***
— У тебя вспотели ладони, сестра? Девушка не отвечает брату, продолжая сжимать его руку. Ноги подкашиваются от неизвестности. Она дышит с трудом и часто, пытаясь хоть как-то успокоиться. Бейн тормозит у заветного поворота, услышав до боли знакомую мелодию. Воспоминания начинают плясать яркими картинками перед глазами, напоминая о боли из прошлого. — Ты не должна бояться. Ты достойна счастливого конца, и ты достойна его. Я счастлив, ведь теперь и ты нашла свой настоящий дом. На лице невесты расцветает яркая улыбка, смешавшаяся со слезами искренности. Мужчина стирает подтёки, решительно смотря вперёд. Магнус рад, что его драгоценная старшая сестра наконец-то нашла себя и свою любовь, которую искала сотни десятилетий. POV МеллисандраЯ уверена, что каждый человек хотя бы раз в жизни испытывал подобные чувства. Ощущение такое, будто сердце зажали между двумя лапками тяжёлой наковальни, а после продолжали колоть сотнями тонких игл. Оно едва держится, чтобы не испустить остатки себя и не рассыпается вдребезги. Оно подобно безвольной птице, стремящейся к свету и желанной свободе. Вот только у судьбы-привратницы совсем другие планы. Злодейка продолжает испытывать пленника, а тот продолжает бороться и находить выход, испепеляя раз за разом все преграды. Сердце, похожее на маленькую хрупкую бабочку, взмахивает неокрепшими крыльями, стремясь освободить себя от оков злосчастного кокона. И она трансформируется, пусть все и ломит от боли, трескается, почти разбивается вновь и возрождается словно феникс. Яркое зарево освещает всех и каждого, напоминания о самом прекрасном чувстве в мире — о любви. Именно эта чудесная красавица срывает все цепи и ломает тиски безысходности. Именно она даёт силу взлететь и возможность дышать, раскрыв себя перед тьмой. Именно тогда появляется подлинная сила каждого на земле. И именно тогда, хрупкий мотылёк совершает свой первый полёт.
Несмотря на то, что Магнус стоит рядом со мной и поддерживает, руки продолжают трястись от волнения. Когда мы заходим в зал вместе, гости поднимаются с мест и приветствуют счастливыми улыбками. Но я смотрю лишь вперёд, где Александр замирает, забывая о необходимости дышать. Уверена, в его груди тоже начинается шторм, а в голове мелькают прошлые события. К сожалению, или к счастью, эту бурю уже невозможно было уничтожить. Свои истоки ветер нашёл в глубине сознания тогда ещё юного охотника, где разум вёл противостояние с сердцем. Сейчас все кажется абсолютно смешным и абсурдным, но тогда… Все было не так безоблачно. Мы переживали это вместе, делали ошибки, делали больно друг другу, чтобы однажды оказаться здесь, в нашем совместном будущем. конец POV Меллисандра — Моя любовь к тебе — это любовь, не знающая границ. Отныне, и до конца наших дней, в горе и в радости, в болезни и здравии. Я буду любить тебя, защищать и оберегать, буду делиться чувствами и мыслями, а когда ты будешь говорить, то я буду слушать. И если ты упадёшь, я помогу тебе подняться. Меллисандра Бейн… — Александр Гидеон Лайтвуд… — Я клянусь быть для тебя верным и любящим мужем. — Женой… — Для меня великая честь объявить вас единым целым, — Захария смотрит на новобрачных, которые скрепляют клятвы поцелуем. Охотник смотрит на девушку так, словно впервые в жизни познал правду. В его голубых глазах изображён весь мир, который он готов положить к ногам любимой женщины, носящей под сердцем плод их истинной любви. Руки оглаживают выступающий живот, пока по щекам текут горячие слезы радости. — Эй… Вот теперь и ты начал плакать, — Дочь Асмодеуса стирает мокрые дорожки со смуглой кожи. Брюнет берёт её за руку, ощущая ту самую энергию, что однажды притянула его к ней. Молодожёны смотрят в зал, встречая много мокрых глаз и поздравлений. От них сердце бьётся чаще, а осознание случившегося бьёт молоточками по железному диску, играя свою музыку.***
— Всё в порядке? — Лайтвуд-Бейн останавливается у приборной панели, за которой расположился её бывший парабатай. Юноша поворачивается в её сторону и хмурится, вспоминая слова старшего брата. Он строго-настрого приказал следить за непоседливой женой, ведь день родов уже совсем близко. — Ты не должна была вставать, Мелл, — говорит Макс, прокладывая путь для группы через монитор. — Алек убьёт меня, если узнает. — Я беременна, а не беспомощна, родной. Мне просто надоело сидеть в четырёх стенах. Тем более Катарина сказала, что ходить при поздних сроках полезно. Меллисандра отходит в сторону, когда мерцание наверху привлекает её внимание. Изображение Гавриил светится, и она понимает, почему. Взгляд падает на кончики собственных пальцев, которые заходятся дрожью. Темноволосая часто дышит до тех пор, пока живот не скручивает в тугой узел. Надрывный стон пугает всех, кто находился в центре. Внутри разгорается дикая паника, когда по бедрам начинает стекать вязкая жидкость. — Ребёнок…- только и успевает прошептать черноглазая прежде, чем очередной спазм.***
Главу Института не покидало странное чувство ровно с того момента, когда группа отправилась на охоту. Алека магнитом тянуло обратно, к жене, которая вот-вот должна родить. Друзья старались успокоить его, но это мало помогало. Да, с ней были Катарина, Макс и Софи… Первая же была врачом по профессии, но беспокойство все не утихало. В тот вечер, перед уходом, нефилим заметил сияние вокруг портрета архангела на потолке, но не придал этому значения, списав все на недосып. А когда солнце поднялось над горизонтом на следующий день, душу будто окатили кипятком. То же ощущение у него было в их с Мелл первый поцелуй… Тело будто проснулось от долгих чар шутника Морфея, стало легко и напряжение спало на нет. Светило, поднявшееся над городом, медленно осветило величественные стены дома Сумеречных охотников. Он преобразился, обретая новые формы и цвета в свете утренней зари, отмеченной появлением новой жизни. Внутри было тихо, в отличие от шумного мегаполиса за окнами, напоминая пришедшим о времени на часах. — Алек?! — младший был взволнован. — Что-то случилось? — Лайтвуд считал настроение Макса за секунды. — Меллисандра? — Она в полном порядке, только устала после родов, а так… Стой! Подожди! Нефилим больше не слушает. В ушах звенят последние слова брата, заставившие на секунду потерять рассудок. Голубоглазый сбрасывает с себя верхнюю одежду и оружие, а затем отворяет заветную дверь. Он видит маленькие сверки, барахтающиеся в кроватке и падает на колени перед ними. Слезы градом стекают по щекам, пока в стороне, на кровати, Меллисандра и Катарина наблюдают за его действиями. Темнокожая отпускает руку подруги, обходя постель. Лайтвуд вздрагивает, ощущая касание на плече. Он смотрит на мага с немым восторгом и благодарностью, продолжая выворачивать из себя душу пока взгляд не перемещается к жене. — Меллиса, я… — Александр, все хорошо. — Они такие красивые… Маленькие… Невинные… — И без имён, дорогой. Я хотела, чтобы ты их назвал. — Имена? — мужчина оборачивается, перебирая в мыслях сотни имён для малюток. — Себастьян и… Рафаэль? Они самые подходящие. — И значимые, для всех нас. Знаешь, я рада, что тогда приняла приглашение Джейса. Мы встретились впервые в моем клубе. Помнишь? — Я и не забывал… Никогда…