзала, и семья всегда путешествовала в экипаже или дилижансе. Даже после смерти матери они не изменили своим привычкам. Поезд действительно поражал своими размерами. К волнению девушки добавилось восхищение. - Это действительно транспорт новой эпохи. - Прошу вас, - мистер Ральфус подал ей руку, когда она поднималась внутрь вагона. – Железнодорожные линии «Ральфус и компания» к вашим услугам. Первый класс, леди. Кэтрин с любопытством осмотрелась. В купе вела только одна дверь, и, кроме них, в нем никого не было. Обитые красным сиденья оказались неожиданно удобными, но здесь она не обманывалась – вряд ли простые рабочие ездили на таких же скамьях. - Слышал, в Скотшире хотят построить железную дорогу от Гревбриджа к городкам вдоль побережья? - спросил Виктор у Генри, когда все уже сидели в купе, а поезд набирал скорость. - Да. Должен признаться, ездить домой станет намного удобнее и быстрее. Но местные жители сопротивляются до последнего. - Чего они боятся? Железная дорога даст им новые рабочие места. Неужели ловить рыбу интереснее? – вступил в разговор Стефан. - Их пугают перемены и скорость, с которой они вторгаются в нашу жизнь. - К тому же они не всегда на руку простым рабочим. Вспомни, что получилось, когда на фабрики завезли машины. Сколько людей оказалось на улице, - поддержал друга Ричард. – Не удивительно, что они боятся всех новшеств. - Но, согласитесь, сколько бы несчастных не громило машины, они все равно утвердились. Прогресс не остановить. - А сколько народа до сих пор работает в шахтах на примитивном оборудовании? – возразил Стефану Генри. – Прогресс избирателен. - Говорят, в шахтах работают и женщины, в ужасающих условиях. Мы, конечно же, не допустим такого на железной дороге, - Виктор говорил о поездах с гордым видом, словно они были и его детищем тоже. Впрочем, он с раннего возраста помогал отцу в делах и являлся наследником дела не только на словах. - Женщины вообще не должны работать. - Но у многих нет другого выхода, мистер Кроссман, - вступила в разговор Кэтрин. – Зарплата рабочих мала, и их женам приходится работать, чтобы прокормить семью. И в деревнях женщины никогда не сидели без дела. - Вы правы, мисс Уэлшберри, - Генри посмотрел на нее с интересом. – Не у всех есть выбор. - Это ужасно, - подала голос Анабелла. - Если бы у меня было вино, я бы выпил за то, чтобы присутствующие здесь дамы никогда не столкнулись с этой стороной нашего мира, - Ричард попытался перевести разговор в другую сторону. – Я слышал, вы никогда не были в Альверсоне, мисс Ральфус? - Увы, нет. - Сестра еще не выходит в свет, разве что, наносит визиты соседям, но в следующем сезоне мы намерены исправить это упущение. - Вы станете украшением столицы, - улыбнулся Ричард. Кэтрин про себя усмехнулась: кузен умудрялся даже банальные комплименты говорить очень искренне. Впрочем, Анабелла достаточно мила и богата, чтобы ее приняли благосклонно. - Благодарю. А вы, мисс Уэлшберри, уже представлены ко двору? - О, нет. Я избежала этой участи. - Моя сестра затворница, но, я надеюсь, поездка пойдет ей на пользу, - Ричард ободряюще подмигнул кузине. - А я, в свою очередь, надеюсь, что мисс Уэлшберри понравится пребывание в Везер-холле. Мы выкупили его не так давно, и не все еще привели в должный вид. Поместье несколько лет стояло заброшенным, - пояснил Виктор. - Ричард рассказывал, у вас большая библиотека? - Да, часть книг досталась от предыдущего владельца, часть собрал отец. Она полностью в вашем распоряжении. - Спасибо, мистер Ральфус. - Кстати, мы уже подъезжаем. - Далеко ли отсюда до поместья? – поинтересовался Генри. - Не очень. Я распорядился, экипаж уже ждет. Дорога до поместья находилась в идеальном состоянии. Из окна экипажа Кэтрин наблюдала, как с каждой минутой особняк становится все ближе, и вспоминала его историю. Везер-холл – Кэтрин не раз слышала о нем – поместье довольно старое, но с владельцами ему не везло. После падения дома Демрингов, король пожаловал земли графу Везеру. Тот построил новый дом, подальше от замка на холме. Во время крестьянских бунтов после огораживания замок был сожжен, а граф убит. Новый хозяин получил и титул, и поместье, правда, в несколько усеченном виде – Стаффорд отошел новому владельцу – отстроил дом – традиционная для тех лет постройка в форме буквы «Е», а его потомок лет десять назад продал дом за долги. Огромный – казалось, их с отцом дом в Альверсоне мог поместиться в одном крыле Везер-холла – он навевал мысли о прошлом этих мест и притягивал взгляд. Холл и столовая, куда их провели, сияли свежим ремонтом. Кэтрин отметила, что комнаты обставлены без лишней пышности, но со вкусом. Галерее вернули ее первоначальный облик. Ей хотелось осмотреть весь дом и каждый уголок поместья, и она с радостью приняла предложение Анабеллы прогуляться по парку. - Парк – гордость папеньки, - рассказывала хозяйка, когда вечером после ужина они вдвоем отправились на прогулку, оставив молодых людей пить виски. – Он лично проверял работы здесь. Ему кажется, что у меня слабое здоровье и что мне нужно чаще гулять. Эту аллею целиком засадили розовыми кустами. Мне кажется, здесь собраны все виды роз. Там, дальше, растут вишневые деревья. - Здесь действительно очень красиво. Никогда не видела столько цветов одновременно за пределами Ботанического сада. - Папенька очень любит сад. Он говорит, что нам нужно быть ближе к природе, а сам строит эти железные дороги и огромные машины, от которых столько дыма, - с детской непосредственностью заявила Анабелла, и Кэтрин подумала, что хищные рыбы из высшего общества будут рады такому корму. – Там моя любимая беседка. Выкрашенная белым кованая ограда, где сплетались листья, распускались цветы и парили птицы, была верхом мастерства. Изящные резные скамьи, столик и вид на сад. Кэтрин решила, что непременно придет сюда еще и сделает пару набросков. Может быть, даже попробует нарисовать портрет новой приятельницы, хотя люди ей удавались хуже видов природы и домов. - Когда папенька приезжает, мы часто пьем здесь чай, или просто разговариваем, или читаем. Он говорит, что здесь он отдыхает душой. - И я его понимаю. - Я рада, что Вы приехали. К Виктору часто приезжают друзья, но я с ними почти не разговариваю, встречаемся только за едой. Конечно, мы наносим визиты, но на самом деле не слишком близки с соседями. Все живут здесь не один десяток лет, вы представляете. Они никуда не переезжают и живут там, где жили их деды. Временами я чувствую себя здесь чужой. - Откуда вы приехали? - Отец родился в графстве Гевердж. - Моя мать родом оттуда. - Правда? Вы часто там бываете? - Мы не ездили на туда больше десяти лет, - покачала головой Кэтрин. – Матушка плохо переносила дорогу. - Переносила? Простите, мисс Уэлшберри, я не хотела Вас расстроить. - О, нет, матушка умерла, когда мне было двенадцать. Но временами мне ее не хватает. - Мне было одиннадцать, когда… - она запнулась. - Сочувствую, мисс Ральфус, - Кэтрин постаралась, чтобы голос прозвучал теплее – она действительно хотела ее поддержать. - Называйте меня Анабеллой. - Тогда для вас я просто Кэтрин. Они сидели молча, любуясь аккуратными дорожками, статуями и цветами. Сумерки медленно опускались на Везер-холл, ветерок становился прохладнее. Кэтрин думала о том, что у них с Анабеллой оказалось куда больше общего, чем могло бы показаться на первый взгляд, и о том, что места с историей обладают особой атмосферой. Тревога, которая мучила ее утром, прошла. Заметив, что ее новая приятельница старается плотнее закутаться в тонкую шаль, она предложила вернуться в дом. - Да, пожалуй, - согласилась мисс Ральфус. – Позвольте, я провожу вас в вашу комнату. Кэтрин с благодарностью согласилась. Комната, которую ей отвели, оказалась довольно просторной для гостевой спальни – размером с ее комнату дома. Но и сам особняк значительно превосходил скромное жилище профессора истории. Гостевые комнаты находились в том же крыле, что и хозяйские – вторая половина дома все еще находилась на ремонте, а в центральном крыле располагались гостиные, столовая, кабинет и библиотека. Выдержанная в спокойных бежевых и коричневых оттенках, спальня выглядела уютной. На обоях распускались цветы. Шторы с золотыми кистями, закрывавшие высокое окно, напротив, однотонные. Легкий белый балдахин над кроватью. Комод цвета ореха. Зеркало в резной раме. Туалетный столик и тренога для умывальной чаши рядом – Анабелла говорила, они начали проводить водопровод, но работы еще не окончены. Окна выходили в сад, и Кэтрин отыскала глазами розовую аллею и беседку. Уснула она быстро. На следующий день Кэтрин проснулась довольно рано. В кувшине на туалетном столике стояла вода. Вещи уже висели в шкафу – их разобрали еще вчера, но она даже не заметила. Она умылась и переоделась в любимое домашнее платье из темно-зеленого хлопка. Памятуя о своем желании порисовать, она достала карандаши, краски и кисти и среди листов бумаги обнаружила так и не отправленное письмо отцу и решила добавить в него пару строк. «Дорогой отец! Это письмо должно было отправиться к вам еще вчера, но, увы, я не успела. И, хотя информация здесь представляет для Вас крайний интерес, я рада возможности рассказать вам о своих впечатлениях от Везер-холла. Это поистине огромное поместье, и недавно оно обрело рачительных и заботливых хозяев. Мисс Ральфус показала мне сад, и он привел меня в восторг. Пожалуй, я займусь нашим домашним садом, хотя он никогда не превзойдет местный хотя бы масштабом. Мисс Ральфус – удивительно добродушное и милое в своей наивности существо, а ее брат – заботливый и воспитанный молодой человек. Самого мистера Джареда Ральфуса я еще не видела, но успела оценить удобство и скорость его железных коней. Ричард с друзьями намерен предаться охоте. Это развлечение не для меня, но мне позволено пользоваться библиотекой, к тому же я намерена сделать несколько рисунков, о чем вы можете уведомить мистера Якобса. И, нет, он вовсе не ухаживает за мной. Как вы могли такое подумать! У нас лишь нежная дружба на почве любви к живописи. Или дочь настолько вам надоела, что вы намерены избавиться от меня посредством замужества? Но самое главное, что ждет меня в Везер-холле – это поездка в заповедный лес Астерс. Мне обещали экскурсию по нему, хотя сами Ральфусы избегают этого места. Я непременно напишу Вам после этого. И на этом я все-таки прощаюсь. Сегодня же отправлю письмо. Ваша Кэтти». После она спустилась в сад, собираясь предаться своему второму увлечению – живописи. Время до завтрака еще оставалось. Кэтрин расположилась в беседке – та идеально подходила для ее целей – и исчезла для окружающего мира. Или мир исчез для нее, за исключением пения птиц и пышной растительности. Кэтрин любила эти минуты не меньше опросов в деревнях и последующего разбора результатов, когда она чувствовала, как ловит за хвост прошлое и удерживает его на бумаге – труд, который, несомненно, оценят потомки. Не меньше толстых трудов по мифологии, которые читала прямо в отцовском кабинете, удобно устроившись в кресле у окна, когда Джордж Уэлшберри работал за столом – эти минуты ассоциировались у нее со словами «семейный отдых». Но когда она рисовала, она оставалась наедине с собой. Акварель удалась. Она, конечно, не отражала всего богатства красок, но передавала настроение. Кэтрин убирала бумаги и краски и не сразу заметила приближающегося к ней мужчину. - Доброе утро, мисс Уэлшберри, - он нарушил тишину первым. - Доброе утро, мистер Ральфус. - Могу я пригласить вас к завтраку? - Конечно. Простите, я совсем потеряла счет времени. Кэтрин принялась поспешно собирать кисти и краски. - Вам не стоит беспокоиться. У нас есть еще четверть часа. Вам понравился сад? – Виктор поднялся в беседку. - Я в восхищении. Не удержалась от рисунка. - Разрешите взглянуть? - Прошу. Виктор не просто бросил вежливый взгляд, он внимательно рассмотрел акварель, словно перед ним лежало полотно известного мастера. - У вас талант, мисс Уэлшберри, - сказал он, возвращая рисунок автору. - Вы очень великодушны. - Могу ли я попросить вас об услуге нарисовать что-нибудь на память для нас? - Я буду счастлива исполнить вашу просьбу, - с улыбкой ответила Кэтрин. Она убрала краски в корзинку. Виктор с очередным «разрешите» взял ее сам. - Я очень рад, что вы приехали. Сестре так не хватает общения, а теперь она в полном восторге. Они шли вдоль розовой аллеи. На распускающихся цветах еще блестели капельки росы. - Мисс Анабелла само очарование. - Вы очень добры. - Я всего лишь сказала правду. - Она первым делом показала Вам сад, а я, если вы не возражаете, после завтрака я исполню обещание и провожу Вас в библиотеку. - Буду весь признательна. Перед завтраком Кэтрин заглянула в свою комнату и, оставшись в одиночестве, не смогла сдержать улыбки. - Я выбрала очень удачное место для начала светской жизни. До сих пор некоторые представители аристократических семейств смотрели на промышленников и торговцев сверху вниз, несмотря на то, что состояния последних зачастую превосходили их собственные. Те, кто и сами пробовали заниматься бизнесом, составляли меньшинство. Снобизм неискореним – так любил говорить отец. Джаред Ральфус из служащего железной дороги превратился в почтенного господина, и теперь он жаждал признания общества. Отсюда и любезность Виктора – стремление подружиться с семьей Уэлшберри. Будь на его месте какой-нибудь графский сынок, он бы смотрел на Кэтрин как на пустое место. Во всяком случае, так казалось ей самой. - Глупости, - отозвался Ричард, когда она поделилась своими размышлениями с ним. – Виктор всегда такой с дамами. Видела бы ты его на работе… Они вдвоем сидели в библиотеке. Кэтрин листала альбом с репродукциями риантских художников, а кузен развалился в кресле в газетой. - Кто-то пытался осквернить статую Сонароса. - Ту, что поставили на вокзале? - Да. Его измазали краской. - Некоторые альверсонцы хуже варваров. - Это могли сделать и приезжие. Все-таки украсить железнодорожный вокзал изображениями старых богов – это довольно рисковая идея. - Но как красиво они выполнены! Каота списана с сохранившегося солшберского изваяния, а выражения лица… Такое мастерство в наши дни встретишь не часто. - Признайся, на вокзал ты заглядывала только посмотреть на эти статуи и даже не пожелала прокатиться на поезде. - Да. А еще у меня есть работа мистера Якобса – подарок на двадцатилетие. На картине фронтон вокзала, и статуи изображены так четко. - Не тот ли это Бастиан Якобс, что выставлялся недавно в Эйнской галерее? Ричард отложил газету. Погруженная в изучение картин Кэтрин не заметила ехидную усмешку кузена. - Да, я была на открытии выставки. - То-то мне показалось, что сида на одной из картин похожа на тебя. - Ничего общего, - вспыхнула Кэтрин. – вам с отцом приходят в голову глупости! - А, дядюшка Джордж тоже так считает? Ее спасла Анабелла, нарушившая их уединение. Девушка ворвалась в библиотеку с широкой улыбкой и звонко возвестила: - Мисс Кэтрин! Я спешу вас обрадовать. Завтра мы поедем в лес, который вызвал ваше любопытство. - Это прекрасная новость! День прошел в разговорах, прогулках по саду, чтении книг и ожидании. Кэтрин даже боялась, что от волнения она не уснет. - Здесь правда есть что-то таинственное, - подтвердил Ричард. Они отправились сразу после завтрака и уже полчаса шли по лесу. Кэтрин не верилось, что это – тот самый Астерс, о котором она читала. Вокруг высились деревья старше ее, под ногами вилась узкая тропинка, рядом сплетались корни деревьев. Свет едва пробивался сквозь плотную крону. Кэтрин незаметно для себя выбилась вперед. Она шла, завороженная красотой вокруг, не слыша разговора своих спутников. Не замечая, что дорожка раздваивается – она уверенно свернула влево, словно не было иных вариантов. Тропинка вывела на поляну с огромным тисовым деревом. Под собственной тяжестью крона распалась на две. - Такое чувство, что ты знаешь, куда идешь, - голос Ричарда напомнил ей, что она не одна. Анабелла, которую вел под руку брат, присоединилась к ним. - Как из сказки! – Она с детской восторженностью рассматривала дерево. - И ему, скорее всего, не одна сотня лет, - Виктор тоже был восхищен. - Я слышал, что из тиса древности делали гадательные жезлы, - проявил познания обычно немногословный Генри. Кэтрин повернулась в его сторону. - Да. А соком тисовых семян смазывали оружие. - А из древесины делали луки. - Одно из старейших тисовых деревьев растет в Скотшире? - Да, недалеко от Гревбриджа. - Вы не устали? – обратился к девушкам Виктор. - Нет. - Еще нет. Но куда идти дальше? Кэтрин огляделась. - Мне кажется, там будет тропинка. - Я надеюсь, мы тут не заблудимся? – Стефан не очень-то любил пешие прогулки, и древность не слишком его интересовала, но он отправился вместе со всеми. - С таким ориентиром – вряд ли, - Ричард указал на тис и тронулся вслед за кузиной. Чем дальше Кэтрин углублялась в лес, чем дольше она находилась в Астерсе, тем больше она отстранялась от своих спутников. Их голоса доносились словно издалека, а пение птиц и шум листьев звучали особенно ярко. Поросшие мхом валуны, огромные корни, некоторые из них образовывали ступеньки, когда дорога круто взбиралась вверх, в некоторых можно было укрыться. - Вы идете так быстро, словно куда-то спешите. Или торопитесь убежать от компании. Кэтрин вздрогнула от неожиданности, и нагнавший ее Генри подхватил ее под руку. - Нет-нет, я не упаду, - ответила она и запнулась о коварно влезший на тропинку корень. Молодой человек едва заметно улыбнулся. - И все же вы позволите вас сопровождать? За два дня знакомства с друзьями Ричарда Кэтрин успела составить свое представление о каждом. Виктор казался воплощением хороших манер, неизменно приветливым и учтивым, при этом нельзя было сказать, о чем он думал, что чувствовал – его внутренний мир неплохо скрывали маска гостепреимного хозяина и умение поддержать любой светский разговор. Анабелла – милое дитя. Она явно была счастлива от того, что их компанию разбавила другая девушка. Сам Виктор заметил, что сестра, прежде испытывавшая смущение в кругу его друзей, стала держаться увереннее. Широкая искренняя улыбка, звонкий голос, светлые кудряшки, падающие на лицо – Кэтрин пробовала нарисовать портрет, но он не мог передать все очарование девушки. Стефана она определила как среднестатистического джентльмена. Можно было даже не спрашивать, за какую партию в парламенте он голосует. А вот о мистере Блэрфоре Кэтрин могла сказать только то, что он немногословен, внимателен, и его познания в истории простираются намного дальше, чем можно было ожидать. Благодатная тема для начала разговора, но вести вежливую беседу не хотелось. Не в Астерсе. - Ричард говорил, Вы помогаете отцу в работе? – нарушил молчание Блэрфор. - Стараюсь. Переписываю статьи и лекции. - Вы скромничаете. Признаюсь, я читал вашу работу в «Гронсвильском вестнике». - О, ее редактировал отец, - Кэтрин смутилась. Она всегда терялась, когда ее хвалили. - Мифология и фольклор – необычное увлечение для юной леди. - Для дочери профессора Уэлшберри это естественно. - Вы бывали в Скотшире? - Нет, никогда, - покачала головой Кэтрин. -В наших краях сохранилось не меньше преданий. Если вы или ваш отец когда-нибудь решите посетить наши места, Блэрфор-корт к вашим услугам. - Вы очень добры. - Я вырос среди рассказов о фейри. Моя няня, узнав, что я отправляюсь в подобное место, вручила бы мне железный гвоздь. Впрочем, она советует мне всегда держать его в кармане. - Мне уже хочется познакомиться с этой дамой, - разговор перешел на тему, которая не могла не привлечь девушку. – Но, может быть, вы помните что-то из ее рассказов? - Я постараюсь вспомнить для вас что-нибудь интересное, - Генри пропустил ее вперед, придерживая ветку. Некоторое время они шли молча, пока их не нагнал Ричард. - Кэтти, вот ты где. Стоило мне отвлечься, и ты скрылась из вида. Что это там? Кузен свернул с тропы – среди корней ветвистого дуба в самом деле что-то лежало. Высохшие яблоки, разноцветные бусины, россыпь жемчужин, массивная брошь – камея в оправе из серебряных кружев и аметистовых капель. - Надо же. - Словно подношения, - прошептала Кэтрин. Ричард повернул назад позвать остальных: Анабелла шла довольно медленно, и остальные подстраивались под ее шаг и, кажется, где-то отстали. Генри остался на тропинке, а девушка опустилась на массивный корень, вглядываясь вглубь леса. Она снова отрешилась от всего, и на какое-то мгновение ей показалось, что она видит лицо среди ветвей, неестественно белое, с черными провалами глаз и короткими рогами. Она вскочила, собираясь подойти ближе и обнаружила, что ее снова держит за руку Генри. - Мне показалось, - произнесла она, находясь под впечатлением странного видения. - В таком месте не стоит гнаться за чем-либо, - он, бросив взгляд в переплетение ветвей, внимательно посмотрел на девушку. Наконец послышались голоса, и Кэтрин словно очнулась, обнаружив себя стоящей слишком близко к Блэрфору и смотрящей ему прямо в глаза. Она смутилась и попыталась спешно отодвинуться. Генри не выпустил руки и отвел ее в сторону. - Простите… - еле слышно выговорила она, не понимая, как это вышло и что случилось с ней мгновение назад: она помнила только, как садилась. - Вам стало дурно, - подсказал Блэрфор. - Закружилась голова, так иногда бывает при долгих прогулках. Может быть, стоит отправиться назад? - Нет, нет, мне уже лучше. Тем временем, подошедшие с интересом рассматривали лесной жертвенник. - У матушки была такая же брошь! – воскликнула Анабелла, склонившаяся возле загадочных подношений. - И правда, точно такая же. И один из камней шатался. Виктор повертел брошь в руках, и Анабелла не удержалась от громкого вздоха, когда обнаружилось, что один из аметистов и впрямь слабо держится. Ричард тем временем обеспокоенно вглядывался в лицо кузины. - С тобой все в порядке? Ты выглядишь бледной. - Мне кажется, нам стоит вернуться. Приедем сюда как-нибудь еще раз, - предложил Генри. – Не стоит это брать, - обратился он уже к молодым людям, разглядывающим жертвенник. – Полагаю, это подношения духам, и не стоит не них покушаться. - Духам? – усмехнулся Стефан. – В наш просвещённый девятнадцатый век? - Думаю, вы правы, - поддержала Блэрфора Анабелла и первой отошла от дерева. - Продолжим прогулку? – спросил брат, предлагая ей руку. - Признаться, я бы хотела вернуться. А вы, мисс Уэлшберри? - Мне кажется, на сегодня достаточно, - нехотя согласилась та. Обратный путь они провели в молчании, нарушаемом лишь болтовней Стефана и Ричарда. В экипаже шли вежливые разговоры о природе. Кэтрин почти не принимала участие в этом обсуждении. Она чувствовала себя уставшей, хотя подобные пешие прогулки были ей не в новинку. Голова слегка кружилась. Ей казалось, она забыла о чем-то важном, что случилось на прогулке, но не могла вспомнить. И была уверена – Генри что-то знает. После обеда она решила прилечь, но спать не хотелось. Странное ощущение захватило ее целиком и не давало ни уснуть, ни сосредоточиться на книге. Чтобы как-то отвлечься, она достала карандаши – в минуты смятения девушка иногда брала чистый лист и рисовала все, что придет в голову. На бумаге появлялись спирали, круги, звезды, молнии и затейливые лабиринты, а мысли постепенно приходили в порядок. В этот раз лист украли переплетения веток и листва. Когда в пятом часу к ней постучалась Анабелла и спросила, не желает ли она выпить чай в летней гостиной, Кэтрин чувствовала себя лучше. Летняя гостиная – любимая комната мисс Ральфус – оказалась самой светлой комнатой на втором этаже центрального крыла, обставленной в нежно-розовых тонах с видом на клумбы у входа в дом и кусочек сада. Обстановка там и впрямь была уютная. Изящная мебель, обивка с цветочным рисунком, легкие шторы, пропускающие свет, полочка с милыми безделушками – угадать, кто приложил руку к оформлению, не составило труда. Горячий чай в приятной компании окончательно успокоил девушку. С разговорами и шутками она совсем забыла о происшествии на прогулке. Она чувствовала себя довольной и отдохнувшей и с радостью поддержала Ричарда, предложившего поиграть в буриме и музыкальные стулья. Игры захватили всех, и время пролетело незаметно. Кэтрин вернулась в свою комнату в приподнятом настроении и с приятной усталостью. Изрисованный лист и карандаши все еще лежали на столе. Девушка поспешила все убрать. Карандаши отправились в футляр. Кэтрин взяла рисунок, чтобы и его убрать в папку, и вздрогнула, вглядевшись в изображение: среди карандашных ветвей на нее смотрело лицо с черными глазами без белков. И с рогами на голове.