***
Джейс смотрит на Виктора, проверяющего остроту лезвия разрезанием его футболки, а потом тот исчезает из поля зрения. Мгновение спустя его ухо опаляет шепот Элдетри: — Тебе страшно? — Нет, мне хорошо. Виктор не говорит ничего в ответ, лишь одобрительно хмыкает, а Джейс чувствует, что его руки теперь ничего не держит, но не двигается с места. — Не думаешь сбежать? — Зачем? — И правда, — смеется Виктор, — встань. Джейс послушно поднимается и слышит, что стул сдвигают в сторону, чувствует, как человек за спиной подходит ближе, но все инстинкты словно дремлют, и он просто стоит и не двигается. — Молодец, а теперь сними свою одежду. Думаю, тебе жарко. — Так и есть. — Джейс с благодарностью выдыхает и тянет то, что осталось от его влажной футболки прочь. Затем ботинки, он скидывает их особо не заботясь, чтобы расшнуровывать. Джинсы и белье ему помогает снять Виктор, не отказывая себе в удовольствии прикасаться к оголяющейся коже. Вейланд не чувствует стеснения или неловкости, ничего, кроме жара, желания и возбуждения. — Не думал, что ты бываешь таким послушным мальчиком. — Виктор проводит руками по бокам Джейса, слегка надавливая и царапая короткими ногтями до мурашек. Вейланд откидывается ему на плечо и прикрывает глаза, давая соблазнительный доступ к своей шее, чем тот пользуется, прихватывая кожу цвета топленого молока губами, ласкает языком. Джейс коротко стонет, сильнее вжимаясь в мужчину за своей спиной, ощущая шероховатость ткани каждым миллиметром своего тела, пока тот активирует его руну выносливости. Он словно плывет в каком-то мареве с отблесками фиолетового, где нет ничего, кроме расслабленности, наслаждения, удовольствия, его и Виктора. Джейс едва помнит собственное имя, отзываясь на бесстыдные прикосновения. — Повернись. И его пленник действует, без промедления исполняя... просьбу? Или приказ? Что угодно, сказанное ласковым голосом. Он никогда не стеснялся своего тела, своей наготы, знал насколько может быть привлекателен в глазах противоположного пола и, видимо, не только. Такого желания, жадности и голода, направленного на него, он не видел никогда. Пульс частит, дыхание становится прерывистым и неровным, и Джейс зажмуривается, пытаясь сосредоточиться, успокоить себя, но человеку перед ним нужно другое, совершенно противоположное. — Такой красивый. Твои глаза... Открой, — снова просьба с улыбкой, едва уловимой в голосе, но хочется улыбнуться в ответ. Что-то ускользает от его разума, что-то важное, ему сложно думать. Он следует приказаниям, он делал это всю жизнь. — Они прекрасны. Особенно сейчас. Потемневшие, с расширенными зрачками. В них видно, чего ты хочешь, то в чем бы не признался даже себе, ведь так? — хриплый голос Элдертри гипнотизирует, пока рукой тот ведет по его животу и обхватывает полностью-совершенно-твердый, истекающий естественной смазкой, член. На секунду глаза Джейса распахиваются шире от осознания собственного возбуждения, и тут же закатываются в удовольствии, прострелившим его насквозь. Вейланд чувствует прикосновение к щеке и тут же требовательный поцелуй, накрывающий его подрагивающие губы, язык сплетающийся с его языком. Он не держит себя и отвечает сразу, хватаясь за плечи Виктора, чтобы не упасть. Даже этого так много, чтобы потеряться в удовольствии: ловкая рука на его члене действует опьяняюще, другая удерживает бедра от движений, но он и не хочет бежать от этих прикосновений. Элдетри прикусывает его губы и вылизывает его рот, едва не трахая своим языком. Джейс сомневается, что кто-то целовал его также неистово, с полной отдачей, словно давний любовник. Виктор проводит ладонью по всей длине, уделяя особое внимание головке, лаская и дразня. Вейланд стонет ему прямо в губы, в поцелуй, который они делят, протяжно и громко, срываясь на скулеж, пока его мышцы сводит, а бедра дрожат, когда он кончает. Сперма попадает на брюки и жилетку, пачкая дорогую ткань, пока Виктор выдаивает последние капли. Джейс еле держится на ногах и, когда Элдетри выпускает его из рук, валится на колени. — Будь хорошим мальчиком и займись беспорядком, который ты развел. — Виктор подносит свою руку к лицу Джейса. — Ты знаешь, что делать, не разочаруй меня. Джейс послушно приоткрывает рот, принимая скользкие пальцы, обхватывает их губами, посасывает и ласкает, чувствуя пряный вкус собственного эякулята и шершавые подушечки пальцев, которые продвигаются всё глубже. Виктор наслаждается, ощущая как его пальцы движутся на языке Джейса, пока свободной рукой расстегивает брюки и высвобождает ноющий от возбуждения член. Он делает несколько движений рукой, наблюдая, с каким упоением Джейс слизывает собственную сперму с фаланг. Виктор обхватывает его затылок и, подталкивая, заставляет коснуться головки губами, растягивая их пальцами, направляет его и толкается к самому горлу. — Да, вот так, бери глубже, — стонет на выдохе. Сначала Джейс давится, кашляет, но справившись с физиологическим рефлексом, обхватывает член своим пухлым ртом и движется навстречу бедрам Элдетри. Он отчетливо ощущает атласную гладкость и вкус, почти неотличимый от его собственного. Джейс старательно работает языком, сжимает губы и помогает себе рукой, отстраненно слушая рваные выдохи сверху, полные похоти и наслаждения, и понимает, что справляется. Он пытается не думать, что возможно, Алек хотел бы видеть его таким. Как знать. Видимо наигравшись, Элдетри останавливает своего пленника, проводит большим пальцем по припухшей нижней губе, давая своему члену выскользнуть с характерным звуком, оставляя между ними тонкую нить слюны. Он помогает подняться и толкает нетвердо стоящего на ногах Джейса к столу, заставляя опереться на лакированный дуб, прижимаясь сзади, потираясь членом о расслабленные ягодицы. Виктор гладит его спину, спускаясь ладонями ниже, трогает бедра, надавливает под коленкой, приподнимает и понукает упереться левой ногой в поверхность стола. Вейланд чувствует себя до невозможности открытым, уязвимым и невероятно возбужденным. Снова. У него крепко стоит, даже без прикосновений с интимно-эротической окраской. Он стонет и прогибается едва ли не приглашающе. Это зрелище заставляет Виктора на мгновенье сжать себя у основания, чтобы не кончить тут же. Он делает пару медленных вдохов и выдохов, успокаиваясь, ласкает нежную кожу ягодиц Джейса и прикусывает того за загривок, поцелуями спускаясь ниже по позвоночнику. Еще один укус над копчиком, от которого Вейланд дрожит всем телом, и легкими движениями языка он спускается к пульсирующему входу, разводит в стороны половинки и лижет по кругу. Джейс отзывается отчаянным стоном, не в силах сдержать себя, и еще сильнее прогибается, шире разводя ноги. Элдетри трахает его языком, доводя до безумия, заставляя подаваться навстречу, добавляет большой палец, оглаживая тугое кольцо мышц, затем вводя на одну фалангу, и тут же убирает, снова лаская языком, повторяя опять и опять, пока не чувствует, что Джейс достаточно растянут, чтобы принять его. Элдетри прижимается к Джейсу всем телом, теснее привлекая к себе, и направляет смазанный остатками зелья член в разработанный вход, входит одним слитным движением, держа того за бедра, тянет на себя. Джейс едва не кричит, смаргивая влагу с ресниц, стонет и упирается ладонями в стену перед собой, попутно царапая старые обои и сбивая предметы с крючков. Он все еще такой тугой, что почти больно, идеально обхватывающий по всей длине, пульсирующий и сжимающийся на каждом толчке, протяжно постанывает и подается назад, принимая в себя. Виктор поворачивает голову Вейланда к себе и целует припухшие губы, посасывает, сплетаясь языками, они дышат почти в унисон, глотая стоны друг друга. Элдетри говорит себе, что не должен так этим наслаждаться, но так трудно следовать своим обещаниям, ощущая этот жар, отзывчивость, с которой молодой охотник насаживается на его твердый член и стонет, словно это все, чему его учили. Он не знает, особенность ли это заклятия, которое наложено на комнату или его собственное восприятие дает сбой, ему кажется, что прошла вечность. Виктор совсем не возражает продлить эти ощущения, втрахиваясь в крепкий зад чужого парабатая, но чувствует приближение разрядки, неминуемой, как суд над его пленником. Влажные шлепки кожи о кожу ритмичны и сводят с ума. Джейс стонет уже на каждом выдохе, разрядка настолько близка, неизбежна, и Элдетри отпускает себя, неистово вбиваясь, разводя ягодицы шире, поглаживает место их единения. Это становится последней каплей и Джейса уносит за грань, он кончает сильно, обильно заливая семенем стол и лежащие там запонки Элдетри, сжимаясь вокруг его члена, толкая к оргазму, заставляя излиться внутри, подаваться вперед уже неосознанно. Сбивчивое дыхание заполняет комнату.***
Под влиянием момента, Виктор наклоняется и целует влажную от испарины спину Джейса, сжимая руками поперек груди, слышит, как тот все еще постанывает, сжимая в себе пульсирующий член, и пытается выровнять дыхание. Элдетри позволяет себе слабость, наслаждаясь посторгазменными ласками, на секунду воображая, что все было по согласию и Вейланд не одурманен зельем, которое хоть и достает на поверхность самые потаенные желания, все же подавляет волю. Он уже готов к полному ненависти прожигающему взгляду непокорных глаз. Элдетри выскальзывает из припухшего, плотно обхватывающего кольца мышц, вырывая еще один низкий хриплый стон. Он вытирает разводы семенной жидкости с небольшими вкраплениями крови со своего члена разорванной едва ли не в клочья футболкой Джейса и одевается, глядя на тяжело опирающегося на стол Вейланда. Еле стоящего на ногах и прекрасного в своей наготе. Виктор закусывает губу, завороженно глядя на стекающую по внутренней стороне бедра сперму. Ему не хочется отпускать, терять эту возможность, и все же он одевается и выходит за дверь, отдает несколько распоряжений. Спустя долгие пять минут, которые проходят для Джейса в полной опустошенности и одновременно с каким-то новым осознанием, насколько это вообще возможно под наркотиком, себя и своего тела, которым все еще ощущает следы каждого прикосновения. Виктор возвращается со стопкой одежды в руках и полотенцем. Коротко выдохнув, наблюдая Джейса в той же позе, что и оставил, Элдетри оставляет чистую одежду на стуле и подходит ближе к своему пленнику. Тот вздрагивает, чувствуя прикосновение прохладной влажной ткани к шее, но не отстраняется, позволяя вытирать себя. Прохлада ощущается приятно, расслабляет перетруженные мышцы и разносится мурашками по коже. Он прикрывает глаза и зажмуривается, лишь когда Элдетри вытирает его подрагивающие бедра. Одурманенное сознание трактует все по-своему, и по телу вновь проходит горячечная волна возбуждения, лихорадочной дрожи, что не остается незамеченным для Виктора. Тот видит как член Джейса снова наливается кровью и твердеет без единого прикосновения. — Джейс, — Элдетри тянет его имя, словно смакуя каждую букву, и шепчет в заалевшее ухо, — хочешь, чтобы я помог? Вейланд знает, что будет жалеть, ему тошно от себя, ведь эффект зелья ослабевает с каждой секундой, и все равно кивает, соглашаясь, отводит глаза. Виктор довольно хмыкает и, поддернув брюки для удобства, опускается на колени. Легкими движениями он сразу обводит головку языком, дразнит сочащуюся естественной смазкой уретру и наблюдает за реакцией: Джейс запрокидывает голову и протяжно стонет, сжимая край стола до побелевших костяшек. Виктор подается вперед, насаживаясь ртом на вертикально стоящий член, почти упираясь носом в лобковые волоски, сглатывает, заставляя Джейса, кусающего свои пухлые блядские губы, стонать в голос. Элдетри хочется сломать его, сделать зависимым, нуждающимся, уязвимым, но так же и укрыть от всего мира, защитить, оставить себе. Он никогда не стыдился своего собственнического эгоизма, не стыдился своих желаний, в отличие от охотника, распадающегося по его властными руками и губами. Виктор проводит пальцами между его ягодиц: Джейс уже не вздрагивает, а лишь шире разводит ноги, подчиняясь. Пальцы легко скользят в мокрый от смеси зелья и эякулята растраханый анус. Вейланд стонет сладко, протяжно, снова запрокидывая голову назад, вытягивается струной и лишь сильнее насаживается на пальцы. Виктора очаровывает этот момент, и он с восторгом пытается впитать его в себя, запомнить до малейшей детали, лаская чувствительно набухший бугорок простаты; он видит, как губы Джейса открываются в немом крике, а щеки блестят от соленой влаги, с жадностью глотая наполняющую его рот сперму, ощущает, как сжимается и пульсирует Джейс на его пальцах. Виктор встает с колен, лишь слизав всё до последней терпкой капли, сразу сминая искусанные мягкие губы в поцелуе, нежно лаская горячий рот языком. Ему отвечают не сопротивляясь, и поцелуй все длится непозволительно, отчаянно долго, до момента, когда Элдетри нехотя отходит и вновь берет полотенце, на этот раз доводя дело до конца. У него самого крепко стоит, но время для игр закончилось. Он помогает охотнику одеться, все же не отказывая себе в удовольствии лишний раз прикоснуться, и видит, как прекрасные глаза приобретают все больше осмысленности во взгляде. Элдетри напоследок проводит ладонью по щеке Джейса, приласкав левую скулу большим пальцем, и выходит за дверь. Шаги временного главы нью-йоркского Института, который всегда был готов к последствиям своей несдержанности, гулко разносятся по коридору. Он знает, что пламя ненависти в ярких глазах испепелит, убьет, но в его душе нет места для сожалений.