Любовь, Ненависть и Ревность

      Джек чувствовал себя старше. Когда они все попали на остров, Джеку было тринадцать. Он был всего на несколько месяцев старше Ральфа. Он знал (из разговора с Ральфом, когда они впервые разбились на острове), что день рождения Ральфа будет через месяц. С ответственностью лидерства, Ральф позабыл об этом. Дни рождения никогда не были важны на острове. Но Джек свой не забудет.       Джек полагал, что они были на острове около полугода. Конечно же это было достаточное время, чтобы ему стукнуло четырнадцать. К тому же, он всегда принимал решения за мальчишек на острове. Это была тяжелая работа. Он заслужил еще один год. Так что, Джек решил закатить себе вечеринку на день рождения.       Он вышел на улицу и удивился, увидев, что большинство мальчишек сидят там, ожидая его. Ральф же остался в пещере, но выглянул наружу, наблюдая за ними.       Джек прочистил горло и многие из мальчишек, кажется, съежились от этого звука, когда посмотрели на своего лидера.       — Сегодня вечером у нас будет вечеринка… вечеринка в мою честь.       Джек сделал паузу, ожидая чего-то, когда Морис крикнул:       — Какая отличная идея! Вождь заслуживает вечеринки!       Джек усмехнулся, когда все мальчишки разразились аплодисментами и одобрительными возгласами. Он поднял руку, требуя тишины.       — Я объявляю это ­— день моего четырнадцатилетия — праздником острова.       Мальчишки снова зааплодировали. Ральф усмехнулся. Джек действительно умел найти подход к людям.       — Итак, — сказал Джек, не глядя на кого-то из мальчишек конкретно, а озирая всех сразу. — Так что в течение часа мы идем на охоту. Все, наносите свою краску!       Охотники убежали, чтобы намазаться глиной, а Джек вернулся внутрь. Ральф отошел в сторону, чтобы Джек не врезался в него.       — Почему ты так смотришь на меня? — спросил Джек.       Ральф только сейчас заметил, что усмехался.       — Просто так.       — Скажи мне.       — Да ничего такого, Джек.       — Как твой Вождь, я приказываю тебе сказать мне, — Джек ухмылялся, но Ральф мог сказать по его глазам, что тот не собирался причинять ему боли, если он откажется, но Ральф усмехнулся.       — Ты умеешь обращаться со словами.       Джек нахмурился и сел, подтянув к себе три кокоса.       — Что ты имеешь ввиду?       Ральф сел напротив него и посмотрел на личные запасы боевой раскраски Джека.       — Они слушают тебя. Ты им нравишься. А я никогда им не нравился.       Джек рассмеялся, опустив руку в белую краску.       — Это просто потому что ты слишком много болтаешь… и у тебя слишком много правил… — Джек протянул руку и нанес часть глины на щеку Ральфа, игриво смеясь.       Ральф засмеялся в ответ.       — Тебе нужна помощь с этим?       — Ты же знаешь, как я наношу краску, да?       — Я не смогу забыть ту маску. Она преследует меня во снах, — Ральф рассмеялся, но это было правдой. Сколько ночей, думал он. Сколько ночей он просыпался в холодном поту ото сна из-за той маски, пялящейся на него, колющей его, разрывающей его на крошечные кусочки и выкидывающей их в океан на съедение акулам?       Джек не смеялся. Он лишь сказал:       — Ты можешь помочь… если сделаешь так, как мне нравится.       Так, Ральф опустил руку в белую краску. Он провел пальцами по щеке Джека и тот медленно закрыл глаза. Ральф нарисовал круг, немного больше, чем это обычно делал Джек, белым цветом. Затем он вытер руку об свою ногу и погрузил ее в красный. Как только он начал рисовать красным, он почувствовал, как Джек задвигался под его прикосновениями. Что-то внутри Джека изменилось. Внезапно Ральф подумал, было ли умно с его стороны помогать Джеку стать дикарем.       Когда он потянулся к черному, Джек открыл глаза и схватил Ральфа за запястье.       — Я вот подумал, Ральф. Ты должен пойти с нами. Было бы весело, знаешь… научить тебя охотиться. Тогда ты действительно будешь принят. Никто даже не вспомнит ту охоту или наши разногласия…       Ральф покачал головой, как только Джек предложил это.       — Я останусь здесь и буду поддерживать огонь для вас.       — Но Ральф… ты мог бы быть отличным охотником.       — Я не такой как они. Я не сдамся.       Джек нахмурился, но закрыл глаза и отпустил запястье Ральфа, чтобы он мог дорисовать черные полосы у него на лице; переходя с одной стороны лица на другую, по диагонали, разделяя лицо на две части.       Джек открыл глаза и Ральф посмотрел в них, ожидая увидеть холодного, голодного дикаря. Но эти глаза все еще были глазами Джека. Только он выглядел иначе. Джек усмехнулся.       — На что смотришь, Ральфи?       Ральф усмехнулся в ответ.       — Ничего особенного.

***

      Роджер разрисовал все свое лицо, и, в отличие от Джека, он менял раскрас почти каждый раз. В начале он использовал все три цвета, но белый больше не привлекал его. Он очертил глаза черным и из самых уголков провел линии, ведущие к подбородку. Затем он добавил красный цвет внутри и снаружи линии и провел прямую полосу от линии роста волос, вниз по носу, и заканчивая красной краской на губах.       Роджер как всегда закончил первым и встал, глядя на других мальчишек. Все лица охотников были разными, но это не имело значения. Когда они становились группой, лишь одно было важно. Свинья должна умереть. Роджер усмехнулся. Было что-то приятное в убийстве маленькой свинки. Свинки всех видов должны быть мертвы. Он хихикнул про себя, подумав о скале и о толстом мальчишке.       Неважно, кто что заслужил. Его не волновало, заслуживал ли Хрюша смерти или нет. Дело в том, что Хрюша угрожал власти Джека. Никто не смел этого делать. Теперь все знали это гораздо лучше, хотя это было грустно, подумал Роджер. Его огорчало, что никто больше не выходил против Джека. Что он будет делать, если у Джека не будет врагов, чтобы их убить?       Он посмотрел на Эрика, который все еще исправлял маску так, чтобы она выглядела идеально. Эрик находился к нему ближе всех, а Сэм ближе всех к Эрику, хотя и в нескольких футах от него.       «Если я просто… дам ему соскользнуть», — подумал Роджер, пока его хватка на копье становилась сильнее. — «Если Эрик просто упадет».       Эрик все еще стоял на коленях, а на Роджера в любом случае никто не смотрел. Если он сделает это быстро, то никто не узнает. Это будет несчастный случай. Ужасный несчастный случай… как с Саймоном. Роджер почувствовал, как снова захихикал про себя. Саймон, Саймон, Саймон. Он мог думать о нем весь день. Не было на острове другого такого мальчишки, который отличался бы от Роджера так же, как Саймон. Но это было неважно. Саймон был мертв. Он тоже угрожал Джеку.       Кто еще может угрожать Джеку?       — Ты думаешь, Ральф пойдет с нами?       «Вот кто», — подумал Роджер; он сразу впал в ярость.       Голос говорящего не имел значения для Роджера, удар получил именно Эрик. Он набросился на него. Эрик был удивлен, и даже под его маской было видно, что он покраснел.       — Р-Роджер?       — Что ты только что сказал? — Роджер быстро повалил его на землю, беспомощного, как всегда. Руки Роджера были на плечах Эрика, он знал, что тот не будет вступать в драку. — Что ты сказал?       Глаза Роджера были свирепыми. Внезапно Эрик закричал, не громко, но скуляще, и зажмурил глаза. Пальцы Роджера разрушали кожу Эрика. Ногти впивались в нее, медленно разрывая.       — Я… Я ничего не говорил, Р-Роджер, — сказал Эрик, стараясь не заплакать, когда пальцы Роджера впились глубже.       — Я сказал: «Интересно, пойдет ли Ральф с нами?». Ты подумал, что это сказал Эрик, Роджер? — это был Сэм.       Роджер посмотрел на другого близнеца, неизбитого близнеца. Роджер зарычал и вскочил. Эрик вздохнул, но остался там же, давая телу успокоиться.       — Нет. Ральф не придет. Ральф не может охотиться, — голос Роджера был полон злобы и мальчишки не могли понять, почему.       — Ну, я просто подумал… Джек кажется…       — Джек не кажется! Ральф не пойдет. Он бы не пошел, если б ему предложили, — Роджер плюнул, развернулся и ушел прочь. Только когда он сел и начал успокаиваться, он увидел на своих пальцах кровь Эрика, влажную и капающую. Он пожал плечами и начал украшать ею свою грудь.

***

      Охотники вернулись еще до того, как прошел час. Джек вышел из пещеры, чтобы обратиться к ним, и вытащил Ральфа за собой.       — Ральф должен остаться и разжечь огонь, так что мы можем устроить пир, как только вернемся со свиньей.       Охотники обрадовались; все, кроме Роджера.       Джек дал Ральфу отползти назад, к самой стене пещеры. Для него это был словно кошмар. Все охотники были свеже раскрашенными, с острыми копьями. Все копья выглядели беспощадными, но ни одно из них не выглядело более беспощадно, чем знаменитая двусторонняя пика, которую Роджер держал так крепко, что его костяшки стали белыми. Ральф вздрогнул и закрыл глаза. «Это просто плохой сон».       — Ну? Идем! — Мальчишки скрылись быстро, но очень тихо. Ральф был удивлен, увидев, что остался совсем один.       Огонь Сэма выгорел. Ральф отчаянно пытался разжечь его из того, что осталось, но это было невозможно. Не осталось ни одного угля.       Ральф вздохнул, подняв глаза. Он знал, что у них были очки Хрюши, но он не хотел их использовать. Он хотел, чтобы дух Хрюши был… свободен. Если они постоянно будут использовать то, что принадлежало Хрюше, тот никогда не сможет обрести покой.       Но если он не разожжет огонь, то Джек не сможет спасти его от ярости охотников. Ральф снова вздохнул, встал и схватил очки Хрюши из пещеры Джека. Он закрыл глаза, разжигая огонь, желая, чтобы Хрюша был в безопасности. Он желал, чтобы Хрюша был дома, с его тетушкой, разговаривал, потому что он не мог делать ничего другого с его *фигасмой.       Огонь зажегся, и, как только он вернул очки Хрюши на место, Ральф почувствовал себя лучше. Хрюше бы понравилось, если бы он помогал на острове. И он все еще делал это.       Ральф тихо сидел у костра, долгое время просто размышляя. Огонь достиг отличного уровня для готовки, так что охотники будут довольны. А еще он согревал его, когда солнце начинало исчезать и внутрь врывался сумеречный воздух. Это было так умиротворяюще, сидеть здесь в одиночестве, размышляя. Он думал о Саймоне и Хрюше, но быстро перевел свои мысли дальше. Ему не хотелось сейчас грустить.       Он подумал о Джеке и о том, насколько такими же выглядели его глаза, даже в его боевой раскраске, и о том, что, независимо оттого, как выглядел Джек, внутри Ральфа было что-то такое, что радовалось тому, что Джек оставил его в живых. Что-то, что хотело поблагодарить Джека за то, что он оставил его в живых. Он подумал о том, что сказал Джек. Хотел ли Ральф быть игрушкой Джека?       Ральф немного покраснел, но улыбнулся.       — Это было бы не так уж плохо.       Внезапный крик вернул его к реальности. Крик звучал так, будто он шел с середины острова, но легко переносился по воздуху, как песня. Он не мог отличить чьего-то голоса, кроме Джека. Голос Джека возвышался над остальными. Они поймали свинью.       Ральф улыбнулся и закрыл глаза. Они все звучали такими счастливыми, охотники. У них было кое что, чтобы отпраздновать. Это был «день рождения» их Вождя. Это было четырнадцатилетие Джека. И это делало Ральфа тринадцатилетним. Когда они высадились на острове, Ральф мечтал, чтобы его спасли на его день рождения. Его день рождения был спустя один месяц, одну неделю и три дня после их крушения.       День рождения Джека был через несколько месяцев после Ральфа. Поэтому если уже наступил день рождения Джека, Ральфу было тринадцать. Он пропустил свой собственный день рождения, и у него так и не было вечеринки.       Он слышал, как охотники с громким грохотом пробирались через лес. А еще он услышал кое-что еще, что-то, чего он совсем не мог понять. Он прекращался, затем начинался, затем прекращался снова, этот шум. В этом убийстве что-то было по-другому.       И все же зрелище шокировало его.       Свинья все еще не была мертва! Вокруг ее шеи была крепко завязана лоза, поэтому она не могла освободиться. Но, господи, это была большая свинья. Джек потянул ее к дереву рядом с огнем. Свинья не двигалась, поэтому Роджер ударил ее сзади, чтоб заставить бежать вперед. Она завизжала и побежала, но Джек ее контролировал. Он подвел ее к дереву и связал. Через несколько минут, будучи связанной, свинья, кажется, успокоилась. Она приняла свою судьбу.       Джек подошел к толпе охотников. Их маски стерлись из-за пота и крови.       «Должно быть, некоторые из них поранились во время охоты», — подумал Ральф.       Джек поднял руки и закричал. Охотники повторяли за ним, все кричали и аплодировали в честь праздника.       Джек задержал руки для тишины.       — Это мое четырнадцатилетие, и эта свинья — для моего праздника.       Из толпы раздалось еще одно громкое приветствие.       — Есть ли еще что-нибудь для меня?       Это не была прямая команда подарить что-то Джеку, но охотники знали, что это нужно было сделать. Поначалу никто ничего не говорил, а Роджер выглядел так, будто у него болел живот. Наконец, Морис выполз вперед на четвереньках и встал на колени перед Джеком.       — О, великий Вождь, — Морис знал, как надо говорить с Джеком. — Мы знаем, что по ночам в пещере становится холодно, и такой Вождь, как вы, никогда не должен спать с дискомфортом. У Вождя вашей величины должен быть замок! Охотники хотели бы построить вам лучшее место для сна на ваше четырнадцатилетие.       Он поклонился, переигрывая, по мнению Ральфа, и охотники затаили дыхание. Если Джеку не понравится эта идея, кто знает, что он может сделать.       К счастью, идея эта Джеку понравилась.       — Да, да. Это замечательная идея. Мы должны начать планирование завтра же.       Охотники издали вздох облегчения.