Оранжевое небо.

Мутная маслянистая жидкость в стакане напоминала скорее какой-то продукт переработки, способный оставить дыру в желудке, но никак не то, что можно было принять за приличную выпивку. Однако, дешевизна пойла не давала потоку желающих обмануть собственную голову признаками опьянения иссякнуть, а его способность развязывать язык позволяла владельцу покрывать все расходы на производство этой дряни продажей информации. Разумеется это было секретом, поэтому неудивительно, что каждый в Раю знал, если тебе что-то надо узнать — обращайся к Монтгомери Хату, владельцу самого бесперспективного на первый взгляд заведения в городе. Глухие железные стены топорщились хлопьями ржавчины, а пара нервно мигающих люминесцентных ламп, питающихся энергией от помятой батареи, гудели по углам, едва ли спасая от царящей под низким потолком темени. Грейвз прикрыл рот кулаком, скрывая за ним керосиновую отрыжку, и отодвинул стакан от себя в центр грязного длинного стола, заменяющего барную стойку. Внутренности обожгло огнем. — Отвратное пойло. Маленький и толстый человечек с другой стороны стола лишь пожал плечами и, наскоро вытерев той же тряпкой, что протирал стаканы, потную лысину, протянул вперед руку ладонью вверх, нетерпеливо махнув пальцами в воздухе. Персиваль тут же осчастливил его шорохом упавших на ладонь маленьких пластиковых квадратиков с тремя таблетками антисептика — слишком много за один недопитый стакан местной бормотухи. Хат поднес руку почти к самому лицу, близоруко рассматривая бартер, и перевел взгляд маленьких жиденьких глаз на щедрого филантропа. Грейвз не выглядел тем, у кого за душой было много богатства, хотя кто сейчас так выглядел… Но, в отличие от других владельцев разномастного ценного барахла, у него не было даже бронежилета. Поверх старой потрепанной футболки красовалась обычная, выгоревшая на солнце разгрузка из плотной, похожей на брезент ткани, темные штаны с кучей карманов были заправлены в высокие ботинки. Это, еще тощий рюкзак, кобура с самодельным бластером с батареей на 9 плазменных зарядов и нож, составляли все его обмундирование. — Налить чего еще? — Толстяк быстро спрятал таблетки под стол, не сводя внимательно скользящего по небритому лицу мужчины взгляда. Просто так в этом мире редко что доставалось, а значит, за столь щедрую плату посетителю нужно было что-то еще. — Нет. Нужно кое-что другое. — Персиваль подтвердил его догадку и задумчиво ударил пальцами о стол. — Нужен хороший проводник. Водянистые глазки бармена быстро метнулись за спину Грейвза, замечая три завсегдашние фигуры за столиком в углу (бывшим по сути своей просто большим металлическим ящиком со следами синей краски) и вернулись к посетителю. Лишние таблетки покрывали расходы за информацию, все шло в дело, любые ценные вещи стоили других ценных вещей, таков был современный мир. — Есть варианты… Чем больше предложишь, тем дальше согласятся провести. Персиваль догадался, что речь шла о тех троих, что кроме него были единственными присутствующими в заведении, но, даже не обернулся в их сторону, чтобы оценить их возможности. Он приметил их, как только перек порог — мало кто был способен преодолеть пустошь, начинавшуюся прямо за стеной безопасной зоны, не говоря уже о Мертвом лесе или же других, более опасных местах, а эти… вряд ли они имели хоть малейшее представление о том, что находится за сотню миль от города, не говоря уже о том, что были способны хотя бы оторвать собственный зад от стула. Вероятнее всего они бы взяли плату вперед, а после скрылись вместе с последними лучамисолнца того же дня. — Я же сказал хороший проводник. Между пальцами Грейвза прошуршала еще одна таблетка в пластиковом блистере и бармен жадно облизал мясистые губы. — Хорошо… Есть у меня одна информация, разумеется обойдется недешево… — Он как-то слишком уж очевидно осмотрелся, и подался вперед, облокачиваясь ладонями о жалобно скрипнувшую под его весом столешницу. — у Эгге, мастерового в шестом блоке нарисовался один, с виду обычный мальчишка, со своими странностями конечно, но кто ж сейчас докажет, что у него все с головой в порядке? — Толстяк усмехнулся, покрутив знакомым жестом пальцем у виска, но Персиваль не разделил его веселье, и тому пришлось спешно заткнуться — не хотелось потерять возможность заполучить еще одну таблетку. Он снова понизил голос, переходя на заговорщицкий шепот. — Вот только сам Эгге говорит, что мальчишка всю жизнь провел в пустошах, сам ему рассказал, знает их как себя самого, даже вроде как язык мутантов понимает… — Ага, и заклинает червей… — Грейвз смял таблетку в кулаке, шумно поднимаясь с шаткой табуретки и собираясь покинуть сомнительное, как и все в этой части Рая, заведение. Не хватало еще, чтобы ему банально навешали лапши про мистических вуду-целителей, превращающих дерьмо в чистую воду. Как только не изовьешься, чтобы получить в этом мире лишний шанс выжить. — Да постой же ты! — Пухлая потная ладонь ухватила Персиваля за запястье, останавливая его. Ощущение было такое, словно кто приложил к его коже резиновую перчатку, наполненную чем-то теплым и мягким… неприятные ассоциации. — Мальчишка не враки, Эгге… увидишь, не особый любитель потрепаться бестолку. Уговорить его очень сложно — не нужно ему видите ли ничего, но Эгге говорил, что одному все же удалось его как-то уболтать. Уж не знаю, откуда тот узнал про него и чем его подкупил, и хрен знает что там, в центре пустошей, этому смертнику понадобилось, но обернулись то за всего ничего, а вернулись — ни один даже не поцарапался. Грейвз еще с мгновение поразмышлял, не бред ли все сказанное, и все же разжал кулак, позволяя маленькому кусочку пластика выпасть на стол. Оставалось надеяться, что бармен слишком дорожит своей репутацией, чтобы врать настолько открыто. Хат тут же потерял интерес к его руке, сгребая со стола таблетку и довольно пряча ее под стол к остальным своим приобретениям за этот очень удачный вечер. Впрочем, Персивалю от него больше ничего и не нужно было. Он с огромным удовольствием покинул этот грязный бар.