Таблетка от Звёздной болезни

POV Тарьяй. «Странное сообщение» думал я, выходя из такси возле своего дома. Домой я вернулся один, Хенрику пришлось остаться в ресторане, я немного потолкался там с ним, понял, что: во-первых — делать мне там нечего, а во-вторых я смертельно хотел спать. О школе сегодня и речи быть не могло, я был не способен не то что усваивать науку, я, кажется, забыл даже то, что знал. Впрочем, мы всё равно проспали. Сообщение от Сив я прочитал в такси. Сразу звонить не стал, решил — спокойно поговорю из дома. К тому же мне было как-то даже страшновато. Ну о чём она хочет со мной говорить? Мы практически не знакомы… Общая тема, у нас, может быть только одна — Хенке. И что мы тут будем обсуждать? Может просто не звонить? Нет, это не вежливо. А может написать Хенрику, спросить — как быть? Но Сив ясно просила не говорить ему. Да и что я? Маленький ребёнок? Сам разберусь. В общем, тянуть не было смысла. Я сейчас просто лягу и усну, потом будет некогда, и получится опять-таки невежливо. Да и наверняка она специально попросила Хенке остаться в ресторане, чтобы мы могли созвониться. Что ж, ладно… Я взял телефон и решительно набрал номер. — Тарьяй, дорогой, как хорошо, что ты позвонил. Ну… Я просто думала — вдруг тебе не захочется со мной говорить? — приветливо сказала Сив, взяв трубку после первого же грудка. — Ну что вы! Я просто удивился… — пожал я плечами. — Боюсь, сейчас ты ещё больше удивишься… — она замялась, а я весь напрягся. — Видишь ли, я видела ночную запись из банкетного зала. Блядь… Чего угодно я ожидал, но не такого начала разговора. — Э-эм… — я просто не знал, что на это сказать. — Нет-нет-нет, только не волнуйся, я не собираюсь ни в чём тебя упрекать. — Но… Как… — Как я могла её увидеть? — рассмеялась она, — Вы ведь так качественно её уничтожили? Верно? Вам ведь для этого понадобился пароль? На самом деле всё просто. Мне приходят записи со всех камер, каждый час. Даже если потом запись удалить, в моём ноутбуке всё остаётся нетронутым, это дополнительная функция системы безопасности, не бог весть что, но всё-таки… Если за час запись не удалена, можно уличить сотрудников в недобросовестности или воровстве. Я подумал, что Хенке видимо не знал об этой дополнительной функции. А от его мамы и впрямь ничего не скроешь. Сив тем временем продолжала: — Но всё это не важно, я не об этом. Я хотела с тобой поговорить о… твоём здоровье… Просто я подумала… Ты можешь многого не знать об интимных отношениях… Нет — что и как — вы все разбираетесь быстро, но никому не приходит в голову, например, проконсультироваться с врачом. А это важно… Массаж простаты, конечно полезен мужчине… но как ни крути, природой, такой секс не предусмотрен… Я подавился собственной слюной. Я пока практически не понимал, чего от меня хотят, но стыда и смущения, которые я сейчас испытывал, хватило бы мне, на десять жизней. — Я понимаю, — невозмутимо продолжала она, — Что затронула очень интимную тему… Я потому и решила поговорить по телефону, чтобы ты меньше смущался. Ну это точно не получилось, я сейчас мог запросто спрятаться на фоне китайского флага. Хотя… если бы я сейчас ещё и смотрел ей в глаза, то наверно упал бы в обморок. — Э-эм… да… Я понимаю… — еле выдавил я из себя. — Ну вот и славно. Я что хочу сказать — любая пара, независимо от пола, должна советоваться с врачом. Даже у женщин есть позы в сексе, которые могут навредить здоровью, что уж говорить о мужчинах… Я много об этом читала. И мне показалось, что вы… выбрали не самую удачную. Хотя, это всё сугубо индивидуально, точно может сказать только врач. Так вот, я бы хотела, чтобы вы посетили врача, а до этих пор ограничили свои сексуальные игры. Но только было бы хорошо, если бы ТЫ сказал об этом Хенке, а то меня он может не послушать. Но… молодость и любовь — это конечно прекрасно, только про здоровье забывать тоже нельзя. Ты со мной согласен? — Э-эм… да… конечно… — Так ты мне обещаешь? Что поговоришь с Хенриком и вы займётесь этим вопросом? — Д-да… да… обещаю… — Ну вот и чудно, только не выдавай меня Хенке, он с меня шкуру спустит. — Сив рассмеялась и мы наконец распрощались. Я крепко задумался. Для меня подобный разговор был чем-то из области фантастики. Представить, что такое могла сказать моя мама — это означает чокнуться. Но Сив запросто выдавала ещё, видимо, и не такое. Смущение понемногу отпускало. Я ещё сидел красный как рак, но мысли в моей голове уже перестали метаться, словно летучие мыши. И я подумал — а к чему был весь этот разговор? Нет, ну что, она серьёзно думает, что мы пойдём к врачу? Я что-то вообще не слышал, чтобы кто-то занимался подобной чепухой. То есть, это наверное правильно, только никто этого не делает. И как я скажу об этом Хенрику? Да ещё и не выдавая её. Он решит, что у меня вообще чердак уплыл. Как она там сказала?.. Ограничить сексуальные игры?.. Хенке точно решит, что я умом тронулся — то, значит, хотел секса чуть ли не каждую минуту, а то вдруг к врачу приспичило. Да он просто не поймёт, если я начну отказывать ему в сексе! И вот тут-то меня осенило! Вот чего хочет Сив! Она хочет нашей ссоры! Она видимо прекрасно понимает, что обещание, данное ей, я постараюсь выполнить. Но так как, к врачу мне идти стрёмно, то это растянется на неопределенный срок. А если я стану отказывать Хенке в сексе, то он начнёт искать его в другом месте. И скорее всего у Леа. Точно! Вот оно! Сив хочет, чтобы Хенрик вернулся к Леа! На меня вдруг навалилась такая тяжесть. От осознания ужаса происходящего меня замутило. «Конечно», — думал я, — «Ну какая мать захочет, чтобы сын сломал карьеру, из-за дурацкого увлечения. Родители ведь всегда думают, что в молодости не может быть ни серьёзных чувств, ни осознанных решений. Всё правильно… Хенке и Леа — отличная пара. А главное — всех всё устраивает! Не надо волноваться, скрываться! Все рады и смеются! Я один лишний на этом празднике жизни. Да и, если быть до конца честным, мои родители, если бы знали, только поддержали бы такое решение. Они ведь тоже — хотят для меня «лучшего». А чего я вообще хотел? Думал, что как в сказке, моя жизнь изменится в один миг? Прошло всего четыре дня, в жизни вокруг почти ничего не изменилось, да и в моей тоже. Все перемены произошли в моей голове. Но на самом деле, ещё можно вернуть всё на круги своя. Не мою голову, конечно, а внешние обстоятельства. Для Хенке Сив значит много больше чем просто мама. Я не должен вступать в эту борьбу, даже думать об этом не должен. У меня в голове, словно гудел рой пчёл, в груди всё переворачивалось, но как ни странно, мозг работал с лихорадочной быстротой. Я быстро принял, самое разумное на мой взгляд решение. Чувства мои временно отключились, и это было лучшее из благ. Потому что, если бы я мог чувствовать, я не смог бы сделать то, что сделал. Я взял бумагу и карандаш, быстро черканул записку для Хенрика. Записку, которая должна стать последней. Потом взял телефон. — Алё, Джетт? Это Тарьяй… Румен и Давид, конечно, мои лучшие друзья, но в этом деле они мне не помощники. После этого, покидав в рюкзак кое-какую одежду, я вышел из дома с намерением не появляться здесь хотя бы неделю. Джетт не был моим другом, даже приятелем его назвать было сложно. Но он был эдаким удобным вариантом, практически на все случаи жизни. Он был завсегдатаем всех клубов и ресторанов в городе. Когда только успевал? Впрочем, он ведь ничем не занимался. Да, в свои двадцать лет, он не учился и не работал, а, что называется — прожигал жизнь. Его родители, жили где-то за границей, я даже не интересовался где, и Джетт был полноправным хозяином огромного дома в новом городе, который он практически превратил в притон. С одной оговоркой — это был роскошный притон. Его семья была чрезвычайно состоятельна. Вот прямо до полного бесстыдства, богата. Не совсем понимаю, почему они позволили своему отпрыску вести такой аморальный образ жизни. Но факт оставался фактом. В его доме с утра до ночи гремела музыка. Кто-то приходил, кто-то уходил, кто-то бухал, кто-то употреблял чего покруче, в половине комнат в любое время суток кто-то трахался и это притом, что хозяин мог по несколько дней вообще здесь не появляться. Он сам никогда не знал кто находится у него в доме. А встретить тут можно было кого угодно, от последнего подзаборного наркомана, до телезвезды. Да вот я, например, не так давно был частым гостем в этом весёленьком месте. Полицию сюда вызывали чаще, чем в самые злачные места города. Правда, дело всегда обходилось малой кровью, как уж там улаживали проблемы и кто, мне не ведомо, но… как ни крути, а дом Джетта стоял на том же месте и морали в нём ни на йоту не прибавилось. Но для моих нынешних потребностей, таких как, нажраться до беспамятства и перекантоваться недельку — он подходил идеально. Сам Джетт, несмотря на худшую репутацию из возможных, был неплохим парнем. Ну как неплохим? Он не отказывал в помощи практически никому. Понятно, что дело было не в широте души, а в глубине кошелька, но всё же он не был гнидой как большинство «золотых» мальчиков. А ещё он был геем. Или би, кто их разберёт? Или точнее не их, а нас? В общем хозяин, как и его дом, были для меня сегодня просто идеальны. А ещё он как никто другой подходил для моего плана — как окончательно разрушить свою жизнь… Как ни странно, но сегодня у него было тихо, а когда я вошёл внутрь, то обнаружил почти идеальную чистоту и порядок. Усилиями какого-то волшебника, не иначе, дом был превращён в то, чем и должен был быть изначально — роскошный особняк. — Вот же, ёб твою мать, — заявил я с порога, — Я что, проморгал государственный переворот? Или армагедон обошёл меня стороной. Джетт вышел ко мне из гостиной, в одной руке — графин с коньяком в другой — бокал, на лице улыбка. К тому же он был одет чуть ли не во фрак. Ах да, забыл упомянуть, ещё он был чертовски красив. Блондин, голубые глаза, великолепная фигура. Разумеется с Хенке не сравнится, но это только потому, что с Хенке вообще не сравнится никто. — А-а, — протянул я, — Я понял, я сошёл с ума и у меня галюцинации. Последние события моей жизни очень этому способствовали. Вот только я никогда не думал, что буду галюцинировать в таком ключе. Он рассмеялся и кивнул мне идти за ним направляясь обратно в гостиную. — Ну, если ждать пока ты обо мне вспомнишь, можно дождаться пенсии. — сказал Джетт, падая в кресло, я уселся в соседнее, — Совсем зазвездился мальчик! — Жизнь у меня действительно набирает обороты, — ответил я, принимая из его руки бокал со щедрой порцией коньяка, — Но я изчез по другой причине. — Ну я не сомневаюсь, — расхохотался Джетт, — Как зовут причину? — Ну уж нет, — улыбнулся я, — Сперва ты выкладывай — что здесь происходит? — и я обвёл глазами пространство вокруг. — Ты что? Не читал в интернете? — он искренне удивился, — У меня же сегодня настоящий великосветский приём! — и он сам расхохотался нелепости своего утверждения. — Приём? У тебя? Ты серьёзно? — Ещё как! Не представляешь, кто здесь будет! — и Джетт начал засыпать меня фамилиями каких-то известных автогонщиков, моделей ещё кого-то, - Ну и мои друзья будут конечно. В общем ты впишешься в тусовку! — закончил он. — А ты не думаешь, что некоторые твои «друзья», могут подпортить впечатление великосветскости? — Нет, будет охрана, фейсконтроль и всё такое, а здесь, будут официанты, бармен, всё на высшем уровне! Блядь, если б ты только знал, какую уйму денег я на это угрохал, а сколько я заплатил за то, чтобы привести в порядок этот курятник, даже вспоминать не хочется, но к полуночи все нажрутся как свиньи и будет уже похуй — друзья — враги! — он залпом допил свой бокал и тут же наполнил его вновь. Потянулся графином к моему бокалу, я продублировал его действия, и глотнув обжигающую жидкость, откинулся на спинку кресла, с уже полным бокалом. — Всё это круто, конечно, — сказал я, — Но мне, если честно, не до тусовок. Я хотел попасть к тебе, именно в курятник, — я грустно усмехнулся, — У меня как-раз настроение соответствующее. — Я и так понял, что у тебя случилось какое-то большое дерьмо, — на мой вопросительный взгляд он только усмехнулся, — Ты заявился ко мне, после долгого отсутствия, утром, и с порога начал хлестать коньяк, — всё это настолько несвойственно Тарьяй, которого я знаю, что… Вывод напрашивается сам собой. — Ох-х, — тяжело выдохнул я, — Кажется, того Тарьяй… больше несуществует. — М-м… Это как-то связано с причиной твоего отсутствия? Она красивая? Я закрыл глаза, и перед ними сразу возник образ, который уже, кажется, не вытравишь оттуда ничем — синие, как два океана, глаза, непослушный локон выпадающий из причёски, озаряющая всё вокруг, улыбка на губах к которым хочется припасть своими губами и раствориться без остатка. — Да, очень… — выдохнул я, — Только это не она, а он. Повисло немое молчание. Наконец Джетт прервал его возгласом: — О как! Я покивал, подтверждая. А потом я почти безостановочно говорил часа три подряд. Джетт не перебивал, только не забывал подливать мне в бокал коньяк. Я закончил свой монолог, захлёбываясь пьяными слезами. Хотя, нет, слёзы были самые настоящие, но и коньяк, конечно, добавил своё. Джет долго молчал, потом поднял на меня глаза. — Ты, уверен, что хочешь сделать то, что задумал? — Да. — Почему ты не хочешь с ним поговорить? — Потому что я слабый, он меня убедит, ему очень легко будет убедить меня, потому что я хочу этого, — слёзы снова полились из глаз. — Просто… это может стать ошибкой всей твоей жизни. — Ошибкой всей моей жизни будет, если ему придётся выбирать между мной и матерью. А так, я не оставляю ему выбора. Я беру эту ответственность на себя. Может, я где-то не прав, но ему никогда не придётся ни в чём винить себя. Моя голова болталась из стороны в сторону, я был пиздецки пьян, но голос мой, как ни странно, звучал ровно, и в голове было относительно ясно. — А что будет с тобой? — спросил Джетт. Я поднял на него ничего не видящие, полные отчаянья глаза, и прошептал: — Я не знаю…