nothing but love matters

Все здесь? Страх, паранойя, а где звиздец? Никто не видел звиздец?! А, вот он, маленький мой, уже бежит. — Угадала, — ответил Джаз, и через секунд десять добавил: — а у тебя пульс участился. Да, чувак, я это уже заметила. Мои ладони за рекордно-маленькое время стали мокрыми. Спрашивать о своём местоположении в таком беззащитном состоянии «поднять — подняли, а разбудить забыли» было невозможно, так что я смирилась со своей судьбой. В темноте ничего не могу разглядеть. Лишь понимаю, что я лежу на тёплом металле. Странное ощущение, но при этом приятное до невозможности. Перевернулась на бок, отпуская пальцы бота, при этом на ощупь двигаюсь ближе к тёплому корпусу. На базе ночью довольно холодно. И после кошмара не хочется засыпать вовсе. Если засну, то, может быть, придётся смотреть его дальше. А узнавать сколько литров крови я потеряю после этого падения мне не особо хочется. Вздрагиваю, когда представляю, что мне может присниться дальше. Видимо заметив мои движения, Джаз накрыл меня ладонью манипулятора, от чего мгновенно стало теплее и уютнее. Уже не пытаюсь ничего разглядеть в темноте и просто улыбаюсь, закрывая глаза. В полу-сонном состоянии «поднять — подняли, а разбудить забыли» не сразу понимаю, что мою левую, совсем недавно подвернутую ногу в эластичном бинте что-то оплетает… опа, привет, проводки, давно не виделись! Я даже для себя заметно напряглась, пытаясь сесть.  — Не рыпайся, — Джаз не толкнул меня, а попытался аккуратно уложить, но включив режим а-ля «с точностью, да наоборот», я начала сопротивляться. — Котёнок, ты чего вообще удумала?  — Сопротивляюсь, — честно ответила я, все ещё пытаясь хотя бы сориентироваться в пространстве. Бот усмехнулся.  — Сопротивление бесполезно, — чётким движением кладёт меня на спину, пока я не успеваю опомниться. Мысли в тумане, голова немного кружится, хочу спать. Но вновь отрубиться мне не даёт резкая боль в левой ноге, от того, что её немного согнули.  — Ау, больно же!!! — провода вернули ногу в прежнее положение.  — Что с твоей ногой?  — Подвернула, — кратко отвечаю я, и наконец чувствую, как провода с ноги исчезают. — Мы в догонялки играли, пока бежали за зажигалкой, вот я и навернулась.  — Аккуратнее будь в следующий раз.  — Джаз, это не серьёзная травма.  — Знаю. Но все равно, будь осторожнее.  — С каких-таких пор тебя беспокоят мои мелкие травмы?  — Можешь считать, что с этих самых. Нога все равно болит. И я разозлилась. Разве не повод повозмущаться?  — Джаз, мне больно вообще-то было!  — Прости.  — И все? — я открыла глаза, которые уже отвыкли к темноте и смогла посмотреть на Джаза на столько испепеляющим взглядом, что, казалось, я могла бы просверлить в корпусе бота дырку.  — Ну, — чувствую, как Джаз аккуратно сгребает меня, крепко, но осторожно удерживая в манипуляторе. — Могу пожалеть. — он одним пальцем погладил меня по голове, при этом склонив голову немного вбок. — Бедная, неаккуратная белковая, которая вскоре из-за своей неосторожности сломает себе все, что можно и все, что нельзя. После чего мне придётся тащить её к Рэтчету, либо спасать из очередной передряги, или приносить к себе в ангар, когда она впервые смогла нормально уснуть, ибо иначе она будет чувствовать себя не лучшим образом. Достаточно? — я ничего не ответила. — Вот и славно. Бот снова аккуратно уложил меня на манипулятор, чуть чуть почесав спинку.  — А теперь спи и не рыпайся. Я повернулась на бок и попыталась замурчать.  — Веста, ты используешь темную магию, чтобы издавать этот звук?  — Я использую своё доверие к тебе.  — Не только доверие.  — Возможно. Я то знаю, какое чувство я использую помимо доверия, а вот Джазу это знать не обязательно. Даже не замечаю, как снова засыпаю. Достаточно с меня бессонницы и плохих снов.