7 дней

      Утро, надо признать, было любимым временем суток Скорпиуса. Раннее солнце, приятный, присущий только утру, аромат и горячий кофе. Что может быть лучше, не так ли?       В данный момент Скорпиусу казалось, что всё, что угодно, лишь бы это противное жужжание дрели или чего-то подобного, придуманного магглами ради издевательств над соседями, которое беспрерывно раздавалось за стеной уже полчаса, постепенно вызволяя его из царства Морфея, там не присутствовало.       — Раздери меня гаргулья, — проворчал Малфой, а затем повысил голос и, кидая подушкой с узором в горошек куда-то в сторону соседского звука, заорал: — Как вы сами там не оглохли, чёртовы дятлы?!       Ответом ему послужил шум подушки, которая попала в оставшиеся со вчерашнего вечера пустые бутылки виски на дубовом столе, и сбила их на пол с оглушающим стеклянным звоном. Соседское жужжание, казалось, стало ещё громче. ***       К счастью, и Скорпиуса, и соседей, юный горе-волшебник вспомнил-таки о наличии неплохих магических способностей, что спросонья пришло в голову не сразу, и наложил на свою квартиру заклятие, заглушившее звук, и жилище стало абсолютно тихим. Следом Малфой добрёл до ванны и умылся, не забыв почистить зубы отвратительной мятной зубной пастой, завалявшейся в зеркальном шкафчике над раковиной ещё, казалось, с прошлого года. Мысленно Скорпиус при этом отметил, что стоит прибраться в квартире, так как на полочке с пастой образовался дюймовый слой пыли. Юноша не сомневался, что в остальных местах его жилища дела обстоят ничуть не лучше.       После, с чистой физиономией, Малфой забрёл к себе на кухоньку и любовно принялся рыскать в поисках еды, надеясь накопать хотя бы пакетик чипсов. Но ни шкафы, ни холодильник не ответили взаимностью и лишь удручённо показали хозяину свои пустые внутренности. Даже если в них что-то и водилось перед отъездом Скорпиуса, Адонис, который присматривал за квартирой (возможно, очень безответственно), вычистил всё с явным рвением.       Малфой проворчал непристойное ругательство, поставив себе галочку припомнить это братцу, и взмахнул палочкой. Дубовый стол, любезно блистающий полировкой, окрасился блюдом с сырными бутербродами. Хмыкнув, Скорпиус взял один и, откусив, ещё взмахнул палочкой. На этот раз вместо яства, на стол выпал сноп оранжевых искр. Что ж, кулинарные заклинания всегда давались ему плохо, а наколдовать чай, как, впрочем, и сегодня, почти никогда не получалось. После ещё нескольких тщетных попыток и трёх бутербродов всухомятку, требующий нормального пропитания желудок, заявил, что тушка Скорпиуса немедленно отправится в ближайший супермаркет и закупит пару тонн человеческой еды. Скорпиус бесстрастно повиновался.       Натянув первую попавшуюся в коридоре обувь и старую джинсовую куртку, Скорпиус уже потянулся к металлической ручке двери, предвкушая маггловские супермаркеты, которые ему безумно нравились всякими забавными съестными штучками, и в которых он так давно не бывал, но резко остановился. В голову молодого человека пришла мысль о том, что теперь на лестничной площадке с ним живет не противная старуха, перед которой, конечно же назло, Скорпиус мог предстать хоть в одних трусах, желательно огромных, старых и с дырками, а миловидная волшебница, поразившая его, стоит быть честным, своим милым ликом. Получится совсем негоже, если она увидит его в жутком виде.       Вернувшись к вешалке и зеркалу в деревянной оправе, что висело рядом, Скорпиус остановился перед своим отражением, которое он не заметил при чистке зубов, увлечённый рассматриванием пыли. Картина была весьма не утешающая, что уж таить. На бледном сильнее обычного и усталом лице, похожие на два огромных пятна от черного кофе на белой блузке официантки в соседнем кафе (где были чертовски вкусные капкейки, кстати), виднелись огромные тёмные синяки вокруг больших и глубоко посаженных, неимоверно уставших, глаз. Светлые волосы стояли торчком и были удручающе сальными (Скорпиус неожиданно для себя понял, что мыл их, чуть ли не неделю назад, а значит, вчера они могли выглядеть если и не лучше, то, как минимум также!).       — Какой ужас, — пробормотал Малфой себе под нос и, скинув обувь, вернулся в ванную.       Он не успел вчера принять душ и, проснувшись сегодня, эта мысль тоже не побеспокоила, а его чистоплотность удовлетворилась чистыми зубами и умытым лицом. Потребность в еде была куда важнее. Но всегда есть рыба крупнее, как говорил отец, и в данном случае «крупнее» желания пищи оказалось желание вновь «не упасть в грязь лицом» перед новой соседкой, ибо вчера это вышло так себе.       Вымыв себя всем, что только нашёл, Скорпиус быстренько высушил волосы волшебной палочкой и прошёлся по ним пальцами, скинув пару светлых прядок на глаза. Адонис всегда утверждал, что так Скорпиус выглядит более «высокомерно-аристократичным» и «альфачным», что обычно нравится и дамам в мужчинах их «загадошного» семейства, а брату в этом вопросе можно было доверять. Не то чтобы он так жаждал произвести впечатление на Лили, в конце концов, это же Лили Поттер. Но желание сгладить впечатление после пары вчерашних неловких встреч и показать, что он вообще-то тот еще «блондинистый красавчик» (вновь яркий «эпитет» от Адониса), было достаточно высоко.       Выудив из шкафа чистую толстовку, созданную по специальной технологии с употреблением шерсти единорога, что позволяло её владельцу не мёрзнуть при температуре -22 по Фаренгейту и быть всегда неотразимым и модным (так гласила реклама), и джинсы, чтобы удачно слиться с магглами, Скорпиус вновь предстал перед зеркалом. На этот раз отражение чистого и чуть менее потрёпанного молодого человека, с кругами вокруг глаз на три тона светлее благодаря бодрящему душу, вполне удовлетворило Малфоя. Он ещё разок прошёлся рукой по волосам и улыбнулся. Снова натянул джинсовку, решив, что она смотрится вполне неплохо и «стильненько», на его скромный вкус, и обулся в любимые кроссовки, удобнее которых в этом мире была только вмятинка на диване в гостиной.       Уже оказавшись на коврике у выхода, Скорпиус подумал, что ведёт себя как Адонис, который перед выходом в магазин одевался, словно на семейный ужин, и выливал три литра парфюмерии на шею и подмышки.       Скорпиус хмыкнул, презрев эту мысль.       А затем прикусил задумчиво губу и вернулся в ванную, пшикнув на себя новозеландским одеколоном — подарком от всё того же Адониса. ***       Старания Малфоя не прошли зря. Едва он вышел из квартиры, как обнаружил на лестничной площадке Лили, в тёплом чёрном платье с узким воротником и широкими рукавами, которое выглядело весьма торжественно. Девушка усердно мучилась с ключом в замке квартиры.       — Привет, — полуобернувшись, бросила она и натянуто улыбнулась. Скорпиус улыбнулся в ответ и, закрывая свою квартиру, быстро спросил:       — Какие-то проблемы? Нужна помощь?       — Да… — тяжело вздохнув, протянула Лили. — Я пыталась закрыть замок обычно, ну… по-маггловски, но что-то пошло не так и вот… Ключ застрял. — Её голос звучал так, будто скоро, если не уже, она впадёт в полнейшее отчаяние.       — Почему бы не воспользоваться магией? — подойдя, спросил Малфой и опустился на корточки, рассматривая масштаб трагедии, пока маленькие пальчики Лили неистово пытались вертеть застрявший ключ с подмигивающим ирландским брелком в виде лепрекона, который периодически растворялся в воздухе.       — Ну… — она ненадолго ослабила хватку ключа. — Я тут решила несколько дней вообще не пользоваться магией в этом доме за пределами своей квартиры, а то уже и так пару раз была почти поймана, так сказать, с поличным.       Она покраснела и неловко улыбнулась, встряхнув головой, чтобы откинуть назад рыжие пряди, спавшие на лицо.       — Конечно, всегда есть возможность воспользоваться всё той же магией, во избежание лишних вопросов, но-о-о… Я не уверена, что очень уместно делать это так часто и с одними теми же людьми.       Скорпиус понимающе фыркнул.       — Ещё бы, — согласился он. — Ну-ка, отойди.       Лили отпустила ключ и отступила, заворожено наблюдая за тем, как Скорпиус аккуратно его выкручивает.       — Знаешь, — сказал он. — Мне тоже как-то пару раз приходилось применять заклинания на местных аборигенах. Например, на консьерже. Глазастый малый.       — Ах, мистер Уилсон. Да, может быть, но я пока за ним такого не замечала, — она понизила голос до заговорщицкого шёпота и слегка наклонилась: — А вот старушка с верхнего этажа… О, это настоящая мегера! Только за последние два дня я услышала от неё завуалированных оскорблений больше, чем за всю школу от всех её обитателей.       — Ха! Точно, миссис Эйбрамсон! — Малфой издал саркастичный смешок, поднявшись на ноги и вместе с этим вытащив из замочной скважины ключ, вручив его девушке. — Она подружка миссис Флетчер, между прочим. Поверь мне, они весьма похожи. Лили радостно вскрикнула.       — О Мерлин, спасибо! Я твой должник! И, — она засунула ключик в кармашек маленькой чёрной сумочки, которая висела на её плече, — миссис Флетчер и вдвое не столь противна как миссис Эйбрамсон.       Скорпиус мечтательно вздохнул.       — Ах, как бы мне хотелось верить в это! ***       Выяснилось, что Скорпиусу было по пути с новой соседкой. Она тоже направлялась в магазин в поисках пропитания. Надо же, и вправду его старания с внешним видом не прошли даром.       Они вместе спустились вниз, почти синхронно поздоровавшись с консьержем.       — Добрый день, мисс Поттер! — лучезарно улыбнулся мистер Уилсон Лили, а затем глянул на Скорпиуса, и улыбка пожилого мужчины мигом исчезла:       — Мистер Малфой, — безынициативно кивнул он с недовольной миной, будто Малфой загораживал ему солнце на пляже.       Вот тебе и дискриминация полов.       Когда они вышли на улицу, Лили удивлённо (и немого любопытно) спросила:       — Почему он к тебе такой недружелюбный?       — Не знаю. — Скорпиус фыркнул. — Мне кажется, он так со всеми, кто имеет честь быть мужского пола и младше сорока. Наверное, мы кажемся ему конкурентоспособными.       — Но ему же не меньше семидесяти!       — О Боже, только не говори это ему! — шикнул Скорпиус.       Лили хихикнула. ***       В супермаркете было достаточно многолюдно. То тут, то там сновали бабули с внуками, молодые парочки с детьми и кто-то, напоминавшие Скорпиусу об Адонисе, бездумно бродившие из алкогольного отдела в отдел с водой и соками, а потом обратно.       Малфой, рассчитывавший на большие покупки, но ещё не решивший, расплатится он за еду деньгами или воспользуется волшебными средствами, о которых никто не узнает, взял тележку. Лили ограничилась лёгонькой корзинкой.       — Ты не будешь против, если я прогуляюсь с тобой по магазину? Мне нравятся маггловские супермаркеты, но иногда в них можно заблудиться, ей-богу. Порой кажется, что ряды с едой, как лестницы в Хогвартсе, меняют направления, — прощебетала она и       Скорпиус, как истинный джентльмен, железобетонно кивнул.       — Конечно, — отозвался он, чопорно катя тележку. Сегодня ему хотелось быть перед дамой хорошим компаньоном. Он даже включил режим фамильной аристократичности. У отца Скорпиуса, как и у большей части семейства, этот режим вообще никогда не выключался.       — Чудесно! — она улыбнулась, кидая в свою корзинку маленькую бутылочку молока. — А можно спросить?       — Да? — кинув в телегу молочную бутылку в два раза больше бутылки Лили, ответил Скорпиус.       — Почему ты живешь в маггловском доме? Только не обижайся, просто твоё семейство такое… — Лили запнулась, пытаясь подобрать самое толерантное слово, которое могло только прийти ей в голову.       — Противное? — предложил вариант он, на секунду выпадая из роли галантного юноши. Щёки девушки покраснели и прежде, чем она успела что-то сказать, Малфой спохватился, поняв, что его слова прозвучали не так, как должны были, и заверил:        — Поверь мне, какой вариант бы ты не предложила, любой мне подойдёт. Правда, я знаю, как моя семейка выглядит со стороны.       — Преданное волшебному миру, — чуть утихшим голосом закончила фразу Лили и слабо улыбнулась.       — Так тоже неплохо, — кивнул юноша и скинул с полки сразу пять разных пачек сухих завтраков. Адонис их любит, называя «те сладкие сухарики для молочка». Иногда он и правда ведёт себя как маленький братишка. Пожалуй, лет пяти. — Что ж, всё просто. Когда ты с детства воспитываешься в этом диковатом мире чопорных старушек, холодных замков и павлиньих перьев в вазе на обеденном столе, есть два варианта развития твоего будущего: первый, когда ты, рано или поздно, сам становишься кем-то вроде чопорного дедули в дорогом одеяние и с серебряными перстнями на клешнях. Или второй, когда, тебя начинает тошнить от офицальностей, парадных мантий и даже, кто бы мог подумать, магического мира в целом. И вот тогда приходиться «сбегать». Можно в маленькую квартиру в маггловском доме, куда никогда в жизни не войдёт ни один из твоих величественных родственников. А можно выторговать у отца собственный дом загородом и устраивать там вечеринки с запрещёнными веществами и миленькими юными аристократками. Эффект будет тот же, хотя проблем куда больше.       — Я так понимаю, — разглядывая упаковку зелёного чая, фыркнула Лили, — что твой младший брат выбрал второй план побега.       — О да. И он очень им доволен! А можно встречный вопрос?       — Почему я тоже живу в маггловском доме? — Скорпиус кивнул. — Ха, ты удивишься, насколько схожи наши мотивы, — девушка кинула пачку чая в корзинку. — Меня конечно правила этикета учить не заставляют и даже наоборот, но когда ты самая младшая, любимая и долгожданная дочь в семействе, это… Накладывает некие обязательства, от которых вряд ли придёшь в восторг.       — Например, приходить домой ровно в девять, не ходить на свидания без одобрения кандидатуры отцом и, ну скажем, никаких диких вечеринок, вроде тех, что устраивает мой брат, верно?       Лили рассмеялась.       — Господи, как предсказуемы мои проблемы! Да, это тоже. Да и вообще, если ты постоянно находишься в поле их зрения, запретов с каждой секундой становится всё больше, как ты не уговаривай и не приводи в аргументы своё совершеннолетие. Особенно это обидно, когда ты смотришь на старших братьев, которым позволено всё, что только пожелает их душа.       — У нас всегда было наоборот, и это Адонис вытворял, что хотел. Хотя, возможно, если бы он был девочко-о-ой, — в задумчивости протянул Скорпиус и фыркнул, мысленно представив младшего брата в платье Лили.       — Возможно, — согласилась в свою очередь девушка и с рвением набросилась взглядом на этикетку твороженного сыра, изучая состав. ***       Они прогуливались по магазину довольно долго, обсуждая разные вещи из своей повседневности, вроде работы, обучения после школы и соседства с магглами. Выяснилось, что с учёбы, во время которой они не шибко то и общались, а Адонис и вовсе вёл с Лили борьбу насмерть, в жизни и Малфоя, и Поттер, многое поменялось. И при этом они нашли кучу общего. Например, что оба действительно прямо-таки сбежали от родителей в маггловские дома с той только разницей, что Скорпиус купил квартиру, а Лили периодически снимает. И оба они сделали под предлогом работы, кстати.       — Снимаю каждую квартиру месяца на полтора в разных районах Лондона, в зависимости от того, где будет новая работёнка для меня. Это достаточно интересно, позволяет узнать много новых людей и изучить город вдоль и поперёк. А порой даже приходится снимать маленькие домишки загородом. И это тоже очень занятно!       — А кем ты работаешь? — любезно поинтересовался Скорпиус.       Она покраснела и тихонечко произнесла:       — Невыразимцем.       — Ого! — резко вырвалось у Скорпиуса, но он вовремя спохватился, заметив, как на него оглянулась дама с собачкой, катившая рядом тележку с, казалось, тонной собачьего корма, и со вздохом сказал:       — Это очень… загадочно! Всегда было интересно, чем они занимаются и одно время даже мечтал им стать. Но так и не выяснил, как это сделать. Я так понимаю, ты мне не расскажешь?       — Нет, — твёрдо заявила девушка. Скорпиус ещё раз вздохнул.       — А кем работаешь ты, если не секрет? — перевела тему Лили.       — Какой уж тут секрет. Я обычный, заурядный журналистишка в Ежедневном пророке. Пишу то про то, то про это, но, честно слово, стараюсь не скатываться в «желтушность». Как по мне, это омерзительно.       — Ух ты! Но, разве же это заурядность? По-моему, это очень интересная и необычная профессия. И, если говорить честно, — она заговорщицки склонила к нему голову, и юноше пришлось нагнуться, чтобы быть ближе к её невысокому росту, — я когда-то, как ты мечтал быть Невыразимцем, мечтала о журналистике.       Щёки Скорпиуса довольно порозовели, совсем чуть-чуть, став цветом клубничного молока, которое Лили сложила в свою корзинку два продуктовых ряда назад. ***       Малфой впорхнул в свою пыльную квартирку, окрылённый новым знакомством и двумя увесистыми пакетами с продуктами. Но знакомством больше, конечно же.       Быстренько помахав палочкой, он раскидал еду по местам и заставил ведро и швабру выползти из своего убежища в туалете для уборки. Предметы быта тут же принялись за дело, не жалея ни одной пылинки и соринки.       Сам Скорпиус, насвистывая какую-то весёленькую мелодию, устроился у кухонного гарнитура, подумав о том, что готовить самому у него получается намного лучше, чем с помощью магии.       Нашинковав несколько овощей для гарнира, он бросил их в разогретую сковородку с маслом, и полез в холодильник в поисках мяса, при этом с наслаждением размышляя о завтрашнем вечере.       Дело в том, что они с Лили договорились о соседском ужине в честь новоселья завтра в её в квартире. И Скорпиус уже жаждал этого вечера, словно ежемесячную зарплату. И вовсе даже не потому, что Лили была юная милая соседка, а он, вполне симпатичный, молодой сосед, что обычно даёт повод для не особо приличных преждевременных выводов. А потому, что ему так было легко с ней говорить. Так просто и живо, как не получалось говорить ни с кем, разве что только с Адонисом. И Скорпиусу не терпелось повторить опыт их с девушкой беседы и удостовериться, что ему вовсе это не померещилось.       Разделавшись с приготовлением блюда, Скорпиус чудесно пообедал, предоставив мытьё посуды магии, упал в любимую ямку в диване, включил забавные маггловские новости, а затем продолжил наслаждаться долгожданным и, кто бы мог подумать, слишком приятным выходным, хотя, казалось бы, «слишком приятных» выходных не бывает.