***
Кларк снова находилась у пепелища костра, где уже лежали новые, сухие ветки деревьев. Она лежала на спине, согнув здоровую ногу в колене, и наблюдала за медленно темнеющим небом. Сначала, оно было ярко-голубым и на нем очень четко виднелись лениво ползущие, белоснежные облака, а после, становилось все более синим, более глубоким, окрашиваясь в предзакатные цвета. Она помогала Араону целый день, проверяя больных, и строго-настрого запретила выпускать их из палатки. Много времени она провела и с той девочкой, поскольку родителей, увидеть она не могла. Проверив весь лагерь на возможность инфекции, она снова оказалась на прежнем месте, получив заслуженное время на отдых. Она закинула руки за голову и, казалось, только прикрыла глаза, как ее тут же потрепали по плечу, от чего она резко села, оборачиваясь. — Это я, — успокаивает ее Араон. — Им всем стало легче. И Кларк чуть улыбается, кивая головой. — Как ты и говорила, — продолжает целитель. — Они пролежат у меня в палатке всю неделю, больше заболевших нет, благодаря тебе. Всем на всякий случай дали твое лекарство. Ты — прирожденный целитель, — и Кларк благодарно улыбнулась, откидываясь обратно на землю. И вдруг. — Так ты поела наконец? И девушка закрыла руками лицо, под громкий смех подходящей к ним Октавии.***
Так проходили день за днем. Постепенно, обитатели лагеря, стали привыкать к Кларк, обращались к ней за помощью, или просто пытались поддержать, безусловно замечая, в каком она находилась положении. Возле Кларк постоянно толпой бегали дети, с которыми она, в силу своих возможностей играла, и внимательно слушала, когда кто-то из них что-то рассказывал, учила по фразам язык, и сама была не прочь научить их чему-нибудь новому, например, рисованию. Здесь и вправду было много детей, поскольку из лагерь, располагался в одной из деревень. Но когда она оставалась одна, она снова возвращалась к своему обычному состоянию: полная отрешенность и пустота. Ее саму начинало это бесить, но она поняла, что засела внутри уже слишком глубоко. Пока палатка целителя была занята, она спала на улице, возе того самого костра, вместе с Октавией. Араон же с радостью принимал помощь девушки, наблюдая за ее действиями, и, иногда, обучая ее тому, что он знал сам. А на пятый день, Араон начал терзать ее тренировками. Мышцы, которые срослись довольно быстро, теперь, нужно было тренировать, и разрабатывать с самого начала. Прошла уже неделя с тех пор, как Кларк пришла в себя, и находилась в лагере землян. Она сидела у потухшего костра, с крайне серьезным видом и, сжав зубы, тренировала раненую ногу. Уже по традиции, вокруг нее собралось несколько детей, в том числе и та девочка, которую блондинка поставила на ноги, а так же Октавия и Араон, который постоянно поддерживал ее и говорил, что и как делать. — Сгибай ногу в колене, только не торопись… — произнес он, сидя, а земле, рядом с Кларк. Та, зажмурилась и медленно согнула ногу в колене, пытаясь игнорировать боль, которая была уже не такой сильной, как раньше, но все же, ее нога не подчинялась ей до конца, и приходилось прикладывать колоссальные усилия, чтобы выполнить те упражнения, которые заставлял ее делать Араон. — Молодец! — улыбнулся он и все дети, сидящие рядом, радостно завизжали. — Несколько месяцев, и будешь бегать! И Октавия, наклонившись к нему, что-то зашептала, на что тот, довольно улыбнулся и шепнул что-то стайке детей, от чего они все разбежались в разные стороны. А Кларк посылая этим двоим, вопросительный взгляд. — Так, теперь, делай, что я говорю, — хмыкнул Араон. — Осторожно пересядь на здоровое колено… Молодец… Упрись руками в землю, и медленно встань. Не опирайся о больную ногу. Медленно и осторожно. Вот так… — Октавия поддержала подругу под руку, чтобы та не потеряла равновесия, стоя на одной ноге. Пока они проделывали все эти манипуляции, вокруг них, собралось некоторое количество людей, и все наблюдали за Кларк, и в каждом взгляде она видела поддержку. — «Что они задумали?» — пронеслось в голове Кларк, оглядывая всю окружившую их толпу, которую Араон расставил полукругом, а сам, встав в центре, лицом к Кларк. И тут, она поняла… О нет. И Октавия резко отошла в сторону, оставляя подругу одну. — Сегодня, ты сделаешь свой первый шаг. Сама, — добавил Араон улыбаясь. Твою мать. Ох, если бы можно было убить взглядом, Кларк бы непременно это сделала. Но они оба стояли как ни в чем не бывало, и широко улыбаясь. До блондинки никак не доходило, зачем они собрали всю эту толпу. Неужели, чтобы она опозорилась всем лагерем? — Они все, тебя поддержат, Кларк, — пояснила Октавия и ее реплику, встретили радостными криками. И в груди Кларк на долю секунды потеплело, когда она почувствовала на себе эти взгляды, которые пропитывали ее уверенностью и таким теплом… — Так, теперь, осторожно поставь ногу на землю, но не опирайся на нее. Это сделаешь в самый последний момент, — произнес Араон, и Кларк осторожно опустила ногу на землю, чувствуя, что дрожит от волнения. А вдруг не получится? — Октавия, страхуй ее сбоку. А ты, насчет три, сделаешь шаг ко мне. И я тебя поддержку. Один шаг, Кларк, ты с этим справишься. И снова одобрительные возгласы. И глубоко вздохнув, она вытянула руки вперед, точно так же как сделал Араон готовясь ее поймать. Только бы не упасть… *** Лекса ехала по лесу на своем коне, обсуждая с Индрой, прошедшее собрание с главами окрестных деревень. Позади нее ехал Линкольн, который о чем-то глубоко задумался, вслед за ними — охрана и все прислушивались к лесной тишине. — У них достаточно запасов, Командующая, — продолжила Индра. — Им хватит, чтобы пережить эту зиму. И они… И неожиданно, по лесу разнеслись радостные вопли, от чего Лекса нахмурилась и пришпорила коня, наблюдая, как вперед тут же рванула ее охрана. Они были недалеко от лагеря, но что там происходило, было для нее загадкой. Загадкой, которую она собиралась решить. Они, заметив, что охрана была на постах, и пропустила их в лагерь, чуть притормозили, замечая толпу в центре лагеря. Они сидели на лошадях и им отлично открывался вид на все происходящее. — Один шаг, Кларк, ты с этим справишься, — произнес Араон и его слова встретили еще одним радостным возгласом. Краем глаза, Лекса заметила, как собиралась рвануть в их сторону Индра, но жестом руки, приказала всем остановится, наблюдая за Кларк. Было видно, как напряглись ее мышцы, и дыхание стало более глубоким и ладони сжались в кулаки. Похоже, она действительно собиралась шагнуть. Возле них, как маленький ребенок, скакала Октавия, по видимому, страхуя Кларк, от чего Линкольн, оказавшийся в одной линии с Лексой, улыбнулся. И Командующая едва заметно улыбнулась, мысленно надеясь на то, что Кларк сможет. Хотя нет. Она даже не сомневалась в этом. — Один! — разнеслось по лагерю множество голосов. — Два! Три! — и все затаили дыхание, замирая на месте. Кларк легким взмахом головы, отбросила волосы назад и… Она резко перенесла вес тела на раненую ногу, толкаясь второй и делая шаг вперед. Можно было увидеть, как от боли скривилось ее лицо, как подогнулись ее ноги, как Араон подхватил ее под руку, тут же помогая встать на здоровую ногу, а через мгновение, весь лагерь утонул в радостных криках. — Да! — громче закричала Октавия, обнимая подругу. — Есть! Ты это сделала! И Лекса выдохнула, вновь начиная улыбаться, глядя, как стайка детей, бросается обнимать Кларк. — Командующая! — тут же раздался крик и все обернулись в сторону входа, от чего Лекса едва успела спрятать улыбку. Она, как только кто-то из воинов берет за поводья ее коня, спрыгивает на землю, как ни в чем не бывало, продолжает что-то обсуждать с Индрой, замечая, что все обитатели лагеря, склонили головы и затем, каждый разбрелся по своим делам, подгоняемой Индрой. Дети же так и продолжали толпится в лагере, с нескрываемым восхищением глядя на Лексу. И та снова едва заметно улыбнулась. Кларк же так и стояла на земле, опираясь на руку целителя, и просто отведя взгляд в сторону. Араон же, заметив, что Командующая движется к нему, осторожно помог Кларк опереться об Октавию и сам направился навстречу Лексе. — Командующая, — произнес он с уважением, склонив голову. — Пойдем, Араон, — ответила она, кивком головы указывая на палатку целителя. — У меня будет к тебе несколько вопросов. И она, кинув короткий, незаметный взгляд на Кларк, которая с помощью Октавии дошла уже до разожженного костра, направилась в свой шатер. А как только шатенка усадила Кларк на землю, то тут же, шепнув ей на ухо что-то вроде «Я сейчас», бросилась в сторону Линкольна, крепко обнимая землянина. Кларк, приняв уже привычную для себя позу, согнула здоровую ногу в колене и уставилась в огонь, поставив подбородок на колено. Конечно, она была рада тому факту, что шла на поправку, но сейчас, ей хотелось выть от того, что она не может ходить. Хотелось просто проявить хоть какие-то эмоции, но внутри было пусто. А когда она понимала, почему пусто, и почему ей не стоит проявлять эмоции, то все вопросы тут же отпали. Ведь если она вновь позволит эмоциям выйти… Ох, такого шторма, она уверена, не видел еще ни один землянин. Девушка смотрит на огонь, не замечая времени, не замечая пропажи Линкольна и Октавии, не замечая захода солнца и даже наступления ночи. Действительно: на то, как горит огонь, можно смотреть вечно. Она сильнее обхватывает руками прижатую к груди коленку и переводит взгляд на вторую ногу, медленно выдыхая. Она ее помнила, какой болью пронзило ее, когда она сделала сегодняшний первый шаг. Не даром говорят: если ты не чувствуешь боль, значит ты мертв. Но боль была действительно адской и она едва сдержалась от крика. И сейчас, она действительно ненавидит себя за то бессилие, которое испытывает. — Мне доложили, что за эту неделю, ты спасла моих людей от неизвестной болезни, — раздается совсем рядом и Кларк зажмуривается, сжимаясь еще в несколько раз, словно пытаясь избавится от одного из ночных кошмаров. Но это было реально. — Спасибо. Кларк не отвечает. Она не отвечает уже довольно давно. Она просто откидывается на землю в привычном для нее действии и устремляет взгляд в небо, подгибая одну ногу к груди, а вторая так и остается лежать неуклюже выпрямленной. — А вот то, что ты отказываешься от еды, мне не нравится, — произносит Лекса, садясь по другую сторону костра. Да плевать я хотела на то, что тебе не нравится! Когда ты наконец осознаешь, что мне плевать?! — Кларк, хранить молчание — не выход из этой ситуации, — мягко замечает Командующая и Кларк еще раз усмехается тому, какой лицемеркой оказалась Лекса: даже ее голос подстраивается под ситуацию. — Когда-нибудь, тебе придется вернутся с небес на землю. Придется научится жить заново. И от этого не убежать. И Кларк приподнимается, вновь принимая сидячее положение. И впервые, Командующая встретила ее взгляд, собирая все силы, чтобы не отвести его. Столько злобы и ненависти, она увидела в этих голубых омутах, смотрящих прямо на нее. И через мгновение, эта гамма эмоций, сменяется на пустоту. В глубине души, Командующая усмехается: а она пытается все это скрыть. Но Кларк еще не умеет скрывать эмоции так, как Лекса. Однако, выходит у ее неплохо. Блондинка вновь откидывается на землю, отворачиваясь от огня, и соответственно, от Лексы, и подгибает одну ногу к груди, подложив одну из рук под голову. А вторая нога так и остается неуклюже лежать выпрямленной. И Кларк чувствует на себе проницательный взгляд Лексы. А Лекса, все видит. Видит, как Кларк сейчас плохо. И едва ли сдерживается от того, чтобы подскочить к ней, и как следует встряхнуть ее, чтобы вызвать хоть какие-то эмоции. Но Лекса умеет ждать. Она знает, что рано или поздно, Кларк не сможет сдерживать все это внутри себя. Она сорвется. И она будет к этому готова. — Не советую тебе отказываться от еды, Кларк, — произносит наконец Лекса, после продолжительной паузы, вставая на ноги. — Дорога в Полис пусть и занимает от силы день-два, но сил требует много. И тебе они тоже понадобятся. И пока, ты в моем лагере, как бы ты не хотела уйти отсюда, тебе следует исполнять мои приказы. Конечно, она безусловно знала, что Кларк будет противится ей до последнего. Но на это и был расчет… И Командующая уходит в свой шатер, мысленно празднуя победу, и оставляет Кларк наедине с собой, которая уже железно для себя решила: подчиняться она не станет…