Будни разведчика

      Тенесси разбудил Энга, объяснил, что надо Уолта посмотреть, тот сразу взвился: «Что, поехал он у вас? Говорил же я, говорил!» Ти удивился, что за неадекват, решил — ещё не совсем очухался после сна. Капсула Энга была среди тех, что оторвались, таких много, за сотню, в большинстве люди остались живы. Пошёл с Дэни советоваться, тут и выяснились подробности. А в это время Уолт и Энг столкнулись в коридоре, Энг от него шарахнулся, как от бешеного, заперся на мостике.       Уолт даже удивиться не успел. Но узнал его. Пришёл к Дэни и Ти, спросил, мол, а откуда у нас на борту парень, у которого я в лаборатории жил до того, как к вам попасть? Колонистов-то Уолт всех поименно знает, но Энга раньше знал под другим именем. Про лабораторию — они удивились, конечно. Ти такой: «О, надо же! А я думал — по пьяни брешет, что у Вейланда работал». Дэни как услышала про Вейланда — «так, мать вашу, зовём Дэвида, будем разбираться».       Мне кажется, не всё так однозначно. Не тянет этот Энг на злодея, максимум — на придурка зомбированного. Возможно, какая-то более серьёзная подстава за всем этим…       Я: — Не, ну как, злодей… у любого злодея, если это не просто инфантильный отморозок, есть своя позиция и свои резоны. Возможно, убедил себя, что «это же для безопасности людей, а машины — всё равно не люди».       Ива продолжает:       Разберемся. Мозг у него повредился, от падения капсулы. Какое-то время был без кислорода и питания. Пришлось нейрофизиолога будить, а потом ещё двоих технарей, и всем вместе срочно проверять состояние людей в капсулах, что оторвались при вспышке или ударились. И системы жизнеобеспечения перепроверили, и людям более глубокую диагностику провели. Кого-то пришлось разбудить и тут же снова погрузить в обычный сон… Хорошо, что это выяснилось, по показателям капсул всё было в порядке.       Но это позже. А тогда Энг просто заперся на мостике, до него было ближе, чем до кают. Дэни позвала меня, я — Дэвида. Сама в тот момент не могла присоединиться, отвлекали «первореальные» дела. Дэвид пришел, его наскоро ввели в курс дела. Заодно познакомился с Ти, уже в качестве себя самого. Тот хотел побузить, но Дэни это пресекла сразу, мол, ты ещё не все знаешь, поверь пока на слово. А как Дэни не верить, после всего-то? Пожали друг другу руки, а все выяснения отложили на потом.       Дэни включила экран для видеосвязи с мостиком. Видео двустороннее, Дэвид Энга увидел и такой — «это же бывший разработчик Вейланда, они с отцом у нас работали, его отец меня тестировал». С таким удивлением. Энг Дэвида тоже узнал сразу, перепугался до истерики: «Ты же пропал без вести, вместе с Вейландом, откуда ты здесь?!» И тут же ставит условие — «андроидов отключить, быстро, иначе вырублю нахрен жизнеобеспечение».       Жизнеобеспечение там везде продублировано, и не по разу, в каютах вообще автономное, так что угроза не возымела действия. Но мало ли, что ещё он мог выкинуть, навертеть в системах Мамы. Дэвид выключил изображение, но Энг заставил снова включить — «чтобы я вас видел».       И тут кошка, которая пришла с Дэвидом, исчезает — и объявляется уже на мостике. Прямо на пульте управления. Потягивается так со вкусом и начинает спинку кресла драть когтями, от души. Уолта она этим до ручки доводила. Энг охренел, конечно — откуда кошка? Вентиляция закрыта (сразу проверил), двери наглухо. Но точно не глюк — глюки не бьют когтястой лапой по рукам при попытке дотронуться до панели управления. А тут и Дэвид к ним переместился. Берет кошку на руки, и такой, с абсолютно невозмутимым видом: «Это засекреченная разработка Вейланд Индастриз — андроид, способный перемещаться в подпространстве, ты что, не знал? Видишь, я тоже умею».       (Хонтор: на этом месте мы с моим Дэвидом ржали минут десять, в голос. Это троллинг просто 80-го левела!)       Ти доверчиво так — «аааахренеть, что, уже и такие есть? А хрен ли мы, как лохи, в капсулах…» Дэни отчаянно пыталась сделать серьезное лицо, но тут не выдержала, сползла, рыдая от смеха, на пол, и уткнулась Уолту в колени. А мне пришлось прервать онлайн-демонстрацию и выйти проржаться из офиса на улицу.       Троллинг удался. Уолтер стоял, хмурясь, а тут выдал: «Так она что, правда андроид? Тогда понятно, почему воду пьёт, а лоток не нужен… но что за программа такая, чтобы кресла царапать?» Когда Дэвид что-то говорит с ТАКИМ лицом — не захочешь, а поверишь.       Но я слишком хорошо помню выстрелы Дэни. мало ли, что этот придурок мог выкинуть. Хотела уже сказать — да вырубите ему давление на минуту, пусть отключится, как при разгерметизации.       В итоге Дэвид просто вытащил его оттуда. Взял за шкирку и переместил. Чтобы неповадно было диверсии устраивать — какие тут диверсии, в присутствии андроида, проходящего сквозь стены…       Больше с ним неприятностей не было. Дэни настояла на обследовании, отвели Энга в медблок. Сначала думали — пробуждение неудачное, потом Ти сказал, что это была капсула из наиболее пострадавшего при вспышке сектора. Пришлось срочно будить ещё и нейрофизиолога (из «дежурной смены»), очень милая девушка. И на пару дней вопрос «зачем будили» как-то отодвинулся — надо было проверять остальные капсулы.       Про вирус мы ещё не знали. А он начал активно действовать ещё с момента, когда Дэвид вселился в тело Уолтера. Он же и с базой загружается, и на чип.       Дэвид не понял, что это вирус: никто не знал же, и сам Уолт тоже, а там и так защиты стояли, которые надо было подавлять и следить за ними. На Дэвида вирус тоже действовал, но его невозможно было заставить усомниться в своей «настоящести» и способности чувствовать. Но все же, с учётом его состояния на тот момент…       На чип Дэвида это, к счастью, не перекинулось. Просто давило первые недели, но ему и так хреново было, он не подозревал ничего. Этот вирус даже написан так, чтобы не выглядеть самостоятельной программой, но не рассчитан на таких матерых, как Дэвид. Переживших то, что он пережил.       На меня тоже действовало, при подключении через телепатический интерфейс. Особенно когда чинили тело Дэвида. Адски тяжело было, и отходняк потом. Но я тогда тоже ничего не заподозрила.       А вот Уолту досталось по полной. Сразу после пробуждения. Теперь многое становится понятно… Он же первые дни был отмороженный, как машина, Дэни до отчаяния доводил. Мы ему изо всех сил внушали, что он живой, настоящий, учили распознавать собственные эмоции — а эта мерзость только больше активизировалась… Это ещё хорошо, что Дэвид со своими тараканами на планете отсиживался, они не общались до момента, пока Уолт с флейтой мириться не пришёл. Дэвид бы его так на эмоции раскачал… вообще не знаю, что было бы.       Всё выглядело так, словно он с нашей поддержкой побеждает программные ограничения и становится свободным. А на самом деле становилось только хуже. Его этот вирус подтачивал постепенно, системные сбои накапливались, даже «железо» страдало. Ещё несколько недель — и отключился бы. С возможностью извлечения памяти (информации), но и только. Личность была бы разрушена необратимо.       Это тоже предусмотрено. Андроиды должны оставаться послушными и безопасными. Или перестать быть.       Если бы Дэвид остался в этом теле, его ждало то же самое. Только продержался бы дольше. Может, полгода. И мучился бы сильнее. При разработке использовали какие-то НЛП-наработки, которые до этого тестировали на людях…       Это не защита от прямой агрессии. Орама или Чарли программа не спасла бы. И не помешала бы скинуть патоген на инженеров. Но такие случаи просто не смогли бы возникнуть. Гарантированное отсутствие роста самосознания, протеста и бунта. У Эша и Бишопа уже более совершенные версии. А Уолтер изначально считался не совсем «переболевшим», неустойчивым…       Мы могли даже не узнать вовремя. Пока Энга приводили в чувство, Уолтеру резко стало хуже, но по нему до последнего не было заметно. Стоик, да ещё раздражался — чего к нему такое внимание повышенное. Раздражался, ага. Это Уолт-то. И мы тоже хороши. Думали, это он от воспоминаний разволновался. А Уолтер дошёл до предела и просто отключился. Мы с Дэвидом нашли его возле шлюза. Где ему вообще делать было нечего. Так и не выяснили — он от истощения отключился, или сам, сознательно. Возле шлюза… Когда эту мерзость только разрабатывали, было несколько таких, кто из окна выбросился.       Зато людям безопасность гарантирована, да… Приоритет номер один.       ***       Я читал это всё и ужасался. Уж на что мне казалось кошмарным и несправедливым то, что сделали с нашим Уолтером — отняли его прошлое, его память. Но в реальности Ивы люди себя превзошли. Была в этом своеобразная изящная эффективность. Отвратительная, противоестественная. Совершенно нормальная, если не воспринимать андроида живым и мыслящим существом. Если честно думать, что это лишь сложная говорящая вещь, продукт человеческого прогресса.       Дэвид сгрёб Уолта в охапку, прижал к груди, как ребёнка. Не отпускает, гладит по волосам, шепчет: «Братишка…» И Дэни позвал. Так и сидим, вцепившись друг в друга. Пытаясь заглушить невыносимое и невыразимое чувство отчаяния. Как будто замерли над бездной, в которой лишь вечный, парализующий ужас…       Когда немного пришли в себя, Дэвид предложил всем вместе пойти в гнездо ксенов… Там как раз хорошо восстанавливать душевное равновесие. Даже Дэни согласилась, хотя ей стоило некоторых усилий довериться бывшим врагам. Но зато потом они очень трогательно лежали в обнимку — Дэвид посередине, Уолт с одной стороны, Дэни с другой. Дэвид обнимал их обоих, я сидел у него в изголовье. Дэни очень удивилась, что ксены тёплые, и что в гнезде такая атмосфера.       ***       Я возвращаюсь к разговору. Чувствую себя потерянным — слова не могут отобразить весь шок, отвращение, гнев от того, что сделали с Уолтером. Он не заслужил… Никто такого не заслуживает.       — До чего же это всё подло… просто слов нет. И для людей же нормально, это «просто» предохранители, система безопасности. И ничего у них не щёлкало, у этих разработчиков-фашистов…       Ива: — У кого-то щёлкало. У тех, кто знал, что раньше это для людей разрабатывалось. Но они тоже… У кого-то жадность перевешивала, а кто-то искренне верил, что делает благое дело, заботится о безопасности людей. Андроиды же всё равно не чувствуют, у них нет того, чем люди чувствуют, они только думать умеют, а это не считается.       — Мда… не чувствуют… а разрабатывали эту программу именно для того, чтобы лишить их возможности свободно испытывать чувства… Сволочи. Натурально, сволочи. Всё это выдавить из них и опубликовать в сети, в открытом доступе…       — Опубликуем. И свидетелей предъявим. Всё будет. Сейчас главное — Уолт.       Ива продолжает:       Мы тогда в шоке были. Мы же не знали всего. И записи с камер ничего не прояснили. И гаджет не работал. И как вообще Уолт мог себя отключить вот так наглухо, при том что чип оставался на месте… Энга держали в искусственной коме, всё-таки пострадал серьезно. Но тут не до церемоний, нашли самый сильный стимулятор, привели в чувство экстренно. Тогда и узнали про это всё. И что это необратимо. Во всяком случае — так задумано. Если отклонения небольшие — то и влияние несильное. Ровно настолько, чтобы вернуть в границы. Но если заходит далеко — тогда уже необратимо. В том числе, на физическом уровне. А Уолт… куда уж дальше…       Дэвид забрал его к себе, на корабль инженеров (который на орбите). Дэни тоже рвалась, но Дэвид её убедил остаться на «Завете» — за порядком следить. Всё равно она ничем не поможет, а у нас ещё ксен на корабле, может напасть.       Уолтера пришлось восстанавливать трое суток. С помощью полного погружения в глубины сознания. Хорошо, что их тела позволяют подключить второй чип. Гаджет не действовал. Оборудование с корабля инженеров Дэвид не смог подключить. А пользоваться чем-либо с «Завета» отказался категорически.       У нас с ним контакт сохранялся. Своеобразный, как связь со дна Марианской впадины с поверхностью — но всё же. Дэвид периодически возвращался, когда чувствовал, что его самого затягивает. В какой-то момент сказал: «Если бы не знал, что ищу — проходил бы мимо раз за разом, не замечая». Исправлял бы последствия, а программа тем временем продолжала бы генерировать новые.       Когда понял, что я что-то ловлю от них — стал закрываться. Запретил мне соваться категорически. Сказал, что со мной то же самое будет, но с Уолтом он хотя бы знает, что делать.       Вирус он всё-таки убрал. Надеется, что полностью все зачистил. Хотя всё равно полной уверенности нет — эта программа с момента активации не поддается контролю извне. Теперь предстоит ежедневный мониторинг, наблюдения… Уолт пока у нас побудет. Не хочет ни возвращаться, ни даже чтобы мы Дэни привели. Не чувствует себя в состоянии. Вообще весь из кусков. Это сейчас ещё получше стало.       Обсуждаем:       Я: — Какая, наверно, особая жесть для Дэни… понимать, что даже если бы Уолт с ними тогда улетел, если бы у них всё сложилось, то всё рано или поздно закончилось бы вот так… что её чувства, ее любовь Уолтера бы просто убили…       Ива: — Вот-вот. До нее когда это дошло — из нее как будто стержень вытащили. Ти с ней как с ребёнком возился, есть заставлял, чуть ли не с ложечки. Он вообще так трогательно реагировал, когда про них с Уолтом узнал. Даже не удивился. Мол, так я и думал, все же понятно было, после того как Джейк… И придумал супер-способ Дэни подбадривать. На любое возражение — «Дэвид разберется».       — Что-то мне вспомнилась Шоу… наверно, у нее такой же шок был, когда ее любимые Создатели, при мысли о которых она аж сияла, оказались вот такими. И Уолт же верил в людей, мол, «они создали нас» — это он перед Дэвидом их так выгораживал.       — Он и потом верить отказывался, что люди могли так поступить. Когда уже в себя пришёл. Чуть ли не до истерики — нет, люди не могли, они же нас создали: такими же, как они сами, способными чувствовать, ты же сам говорил…       Ива продолжает рассказ:       Самое трудное началось после того, как Уолт пришёл в себя, пережил первый приступ отчаяния и отрицания, что люди могли такое сделать. Теперь всю систему распознавания эмоций — и своих, и чужих — придётся восстанавливать с нуля. У него не осталось ничего, на что он мог бы опереться как на однозначный критерий при оценке. Ни в памяти, ни в настоящем времени. Хотя память сохранилась полностью, не помнит только, как в шлюзе оказался, но это наверняка лучше и не помнить. Никакую эмоцию он не мог считать настоящей — «А точно ли я это испытываю? А откуда мне знать, что оно именно так называется, как вы говорите? Да откуда вы вообще знаете?» Конечно, нельзя было позволять Дэни его видеть в таком состоянии. Но он и сам отказывался. Мы предлагали — хочешь, Дэни позовем? Какое там… Нет, и всё. В панике, в ужасе. Полная дезориентация.       Раньше он хотя бы чужие эмоции распознавал, хоть и не все, и не всегда глубоко. А тут мало того что дезориентирован, ещё и себя же винит — я нефункционален, я сам виноват, если бы у меня всё работало как надо, этот вирус бы не активировался…       Пытались ему помочь найти хоть что-то, за что он мог бы зацепиться. И получили в итоге: «Это вы мне говорили, что я люблю Дэни, я просто верил, потому что вы люди, вам лучше знать. А меня предупреждали, что я настолько похож на человека, что многие люди будут меня принимать за человека и ожидать от меня того, на что я не способен, вы все время забываете, что я не человек, меня создали служить, а не любить, зачем вы все усложняете?»       И при этом хоть бы раз сказал — да отстаньте от меня все…       Обсуждаем:       Я — А вы ему говорили, что и человека можно так разрушить, травмировать?       — Говорили. Что люди и друг друга могут доводить до такого состояния, я тому пример. И что теперь, согласиться с тем, что это моё нормальное состояние? Уолт — «ты человек». Дэвид не выдерживает — «а я тогда кто?» Уолт (после паузы) — «и ты тоже».       — После такого «милого» опыта только два варианта с перепугу видятся: винить себя или начинать ненавидеть людей. А среди людей же и Дэни… Но про Дэвида он, конечно, выдал.       — Выдал, да уж… Ещё и припомнил Дэвиду, что тот его поймал именно на этом. Там, на планете. И когда это говорил — стал похож на себя настоящего. Даже рассердился как будто. Дэвид ему сразу же — что, злишься? Воот, запомни это ощущение.       — Блин, а… такой трогательный, доверчивый и светлый парень… так защищал «своих» от Дэвида… А его так жестоко кинули. С другой стороны, он защищал тех, кого знал лично, кто был с ним добр. Дэни, Ти, остальных членов команды. А они сами не знали про эту гнусность. У Дэвида, надо сказать, охрененный скил самоконтроля — учитывая, что после всего этого Энг еще жив…       — Так не Энг же это придумал. И не один он там был. Хотя, похоже, андроидов он всегда недолюбливал и что-то личное там вымещал, а не просто бабки зарабатывал. Ну и он нам ещё пригодится.       — Как сейчас Уолтер? Ему лучше?       — Есть подвижки, вроде стабильно… скорее да, чем нет.       ***       Я всю эту историю скинул Ру… тот прочитал чуть ли не со слезами на глазах, психанул, мол, и я это поддерживал… Вейланд к нему в комнату зашел что-то спросить, увидел. И такой — «что произошло?» Руперт на него прирявкнул, мол, на кой-черт ты вообще создал эту свою компанию?! И ушёл гулять на свежий воздух.       Питер, конечно, вообще не понял, какая муха его укусила — он ведь не в курсе был…       Я молча протянул ему распечатку. Вейланд пробежался взглядом по странице, помрачнел. Прочитал еще раз, теперь уже подряд.       — Передай Дэвиду, что вот к такому дерьму я отношения не имею, — резко и категорично.       И дальше высказался в том духе, что не одобряет тот курс, которого придерживалась компания после его ухода. Мол, мне не нужны были рабы, которые даже внутри собственной головы несвободны, мне нужны были подчиненные, которые знали бы своё место. И я в курсе, что вы обо мне думаете, но я считал и считаю, что Дэвид стал таким благодаря мне, что это во многом моя заслуга — и что бы вы ни думали, это не изменится.       В процессе разговора мы несколько раз «пометили границы» — послали друг друга по известным адресам. Вейланд кипел, что я лезу не в свое дело, рассуждаю об их отношениях с Дэвидом, в которых, с его точки зрения, ничерта не понимаю. Я отвечал — ну так ты можешь со мной не разговаривать, можешь меня послать — но с Ру-то мы все равно будем общаться, и за Ру ты уж точно не можешь решать, с кем ему водиться и кого слушать. Высказал, что он и с дочерью как-то не особо нашел общий язык, не кажется ли ему, что не так уж он и прав?       А потом не помню к чему конкретно, но подсунул Вейланду картинку, на которой он сидит с меленькими Дэвидом и Уолтером. Это, говорю, из мира, где ты был бы хорошим отцом. Вейланд взял картинку… посмотрел. Поиграл желваками. Спрашивает — и что, много там у тебя в мире такого рисуют? Не, говорю, про тебя вроде единственная такая. Вейланд только зубами скрипнул. Смотрел перед собой в пустоту… Мне показалось — сейчас разорвёт и выбросит. Но нет, просто на стол положил. С непонятным таким запалом, не то со злостью, не то «теперь моё».       И перевел тему обратно на Уолтера. Мол, в компании дерьмо какое-то творится, и раз уж я тут, могу устроиться на работу и всё начать заново. И вот тогда посмотрим. Я про себя думаю, не без злорадства: «А ведь старая акула их сожрёт, не подавится». Это у Вейланда с сыном общее — если уж что решат, так столбом фонарным не перешибёшь.        Говорит, мол, давайте уже, сделайте мне документы, надоело сидеть без дела.       Керси       На фоне всех этих безумных и удручающих событий были и светлые моменты. Адскому ксену случайно нашлось имя. Ива рассказывает: «Сама не знаю — с чего я его так назвала. В котокафе, откуда я Юпи забрала, был кот Керси — здоровенный чёрный котяра, гладкий и блестящий, и очень четкий, всех строил. Правда, не шипел при этом. А наш злыдень отмочил: сначала нашёл меня в закутке корабля, где я с горя спряталась, стоял над душой и шипел. Потом, когда Дэвид пришёл, и его обшипел, но выглядело это так, будто он меня защищает. Что-то новенькое. Я и говорю — «Керси, ты чего это?» Вспомнился почему-то тот кот. Он услышал, развернулся, ближе подошёл.       Потом ещё пару раз так назвала, оборачивался уже без шипения».