Истории Великих Охотников начинаются со школы

      Леорио очень любил Маггловедение, потому что его отец был магглорождённым и часто рассказывал о новых изобретениях не-волшебного народа. Паладинайта всегда восхищало то, как люди могут обходить законы волшебства и создавать новые вещи без всякой магии. Ему казалось это чудом похлеще того, что показывала профессор МакГонагалл на своих уроках: превращения в кошку оказались ничем по сравнению с машинами.       Порой некоторые слизеринцы любили дразнить Леорио за его, по их мнению, иррациональную любовь к магглам, однако никто на его факультете его не осуждал, и парень был бесконечно благодарен им за это.       Ещё одной причиной, по которой Паладинайт любил Маггловедение, был профессор, преподававший его. Кастро был хорошим учителем: молодой, он отлично понимал нынешнее поколение и очень хорошо разбирался в маггловских вещах, так как сам был маглорождённым.       Кастро объяснял всё доступным и понятным языком. Более того, он был очень добрым учителем и редко когда ставил меньше оценки «Удовлетворительно», за что ученики его любили.       Однако в конце прошлого учебного года расползся слух, что профессор Кастро и профессор Моро что-то не поделили, и вот уже в начале этого года на месте учителя Маггловедения сидел незнакомый Леорио человек.       На его урок парень шёл неохотно: ему было неприятно видеть на месте профессора Кастро какого-то другого человека — всё же за прошедшее время Паладинайт привык к наставнику.       Заняв своё привычное место, Леорио достал учебник, повествующий о начале двадцатого века, пергамент и перо, после чего, подперев подбородок кулаком, принялся ждать слов нового учителя.       Тот казался неряхой из-за частично заправленной белой рубашки и немного торчащих волос с левой стороны. Однако в его взгляде и действиях мелькала уверенность, из-за чего Леорио сделал вывод, что что-то этот профессор уж точно сможет им поведать.       — Кхм, — кашлянул он, привлекая внимание болтающих учеников. — Меня зовут Винг, для вас профессор Винг. Я являюсь Охотником, и в этом году наш драгоценный директор предложил мне работу в Хогвартсе, и я не мог отказать ему — всё же Хогвартс был для меня таким же дорогими домом, как и для вас сейчас. Но я отошёл от темы. С этого дня я ваш новый учитель Маггловедения. Честно говоря, я не знаю, что произошло с предыдущим, но, говорят, он сам уволился. А теперь перейдём к предмету. Сегодня мы поговорим о самом начале двадцатого века. Для начала: кто помнит, что важного было открыто в конце девятнадцатого века у магглов? В науке, технике, музыке, спорте, искусстве…       Леорио тут же поднял руку.       — В тысяча восемьсот девяносто пятом Перси Пишлер создал свою собственную серию планеров, а ещё открыли рентгеновские лучи; в тысяча восемьсот девяносто шестом прошли Летние Олимпийские игры; в тысяча восемьсот девяносто восьмом началась испанско-американская война; в тысяча восемьсот девяносто девятом трамваи запускали на рельсы; в…       — Я понял, двадцать баллов Когтеврану, — Винг кивнул. — Ваше имя?       — Леорио Паладинайт, сэр.       — Отлично. Мистер Паладинайт осветил нам некоторые события конца девятнадцатого века. Первое домашнее задание: повторить их, — Винг кивнул. — В начале двадцатого века произошло тоже немало всего, о чём мы с вами и будем говорить на протяжении этого года. Особенно интересные события у нас происходят после пятидесятых, ведь тогда мир магглов разделился на две части. И эхо Холодной войны достигло и нашего. А пока начнём с самого начала.       Леорио бросил короткий взгляд на свой учебник, на котором большими буквами было написано «Маггловедение». Что-то подсказывало ему, что Винг окажется не таким плохим профессором, как казалось Паладинайту сперва.