Восставшая из пепла и иллюзий.

— Отлично, — вынес вердикт врач, сидящий за столом, а недалеко расположились кушетка, на которой лежала Аризу. — Вам вовремя вправили кость, поставив в правильное положение, благодаря чему всё срослось просто на ура. — Ага, — промямлила Аризу, вспомнив, как «аккуратно» ей вправили эту самую кость. — Я могу уже идти? — Девушка посмотрела на врача глазами, полными надежды. «Терпеть не могу эти больницы, давай же, скажи, что я как огурчик!» — Да, всё в порядке, — рассмеялся врач, а на Танабе нахлынули воспоминания. Так же смеялся её отец: мягкий бархатистый смех, что ласкал уши. — Вы уже можете идти.       Аризу кивнула, нацепила ботинки, после чего поблагодарила мужчину, поклонилась и вышла из кабинета, сразу же направившись к операционной. У дверей на полу и на скамейке сидели двадцать седьмой отряд и тринадцатый, во главе с командиром. — Как Кента? — Полу-шёпотом поинтересовалась Танабе-старшая. — Операция ещё идёт. — Приглушённо сказала Хоши, сидящая у двери в операционную. Она была подавлена также, как и остальные. Она просто сидела, прикрыв глаза рукой, было видно, что все на грани. — А Рио? — У психиатра. — Также ответила младшая. — А… — Акико на заднем дворе больницы. — Выдала Хоши и уткнулась лицом в коленки, Аризу только кивнула, мысленно желая всем им держаться.       Танабе, больше не медля ни секунды, отправилась на задний двор больницы. Спустившись на первый этаж и пройдя мимо ресепшена, она направилась ко входной двери, оттолкнула её от себя обеими руками и сделала два шага вперёд, вдохнув вечерний, скорее ночной воздух. Девушка на мгновение остановилась, засунув руки в карманы лёгкой курточки и засмотрелась на ночной город. Она всегда так делала, когда ей было плохо, или попросту не могла разобраться в себе. Поморщив носик от холода, девушка обогнула больницу и уже шагала по заднему двору, прямиком к скамейке на которой сидело Акико. Переступив через скамью, Аризу опустилась рядом с Акико, так же, как и она, начиная что-то разглядывать в многоэтажках. — Ты ведь пришла узнать, почему я… мы так поступили? Когда ты нас увидела? — Спросила Акико, всё её эмоциональное состояние отчётливо передавалось в голосе: она была на грани срыва. Аризу ничего не ответила, так как Акико не нужно было ответа, она и так всё поняла. — Мы встретились четыре года назад, — начала рассказ Такаяма, — когда я была ещё совсем зелёной. Меня определили в команду к следователю старшего класса — Нохара Дэйчи-сама, но помимо меня, у Дэйчи-сама уже был подопечный — Ичиро-кун. Мне сначала казалось, что я не подружусь с Ичиро, но он оказался хорошим другом и товарищем, всегда поддерживал меня, помог втянуться в коллектив. А Дэйчи-сама был добрейшим души человеком, хоть и со своими шрамами на сердце. В кратчайшие сроки мы стали одной семьёй, в которую они меня впустили. И однажды, нам выдали задание о «кролике», тот самом, что сегодня нас атаковал. Мы долго гонялись за ним, но постоянно скрывался, будто сквозь землю проваливался, а однажды я смогла его вычислить, случайно встретила его на улице, увидела на куртке порез, который я оставила. Он заметил меня, и по моему взгляду понял, куда я смотрю, и также он понял, что я его узнала. Мне его лицо показалось смутно знакомым, а после я вспомнила младшего братца Киришимы Тоуки, и тогда пазл встал на место. Я была единственной, кто тогда расшифровал его личность. И он это понял. В тот же вечер я едва не рассталась с жизнью. Он со своей стаей вычислили меня, я бежала и сопротивлялась, но они были сильнее и быстрее: как сейчас помню, кто-то схватил меня за волосы, но в тот момент я была так близка к зданию CCG, к своему спасению, что решила — обрежу волосы и сбегу. У меня получилось, как ты поняла, — усмехнулась Такаяма, подняв голову к небу, — я тогда доложила обо всём, но промолчала о личности кролика. Я в тот момент не могла осознать — почему я это сделала. Придумала правдоподобную историю, отвертелась и никто ничего не заподозрил. Но он решил действовать основательно: когда мы вышли на очередной ночной патруль, он был готов к атаке. Кролик, видимо понял, что я могла всё рассказать Дэйчи-сану и Ичиро-куну. За мою собственную глупость они и поплатились своими жизнями, — по щекам Акико текли слёзы, но она не всхлипывала и не рыдала в голос, — я спаслась лишь потому, что они меня защитили. А я… а я как дура влюбилась в гуля, — утерев со щёк слёзы, прикрикнула Акико, — с тех самых пор, мы бились чуть ли не каждую ночь, но через год он отступился, а потом… на фестивале фонариков, я… его… поцеловала, — Такаяма прикрыла глаза, вспомнив, как увидела его тогда в кимоно, беззаботным и спокойным, — он не сильно сопротивлялся, скорее, вообще нет. Да, я понимаю, что он убил мою семью, но в тоже время, я и дня без него не могу. Мы даже однажды переспали, — девушка усмехнулась, вспомнив ту страстную ночь, те поцелуи и любимого человекагуля, что грел её душу изнутри, — тогда мы поклялись, что прикончим друг друга, если встретимся ещё раз. И сегодня был девятый раз, когда мы оа не сдержали обещание, — Акико замолчала, также, как и Аризу, а после поднялась, — Киришима Аято, под маской кролика — Киришима Аято, — на последок бросила Акико и развернувшись, отправилась обратно в больницу.

***

— Аризу! — Девушка вслед за Акико отправилась в больницу, к операционной и стоило завернуть, как к ней неслась младшая.       Хоши буквально впечаталась в сестру, уткнувшись в плечо и крепко сжала в своих объятиях, и… плакала, вся содрогаясь. Аризу не сразу поняла в чём дело, но посмотрев на мрачных ребят и Акико, которая врезала кулаком по стене и почти сразу убежала, кажется, догадалась: — Неужели Кента… — Умер. — В голос рыдала Хоши. У Аризу опустились руки, а на душе стало как-то пусто и бездонно, точно также, когда ей сообщили, что её семьи больше нет. Джузо просто встал и ушёл, вслед за Акико, также поступила и остальная команда, за исключением Абары, что предложил сёстрам свою помощь. — Успокой её. — Единственное, что сказала Аризу, убрав со своей талии руки сестры, а после направилась прямиком к операционной. Абара притянул к себе младшую Танабе, потрепав по голове, а сама Хоши сжала в кулак его пиджак, уткнувшись в широкую грудь, всё также не в силах успокоиться: воспоминания тупой болью отдавались в её сердце. Она помнила всё, начиная их первой встречей, где они кричали друг на друга и заканчивая тем, как они обедали вместе, точнее обедал Кента, нахваливая её онигири. Все воспоминания вбивались колом в её сердце, а Абаре было просто больно смотреть на такую Хоши.       Аризу подошла к двери операционной, уже порываясь открыть её, но девушку остановила мед.сестра. «Раздавлены внутренние органы и раздробленны кости» — вынес неутешительный вердикт хирург, выходя из операционной, а после спешно отошёл, сказав, что ему очень жаль.

***

      Погода была такой же паршивой, как и состояние всех присутствующих. Моросил дождь, обувь и одежда были насквозь сырыми, одежда не приятно липла к телу, а волосы к лицу, но кажется никто даже не замечал. Этот дождь просто таил их боль, смывал обиды. Акико положила цветы на свежую могилку, «Сёко Кента» — гласила надгробная табличка. Рио стоял в стороне, смотря под ноги, свисающие волосы не позволяли разглядеть — плачет он или нет. Все поочерёдно подходили к могилке и клали цветы. Азэми не сдержала слёз, уткнувшись в грудь Кейджина, парень просто прижал к себе девушку, на нём тоже не была лица. Абара в стороне придерживал Хоши за руку, чтобы та не упала в обморок. — Аризу, — Джузо взял девушку за руку, заставив поднять голову. — Нам нужно идти. — Иди. — Коротко кинула она, а после посмотрела на Рио, Джузо проследил за её взглядом и всё мгновенно понял, кивнув ей и отпустив руку, отойдя в сторону. — Рио, — протянула старшая Танабе, встав прямо перед парнем, — я знаю, что ты винишь себя в смерти брата, но… он поступил как герой, как настоящий старший брат, он хотел защитить тебя, ты знаешь это не хуже меня. Нет, не так, в этом нет твоей вины. Виновата только я… если бы я смогла раньше остановить её, если бы я раньше всё поняла, твой брат, наш товарищ, Кента, был бы жив. Прости. Прости за всё. — Теперь и Аризу не выдерживала, по её щекам текли горячие слёзы, смешиваясь с прохладной водой.       Рио схватил Танабе за край чёрной рубашки, чуть приподнимая вверх, а сам был не в силах смотреть в её глаза. Все молча наблюдали за этой сценой, и лишь Азэми не могла смотреть, по-прежнему прижимаясь к Кейджину. — Аризу-сан, — голос Рио был таким, будто он все прошедшие ночь пил и пил, как не в себя и ни с кем не разговаривал. — Не вините себя.       Единственное, что он сказал, а после отпустил её, уходя по направлению выхода с кладбища.

***

— Я думала, ты не придёшь. — Повернувшись, сказала девушка, услышав своё имя. — Что ты, — рассмеялся пожилой мужчина, обнимая внучку. — Как я мог не прийти по твоей просьбе. — Спасибо, — кивнула девушка, убирая выбивающуюся прядь за ухо. — Пошли? — Да, прогуляемся, — кивнул мужчина. На руке девушки, в свете лучей заката, блеснуло кольцо, а мужчина покосился на него, улыбнувшись. — Он всё-таки сделал тебе предложение? — Да, свадьба через два месяца, к тому же сестра его беременна, — кивнула она. — Так что, получается двойная свадьба. Ты тоже приглашён, дедуль. — Я обязательно приду. — Ещё шире заулыбался мужчина.       Наслаждаясь природой и закатом, пара разговорилась, медленно шагая вперёд. В магазине они купили восемь небольших букетов цветов и побрели дальше. Доходя до ворот, мужчина, как истинный джентельмен, пропустил даму вперёд. — Маме и папе. — Улыбнулась девушка, положив цветы на могилки с надписями «Танабе Аюно» и «Танабе Изао». — Хорошему другу. — Следующий букет на могилку с надписью «Сёко Кента». — Ангелу-хранителю. — Четвёртый букет был опущен на могилу с надписью «Танабе Рейко». — Маме. — Пятый букет на могилу с надписью «Риоко Ёсида». — Отцу. — Шестой букет на могилу с надписью «Иоши Ёсида». — Тётушке. — Седьмой букет остался на могилке с надписью «Камата Касуми».       Девушка выпрямилась, а пожилой человек остановился рядом, боковым зрением посмотрев на внучку, а после обратно перевёл взгляд на надгробья: — Ты узнала правду? — Да, получила доступ к архиву, — кивнула девушка, — и про то, как мама меня бросила, когда родила, — взгляд упал на могилу Риоко, — и про не кровного отца, — взгляд соскользнул на могилку Изао, — и про тётушку. — Взгляд остановился на могиле Касуми. — Прости, я должен был тебе сказать, когда тебе исполнилось двадцать лет. — Мужчина сжал кулаки в карманах куртки. — Ничего, всё хорошо, — помотала из стороны в сторону головой его собеседница. — Почему мама меня бросила в детдоме? — Потому что у неё не было другого выбора, — мужчина не сразу ответил, не решаясь сказать. — Аюно была доброй, она простила измену Изао, точно так же, как и Иоши простил Риоко. Вот только, процент того, что ребёнок будет зачат, был маленьким, но он выпал именно на голову твоей матери, а потом она смогла выносить тебя и даже родить здоровой, — мужчина поджал губы. — Думали, будет гуль, но ты родилась человеком, — редкостный феномен, потрясший не только людей, но и гулей. Только без толку, этот всё равно сделал тебя наполовину гулем. У тебя были повышены RC-клетки, потому ты не умерла и всё прошло удачно, — мужчина снова замолчал. — Риоко ненавидела тебя.       Девушка замерла, переваривая информацию, а после спросила, вспомнив про, теперь уже сводную, сестру: — А как же Хоши? — Она родилась гулем, но из неё изъяли кагуне, понизили уровень RC-клеток, потому она стала питаться человеческой пищей, хотя фактически являлась гулем, — пожилой мужчина поёжился, то ли от прохладного ветра, забравшегося под куртку, то ли от правды, про которую и вспоминать не хотелось. — Как теперь ты относишься к родителям? — Так же — мне плевать, — подняв голову к небу, девушка наблюдала полёт птиц, парящих в небесной голубизне, — я всегда считала и буду считать, что моя семья — это Аюно, Изао, Хоши, Рейко и ты, дедуль, — девушка опустила голову, спрятав нос вворотнике лёгкого пальто. — Но всё-таки один вопрос не даёт мне покоя — это из-за папы, Иоши убил всю мою семью? — Кто его знает, — пожал он плечами, — эту тайну он навсегда унёс с собой в гроб. — Мужчина сразу же поспешил перевести тему разговора: — Для кого последний букет? — Для близкого друга, — сухо ответила она. — Тебе не обязательно идти со мной.       Мужчина кивнул, обнял напоследок внучку, попрощался с ней, и на этом они разошлись. Девушка побрела в самую глубь, проходя мимо аккуратных рядков из надгробий, негромко стуча каблуками сапог, она остановилась рядом с одним. — Как ты? Прости, давно не навещала, работа была. — Девушка положила букет на могилу с надгробьем, гласящее — «Такаяма Акико». Девушка сделала шаг назад, сложила руки впереди и просто замолчала.       В голове была неразбериха. Люди, которые всю жизнь казались тебе родными — уже ими не являются. На душе была лишь обида — мать её ненавидела, бросила в детском доме, а отец потом подобрал, как мусор, сжалившись над ней. Она собственными руками погубила тётю, родного человека, который у неё был. Теперь была понятна причина «самоубийства». Она не боялась наказания, она не смогла убить ребёнка её сестры, может быть, в тот момент, когда племянница высказала всё, она увидела в ней сестру, которая оберегала младшенькую изо всех сил от этой ненависти.       По щекам текли слёзы. Обида душила её изнутри, словно змея. Казалось, что весь мир обернулся против неё. И девушка теперь не понимала — кто же она? Гуль? Человек? Полукровка?       Сзади раздались шаги, девушка быстро вытерла слёзы со щёк и примерно догадывалась, кто пришёл навестить её подругу. Мужская фигура остановилась рядом, по привычке засунув руки в карманы: — Ты что тут делаешь? — Раздался мужской голос. — Тоже, что и ты, — навещаю, Аято Киришима. — Ответила девушка, пожав плечами. — Ненавидишь меня? — Сходу спросил он. — За что? — удивилась девушка, изогнув бровь и повернув голову к парню. — За то, что заставил её страдать. — Не отрывая взгляд от надгробья, ответил он. — Не знаю, — она пожала плечами. — А ты? Любил её? — Не твоё дело. — Отрезал парень, на что девушка лишь хмыкнула «Значит — любил» пронеслось в её мыслях. Это было даже странно, она спокойно стояла рядом с гулем, который погубил её лучшую подругу, а ей будто бы было всё равно. У неё не было желания кинуться на него и перерезать горло, она и сама не знала почему, может потому, что Акико всем сердцем любила этого мужчину и ей было бы больно, если бы больно было ему. Потому, они просто молча стояли в тишине, каждый думая о своём. — Надеюсь, больше никогда не встретимся, — сказала девушка, разворачиваясь и шагая по направлению к выходу. — Я тоже, Танабе Аризу.