Перепады температуры

— Жарища, — протянул недовольно Дима, глядя на Хованского, обмахивающегося непонятно откуда взявшимся веером. Юра, прикрыв глаза, развалился на диване, постаравшись поближе придвинуться к работающему изо всех сил вентилятору, но и это не особо помогало. Им не помешал бы, наверное, кондиционер, но как-то не довелось установить: раньше не было нужды, в холод спасал обогреватель, а такой жары от лета никто уж точно не ожидал. — Принеси пивка, — жалобно попросил Хованский, пристально глядя на Диму, будто стараясь прожечь в нем дыры взглядом, и, видимо, отставать не собирался, поэтому мужчина с тяжелым вздохом поднялся с кресла, потянулся до хруста позвонков и лениво направился на кухню к еще одному источнику прохлады — холодильнику. Тот громко гудел и тоже, видимо, работал на износ. Приоткрыв дверцу, Ларин начал искать взглядом стеклянные бутылки, но вместо этого обнаружил у себя в голове прекрасную идею и завис минут на пять, распахнув морозилку и выскабливая из нее намерзший снег — хорошо хоть давно не чистили с Юрой холодильник, потому что никак не могли за это взяться. Там же он обнаружил большой блок фигурных емкостей для льда, доверху заполненных замерзшей водой, чему был искренне рад. Прихватив лед, пачку апельсинового сока, стаканы и Юрино пиво, мужчина направился обратно в гостиную, падая на диван рядом с Хованским, игнорируя его возмущения. — Держи, ленивец, — фыркнул Дима, протягивая ему темно-зеленую бутылку. Хованского это задобрило, и он, ворча, все же подвинулся. Удобно разместившись рядом и вжав Юру в спинку не особо широкого дивана, Ларин распечатал сок, наполнил доверху свой стакан и ссыпал туда три больших кубика в форме сердец. — Какая у тебя очаровательная кухонная утварь, — беззлобно ухмыльнулся он, делая пару крупных глотков, а затем залпом осушая стакан до дна. Пришлось наливать снова. — Есть еще в форме хуев. Могу принести, — улыбнулся мужчина ехидно, пытаясь стащить крышку с пива. — Специально для тебя. — А ты способен сейчас встать с дивана, пройти пару шагов до кухни и сделать новый лед? — наигранно удивился Ларин, щелкнув Юру по носу, наблюдая за его тщетными попытками распечатать бутылку. — Блять, немощный ты мой. Жди, — вздохнув, он покачал головой и поднялся снова, смерив Хованского недовольным взглядом, на что тот только пожал плечами, мол, не я заставлял. Порывшись в стеллаже, Дима-таки раздобыл открывашку и протянул Хованскому. Крышка быстро оказалась на полу, а Юра уже присосался к горлышку, жадно лакая свое противное хмельное пойло. — В стакан налил бы… Придурок. Теперь я могу прилечь и не совершать телодвижений? — спросил Ларин, подложив под голову одну из сваленных на пол за неимением на диване мест подушку. — Теперь можешь… Наверное, — заявил хитро Хованский, поглядывая на экран фоном работающего телевизора. — Съездим, может, куда, Димка? Освежимся. На речку… — мечтательно протянул мужчина, прикрыв глаза. — Только если ты за рулем, — хмыкнул он, пресекая все планы Юры на корню — тому наверняка было лень управлять машиной в такую жару. — Не хочешь — как хочешь. В квартире воцарилось спокойствие и долгожданная прохлада: слышно было, как гудит холодильник, жужжит вентилятор и бормочут что-то персонажи нелепого ситкома. Ларин стянул майку и прижал к щеке кусочек льда, который в нагретых ладонях стремительно таял. Идиллия длилась недолго: вентилятор внезапно перестал жужжать, и Дима насторожился, тут же открещиваясь и плотно вжимаясь телом в несчастный диван. Кряхтя, на этот раз поднялся уже Хованский, внимательно осматривая их чудо техники допотопных времен, нажимая на кнопочки, вставляя провод в розетку и вытаскивая из нее, а потом покачал головой и тяжело выдохнул. — Пизда котенку. Перегрелся и, кажется, сломался, — издал вердикт он, тут же лукаво улыбаясь. — Поехали за кондиционером, Димочка.