Ласковый дождь

Эпплбум сидела у берега озера и смотрела на свое отражение. Желтенькая пони с красной гривой и зеленым шарфиком смотрела из водной глади в ответ. — Эпплбум, ты идешь? — позвала ее Свити Белль. Единорожка стояла вместе со Скуталу возле крон пожелтевших деревьев. Маленькая земная пони подбежала к подругам, и они продолжили путь по лесу. Скуталу, как обычно, управляла своим скутером, к которому была прикреплена тележка. — Для домашнего задания нам нужно собрать несколько опавших листьев, чтобы завершить нашу экспозицию по случаю начала осени, — сказала Свити Белль. — Нам нужно найти самые лучшие листья. — А еще каштаны, — добавила Скуталу. — И их тоже, — подтвердила Свити Белль. Она посмотрела на задумчивую Эпплблум. — У тебя все хорошо? — Да, просто думаю о семье. В последнее время они какие-то напряженные, куда сильнее, чем обычно. Сегодня я завтракала в полной тишине. Все смотрели по своим тарелкам, словно незнакомцы. Разве что дядя Флим пытался начать разговор, обсудить какую-то стратегию. Но ему просто сказали: “Отлично”, и он тоже стих. — Может произошло что-то ужасное? — предположила Свити Белль. — Я слышала, у бизнеса твоей семьи возникли проблемы. Может дело в этом? — Может быть, но я больше переживаю за сестру. За последний год она как будто отстранилась от нас. Все куда-то ездит, немногословна. А сейчас так вообще ходит вся мрачная. — Она беременна. Я, конечно, не жила все одиннадцать месяцев с такой кобылой, но я точно знаю, что в этот период они странные, — пожала плечами Белль. — Может быть дело в том, что ей скоро рожать, — предположила Скуталу. — Как ни крути, нервы и все такое. Я не знаю. Могу сказать только, чтобы ты не переживала. Все будет хорошо, — пегаска улыбнулась. — Да, я согласна со Скуталу, все будет в порядке в твоей семье. — Спасибо вам за поддержку… Подумать только, совсем недавно я была готова вас с грязью смешать, лишь бы самоутвердиться из-за своих комплексов насчет пустого бока. — Да ничего. Моя сестра говорит мне, что все совершают ошибки, и эти ошибки — наши лучшие учителя. Прямо перед кобылками упало три красивых кленовых листочка, Свити Белль взяла их и положила в книгу, чтобы не помялись. — Как думаете, мисс Черели понравится наша работа? — поинтересовалась Эпплблум. — Смотря как мы ее сделаем, — ответила Скуталу. — Все хотела спросить, дома ты ее тоже зовешь мисс Черели? — спросила Свити. — Дома она мне разрешает звать ее просто Черели, в школе я зову ее “мисс”, чтобы не выделяться и не срамить ее. — А в общем, как тебе с ней живется? — Да нормально, она милая, заботливая, всегда поможет. Помогает с домашней работой, но поблажек не дает. В трудную минуту всегда подскажет что делать, утешит. Этой зимой я заболела пернатым гриппом, у меня был сильный жар, и она не отходила от моей постели всю ночь. — На лице Скуталу появилась легкая улыбка. — Папа ее очень любит. Я как-то слышала их разговоры о свадьбе и о втором жеребенке. Знаете, иногда, когда я хочу ее позвать или обратиться к ней, то первое, что на ум приходит, это слово “Мама”. Но я себя останавливаю. — Почему? — поинтересовалась Эппблум. — Потому что я думаю, что назвав Черели мамой, я… предам любовь к своей родной маме. — Ну, может и не предашь. Называя ее мамой, ты покажешь ей высшую степень доверия и любви. А твоя мама всегда будет в твоем сердце, — мягко парировала Свити Белль. — Возможно. Откуда ты такого набралась? — Когда я ночую у сестры, к нам часто приходит Рэйнбоу Дэш, и они говорят о всяком. Зачастую разговоры сводятся к тому, что Рэр советует ей найти жеребца, а Рэинбоу начинает свои тирады насчет вечной любви к мужу. Недавно ты хотела, чтобы Дэш и твой отец были вместе. Смогла бы ты назвать ее мамой? — Рэинбоу? — Скуталу задумалась. — Ну да… нет… я не знаю. Может ты права, и мне не стоит составлять рейтинг пони, кого можно называть мамой. Черели достойна этого, как достойна и Рэинбоу. Должно быть дело во мне, однажды я переборю себя и скажу это ей. Пони продолжили собирать предметы на осеннюю тематику. — Эй, а давайте потом пойдем ко мне домой? — предложила Свити Белль. — Мама сделает нам горячий шоколад, а еще парень моей сестры подарил мне игровую приставку. — Игровую что? — не поняла Скуталу. — Игровая приставка. Помните мы ходили в аркаду? Там мы играли в теннис. Так вот, теперь я могу играть в видеоигры у себя дома! — Да ладно!? — поразилась Скуталу. — Это возможно? — Сама не верила, — кивнула Белль. — Но это правда! — Так чего же мы ждем? Надо быстрее закончить задание, — скомандовала Эпплбум. *** Тем временем Эплджек неспешно прогуливалась по дорожке между яблоневым и грушевым садами. Желтая листва шелестела у нее под ногами, навевая ностальгические воспоминания о том, как маленькой кобылкой она бегала здесь вместе с Биг Маком на прогулках с родителями. — Привет, — к ней присоединились ее отец и мама, а также Биг Мак. — Ты хотела нас видеть? — спросил отец. — Привет, я… — Она посмотрела на осенний пейзаж сада. — А помните, когда мы с Биг Маком были маленькие, а Эпплбум еще не родилась, вы брали нас на прогулку по этой дорожке. Мы доходили до самого города, где вы водили нас в кафе-мороженое, — грустно пробормотала Эйджей. — Мы помним, — терпеливо отвечала Лютик. — Но собрала ли ты нас для того, чтобы рассказать о воспоминаниях? Эплджек только вздохнула. — Нет. Не для этого, — ответила она. — Тогда для чего? — Для важного дела, — Эплджек прочистила горло. — Весь этот год я носилась по свету, собирая всевозможную грязь, лазила туда, куда не стоило, все, ради одной вещи. — Эплджек остановилась и поежилась, прежде чем закончить. — Я хочу сместить бабушку с поста директора компании. Сказать, что родные были шокированы — значит не сказать ничего. — Это все твои беременные штучки?! — первым нашелся Биг Мак. — Как это возможно? Да и идти против бабули... — Биг Мак прав, дорогая, — начал отец. — В компании мы сохраняем традиции нашей семьи, где младшие слушаются старших. — Не надо смешивать традиции семьи и дела компании. Это просто бизнес, — резко ответила Эплджек. — Мы все видим, как и куда ведет нас Бабуля. В Понивиле нас ненавидят, наши условия работы становятся легкой мишенью для профсоюзов. Власть и деньги ослепили ее и извратили, она никто иной, как жалкий скрудж. Мы все это знаем! Просто вы не хотите этого признать. Год назад она просто смешала меня с грязью за то, что я хотела поднять статус нашей семьи в глазах пони. Слушатели старались не смотреть на Эплджек. — Мне нужна ваша помощь, чтобы это сделать. Если мы выступим единым фронтом, то все закончится быстро. — Допустим, что мы согласны, как мы все это провернем? — спросил Брайд Мак после некоторого молчания. — Это будет несложно с тем, что я раздобыла. Мы все состоим в совете директоров, через неделю будет обсуждение планов развития на будущий год. Я нарыла и подняла все темные делишки бабули. У нас будет повод начать голосование об ее отставке за грязную работу и обвинить ее в создании кризиса в компании, — изложила свой план Эплджек. — Если вас мучает совесть, то я возьму на себя всю ответственность за то, что произойдет в офисе в Филлидельфии. — Она внимательно посмотрела на своих родителей и брата, которые, как дети, стояли, уставившись вниз, и неуверенно ковыряли копытами землю. — Мы не будем счастливы, пока не сделаем это. *** Эпплбум с вещами топталась в коридоре дома Свити Белль. Эплджек беседовала с мамой Свити Белль — Куки Крамбл. — Спасибо, что позволили Эпплбум остаться у вас на несколько дней. У нас важные дела в Филлидельфии, и там нужны все Эпплы, ну то есть все взрослые. Не хотелось таскать ее туда-сюда ради каких-то там собраний, — она потрепала гриву сестренке. — О, не переживай, я уверена, девочки хорошо проведут время. Они напоминают мне вас с Рэрети, когда вы были в их возрасте. Помнишь ваши пижамные вечеринки? — Да, было время, — с ноткой ностальгии вздохнула Эплджек. — Но мне нужно бежать, поезд скоро! — Она поцеловала свою сестренку, попросила, чтобы та вела себя послушно и побежала к вокзалу. — Отнесем твои вещи в комнату? — ласково сказала Куки. Земная пони последовала за кобылой. Она отвела ее на второй этаж, где располагалась комната для гостей. Комната была небольшого размера, но там наличествовали кровать, довольно большая для маленькой кобылки, прикроватный столик, шкаф с зеркалом и письменный стол. Эпплблум зашла в комнату и стала распаковывать свои вещи. *** Эпплы ехали в Филлидельфию на паровозе в своем личном вагоне. Была уже глубокая ночь, и все пони спали в своих купе, но Эйджей не спала, она сидела на кровати и смотрела в окно на ночное небо. В дверь постучались, она открылась, и в образовавшемся проеме появилась голова ее брата. — Можно войти? Эплджек тепло улыбнулась. — Да, конечно. Он вошел внутрь, закрыв дверь изнутри, и сел рядом на кровать Эплджек. — Почему ты не спишь? — Хочу полюбоваться звездами. — А я вот не могу уснуть, все думаю о том, должны ли мы это делать. Все же это наша бабушка, помнишь, как она с нами возилась? Играла, водила в парк и забирала из школы, а как мы с ней готовили вольт-яблочный джем, как прыгали через лейки в костюмах кроликов, повторяя алфавит. Эпплджек помолчала, но потом ответила. — Думаешь у нее самой остались воспоминания о том, какой она была? Биг Мак не ответил. — Год назад я устроила у нас в саду тематическую ночь кошмаров, такую мы раньше устраивали каждый год. Все, чтобы вернуть расположение Понивильцев, потому что мне надоело слышать у себя за спиной, какая я дрянь. Когда мой муж рассказал ей о моей затее, вспомнила ли она о тех деньках? Нет! Она просто поставила меня перед выбором, либо я часть семьи, либо нет. Вот и все. Биг Мак почесал затылок. — Да, Флим тогда подло поступил. — Он всегда поступал подло, Биг Мак. То, что происходит с нашей компанией, это дело копыт его и брата. Я это узнала, когда искала информацию на бабулю, — Эплджек достала блокнот торговца информацией и показала его брату. — Я перехватила это у одного торговца, который собирался продать ее Флиму и Флэму, те бы слили все профсоюзам, которые могли бы надавить на нас. Биг Мак сидел в полном замешательстве. — Вся эта свадьба, наша семейная жизнь, это все ради того, чтобы разорить нашу семью и присвоить все себе, — строго сказала Эплджек. — А ведь я любила его по-настоящему. — Я разберусь с ним, — Биг Мак вскочил. — Не надо, Маки. Я знаю, ты можешь раскатать его по мостовой. Но давай не будем опускаться до варварства, — она помахала записной книжкой. — Мы все сделаем по букве закона. *** Эпплблум разбудили стук в дверь и голос мамы Свити Белль. — Эпплблум, уже утро, вы опоздаете в школу. Земная пони лениво встала со своей постели. Достав из сумки предметы личной гигиены, она вышла из комнаты и направилась к ванной. У входа туда стояла Свити Белль. — Доброе утро, Эпплблум, — сонно пробормотала Белль. — Доброе утро, — она указала на дверь. — Почему стоим? — Там папа, — ответила единорожка, пытаясь уложить растрепавшуюся гриву копытами. — Прости, у нас нет ванной комнаты на каждого члена семьи, — хихикнула она. Скромная улыбка появилась на лице Эпплблум. — Вообще-то у нас их только три, — как можно более непринужденно сообщила она. — Все нормально. Долго ждать не придется. После того, как Рэрети съехала от нас в свой бутик, время ожидания сократилось вполовину. Дверь ванной комнаты открылась, и оттуда вышел отец. — Пойдем, думаю, мы вдвоем сможем поделить раковину, — предложила единорожка. После того как пони умылись, они спустились на первый этаж на кухню, где их уже ждали вафли, разогретые в тостере. Кобылки начали завтракать. Отец сидел рядом и читал газету, главный заголовок гласил: “Кристальные пони. Имеют ли право жить среди нас?” Эпплблум спросила насчет заголовка. Жеребец пояснил любопытной пони, что после войны границы Империи и Эквестрии не были открытыми, кристальные пони не имели возможности посещать Эквестрию, кроме королевской семьи и некоторых исключений. Хотя народ Эквестрии и понимал, что во время войны кристальные пони были просто марионетками, негативное настроение Эквестрийцев сохранялось. Велись переговоры, чтобы сделать посещение свободным и позволить кристальным пони интегрироваться. Но многие пони были против этого. Эпплбум призадумалась. “Эти взрослые такие странные, если они были просто жертвами и не хотели ничего плохого, а еще и извинились, зачем их ненавидеть?” *** Семья Эпплов прибыла на свой главный завод в Филлидельфии, где располагались офисы их компании. Чем ближе было совещание, тем сильнее нервничала Эплджек. Она заперлась в своем кабинете и в который раз просматривала обвинения против Бабули Смит, пыталась выучить все строчки, что были в компромате. Ее репетицию прервал телефонный звонок. Пони отложила бумаги и взяла трубку. — Алло. — Привет, дорогая, — приветствовал ее голос Флима на той стороне. — Как дела у моей женушки? — Сижу на работе, листаю бумажки. — Не понимаю, почему ты не ушла в декретный отпуск? Могла бы прям сейчас сидеть и ничего не делать. — Ты же знаешь, пока я могу ходить — я буду работать. Без меня здесь все просто развалится, — Эйджей выдержала паузу. — А чем вы с братом занимаетесь? — Пытаемся отбить клиентов у Хувс Дженерал Электрикс. Эти гады выпустили свою домашнюю игровую приставку, но мы с братом переиграем их. В трубке прозвучал голос Флэма. — Братец, я купил одну приставку в магазине, бросай все, давай разберем ее и поймем, как нам сделать такую же, но дешевле. — Ладно, мне пора, целую. Он повесил трубку. Эплджек глубоко вздохнула. В интеркоме, который стоял рядом с телефоном, раздался голос брата. — Эйджей, нам пора, — сказал Биг Мак по устройству связи. Эплджек нажала на красную кнопочку и коротко ответила. — Уже иду. Встав из-за стола, она почувствовала, как жеребенок внутри нее стал толкаться. Она погладила животик, а потом посмотрела на фотографию мужа, которая стояла на ее столе. Она взяла этот портрет на работу, чтобы время от времени смотреть на него и помнить, что дома ее ждет любящий пони. Но сейчас это фото не вызывало у нее никаких эмоций. Она уронила рамку с портретом лицом вниз. *** Эпплблум стояла в прихожей дома Свити Белль с телефонной трубкой и слушала рекламный джингл компании ее семьи. Когда трубку на том конце подняли, кобылка оживилась. — Эппл Инк, чем могу вам помочь? — раздался голос секретаря на том конце. — Эм… здравствуйте, меня зовут Эпплблум. Я бы хотела поговорить со своей мамой, ее зовут Лютик. *Молчание на той стороне* — Прости, детка, но сейчас она на совещании. Как только она освободится, я сообщу ей, что ты звонила. — А… хорошо, спасибо, — Эпплблум повесила трубку. Она вернулась в гостинную, где Свити Белль и Скуталу разместились перед телевизором и играли в подобие тенниса на приставке. “Мустанговокс Одиссея” — так была названа первая в Эквестрии домашняя игровая приставка. Кобылки сидели возле телевизора и крутили регуляторы в своих копытах, заставляя две белые полосы двигаться вверх и вниз, чтобы отразить белый квадрат. Скуталу поспорила со Свити, что сумеет одолеть ее в теннисе. И после школы подружки пришли домой, Белль достала пакеты с соком и чипсы, сбросив подушки на пол, кобылки устроились поудобнее и начали свой матч. Они шли нос к носу, счет был равным, девять-девять. Подружки сосредоточенно смотрели на экран и двигали контроллеры. Мячик скакал туда-сюда, но вскоре Свити Белль допустила ошибку и отодвинула свою ракетку, а отскочивший от ракетки Скуталу мяч полетел под другим углом. — ГОЛ! — радостно воскликнула Скуталу и стала пританцовывать. — Новичкам везет, — подавляя смешок, отвечала Свити Белль. Она взяла пакет с соком и сделала глоток через трубочку. — Посмотрите на мой бок, у меня появилась кьютимарка в виде приставки? — Скут кружилась вокруг себя. Белль засмеялась. — Нет, все еще пусто. Эпплбум села рядом. — Дозвонилась до мамы? — поинтересовалась единорожка. — Нет, я нарвалась на секретаря, сказала, что она на совещании. — Эпплбум взяла лежащую рядом подушку и обняла ее. — Ну ведь ничего страшного в этом нету, так? — уточнила Скуталу. — Я тоже не всегда могу поговорить с отцом, когда мне это нужно. Было бы странно, если бы он посреди многочасовой операции бросал все, чтобы ответить на мой звонок и подсказать, куда он положил мой ящик с инструментами. — Скут потянулась к чипсам. — Да, просто мне хотелось узнать, все ли у них в порядке. Они были какими-то мрачными, когда садились на поезд. — Эпплбум стиснула подушку. — Они как будто стали чужими друг другу. Свити Белль и Скуталу сели рядом с подругой и стали ее утешать. — Эпплблум, мы не можем дать тебе ответы на эти вопросы, — говорила Свити Белль. — Но мы можем дать тебе поддержку. — Верно! — вторила Скуталу. — Ты всегда можешь положиться на нас. Эпплблум стало легче от их слов. — Спасибо вам, ребята. — Как думаешь, мы получили кьютимарки хороших друзей? — осторожно поинтересовалась Скуталу. *** Заседание началось. Эпплы сидели в зале совещаний за большим длинным столом. Эплджек, Биг Мак, Мак Бриган и Лютик, а во главе сидела Бабуля Смит. Старая пони уткнулась в папки с документами. Эплджек открыла свою папку. Она почувствовала на себе тяжелый взгляд брата, вслед за ним на нее посмотрели и родители. Эплджек ничего не сказала, просто кивнула. — Ну что ж, начнем, — Смит взяла первый лист и стала читать. — Сегодня на повестке дня у нас запуск нового продукта, хлопья со вкусом яблок… — Пред тем, как начать думать, выпускать ли нам новый продукт или нет, я бы хотела поднять важную для компании тему, — перебила Эплджек. — Это может подождать, — попыталась отмахнуться бабуля. — Нет, не может, — настаивала Эплджек. — Давайте выслушаем, — аккуратно поддержал Биг Мак. Он посмотрел на отца и мать, те кивнули. И Эплджек начала. — Я нашла несколько бумаг, которые прямо указывают на незаконную деятельность миссис Смит, которая чернит нашу компанию. Бабуля хотела ее приструнить, но остальные слушали Эплджек и не реагировали на нее. — Во время строительства нашей второй фабрики на коренных землях бизонов Смит подкупила ответственных пони и бизонов, чтобы они не поднимали шум, и никто не услышал жалобы населения. Нам и прессе она сообщила, что сделка полностью законна. — Это шутка?! Какого хрена ты откопала эти бумажки! — взвыла бабуля. — Четыре года назад “Эппл Инкорпорейтед” судилась в кантерлотском суде с нашими родственниками, которые создали свою компанию “Эпплсоус и внуки”, из-за семейного рецепта яблочного варенья. Смит подкупила судью, чтобы тот завершил дело в нашу пользу. — Вижу, жеребенок в твоем пузе тебе последние мозги высосал! Брайд Мак не выдержал таких слов о своей дочери и тоже встал, чтобы зачитать темные дела Бабули. — Также Смит была уличена в неоднократной фальсификации отчетности перед инвесторами и налоговой. — И ты тоже? Да я вас всех уволю! — Нет, не уволишь! — возразила Лютик. — Потому что компания — это не только ты. У нас с тобой равные права, это не семья, тут работают другие правила! Целый час подкупы, шантаж, взятки, вся грязь, которую вершила Бабуля Смит вырывалась наружу и лилась на нее. Она даже перестала огрызаться, мрачно сидела и слушала. Наконец список подошел к концу. — На этом у меня все, — закончила Эплджек. — Ввиду этих фактов, которые порочат честь нашей компании, а также саморазрушительной деятельности, за которую ответственна Бабуля Смит, я предлагаю начать голосование за то, чтобы лишить госпожу Смит директорского кресла и передать управление компанией более компетентному и честному пони. Голосуем. Все пони, кроме Бабули подняли копыта. — Вы шакалы, — прокомментировала данное решение Смит. — Нет, бабуля, шакал тут только я, но делала я это ради семьи… Ох… Эплджек схватилась за живот. — Милая, ты в порядке? — спросила Лютик. — Походу началось… *** Наступил вечер, Свити Белль и Эпплбум сидели у телевизора, смотрели юмористическое скетч-шоу и ели хлопья с молоком. — Слетела одна из поперечных балок, — говорил в телевизоре усатый жеребец в пиджаке. — Я не понимаю, о чем вы говорите? — отвечала кобыла в винтажном платье, которое было модным три века назад. — Слетела одна из поперечных балок, — повторил жеребец. — Но что это значит? — Не знаю, мистер Пилат попросил меня прийти сюда и сказать, что на заводе беда, здесь вроде не лунная инквизиция. После этих слов в помещение под характерный аккорд ворвались трое пони, облаченные в мантии с кулонами Найтмер Мун. — Никто не ждет лунную инквизицию. Маленькие кобылки замелись. — Обожаю это шоу, — поделилась мнением Свити Белль. — Тротингемский юмор такой смешной. — Да, согласна, это очень смешно. Спасибо, что показала. Может… может если я включу ее у нас дома, то хоть кто-нибудь в моей семье искренне улыбнется. — Однажды я помогала мисс Пай в кондитерской. И она сказала мне, что юмор помогает решить множество проблем. — Может быть. Передача закончилась и последовал выпуск вечерних новостей. — С вами Пейпер Квил, и у нас две главные новости, и обе затрагивают семью Эпплов и их компанию. После этих слов Эпплбум оживилась, уселась поудобнее и стала внимательно слушать ведущую. — Резкие кадровые перестановки в компании семьи Эпплов. Сегодня нам стала известно, что глава компании Бабуля Смит официально подала в отставку. Сама Смит и члены ее семьи пока не оставили комментариев. — Чего?! — воскликнула Эпплбум. — И вторая новость, несмотря на неожиданный уход главы, в семье Эпплов праздник: старшая дочь совладельцев компании Брайд Мак и Лютик сегодня стала матерью. Нашу команду репортеров не пустили в родильное отделение, но нам дала интервью мать Эплджек. Кадр сменился изображением Лютика, которая стояла в лобби больницы. — Родилась кобылка здоровая и резвая, уже уверенно ходит, мы очень рады за нашу дочь. — Эпплбум, тебя к телефону! — позвала ее мама Свити Белль. Малышка вскочила и побежала в коридор, где стоял телефон. Она схватила трубку и поднесла ее к уху. — Привет, бутончик, — ласково сказала Лютик. — Как у тебя дела? — Эм… все нормально, я хорошо провожу время со Свити Белль. Лютик не знала, с чего начать. — В новостях говорили о Эплджек и Бабуле. Можешь мне сказать, что происходит? — Эх… — Лютик, нервничая, стала накручивать телефонный провод на копыто. — Все хорошо. Бабуля... Мы просто поговорили и решили, что ей нужно на пенсию, она старенькая, зачем ей переживать изо всех этих проблем в компании. Она будет дома, заниматься... чем-нибудь. — Лютик неумело подбирала слова и пыталась вести себя как ни в чем не бывало, но получалось плохо. — Хорошо… А как там Эплджек? — О, прекрасно, — Лютик оживилась после этого вопроса. — Я уже видела ее и жеребенка, она напоминает тебя, когда ты родилась. Ты также потешно ходила вокруг меня. Мы ждем не дождемся, когда приедем в Понивиль. Теперь у нас все будет по-другому, Эпплбум, это я тебе обещаю. Ладно, нам надо идти, папарацци хотят заснять твою племянницу, а мы с твоим отцом и братом гоняем их. Мы с папой тебя любим. — Я тоже тебя люблю, передай привет папе и Биг Маку и скажи Эплджек, что я очень рада за нее, и что я жду свою племянницу, — Эпплблум наконец счастливо улыбнулась и повесила трубку. — Все хорошо? — поинтересовалась Свити Белль из комнаты. — Вполне. *** Эплджек лежала в палате родильного отделения. Палата молодых мам отличалась от обычных. Для начала, там не было стандартных кроватей, весь пол палаты был в матах, чтобы новорожденный жеребенок мог резвиться вдоволь, а кровать представляла собой небольшую возвышенность, куда жеребенок мог забираться, когда ему хотелось материнского внимания. Стены раскрашены в небесно-голубой цвет с лугами, облачками и радугами. Сейчас маленькая кобылка спала рядом с Эплджек, и та могла лучше рассмотреть свою дочь. Она оказалась единорогом со шкуркой соломенного цвета, оранжевой с белыми полосами гривой и хвостом. Дверь палаты открылась, и в нее вошел Флим с плюшевой игрушкой и цветами. Эплджек приложила копыто к губам, показывая, чтобы он не шумел. Он тихо вошел и закрыл дверь. — Узнал, что ты родила, из новостей, — прошептал он. — Сразу же примчался в Филлидельфию. Эплджек ничего не ответила, предпочитая смотреть на дочь. — Она такая красивая, — продолжил Флим. — Прям как ты. Ты уже придумала ей имя? — Сансет, — ответила Эплджек. — Очень красивое имя. — Очень красивое… Скажи, она тоже была в твоем плане? — Каком плане? — недоуменно спросил Флим. — Я все знаю, Флим, и про воровство наших патентов, и про подкуп профсоюзов, про забастовки на наших заводах, и о том, что вы собирали компромат, чтобы когда наша компания умрет, как старая корова, вы, падальщики, сожрали бы ее остатки. Флим стоял в оцепенении. — Скажи: я, наша свадьба, медовый месяц, она, — Эплджек сдерживала слезы. — Это тоже входило в план? Что бы ты с нами сделал, когда вы погубили бы дело моей семьи? Бросили меня и ее на произвол судьбы? — Нет, я бы этого не сделал, — спокойным тоном отвечал он, стараясь не встречаться с Эплджек взглядами. — И нет, она не была в плане… она просто появилась у нас, я не планировал ею манипулировать или что-то в этом роде. Это, наверное, единственное, что я хотел искренне, иметь семью. — Мы могли быть семьей, — сухо ответила Эплджек. — Но вы с братом не смогли побороть свою жадность и желание заработать быстро и дешево. Повисла напряженная тишина, супруги не смотрели друг на друга. — Я… мне уйти? — спросил Флим. Сансет зашевелилась, открыла глаза и стала оглядываться, увидев Флима, она сосредоточилась на нем. — Нет, не уходи, — смягчилась Эплджек. — Побудь с дочерью, я не прогоняю тебя. — Сансет, — она обратилась к дочери, и та навострила ушки. — Это твой папа. Флим поджал ноги и лег на пол, маленькая кобылка подошла к большому жеребцу. — Привет, Сансет, — пробормотал он, выдавив улыбку. Она тоже ему улыбнулась. И подойдя близко, стала ластиться о его грудь, как котенок. — Она приняла тебя, — отметила Эплджек. — Ох… это… я… — на его глазах показались слезы. — Что мы будем делать теперь? — Что ты имеешь в виду? Если ты про развод, то он будет. Я бы могла дать тебе второй шанс, но не знаю заслуживаешь ли ты его. — Я не заслуживаю, я знаю, какой я подонок и… думаю, пускай она будет жить с такой честной и любящей пони как ты. Эплджек улыбнулась. — Спасибо, и я ни в коем случае не запрещаю тебе с ней видеться, я… надеюсь, что ты будешь на ее днях рождения и праздниках и всегда отвечать на телефонные звонки. Сансет уже вовсю резвилась в комнате. — Пусть она сама сделает выводы о тебе. — Справедливо, — вздохнул Флим. *** Эпплблум вернулась домой. Она была рада вернуться домой. Первым делом она захотела проведать Эплджек. Родители подсказали ей, что она в саду. Туда и отправилась Эпплблум. Эпплджек лежала на покрывале под любимой яблоней, которой она дала имя Блумберг. Сансет ходила по траве, пожелтевшим листьям и изучала такой новый для нее мир. — Привет Эплджек. Сансет обернулась на звук и с любопытством посмотрела своими зелеными глазами на новую пони. Эпплблум подошла к сестре и обняла ее. — И тебе привет, сестренка, — сказала Эйджей. Сансет все сверлила Блум глазами. — Она единорог? — Единорог до мозга и костей. Рэрети советует купить нам велосипедные шлемы. Скоро по дому будут летать случайные предметы. Сансет, подойди сюда, я познакомлю тебя с твоей тетей. Жеребенок послушно подошел поближе. И тут же угодил в объятия Эпплблум. — Я обещаю, что буду самой лучшей тетей на свете. — Говоришь как Биг Мак, — пошутила Эйджей. Младшая сестра отпустила племянницу, но та решила поиграть с хвостом Эпплблум. — А где Флим? Эплджек прикусила губу и опустила уши. — Мы с Флимом... мы будем… жить отдельно. — Чего? — Ну… мы тут… — Хоть ты, можешь сказать мне правду? — раздраженно спросила Эпплблум. — Я уже не пятилетка, которую можно отправить поиграть в куклы, пока взрослые разговаривают. Я вижу и понимаю, что не все нормально. Я не верю, что бабуля вот так просто уйдет с поста директора. А после того, как ты прожила с Флимом весь год, обнималась и целовалась, вы с ним расходитесь. Это не нормально. Ты можешь сказать, что происходит? Эплджек поняла, что сестра загнала ее в угол, она не умела врать, да и не хотела. Рано или поздно Эпплблум узнала бы. — Хорошо, ты хочешь знать правду. — Она посмотрела на дочь, которая оббегала недалеко стоящую яблоню. — Это из-за меня Бабуля Смит ушла, я… подговорила родню, и мы все выступили против нее. А Флим и его брат вставляли палки в колеса нашей компании. Вот такая она правда, Эпплблум. Ответ старшей сестры поразил Эпплблум, но не шокировал, она ожидала услышать худшее. — Но я делала это ради семьи. Мне было противно идти против родного мне пони, но я это сделала ради нашей семьи. — А Флим? — Я не хочу провести жизнь с пони, который хотел разрушить дело моей семьи. Однако у нас общий жеребенок, так что жизнь еще не раз сведет нас вместе. Они продолжили сидеть в тишине и наблюдать за маленькой кобылкой. — Эплджек? — Да? — Думаю, что ты правильно поступила. Я имею в виду, Бабулю должен был кто-то остановить. — Эпплблум легла сестре под бок. — Теперь у нас все будет по-другому. — Да, будет, но это будут изменения к лучшему.