Миссия: "Растопить ледяное сердце"

От автора: Я прошу прощения, что так долго не выкладывала главу. У меня даже совесть просыпаться начала и сонно заявила, что биология и химия, это, конечно, хорошо, но надо бы и читателей порадовать. В общем, со временем дикий напряг, ибо экзамены через неделю, а еще и учиться надо. Поэтому возможны большие задержки глав, пока я все не сдам и с легкой душой не скачусь в пучину безделья и тонны свободного времени)) Надеюсь на ваше понимание, дорогие читатели)) Ваша Лекса. - Хибари – сан! – стоило только альфе показаться на пороге кабинета, как ему на шею тут же бросился Тсуна, повиснув на широких плечах. – Вас так долго не было. - Пришлось… поднапрячься, - отодвинув вставшую посреди прохода парочку в сторону, заметил Бьякуран, обнимая прильнувшего к нему омегу. – Должен заметить, это страшно. - Представляю, - кивнул Бельфегор, из-под челки посматривая в сторону заявившегося к ним Франа, перебирающего документы вместе со Скуалло. – Добились чего? - Адрес, - адвокат помахал телефоном. – Чуть позже все прослушаем. - Я невиновен? – подскочил Джотто, успешно проплакавшийся омегам в жилетки, пожаловавшийся на несправедливость судьбы и успокоившийся. - Да, - улыбнулся Хибари, шокируя большинство присутствующих. Если Мукуро уже условно привык к такому редкому явлению на лице майора, то остальные и не подозревали, что брюнет может так искренне улыбаться. А все потому, что, прижимая к себе Тсунаеши, Хибари чувствовал себя спокойно, прекратив терзаться сомнениями. Они поступили правильно, оставив Кайто вечный след на груди. Каждый получает по заслугам. – У вас тут без происшествий? - Вроде бы. Гору документов считать? – фыркнул Скуалло, воюя с шуршащим файлом. – Фран, почему я должен заниматься этим?! - Потому что генерала не было на месте, - в своей обычной манере пропел бухгалтер и помахал рукой остальным. – Не обращайте на меня внимания. Пока Скуалло – тайчо не подпишет все бумаги, я все равно не уйду. - Ладно, - вздохнул Кёя. – В конце концов, он тоже сотрудник полиции. - Включай, - Занзас уселся рядом с Джотто. Бьякуран кивнул, подключая телефон к колонкам, чтобы лучше слышать каждую реплику. Хибари усадил Тсуну на ближайший стул, вставая за его спиной и закрывая мальчику уши руками. Шатен недовольно замотал головой, убирая руки майора с ушей и переплетая свои пальцы с чужими. - Я буду слушать, - Савада решительно смотрит в сощуренные стальные глаза. – И так понятно, что вы силой из него все выбивали. Трое альф переглянулись, украдкой сглатывая. Им не хотелось, чтобы их омеги, пусть и не слабые личности, слышали те нечеловеческие вопли, порой перекрывающие тихие рычащие голоса майора и генерала. Бьякуран пожал плечами, показывая, что, мол, деваться все равно некуда, и нажал на кнопку, включая проигрывание аудиозаписи. В тишине, нарушаемой лишь шуршанием ручки – Скуалло машинально подписывал подкладываемые Франом бумаги – раздались первые слова. Запись начиналась с того момента, как альфы вошли в камеру и учуяли тухловатый запах запертого преступника. А дальше уже разговор плавно перешел в медленную просчитанную пытку. - Вы неплохо подготовились, - заметил Мукуро, сильно закусив губу и побледнев. Патологоанатома даже радовало, что его альфа не принимал участие непосредственно в процедуре нанесения клейма. Остальные ничего не сказали. Скуалло вообще отнесся к пыткам спокойно, прекрасно зная Занзаса, а Тсунаеши крепко вцепился в руку Хибари, до боли сжимая его пальцы. Когда запись закончилась, на несколько минут в кабинете воцарилась гробовая тишина. Каждый думал о своем, не собираясь делиться мыслями с коллегами. А когда тишина стала совсем давящей, Бельфегор тихо поинтересовался: - Ну что? Есть идеи? - Не совсем, - покачал головой Хибари. – То, что нам необходимо как можно быстрее пробраться туда – и козе понятно. Но как это провернуть… - Подставное лицо, - поднял палец Бел. – Вы не подойдете, потому что от вас слишком сильно пахнет омегами. А раз запах осел – значит вы их любите. Такие по борделям не ходят. - Тоже верно, - кивнул Бьякуран, поглаживая Мукуро по голове. Омега мелко подрагивал, вспомнив тех маленьких детей, что лежали перед ним на столе. Холодные, бледные. Мертвые. - Джотто тоже не следует идти, он бета, - блондин согласно закивал, показывая, что ни за какие награды и премии не сунется в этот ад на земле. – Омег тоже по понятным причинам мы отправить не можем. Есть только один вариант, - почесал нос рукояткой стилета киллер, дожидаясь прояснения задумчивых взглядов коллег. Поняв, что перебивать его никто не собирается, блондин продолжил: - Я, как свободный альфа, отправлюсь туда, а вы потащитесь следом. Все осторожно разнюхаю и… - Бел – семпай, подождите, - неожиданно подал голос Фран, до этого вообще молчавший, что поражало остальных. Длинный язык бухгалтера славился на все отделение. Бельфегор покорно замолк, ожидая, что же собирается сделать или сказать бета. – Скуалло – тайчо, можно одолжить у вас папку? - Да хоть насовсем забирай, - омега с готовностью передал бухгалтеру толстенную черную папку. - Мне на пару минуток, - спокойно отозвался Фран, взвешивая в руках папку и подходя к Бельфегору. Самопровозглашенный принц насторожился, потому что не эмоциональное лицо Франа сейчас выражало крайнюю степень раздражения. - Бел – семпай, вы идиот, - озвучил юноша, с размаху опуская папку на блондинистую макушку. Бельфегор от удивления и тупой боли в затылочной части подпрыгнул. - Ты чего, Фран? – с долей обиды спросил киллер, следя за каждым движением беты. Тот спокойно отдал папку ошеломленному Скуалло и принялся складывать в аккуратную стопку документы. - Не хочу я, чтобы вы сдохли, Бел – семпай, - обыденным тоном протянул бухгалтер. – Вы мне еще свидание должны. - Помню я, - этот исторический момент надо было снимать на камеру. Во-первых, Фран впервые публично намекнул на их с Бельфегором отношения, а во-вторых, где это видано, чтобы альфа краснел от смущения? Хибари и Занзас сдержанно хмыкнули, Бьякуран хихикал в кулак, а омежки дружно умилялись. Возможно, эта парочка когда-нибудь сподобится для более серьезных отношений. - План Бела отметается, - озвучил Занзас. – Фран его не пустит, да и я бы так рисковать не стал. Надо придумывать что-то другое. - Только давайте не сегодня, - взмолился Мукуро. – Я домой хочу. - Да и я тоже готов вырубиться, - согласился с приятелем Хибари. – Оставим этот вопрос в качестве домашнего задания. И надо оперов подключить. - Я этим займусь, - поднялся на ноги Бельфегор. – Фран, пойдешь со мной? - Иду, - пропел бета, нагружая альфу кипами документов. – Только сначала заглянем к Мармону, а то он скучает. - Как скажешь, - довольно заулыбался Бел, поудобнее перехватывая документы, освобождая тем самым одну руку, чтобы можно было позволить себе слабость и сжать тонкие пальчики беты. После этой парочки удалились Мукуро с Бьякураном, прихватив вновь поникшего Джотто. Оба поставили себе цель вправить кардиохирургу мозги, чтобы и думать забыл о бесчувственной скотине по имени Деймон Спейд. Дальше свинтили Хибари и Тсуна, оставляя кабинет генерала в полное его пользование. - Устал? – мягко улыбнулся Скуалло, накручивая прядь длинных волос на карандаш и посматривая на прикрывшего глаза альфу. - Еще как, - кивнул Занзас, поднимаясь и пересаживаясь ближе к омеге. Сейчас хотелось именно семейного тепла, уюта и спокойствия. – Ты знаешь, что я могу вынести что угодно. Но такое отношение к маленьким детям… - Я понимаю, - притянув к себе брюнета, Скуалло легко поцеловал чуть приоткрытые губы. – Ты видел, как он боится? - Любой бы боялся, - выдохнул Занзас. – Это чудо, что он не сломался. - Настоящее чудо это то, что его нашел наш майор, - хмыкнул Суперби, потуже затягивая хвост. – Они так прелестно смотрятся… - Не начинай, - поморщился генерал, закидывая ноги на стол. – Лучше доделывай все, и домой пойдем. - Врой! – возмущенно воскликнул омега, швырнув в мужчину первым попавшимся комком бумаги. – Для тебя вообще-то тоже работа есть! - Ну Ску… - Соберись, тряпка! Работать, солнце еще высоко! *** Хибари с чувством выполненного долга развалился на кровати, уткнувшись лицом в подушку. Все тело странно ломило, а между лопаток залегла тяжесть, словно у него за пару часов на спине нарос пласт жира. Хибари вообще ощущал себя расплющенной отбивной, потому что ему было настолько лениво, что он даже не пошел с Савадой в душ, смывать с себя «грязь и пыль этого бренного мира», как пафосно изрек Тсунаеши. - Хибари – сан, - в комнату прошел шатен, распространяя свежий запах геля для душа и собственный сладкий аромат. – Вы в душ идете? - Нет, - Кёя повернул голову, чтобы видеть мальчишку, и хищно облизнулся. – А ты, я смотрю, совсем осмелел, раз передо мной в таком виде вышагиваешь. - Да вам даже пальцем пошевелить лень, - резонно заметил Тсуна, поправляя полотенце на бедрах, вторым вытирая мокрые волосы. - И то верно, - вздохнул мужчина, поведя плечами. - Спина? – Тсуна аккуратно повесил полотенце на спинку стула, чтобы сушилось, и приблизился к кровати. - Угу, - вяло отозвался Хибари, обхватывая руками подушку. Внутри него шла ожесточенная борьба: одна его часть хотела лежать и не двигаться, а другая схватить и трахнуть соблазнительного мальчишку. Пока побеждала, как ни странно, первая, что не могло не беспокоить майора. - Расслабьтесь, - велел шатен, усаживаясь мужчине на бедра и проводя кончиками пальцев по напряженной спине. Хибари послушно расслабил мышцы, начиная млеть от ласкающих прохладных прикосновений к коже. Тсуна начал с легких поглаживаний и щипков, добиваясь полного расслабления, а потом стал неспешно массировать плечи, мять мышцы и пощипывать краснеющую кожу. Хибари тихо мурлыкал и прогибался не хуже Лури, подставляясь под чужие ласковые заботливые руки. Тсуна довольно улыбнулся и прижался к спине, выцеловывая линию плеч, обводя языком выступающие позвонки, не прекращая мять кожу руками. Мужчина под ним немного поерзал, реагируя на слишком интимные прикосновения, а когда Тсунаеши легонько прикусил кожу на шее и чуть оттянул зубами, с губ Хибари слетел тихий протяжный стон. Усмехнувшись, омега стал сползать с мужчины на кровать, собираясь быстренько слинять в соседнюю комнату, но не успел. Его сгребли в крепкие объятия, а полотенце печальным белоснежным комком полетело на пол. - Совращать нехорошо, - выдохнул мальчику в губы нехорошо усмехающийся майор. - Кто бы говорил, - обезоруживающе улыбнулся Тсуна, прогибаясь и прижимаясь к мужчине сильнее. Порой он ненавидел свое чувствительное тело за то, что в умелых руках он становится сплошной эрогенной зоной. Где бы его ни касались мягкие подушечки пальцев Хибари – каждое прикосновение разносилось покалывающими искорками удовольствия по всему телу. Кёе даже напрягаться не приходилось, чтобы возбудить мальчишку и довести до пика, развязных стонов и пьяного расфокусированного взгляда. - А как же… ваша усталость? – закусив губу, поинтересовался Тсуна, наблюдая, как мужчина поспешно стаскивает с себя брюки. Хибари недоуменно уставился на мальчишку, отмечая в потемневших карамельных глазах хитрых чертят. - Ты помог мне расслабиться, - мурлыкнул Кёя, прижимаясь обнаженным телом к шатену. Тсуна ахнул, когда член брюнета соприкоснулся с его и неосознанно двинул бедрами, потираясь о возбужденный орган. Хибари тихо рыкнул, двинувшись навстречу и срывая с припухших искусанных губ протяжный стон. Мальчик сам тянется за поцелуем, позволяя Хибари скользнуть языком в рот и дразнить собственный язычок. Обычно шатена смущали такие поцелуи, но сейчас он с упоением отвечал на ласки, послушно раздвигая ноги, когда брюнет ненавязчиво провел рукой по внутренней стороне бедра, нарочно задевая промежность. - Хибари – сан, пожалуйста… - взмолился мальчик, нетерпеливо двинув бедрами. Хотелось почувствовать альфу в себе, прогибаться и царапать чужую спину. Тсуна громко стонал от влажных поцелуев, беспорядочных прикосновений и сильных укусов на шее. Майор никогда раньше не медлил, а в этот раз явно решил подразнить мальчишку и дождаться умоляющего хныканья. Кёя получал странное удовольствие от изгибающегося в руках тела, а возбуждение мягкими кружащими голову волнами окатывало с головы до ног. Оказывается, медлить и не давать обоим то, чего хочется больше всего, тоже может быть приятно. Но всякому терпению приходит конец, особенно когда под тобой ерзает бесконечно соблазнительный чертенок с помутившимся карамельным взглядом и пахнущий так, что голову ведет, если вдохнуть воздух слишком глубоко. Один плавный толчок в расслабленное, сочащееся смазкой колечко мышц – и комната наполняется звенящим звуком громкого вскрика наслаждения. Тсуна прикрывает глаза, хватая распахнутыми губами пропитанный их запахами воздух. Майор медленно подается назад, приникая к губам, ловя слетающие стоны и быстро двигаясь в податливом теле. Цепляясь за плечи альфы, шатен подается на встречу, громко постанывая и кусая мужчину за губы, доставляя тому удовольствие. Приближаясь к пику и чувствуя, что омега под ним стал сильнее сжиматься, Хибари нарочно замедляет темп, уткнувшись носом в плечо шатена и вдыхая пряный запах пота, смешанный с карамельным ароматом омеги. Мальчик недовольно стонет, сжимая согнутые ноги на пояснице майора и притягивая его тем самым ближе к себе. Хибари кусает его в плечо, прокусывая нежную кожу до крови, и, зализывая укус, начинает быстро двигаться под довольный выдох Савады. Оргазм накрывает с головой обоих практически одновременно, и Кёя устало перекатывается на спину, утягивая на себя обмякшего мальчика. Хорошо, что Тсунаеши не страдает склерозом и не забывает пить таблетки, иначе давно бы уже с пузом ходил, а Хибари морально бы настраивался становиться папочкой. Слишком уж часто он позволяет себе сцепки. - Хибари – сан, - Тсуна довольно улыбается, прижимаясь к альфе и легко и как-то совсем безобидно целуя его в шею. - Тсунаеши, ты сам на себя не похож, - голова идет кругом от мини-оргазмов, но майор находит в себе силы шевелить языком. В отличие от омеги, он почему-то дольше приходит в себя после секса. Странная особенность. - Разве? – удивленно моргнул шатен. – Вроде бы все как обычно. Просто вы в конец меня развращаете, Хибари – сан. - Я не об этом, - помотал головой Кёя. – Поцелуй. Целовался, как в последний раз. - Все может быть, - омега поспешно спрятал лицо на груди брюнета, избегая встречи взглядом. – Я боюсь. - Чего? – Хибари гладит влажные каштановые волосы. Он и сам не знает, зачем спрашивает, ведь ответ на этот вопрос давно известен. - Что он навредит вам, - тихо отвечает Тсуна, удивив майора. - Ты за себя переживай, - покачал головой мужчина, обнимая подрагивающего омегу. Что за странный ребенок?.. - Так не пойдет, - улыбнулся Тсунаеши, посмотрев в глаза альфе. – Давайте так: я переживаю за вас, а вы за меня? - Идет, - ни секунды не задумываясь, ответил Хибари, мягко улыбаясь. Тсуна прав, так будет правильно. Переживать друг за друга – не это ли удел влюбленных?..