***
— Не думал, что ты так легко согласишься, Бонни-тян, — заметил Броги, когда, закончив с вещами, я пришла к ним с Дорри, чтобы попрощаться. Сердце неприятно щемило от предстоящей разлуки, и я могла только печально улыбаться от невозможности взять их обоих с собой. И так понятно, что, как бы я ни просила, они ни за что не согласятся прервать свою дуэль. Мужчина всегда должен доводить начатое до конца, так ведь? Что же, наверное, это можно сказать и про меня. — А это было и не легко, — ответила я. Скрывать от них что бы то ни было я не собиралась, да и делать вид, что со мной все в порядке, пожалуй, тоже. Они все равно поймут, что я лгу. — Если честно, я до сих пор не уверена, что поступила правильно. Изначально я собиралась отказаться… — Почему же передумала? — поинтересовался сидящий рядом Дорри. — Из-за вас, — просто сказала я, наконец, уложив роящиеся в голове мысли в порядок, и общая картина встала передо мной, как на ладони. — Может, это прозвучит нелепо, но после побега с Мариджоа вы оказались единственными близкими мне людьми. Друзья, наставники, по сути, вы меня вырастили. Других людей, которым было бы небезразлично мое будущее, у меня нет. Кому мне еще верить, если не вам? Я дала свое согласие, потому что вы этого хотели. Вы верите этой команде, поэтому я тоже решила им довериться, вот и все. Теперь мне остается только верить, что я не пожалею о своем выборе, — на этих словах губы задрожали, а к глазам подступили слезы, но я решительно дала красный свет истерике, на этот раз печальной, а не веселой. Не хватало сейчас только расклеиться и разреветься, как сопливая девчонка! Пусть уж лучше помнят мою улыбку. — Никогда ни о чем не жалей, — емко произнес Броги. — Никогда. Не сожалей о прошлом и иди только вперед, что бы ни случилось. — Не буду, — кротко улыбнулась я, а потом хитро прищурилась. — Кстати, все спросить хочу. Вы ведь знали? Поэтому тогда завели этот разговор и начали убеждать меня уехать? Вы знали, что сюда приплывут пираты Белоуса? И изначально решили отправить меня с ними? Возмущение от их самоуправства прошло еще ночью, когда Татч отвлек меня разговором и переключил мои мысли на него, так что я лишь улыбалась, давая понять, что обвинений с моей стороны не будет. — Десять лет назад Эдвард обещал, что еще навестит нас, — ответил Дорри. Мне показалось, или они оба заметно смутились? Казалось, что вот-вот и устремят взгляды вверх, делая вид «А что я? Я ничего». — Так что да, мы знали, что они приплывут. Не знали только, когда это случится. Но, как видишь, не слишком прогадали со сроками. Да и с кем еще мы могли бы отпустить тебя со спокойной душой? — Ну, тогда я пойду? — сидеть тут и дальше рассусоливать не хотелось, да и опасно это было. Такими темпами я могла и передумать, в результате великанам пришлось бы исполнять свою угрозу с моим вырубанием, а такого мне точно не хотелось. Но и просто так взять и уйти я тоже не могла, поэтому, поднявшись на ноги, я с разбегу заскочила на плечо сидящего Броги и крепко обняла его за шею. Наверное, со стороны это выглядело довольно нелепо, но сейчас меня меньше всего интересовало чье-то мнение по этому вопросу. После Броги свою порцию крепких объятий получил и Дорри. — Навсегда прощаться не буду, — сказала я. Сеанс обнимания меня неожиданно воодушевил, и в душе воцарилась такая легкость, что я готова была взлететь. — Однажды я обязательно посещу Эльбаф, и было бы здорово, если бы к тому моменту вы оба вернулись туда. — Но, Бонни-тян, ты ведь понимаешь, что это невозможно? — усмехнулся Броги. — Понимаю, — невозмутимо кивнула я, прекрасно помня, что все это время гиганты сражались именно за этернал пос на Эльбаф, посему обоим он достаться не мог. — Но считайте это началом моей новой мечты. Вы ведь сами велели мне найти другую, раз уж с Дозором у меня не выгорело.***
— Ну что, готова? — уточнил Татч. Пока я прощалась с гигантами, он вальяжно развалился в кресле на моей любимой наблюдательной башне, что была возле лагеря Дорри. Закинув ноги на поручень и убрав руки за голову, он больше всего напоминал беззаботного туриста где-нибудь на модном курорте. Ну, или поэта-мечтателя, черпающего вдохновение в разглядывании неба и облаков. Ему бы еще травинку в зубы, и вообще было бы стопроцентное попадание в образ. — Готова, — кивнула я, не без удовольствия отмечая, что мое упавшее было в тартарары настроение великаны выправили на ура. — Извини, что заставила ждать. Впрочем, он тут вроде бы не так уж и скучал. Газетки, как я погляжу читал, в бинокль глядел. Может, даже с накама как-нибудь пообщаться успел. — Да ладно, — беззаботно махнул рукой Татч. — Нас, в конце концов, никто не торопит. Когда он без дальнейших разговоров сиганул вниз с пятнадцатиметровой башни, я даже испугаться за него толком не успела, как Татч, вновь характерно оттолкнувшись от воздуха в паре метрах от земли, мягко приземлился рядом со мной. Сумок с вещами было всего две, и те небольшие, так что каждому досталось по вещмешку. — Это было геппо? — эту фишку с отталкиванием от воздуха я распознала еще тогда, хотя раньше вживую ее не видела. Но ошибиться было невозможно. — Ты владеешь рокушики? Да и вообще Татч показался мне тем, кто всегда не прочь поговорить, поэтому, семеня рядом, я и сама не думала молчать, вместо этого засыпая его вопросами. — Твоя осведомленность начинает пугать, — усмехнулся Татч. — Я же училась в военной школе Дозора, — хмыкнула в ответ я. — Было бы странно, если бы я не знала азов. — А потом резко сменила тему, задав вопрос, который мучил меня уже давно, да все не представлялось подходящей возможности его задать. — И что, часто вы так… как бы это сказать… вербуете членов команды? — Как тебя? — усмехнулся он, поняв, что я имею в виду. — Нет, не часто. Твой случай скорее исключение из правил. Обычно нам бросают вызов. Сама знаешь, мы довольно известны, и немало горячих голов желает помериться с нами силой. Почему-то им кажется, что победа над нами может быть самым легким способом завоевать себе известность, — на этом месте Татч мечтательно улыбнулся, явно окунувшись в воспоминания. Я его не отвлекала, просто идя рядом. — Да что говорить, когда-то я и сам был таким. Ты пиратом не была, тебе не понять, каково это: о тебе все говорят, награда за твою голову становится все больше и больше, известность кружит голову, начинаешь думать, что все тебе по плечу. А потом реальность беспощадно обрушивается на тебя, и ты понимаешь, каким был идиотом. Да, тут он прав. Я ничего будоражащего кровь в назначении за мою голову награды не увидела, как ни пыталась. Это все же была далеко не так известность, о которой я мечтала в детстве. От осознания того, насколько далеко было готово зайти правительство, чтобы поскорее от меня избавиться, становилось и вовсе не по себе. Если задуматься, вообще странно, что за мной сюда так и не приплыли дозорные. Пусть Литл и Гарден и находится в черном списке Дозора из-за своей опасности, но, думаю, у вице-адмиралов или, тем паче, адмиралов, проблем бы не возникло. Но нет, не было никого, только гражданские и пираты. Так что странно это все… — Ну, мне всегда казалось, что, чем раньше ты поймешь, что являешься идиотом, тем лучше, — заметила я, вынырнув из мыслей. — Начнешь учиться на своих ошибках. — Главное, чтобы после осознания ты был еще жив и имел шанс что-то исправить, — кивнул он и с улыбкой вновь принялся вспоминать былое. — Мне в этом отношении повезло. В тот день меня и всю мою команду разбил в пух и прах один лишь Марко. И, честно, я был в шоке. Когда тебя так резко спускают с небес на землю, это обескураживает. А потом появился отец… И я уже было подумал, что все, приплыл, сейчас меня казнят за мою дерзость. Ну, как же! Какой-то мальчишка, а губу раскатал — победить сильнейшего в мире человека! А вместо этого меня пригласили на борт и предложили стать частью команды. Совсем как тебя недавно. — И что, ты так сразу согласился? — полюбопытствовала я, жадно внимая его словам. Когда еще доведется услышать историю из первых уст! — Да нет, конечно, — с усмешкой хмыкнул Татч. — Однако моего мнения никто не спрашивал, и меня с командой все равно взяли на корабль, а дальше… Я сам не заметил, как стал частью семьи. Не знаю, как сказать. Просто в один миг пришло осознание, что я не вижу для себя иной жизни. И я ни разу об этом не пожалел. — Хех, меньше всего, если честно, я ожидала, что меня за то, что было на Мариджоа, пригласят в пираты, — усмехнулась я, к своему удивлению отмечая, что воспоминания о годах, проведенных в рабстве, не вызвали прежней апатии. — И еще меньше я ожидала, что этими пиратами можете оказаться вы. — Ну, отец как-то говорил, что ему нравятся отчаянные люди. Те, кто способен на безумие, кто готов делать невозможное. А ты не хуже меня знаешь, что погром на Мариджоа — это далеко не тривиальная вещь, — пояснил Татч. Да, с таким аргументом поспорить, пожалуй, трудно. Плюс, не стоит забывать ту самую причину… — И вас совсем не волнует, что я официальный враг Мирового правительства? — уточнила я. В конце концов, если придут за моей головой, может перепасть и им. И хотя тут вся команда — далеко не дети беззащитные… — Все пираты — враги правительства, Бонни, — Татч посмотрел на меня таким взглядом, что я почувствовала себя ничего не понимающей в жизни малявкой, какой, по сути, и являлась. — Мы все и по своим причинам выбрали эту судьбу и заранее знали о возможных последствиях. У тебя ведь тоже были причины, так почему мы должны их осуждать? Я хотела было возразить, что моего желания о пребывании на Мариджоа никто не спрашивал, но вовремя прикусила язык. В конце концов, у меня тогда тоже был выбор: либо смириться и умереть, либо убить, выжить и до конца жизни повесить на себя ярлык преступника мирового масштаба. И я выбрала. И, уверена, если бы мне дали возможность переиграть, я бы все равно не выбрала смерть. — Ну, а ты? — неожиданно повернулся ко мне Татч, не изменяя своей привычке и вновь резко превращаясь из серьезного в непринужденного. — Расскажи о себе. — Что рассказывать-то? — растерялась я, почувствовав, как по спине побежал неприятный холодок. И вроде бы скрывать мне было нечего, они и так все знали, а все равно… — Вам же уже все известно, мне и добавить нечего. — Все известно? Да ничего подобного, — покачал головой он. — Добытая нами информация о тебе касалась лишь твоего участия в инциденте на Святой земле, не более того. Может, отец и знает что-то этакое, но с нами не делится. Так что все мои знания о тебе сводятся к тому, что четыре года назад ты устроила знатный дебош на Мариджоа. Не слишком много, тебе не кажется? — Ну, родители мои родом из Саус Блю, — произнесла я. Если честно, подобные рассказы всегда давались мне нелегко, потому что не поймешь, за что хвататься и с чего вообще начинать. — Росли в одном городе, потом встретились лет десять спустя, да так и сошлись. Но сама я в том море не бывала, да и вообще ни в одном из морей, только на Гранд Лайн. Маринфорд — единственная родина, которую я знаю. Я с детства собиралась поступить на службу в Дозор, так что постоянно училась, благо учителей было предостаточно. И много где была, даже в Эниес Лобби. — А на острове правосудия-то ты что делала?! — судя по изумленному взгляду, таких откровений Татч никак не ожидал. Хотя чего, спрашивается, так удивляться? Побывать там — не такое уж большое достижение для того, кто с рождения рос в семье дозорного. — С отцом была, — просто сказала я, пожав плечами. — Это был единственный случай, когда мне доводилось плавать по течению Тарай. Помнится, я тогда еще канючила, чтобы мы заплыли и в тюрьму Импел Даун, но капитан корабля мне безапелляционно заявил, что нечего детям там делать. Сейчас-то я, конечно, понимала, что он был совершенно прав, но что с меня было взять. Мне было всё интересно, и тюрьма не была исключением. Так что я тогда жутко обиделась и объявила бойкот. — Твой отец, похоже, та еще шишка, — усмехнулся Татч. — Та еще, — эхом подтвердила я, не имея ни малейшего желания говорить об этом человеке. — Что же, если однажды выяснится, что ты дочь Сенгоку, я даже не стану делать вид, что меня это удивляет, — сказал он, но дальше развивать эту тему не стал, к моему немалому облегчению. — А что же мать? Сердце неприятно кольнуло, и в какой-то момент мне захотелось закричать, что об этом говорить я уж точно не намерена. Но в то же время я очень хотела выговориться. А с другой стороны, мне грузить Татча своими проблемами? Вот еще… В итоге я не склонилась ни к одному, ни к другому варианту. Нашелся третий. — Мама была гражданской, и отношения к флоту не имела, — продолжала я свой рассказ. — Она была довольно известной на Гранд Лайне певицей. У нее был свой коллектив: музыканты там, танцоры, каждое ее выступление больше всего походило на праздник. Она даже награды завоевывала. Ну и я часто ездила с ней по разным странам. — А стрелять ты где научилась? — спросил Татч. Кажется, я начинала уже привыкать к его привычке перепрыгивать в разговоре с пятого на десятое. Впрочем, он вполне мог заметить, что родители вообще болезненная для меня тема, и перевести разговор в другое русло. — Все в той же военной школе? — Где ж еще? — усмехнулась я, радуясь, что напряжение развеялось. — Это была моя любимая дисциплина. Она с самого начала давалась мне хорошо. Что-то вроде врожденной способности. Инструкторы в шутку говорили, что сам бог благословил меня на это дело. Тут, на Литл Гардене, пришлось еще и лук осваивать в спешном порядке, но справилась. — Изо будет в восторге, — хмыкнул он. — А то все возмущался, что у нас на корабле нет толковых стрелков, только Куриел и он сам. Теперь будет трое, уже плюс. — Изо — это тот, который был в кимоно? — на всякий случай уточнила я, хотя была уверена, что не ошиблась. Этого кадра я сразу заметила. Как говорится, стрелок стрелка видит издалека. Внешностью Изо обладал довольно примечательной — она прямо-таки кричала либо о происхождении, либо о дани уважения модным традициям далекой страны Вано. Розовое кимоно с фиолетовыми вставками, характерный красный пояс с черными пятнами вокруг талии, и волосы убраны в высокую прическу, закрепленную несколькими канзаши. Правда, в отличие от знаменитых самураев Вано, в бою он предпочитал пользоваться огнестрельным оружием — от моих глаз не ускользнули два пистолета, заткнутые за пояс. — Он самый, — подтвердил Татч, а потом перешел на доверительный шепот. — Вот увидишь, он тебя на руках носить будет. — Вот только этого мне и не хватало! — А то он, если не в духе, ворчать начинает, что у нас на корабле все косоглазые и криворукие и вообще мы стрелять не умеем. Про тебя вроде ничего из этого не скажешь, так что поладите, как пить дать. Может, он тебе даже покажет пару приемов, долго упрашивать не придется. Я даже почти возмутилась, что и без его приемов неплохо с оружием обращаюсь, но в последний момент передумала. Неподходящее время для хвастовства. Плюс к этому сейчас вообще единственный шанс узнать обо всех побольше, а то я знать не знала, как себя и с кем вести. — А расскажи мне обо всех? — попросила я. — А то я знаю только имена и ничего больше. Татча же эта простая просьба почему-то удивила, хотя, на мой взгляд, она была самой очевидной. — Что рассказать? — почесав затылок, наконец, осведомился он, одарив меня настолько растерянным взглядом, что я и сама усомнилась в своем вопросе. — Ну… не знаю… хотя бы что и от кого следует ожидать, дабы не попасть впросак, — пожала плечами я, а потом нехотя добавила. — Хочешь верь, хочешь нет, но мне ужасно надоело чувствовать себя идиоткой… — Да просто будь собой, — сказал он. — Не надо под нас подстраиваться. Хотя… Харута тебя поначалу может здорово доставать. Это у него привычка такая — всякий раз, как кто-то к нам примыкает, он начинает его изводить потоком недовольства, причем, зачастую необоснованного. Так что если начнет цепляться, просто не бери в голову, это пройдет. Да, Харуту я видела там, в лагере. Честно говоря, его внешний вид вообще поверг меня почти что в ступор. С виду он казался подростком, выглядящим лет на тринадцать-четырнадцать. Невысокий рост, чисто мальчишеские черты лица, подвижная мимика, смотрящие с лукавством голубые глаза и растрепанные каштановые волосы просто сбивали с толку. Даже промелькнула мысль, что в бою такая внешность могла стать отличным преимуществом, дезориентируя врага и заставляя его расслабиться и не драться всерьез. Действительно, кто бы стал ожидать опасности от ребенка? Вот только следующие слова Татча убедили меня, что ребенком тот является только с виду. — Когда я только-только попал в команду, думал, он меня со свету сживет. Но, как видишь, обошлось. Учитывая, что в последний раз я читала про пиратов Белоуса лет семь назад, и Татч уже тогда состоял в команде, я сильно сомневалась, что Харуте в те времена было шесть или семь. Старая розыскная листовка, на которой его лицо было неотличимо от нынешнего, лишь подтверждала это. Он словно застрял во времени. — А сколько ему лет на самом деле? — не удержалась я от вопроса. — Спроси его сама, — ухмыльнулся Татч так, что мне сразу расхотелось задавать Харуте какие бы то ни было вопросы. — А он ответит? — все же уточнила я. — Не думаю, — невозмутимо хмыкнул он. — Хотяяя… смотря как спросишь. Ладно, оставим эту тему. Я уже начинала понимать, что, кажется, и в этой команде нормальных людей нет. Страшно подумать, какое меня ждет плаванье. — Ты говорил, стрелков у вас два? — вернулась я к более привычной для меня теме. — Три теперь, — поправил Татч, кивая на меня. — Но до этого да, было два. Изо да Куриел. Ну, по крайней мере, из тех, кто действительно умеет стрелять. Но Куриел больше по тяжелому оружию. Дескать, пистолеты для него это слишком мелко и все такое. — Да, видела я на листовке его базуки, — кивнула я, а после усмехнулась. — А у меня получается золотая середина, потому что я предпочитаю винтовку. Так что со мной выходит полный набор. Грохот извержения вулкана, пронесшийся по острову, невольно вызвал у меня улыбку. Думается, мне будет здорово этого не хватать… И звона стали, что настиг нас через несколько минут. Оглянувшись назад, я заметила фигуры великанов, что вновь сошлись в центре острова в своем бесконечном поединке. Увидимся ли мы снова?.. — О, я забыл сказать, — отвлек меня от тягостных размышлений Татч. — У нас ведь и девочки есть, так что скучать тебе не придется. — Девочки? — озадаченно переспросила я, вмиг переключив внимание на него. Это было что-то новенькое, и новость о том, что в столь известной пиратской команде могут состоять и женщины, почему-то показалась мне едва ли не революционной. Интересно, какие они? — Совершенно безумные, — словно прочитав мои мысли, усмехнулся Татч. — Они наши медсестры и, хочешь верь, хочешь нет, появились на корабле еще раньше меня, хотя вряд ли они намного старше тебя. Кстати, они очень тебя ждут и прямо-таки сгорают от желания с тобой познакомиться, так что готовься. Еще неизвестно, что страшнее: Харута с его проверками или жизнерадостность Мишель и Рози. — Ты меня успокоить пытаешься или напугать? — изломила бровь я. — Тебя послушаешь, так все вы малость безумны. — Ты у нас, можно подумать, совершенно нормальная, — отпарировал он, и я не нашлась, что на это возразить.