Кровавая роза

      В помещении было довольно душно, и свет красных фонарей усиливал это ощущение. Посетителей — очень мало, все они сидят небольшими группками за красивыми узорными столами. Если принюхаться, то можно почувствовать запах дорогих духов и табачного дыма.       Всё в этом клубе с оттенком роскоши: красные шторы по краям сцены, дорогие резные стулья, на столах аккуратно разложенные салфетки. На стенах висят фотографии цветов в золотых рамках, а над барной стойкой красуется хрустальный канделябр. Бежевые стены отражают алый свет ламп и распространяют его по всему клубу. Огромный выбор спиртных напитков просто поражает своим разнообразием. В конце коридора виднелась дверь, над которой висел маленький колокольчик.       Бутч Гилзин стоял за барной стойкой и внимательно перебирал кипу каких-то документов, когда послышался мелодичный звон со стороны входа. Четкий стук каблуков резким эхом разрезал воздух. На незнакомке было ярко-алое платье до колен, поверх которого накинута черная не очень опрятная кофта с капюшоном. Несмотря на то, что платье было насквозь мокрое, оно все равно не теряло своего насыщенного оттенка. Из-под капюшона виднелись светлые локоны. Кто-то из присутствующих гостей шумно сглотнул, и девушка резко повернула голову, выставляя на свет голубые глаза. Под нижней губой красовался шрам, сшитый явно не специалистом и не вызывающий ничего, кроме лёгкой неприязни.       Бутч, заметив вошедшую, отложил всю стопку в сторону, и его губы искривила злобная усмешка. — Ооо… Кто к нам заявился. Роуз, что ты тут забыла? Неужели погреться заскочила?       Девушка, ровно отстукивая ритм своими черными туфлями, точно подлетела к нему. — Давно не виделись, согласна. Где босс? — по голосу можно было понять, что гостья не была настроена на дружелюбный лад. — Тая, в последний раз, когда ты показывала свой нос здесь, двое наёмников чуть не разрушили клуб. Я бы на месте Фиш… — Гилзин осекся, поймав на себе злой взгляд голубых глаз, и решил сказать что-то еще, но Роуз перебила его: — К твоему счастью, ты не на её месте.       Обойдя Бутча, Тая направилась прямиком к кабинету Фиш Муни. Проходя мимо фотографии с нарциссами, подсвеченной красной лампой, она тяжело вздохнула и провела рукой по стене. Как же приятно было вновь ощущать эти стены и ругаться с Гилзином. Всё здесь было родным и знакомым; гладкие стены, словно подбадривая, играли бликами фонарей и заставляли золотые огоньки появляться в глазах девушки. Сама атмосфера бара заставляла тепло волной растекаться по телу, словно от возвращения в родное и любимое гнездо, под крыло матери, где тебя не дадут в обиду и наставят на верный путь. Да, матери иногда сердятся, но любящие дети всегда приходят назад.       Фиш сидела за своим столом, на котором не было ничего, кроме ручки и листка белой бумаги, уставившись в одну точку. В её голове стаями птиц летали мысли — великие планы. Весь вид женщины говорил о её задумчивости.       Она настолько ушла в себя, что, когда открылась дверь, не сразу отреагировала на звук. Тая широко улыбнулась и спросила тихим тоном, будто боясь прервать мысленную конференцию хозяйки бара: — Я могу войти?       Женщина встала из-за стола, буквально за секунду подлетела к гостье и крепкой, но ласковой хваткой обняла за плечи своими тонкими смуглыми руками. — Конечно, присаживайся… — помедлила, — Ты выросла, — она проводила девушку к столу и небрежно скинула ручку с листом в ящик с ещё какой-то незначительной мелочью, печатями и плиткой тёмного шоколада. Так же быстро, Фиш взяла с соседнего стола две кружки, насыпала кофе, залила и протянула одну из них девушке. — Не так уж давно меня тут не было, — рассмеялась в ответ Тая. Она была даже несколько удивлена такой реакцией, ожидая, по меньшей мере, пули в голову, но быстро вспомнила, что Фиш отходчива к близким людям. В самом кабинете ощущение невообразимой роскоши было намного больше. Повсюду красовались красные, чёрные и золотые цвета; аромат цветочных духов разлетался по всему помещению, приятно сочетаясь с фруктовыми самой Роуз. Да, после их последней встречи любительница поцапаться с верзилой Гилзином еле унеслась целой и невредимой, хотя была велика вероятность уйти со сломанными ногами или же не уйти совсем. — Давно ты не навещала нас, — произнесла Фиш и отпила кофе, затем внимательно, с довольным видом осмотрела пришедшую. — У меня слишком много проблем в последнее время, — мягко провела ладонью по глади стола, чуть побарабанив по ней пальцами, — Погони… Даже немного устала. Хочу взять дня два-три, чтобы собрать воедино себя и всю информацию — отдохнуть. Кстати, я бы посоветовала тебе контролировать Бутча, — говорящая несколько помедлила, — Не то, чтобы я возмущалась, просто иногда его поведение выводит из себя. Как бы не потерять самоконтроль, — в голосе девушки послышалась хрипотца. Последовав примеру взрослой подруги, она тоже хлебнула из чашки и прикрыла глаза от удовольствия. — Он опять пристаёт? — Фиш на мгновение взъерошилась как птица за своего птенца, но собеседница быстро успокоила её: — Нет, что ты. Всё как раньше… Очень приятно, что меня здесь не забывают, — Тая посмотрела на Фиш искренне любящим взглядом, но при этом позволила проскользнуть лёгкой самодовольной насмешке. Чтобы этот толстяк — и не запомнил? Невозможно, — Это место мне — как родной дом. — Трудновато забыть. Почти каждый день в газетах мелькают заголовки об оплошностях полиции, и о том, что их работу выполняет неизвестный убийца, — интонация стала более серьёзной и даже угрожающей, в какой-то мере, — Раз уж ты пришла, выслушай меня, ради своей же безопасности. В отдел полиции перевели новичка по имени Джеймс Гордон. Советую быть более аккуратной, он явный моралист с железной хваткой. На твоём счету уже достаточно жизней, и я не хочу, чтобы у меня забрали единственного по-настоящему верного человека, — взгляд Фиш стал очень обеспокоенным, — Ты же знаешь, я отношусь к тебе как к… — Умоляю! Сколько копов брали в руки дело? Они все прокалываются на одном и том же, — виноватый взгляд опустился с глаз собеседницы и скользнул по её острым плечам, рукам, останавливаясь на пальцах, — Понимаешь, я так долго не появлялась только потому, что этих гадов стало ловить всё труднее и труднее, а полиция никак не может понять, что им легче оставить меня в покое. — Тая с грустью посмотрела на огромный шкаф за спиной Фиш. Чего только в нём не было: статуэтки, графины и т.д. Острый глаз сразу подметил, что за время её отсутствия в нём прибавилось зелёное колье, что вызвало лёгкую усмешку, так как подобные вещи появлялись лишь по особым случаям, но и оказывались на этой полке лишь в самом печальном конце. — Ты никогда не думала, что убивать наёмных убийц нелогично? Не проще ли убивать тех, кто их нанимает? — подняла указательный палец, — Тут, кстати, кто-то приковал Рональда Дензора к метеозонду. У тебя появился соперник, зачищающий город, — она улыбнулась и дала газету Тае. Та, бегло пройдясь глазами по строчкам и лёгким движением руки отбросив её в сторону, ответила: — Фиш, пока в Готэме есть алчные богачи, у меня есть работа. Тем более, что я делаю услугу жителям. Этот человек только прикрывает грешки. Хватит обо мне, давай лучше поговорим о том, что тебя недавно слили копам, — Роуз с неподдельным интересом наблюдала за реакцией собеседницы, расслабленно положив головку на руки, перед этим сладко потянувшись. — Откуда ты знаешь? Впрочем, почему удивляюсь? Ведь откуда-то берёшь информацию. Меня предал человек, которому я очень доверяла. Он был мне как сын. Так ещё и этот новенький — ну прямо как заноза, — раздражённый голос, по которому было слышно, что положение владелицы клуба не особо хорошее, сейчас она тоже вылезает из этих ситуаций как может. — У меня, оказывается, есть брат. Многодетная же ты мамаша, — в интонации проскользнуло некоторое фырканье, так как дама была знакома с мафиозными обычаями и знала, что между её членами нередко появлялись тёплые взаимоотношения, хотя, возможно, они и не держались на должном уровне, и предательства тоже были не редки, — А мы с этим полицейским, случайно, не родственники? — засмеялась Тая, проводя рукой по гладкому глянцевому столу. Ей было невероятно хорошо слышать приятный, нежный голос Фиш, который так грел душу и успокаивал, вселяя понимание, что на неё больше не сердятся. Наконец, всё встало на круги своя. — Может, знаешь? Освальд Кобблпот — неприметный такой мальчишка. Зонтик мой носил, делал мелкие дела, — Фиш с некоторой неприязнью говорила о нём, будто о прогнившем мясе, которое как-то раз в шутку очутилось на её документах вместо печати. — Ос… Как? Он преступник или киллер? — глаза девушки игриво загорелись. В мыслях промелькнуло: «Может и работёнка добавится», так как не один раз сведения на очередную добычу поступали именно из этого заведения и именно от этой женщины, так умело крутившей всем, что проходило через её подчинённых, которая была своеобразным идеалом и примером для подражания. — Нет. У него чёрные волосы. Правая нога сломана. Прозвище — Пингвин, — Фиш, как могла, пыталась передать образ предателя. Всё это время Тая улыбалась, любуясь чертами лица говорящей. Да, видеть её не кричащей намного лучше. — Тогда точно не знаю. Хотя, и шестёрка может взять в руки оружие. Люди стали уж больно ненадёжные, — Тая вздохнула, — Ты разобралась с ним? — Нет. Мы заставили Гордона застрелить его. Как сказал Харви — дело выполнено, — Фиш несколько помедлила, словно обдумав, стоит ли продолжать, — У меня вопрос: хочешь помочь своей мамочке в важном деле по устранению всех её соперников? — затем добавила, — Ты ведь можешь стать куда больше, чем просто серийником, убивающим наёмников и, временами, пляшущем под дудку донов, — Голос Фиш немного притих. Тая задумалась, и затем ответила с небольшой усмешкой: — Мамочка, ты же знаешь, что я не собираюсь ввязываться в эти дела. Я просто буду искренне тебя поддерживать и не выдавать твои тайны. Вообще-то, с недавних пор зачищаю не только их. Меня действительно интересуют отношения боссов, — голос сорвался, — Смотря со стороны, не подумаешь, что разгорается война, — после этих слов их глаза встретились, и у обеих в них читалась тайна, что, возможно, разделялась на двоих. Таю, никогда не совавшуюся в глубокие и грязные недра разборок мафии, очень напрягало это положение. Которую неделю она охотилась за известным преступником, убивавшим молодых девушек, но каждый раз, когда расстояние до победы было минимальным, появлялись люди Сальваторе Марони и портили все планы. — Да. Чью же сторону выберешь ты? — этот вопрос прозвучал как некий знак: «Будешь ли ты со мной?». Роуз нахмурилась, и в задумчивости снова оглядела кабинет. Делать выбор ей не хотелось больше всего на свете. Куда проще быть на своей собственной стороне и просто тянуть из всех понемногу выгоду. Но осознание постепенно вкрадывалось, подталкивая к мысли, что выбрать, рано или поздно, а придётся, и тогда уже ей вспомнятся все незамоленные грешки. — Я бы не хотела ни с кем рвать отношения, все очень помогают… Да и Кармайну Фальконе я обязана по гроб жизни. Но если у меня снова будет неудача — придётся что-то делать. Девушка увидела на шее Фиш кулон в виде сплетения мелких алых роз, который бросился в глаза только сейчас из-за не очень хорошего освещения, и указала на него пальцем, что в приличном обществе выглядело бы весьма некультурно:  — Ты ещё носишь? — Он служит воспоминанием о тебе. Удивительно, что такая умная и талантливая девушка как ты ещё не нашла себе ухажёра.       После этой фразы Тая густо покраснела от злости и разочарования. Ещё одна достаточно больная тема, что поднималась в этих кругах нередко и являлась частью некого стёба. — Чтобы меня заинтересовал мужчина, он должен быть таким, каких я ещё не видела, — фыркнула Роуз и пожала плечами так, словно это её и не касалось вовсе, — Кто может полюбить кровожадную девушку с манией величия? Опасно это, ведь я могу ненароком всадить нож по рукоятку…  — Ты на редкость симпатичная, — Фиш смотрела на Таю очень верным взглядом. Её пальцы любовно поглаживали кулон с розами. — Всё портит этот уродский шрам. И вообще, я на любителя. — прозвучал смешок. Ну вот зачем заводить этот разговор, если она прекрасно знает о пристрастиях девушки, — Меня пока ни к кому не тянет, потому и задеть нечем. Все эти твари на редкость похотливые.       Она вздохнула. Да, родственных душ у неё правда не было, если не считать Фиш и, может быть, Фальконе. Через несколько мгновений Роуз произнесла уже более чётко и уверено: — В этой жизни можно надеяться только на себя. Я никогда сама себя не подведу и не предам, — помедлила, — Только с тобой… могу говорить откровенно, — она протянула руки к Фиш. Их пальцы переплелись. Со стороны можно подумать, будто это и вправду мать и дочь. — Прости, мне надо идти. Время на исходе. Я очень тебя люблю, — эти слова прозвучали особенно тихо и грустно, но это и было знаком полной искренности, ведь людей, услышавших их, было по пальцам пересчитать. Женщина вышла из-за стола и снова крепко обняла Таю, затем, слегка поправив платье на девушке, тихо произнесла: — Береги себя, Кровавая Роза. Здесь всегда тебе рады. Я очень хочу прочитать завтра от газетчиков о новом разгроме полиции, — на глазах Фиш появились еле заметные слёзы. Такое поведение не соответствовало общеизвестному статусу хозяйки клуба, но всё это происходит за пределами видимости посторонних, а девушка, пришедшая к ней, является одним из тех цветков, которые радуют её глаз и душу. — Спасибо. Не падай духом. Я обязательно ещё зайду, — ответила Тая и направилась к выходу, перед этим напоследок быстро чмокнув женщину в щёку. Выйдя в зал, она толкнула локтём Бутча на прощание и, пока тот собирался что-то ляпнуть вдогонку, открыла дверь и вышла под проливной дождь, который тут же поспешил скрыть её силуэт.