KILL ME

      Я не спал в оставшиеся мне часы. Я не мог понять, зачем кому-то убивать этого безобидного паренька? Хотя, о чём я? Это не моё дело. Причины для убийства могут быть самыми разными — порой достаточно простой обиды, чтобы близкие друзья стали злейшими врагами, чтобы человек, которого ты вчера считал самым близким тебе, вдруг стал таким далёким и холодным.       Я вдруг вспомнил своё обучение: перед тем как стать убийцей, я пять лет прожил в интернате «Медуза», где я проводил дни в адских тренировках. В моей группе было семьдесят два человека — до выпуска в живых осталось только тридцать восемь. Дисциплины были абсолютно разными в зависимости от пола учащегося: например, у девочек был предмет «Как правильно соблазнить мужчину», а у мальчиков был сделан упор на физическую подготовку.       В то время я ненавидел акробатику. Не потому, что мне не нравилось — просто я терпеть не мог своего преподавателя. В первый год я пожаловался ему на то, что не могу сделать сальто из-за того, что получил растяжение. Он ласково посмотрел, а после этого с размаху ударил мне ногой в живот. Я упал на землю и начал задыхаться. В глаза полетела пыль, а на месте удара как будто заполыхало адское пламя, сжигающее мои внутренности.       — Я перебил боль в твоей ноге этой болью. Теперь-то ты можешь сделать то, о чём я тебя попросил? — сказал он, глядя на меня с усмешкой.       Закашливаясь кровью, я лежал не в силах двигаться. Мой учитель плюнул на меня и продолжил вести занятие. В тот день он сломал мне два ребра — если бы не Марина, то я бы, наверное, умер. Больше я никогда не возражал ему и делал всё, что говорил этот демон. Только вот в последующие годы он становился всё злее и злее.       Марина была очень хрупкой и худой на вид, но в душе она была сильнее многих из нас. Позже, когда меня выписали, мы с ней стали часто гулять, разговаривая друг с другом. Она была такой же азиаткой как и я, только родилась и выросла в Германии. Её поймали по пути из школы: люди с масками на лицах затащили бедняжку в машину, предварительно усыпив. Позже они продали её в это место. Она могла часами рассуждать на самые разные темы, а мне просто нравилось её слушать. Больше всего она хотела вернуться к своим родным.       Около интерната протекала река, на берегу которой росла огромная ива. Там мы и устраивали с ней наши тайные встречи. Это было наше место — место, где мы проводили всё своё свободное время, которого у нас было не так много. Мы не были друзьями — просто любили общество друг друга: это приносило нам какой-то странный покой. Один раз за завтраком она притащила огромный букет полевых цветов и всучила мне, не говоря ни слова. Она была вся мокрая от утренней росы и, отдав букет, тут же убежала наверх. Все вокруг меня начали смеяться, а я остался стоять в полном шоке.       Позже вечером Марина умерла — она умирала у меня на глазах. Её забил насмерть тот самый учитель акробатики: не смогла сдать зачёт. Она никогда не была гибкой, а чувство равновесия у неё вообще отсутствовало, она постоянно падала и ходила в синяках и ссадинах. Он бил её, бил без остановки. Этот огромный жирдяй просто смеялся и бил человека, который стал для меня уютным уголком спокойствия. Я вдруг вспомнил Джека. В сердце защемило, и я в полном беспамятстве бросился на него с криками. Но вдруг кто-то схватил меня и прижал к себе. Это был Константин. Он приехал, чтобы проверить своих подопечных, и наткнулся вот на эту картину. Почему он всегда появляется в такие моменты? Константин закрыл мне глаза и зажал рот: я ничего не смог сделать. Я слышал, как Марина кричала, просила о помощи, но я совершенно ничем не мог ей помочь. Константин сжал меня в руках с такой силой, что я не мог даже пошевельнуться. Я просто слушал, как она умирает. Когда меня, наконец, отпустили, то я бросился к её холодному телу и с силой прижал его к себе.       — МАРИНА! МАРИНА! — кричал я ей в лицо. Всё было бесполезно. Её душа, если души вообще существуют, давно уже оставила это хрупкое тело. Я просидел с ней до того момента, пока на небо не взошла луна, а вокруг не потемнело. Я пытался разбудить её — заставить очнуться и вновь рассказать мне какую-нибудь историю. В ночной тьме я впервые обратился к Богу, я молил вернуть её мне. Но он не ответил. Тогда я решил, что единственный бог, который может существовать, — это смерть.        Находясь в какой-то прострации, я отправился к нашей иве, держа на руках мёртвую Марину. Там я опустил её на землю, бережно прислонив к стволу дерева. Вдруг мне на глаза попался тот самый утренний букет: его цветы уже завяли и засохли, но он был по-прежнему прекрасен. Я взял его, сел у реки и, опустив ноги в воду, стал пускать засохшие бутоны утренних цветов вниз по течению.       И тут до меня дошло. Что если бы я не сблизился с Мариной так сильно? Осталась бы она жива? У неё было бы больше времени на тренировки. Она бы смогла сдать экзамен! И жила бы дальше без меня! А я… не получил бы столько боли. В глазах вдруг потемнело: эта мысль врезалась мне в голову и давила на все участки моего мозга. От бессилия я закричал…

***

       Проснулся я уже у себя в комнате. После мне рассказали, что я был найден без сознания на берегу реки. Труп Марины бесследно пропал. Я не успел с ней попрощаться.        Это паршивые и одновременно очень тёплые для меня воспоминания. Я повернулся на спину и уставился в потолок.       «Ты вспомнил её впервые за несколько лет», — раздалось в голове.       — Со мной точно что-то не так, — пробормотал себе под нос я, чтобы успокоиться, и повернулся набок, но вдруг оцепенел.       Тело парализовало. Я уставился в угол около балкона — в нём сидела…Марина! Такая же как и много лет назад. Она смотрела на меня своими тёмно-карими глазами и теребила тонкими пальцами белое платье. Её чёрные локоны спускались по её хрупкому, дрожащему как осиновый лист на ветру, телу.        — Чанёль, а ты вырос, – улыбнувшись во весь рот, сказала она. И тут мой мир пошёл кругом. Голова закружилась и я уже не различал, где находится пол, а где — потолок. Меня затошнило. Я проснулся в холодном поту, тело трясло. Неужели я всё-таки спал?       — С тобой всё в порядке? — спросил вдруг чей-то голос. Я немедленно поднял голову и увидел перед собой обеспокоенного Бэкхёна. – Извини, если разбудил тебя. Просто я услышал как ты кричишь, поэтому я… .       Он не успел договорить, потому что я с силой обнял его. Не знаю почему. Просто мне захотелось сделать это. Захотелось прижать его тёплое тело к себе и раствориться в этой самой теплоте.       — Тебе снился кошмар? Ничего, у меня тоже такое бывает, — сказал он и по-дружески похлопал меня по спине. — Но если ты продолжишь и дальше так сжимать меня, то я задохнусь.       — П-прости, — ответил я и тут же отстранился. — Это был не совсем кошмар…Просто воспоминания из прошлого, — я замолчал.       — Понятно. Ну, если ты не хочешь спать, да и я, в принципе, тоже, позволишь приготовить мне для тебя завтрак? — спросил Бэкхён, улыбаясь.       — Ты похож на щенка, — внезапно для нас обоих проговорил я. Он действительно напоминал мне щенка, глупого и наивного.       — Чего!? Почему вдруг на щенка?       — Решено. Отныне буду звать тебя Чиндо, — я вспомнил, как мама рассказывала, что раньше у неё была собака этой породы. Она была очень милой, но когда было нужно, то становилась злой и свирепой.       — Я же не собака! Я врач! — возмущался мой собеседник.       — Дай лапу, — сказал я и протянул руку. На что Бэкхён сразу же отреагировал и положил ладонь в мою руку. — Молодец, — кивнул ему я и потрепал по голове.        — Это было не специально, — парень вскочил с кровати. — Я не собирался это делать, — при этих словах он явно покраснел. – Всё. Я пошел готовить себе завтрак, – сказал он и вышел из моей комнаты, хлопнув дверью.       Он всё больше и больше напоминал мне щенка. Я откинулся на подушки. И не успел я подумать, что мне делать дальше, как вдруг зазвонил телефон. Я потянулся к тумбочке: номер был скрыт. Значит, это они. Новые указания?

***

      — Сэрпенто? — в трубке раздался низкий мужской голос.       — Да, это я.       — Думаю, ты и уже сам обо всём догадался, — сказал он, явно усмехаясь. – Это желание нашего клиента. Из-за него же ты теперь пойдёшь на настоящую работу.       — Чего? — раздражённо спросил я, эта фраза ввела меня в ступор. Я ведь никогда раньше не работал по-настоящему. Были дела, когда мне приходилось работать под прикрытием, в роли официанта или службы доставки, но обычно это не занимало у меня много времени: максимум, два или три дня.       — Ты будешь работать санитаром в частной клинике Ким. У них не хватало людей, так что мы любезно предложили им твои услуги, — теперь мой собеседник открыто смеялся надо мной. Не знаю, кто именно это был, но, похоже, что издёвки надо мной доставляли ему немалое удовольствие.       — Хорошо, — спокойно ответил я, скрывая своё внутреннее раздражение.       — Это всё, что я хотел сказать. Удачной работы, — он ещё раз усмехнулся и повесил трубку.

***

      Я смотрел на телефон, словно ожидая от него чего-то ещё, как вдруг услышал звуки, доносящиеся с кухни. Мне стало интересно, что вытворяет этот щенок, поэтому я направился на звуки стучащего по разделочной доске ножа и кипящего масла. Войдя внутрь, я обнаружил своего соседа у плиты в розовом фартуке. Он что-то готовил и недовольно бубнил себе под нос. Я сел за стол и стал наблюдать: кажется, он вообще не замечал меня. Витает в облаках?       — Кажется, кто-то обещал меня покормить, — спокойно произнёс я. Я старался быть не слишком внезапным, но у меня это не получилось.       — Как ты здесь оказался? — спросил напуганный Бэкхён. Он даже подскочил от неожиданности.       — Ну, вообще-то я уже довольно долго здесь сижу, — с тем же спокойствием отвечал я.       — Ты ходишь слишком бесшумно, — сказал парень, накладывая в тарелки еду. — Обещал, — продолжал он, расставляя передо мной кучу неизвестных мне блюд, — Значит, покормлю, — закончив фразу, он деловито скрестил руки на груди.       — Хочешь похвалы?       — Я же уже говорил, что я не собака, — с недовольным видом ответил он и уселся напротив меня.       — Ну хорошо, Чиндо, — сказал я с насмешкой и подмигнул ему. От чего он ещё пуще раскраснелся, то ли от злости, то ли от смущения.       — Слушай, Чанёль, — еле слышно проговорил он, опустив глаза и посмотрев на меня исподлобья.       — Чего?       — Я знаю, что ты говорил, чтобы я не сближался с тобой, — он замялся и стал теребить фартук.       — Ага, — спокойно отвечал я.       — Но я считаю, что это неправильно! — он вскочил из-за стола. — Соседи должны дружить с друг другом. Поэтому, пожалуйста, давай станем друзьями! — прокричал он и поклонился.       — Может, я чего-то не понимаю, но это звучит как признание в любви, — с тем же спокойствием отвечал я.       — Н-нет! Я совсем не это имел в виду, — Бэкхён тут же начал оправдываться и махать руками во все стороны.       — Прости, но ответ на твой вопрос — это категорическое нет. Поверь, тебе не нужен такой друг, как я, — со вздохом проговорил я и, не дав возможности продолжить своему собеседнику разговор, развернулся и ушёл к себе в комнату. Оставшись голодным с одним лишь комком в горле.

***

— Мне не нужны друзья, — тихо сказал я, падая на пол и прислоняясь головой к двери. — Всё правильно. Тебе не нужен никто, кроме меня…