Слешер в Камелоте

      Артур Пендрагон, король Камелота, восседал в тронном зале, принимая послов из соседнего государства. По левую руку от трона стояло еще одно кресло, чуть менее массивное, на котором расположилась королева Гвеневра – верная супруга и мудрая помощница короля. По правую руку монарха стоял в тени за спинкой трона незаменимый слуга и лучший друг короля, Мерлин. Артур уже не раз предлагал ему официальную должность главного советника, но парень неизменно отказывался – мол, из своего положения обычного слуги ему гораздо легче разоблачать предателей и наемных убийц. О своих магических способностях Мерлин до сих пор скромно умалчивал, справедливо полагая, что их раскрытие выведет тонкую душевную организацию короля из состояния долгожданного покоя.       Теперь, окруженный верными людьми, Артур был собран, спокоен и слегка улыбался, уверенный в своих силах. Поддержка, которую оказывали ему друг и супруга, давала ему неистощимый источник сил, так что Король Былого и Грядущего знал – какая бы напасть не обрушилась на Камелот, он встретит ее с гордо поднято головой и обязательно защитит свою страну и народ.       - Ваше Величество! Массивные двери тронного зала распахнулись настежь, едва не задавив отпрянувших гостей и стражников, тут же наставивших пики на запыхавшегося, пыльного с дороги гонца. Артур медленно поднялся, подспудно понимая, что такая несдержанность со стороны слуги может быть вызвана только одной причиной – срочные и, вероятно, дурные вести.       - Простите, господин посол, мы прервемся на некоторое время. Вы можете пока отдохнуть в отведенных вам покоях, – Артур склонил голову перед согнувшимся в поклоне мужчиной и обернулся к несчастному гонцу, окруженному стражей. – Говори!       - Ваше Величество, она едет сюда! Вчера в полночь она пересекла границы нашего фендома, крестьяне видели ее! Нужно срочно что-то делать! Гонец надрывался, повиснув на древках пик – на его лице был написан настоящий ужас. Король непонимающе нахмурился и повысил голос, пытаясь прервать бессвязный лепет посланника и выудить хоть кроху более конкретной информации.       - Да кто? Кто она?       - Ведьма! Ведьма – слешер!       - Слешер! – тут же тревожно прокатилось по рядам придворных и знатных горожан. Мужчины в толпе нервно заозирались, некоторые начали прокладывать себе путь к выходу из зала. Один особо чувствительный дворянин в преддверии обморока оперся на свою супругу, а набожный Джеффри Монмутский начал читать молитвы. В тронном зале разгоралась паника. Артур сглотнул комок, внезапно образовавшийся в горле, глубоко вдохнул, чтобы успокоиться, и твердым голосом отдал самый стратегически важный в данной ситуации приказ:       - Сэр Леон, немедленно спрячьте Мерлина!       - Эй! Артур, что происходит?! Мерлин попытался было скрыться за спинкой трона, но рыцарь решительным и твердым движением вытащил его обратно. Закусив губу, Артур посмотрел на друга суровым взглядом вмиг потемневших глаз.       - Это для твоего же блага.       - Милорд, куда прикажете его отвести? В темницу? – голос сэра Леона был спокоен и деловит, так что Артур невольно проникся благодарностью к рыцарю, обладающему невозмутимостью в такой трудной ситуации.       - Нет, я слышал, она любитель БДСМ, так что никаких темниц и цепей. Отведите его в северную башню.       - Артур! Я никуда не пойду, что происходит?       Мерлин отчаянно выворачивался из стальной хватки рыцаря, причиняя себе боль, и Артур быстро понял, что пока не посвятит друга хоть в какие-то детали, добром это не кончится. Досадливо цокнув языком на непослушного слугу и своевольного друга в одном лице, король уже хотел отдать приказ стражникам помочь сэру Леону в сопровождении строптивца, но в этот момент со своего места поднялась Гвеневра. Она мягко положила руку на напряженное плечо мужа, и тот смягчился.       - Мерлин, ты не знаешь ее. Впервые эта ведьма посетила Камелот во времена правления моего отца, мне тогда едва минуло шестнадцать. Думаю, Джеффри и Гаюс помнят тот визит очень хорошо и знают, на что способна эта особа. Мой отец, конечно, тут же приказал сжечь ведьму, но она играючи справилась со стражей своим… отвратительным колдовством. Она обладает поистине пугающий силой, и с тех самых пор ей оказывают почтительный прием – лишь бы она не применяла ее в действии.       - Что? Что это за сила? – Мерлин нервно сглотнул, с трудом представляя себе особу, перед которой спасовал сам покойный Утер Пендрагон.       - Она… заставляет мужчин разжигаться друг на друга страстью, – Артур кашлянул, радуясь, что его голос не дрогнул. Со стороны мужской половины собравшихся вновь послышались мученические стоны и рыдания. Девушки-служанки за спиной Гвеневры оживленно зашептались, но тут же замолкли, стоило королеве бросить на них строгий взор.       - Эм… – Мерлин оглянулся на Гаюса, скорбно сжавшего губы, и вновь перевел взгляд на монарха. – Ты шутишь?       - К сожалению, нет, Мерлин. И тебя это касается в первую очередь: у тебя до неприличия много друзей среди рыцарей, до сих пор нет девушки и ты, насколько я знаю, все еще…       - Артур! – Мерлин задохнулся от возмущения, с ужасом понимая, что монарх не погнушается обсудить его личную жизнь на глазах у всего двора. Артур кашлянул, осознав, что слегка перегнул палку, и бросил на покрасневшего друга быстрый извиняющийся взгляд.       - В общем, ты слишком выделяешься из прочих слуг. Кстати, – Артур повысил голос, обращаясь к мажордому, – немедленно пришлите мне на замену Мерлина нового слугу, да пострашнее. Того, одноглазого, со шрамом на лбу, как его?       - Вильяма. Будет исполнено, сир.       - Отлично, – Артур потер руки, чувствуя, что раздача приказов помогает ему успокоиться. – Сэр Гвейн, сэр Персиваль – тяните соломинку – один из вас немедленно отправляется патрулировать северные границы Камелота.       - Что? Почему мы? – практически в один голос возмутились рыцари.       - Потому что надо меньше падать друг на друга и отпускать фривольные шутки. Это мы понимаем, что вы всего лишь хорошие друзья, а для ведьмы – потенциальные жертвы. Не спорить! Быстро тяните жребий!       - Артур! – забытый Мерлин робко подал голос со своего места. – Можно мне остаться у Гаюса? Ну, пожалуйста? Я не выйду из своей комнаты, обещаю!       - Мерлин, нет! Это не шутки! Я, в отличие от тебя, видел последствия ее грязных чар, так что заткнись и хоть раз выполни приказ своего короля. Гаюс! – Артур нашел глазами лекаря. – После смерти моего отца ты в безопасности, но я бы настоятельно советовал тебе не пересекаться с Джеффри. Господин библиотекарь – к вам это также относится. Старый лекарь с готовностью кивнул, а Джеффри Монмутский выпятил грудь вперед.       - Вас понял, сир. С этого часа у меня в библиотеке санитарный день. Артур утвердительно кивнул, собираясь отдать распоряжение по поводу внешнего вида слуг и их поведения, когда Мерлин яростно вырвался из захвата расслабившегося сэра Леона, возмущенно ткнув пальцем в короля.       - Артур, я не предмет мебели и не твоя собака, ты не можешь запереть меня в башне без моего согласия, а я не согласен! – парень резким движением поправил сбившуюся во время борьбы тунику и принял гордый и независимый вид. – Позволь мне остаться у Гаюса, я могу быть полезен! Если я увижу эту ведьму – кто знает – может быть, у меня получится избавить Камелот от ее колдовства!       - Мерлин, не нарывайся, если тебе дорога твоя… честь, – Артур устало потер переносицу, с неудовольствием отмечая, что перепалки с Мерлином на глазах у всего двора явно не прибавляют ему авторитета. – И вообще, я, вроде бы, закрыл эту тему. Сэр Леон, почему он до сих пор здесь? Вы забыли дорогу в северную башню?       - Простите, сир, сейчас же будет исполнено.       Рыцарь являлся образчиком исполнительности и послушания, поэтому уже спустя мгновение протестующе кричащий Мерлин был взят в захват и препровожден за двери тронного зала. Артур тяжело вздохнул, слушая, как вопли слуги стихают в коридорах дворца, и выдавил улыбку, когда Гвен попыталась утешить его ласковым прикосновением. Взяв себя в руки, Пендрагон с возмущением понял, что притихший двор смотрит на него со смесью понимания и участия. Вот только этого ему не хватало. Кашлянув, монарх продолжил отдавать указания, стараясь позабыть про неприятный эпизод с другом, утешив себя мыслью, что делает это во благо Камелота.