***
Психически больной. Ненормальный. Психопат. Алек уже долгое время лишь смеется над этими прозвищами. Сначала было обидно от каждого брошенного вслед слова или надписи на школьном шкафчике. Проход по длинному коридору от кабинета до кабинета между уроками превращался в настоящее испытание. Дети очень жестоки, и для них плюнуть на макушку главному клоуну или подставить ему подножку — то же самое, что тост на завтрак съесть. Если бы не Магнус, Лайтвуд никогда бы не справился с этим. Бейн появился в один из тех дней, когда Алек снова оказался запертым в чулане для швабр, а противный смех Рика — капитана футбольной команды — отдавался в барабанных перепонках. Было темно, и Алека трясло изнутри, ему казалось, что каждый его внутренний орган боялся происходящего. А когда дверь открылась, то вместо привычного пожилого уборщика мистера Бэкса в просвете возник силуэт мальчишки, на пару лет старше Лайтвуда. — Урок уже начался, пойдем скорее. Он протянул руку и помог Алеку подняться, а потом проводил его до кабинета. И так раз за разом. На протяжении всей жизни появлялся в самый худший момент, приходил на помощь, заставлял вновь поверить в свои силы. Алек был благодарен своим родителям, сестре, брату, но никого из них не было рядом, когда он действительно нуждался в этом, а Магнус был. Лайтвуд не представлял без него своей жизни. Даже сейчас, когда школа позади, а среди нескончаемого потока врачей, наконец, нашлась та, которая отыскала к нему подход и назначила нужную терапию и лекарства. Алеку даже удалось устроиться на работу на небольшую автомойку без помощи родителей. Магнус все равно оставался рядом. Жизнь Алека строилась из перехода от одного планового осмотра к другому, и он с удовольствием бы наплевал на оставшиеся шесть дней недели между ними, если бы не Бейн, который без приглашения заявлялся в его квартиру, заглядывал на работу во время обеденного перерыва или просто звонил вечерами, чтобы спросить, как дела. Он заставлял Алека быть ближе к людям и выразительно кашлял, когда коллеги звали Лайтвуда с собой погулять, чтобы тот даже не думал отказываться. Не стоит говорить, что Алек был безнадежно и по уши влюблен в своего «принца на белом коне». Не стоит говорить, что его чувства всегда были взаимны. А кто-то утверждает, что у сумасшедших не может быть друзей, любовников и нормальных человеческих отношений. Когда в воскресенье вечером к нему заглядывает Изабель, Алек лежит на диване, прислонившись к плечу Магнуса, и делает вид, что увлеченно смотрит фильм, хотя, на самом деле, занимается тем, что вдыхает аромат знакомого тела и обводит взглядом вены на сильных руках. Стоит ему услышать, как поворачивается ключ в замочной скважине, как он бросает на своего парня грустный взгляд и принимает сидячее положение, ставя тарелку с попкорном себе на колени. — Привет, братец. Твой вечер опять наполнен безудержным весельем? - слишком громкая и энергичная Изабель забегает в комнату, даже не сняв обувь, и плюхается на диван рядом с Алеком, целуя его в щеку. — «Я знаю, что вы сделали прошлым летом»? Серьезно? — она бросает взгляд на экран и громко фыркает. — Да хватит, ты знаешь, что я люблю этот фильм. К тому же, Магнус никогда не... — он не успевает остановиться вовремя. Улыбка мгновенно слетает с губ Изабель.***
— Мисс Лайтвуд, – на докторе Бранвелл неизменный белый халат, неизменные черные туфли на плоской подошве, а волосы убраны в неизменный высокий хвост. Она впускает Изабель в кабинет и сразу же приступает к опросу. – Как он? — Так же, как и на прошлой неделе. Благодаря вам он пошел на поправку. Только… Доктор Бранвелл подается вперед, всего на пару миллиметров, но в ее глазах мелькает понимание: — Александр так и не признает, что Магнус существует только у него в голове, верно? Изабель тяжело вздыхает, вспоминая вчерашний инцидент.***
Алек отходит от двери и прикладывает пальцы к пульсирующим изнутри вискам. На его плечо тут же ложится теплая ладонь. — Александр, все хорошо? Лайтвуд подавляет всхлип. — Они снова говорят, что ты ненастоящий. — Ты же знаешь, что они правы. Алек поднимает взгляд на такое родное лицо с раскосыми карими глазами и нежной полуулыбкой. Он судорожно тянется ладонью и хватает Магнуса за предплечье. С губ срывается облегченный выдох, когда под пальцами чувствуется тепло живого тела. — Для меня ты настоящий. Это все, что им нужно знать.