***
Тэхен торопился. Подобно скоростному танку, Ким быстро и уверенно шел на частную парковку расположенную недалеко от прокуратуры, зная наверняка, что именно здесь его должен ждать офицер, ведь самая ближайшая парковка при здании уже была закрыта и въезд на нее после девяти часов вечера был строго запрещен. Приближаясь к месту, еще издалека старший сумел различить фигуру младшего. Чон стоял, облокотившись о заднее, боковое крыло оранжевой машины, что находя цвет авто немного странным и непривычным, Ким непроизвольно бросил свой взгляд на водительское сиденье, где тут же увидел вторую фигуру. Сделанные выводы не очень порадовали старшего помощника и, даже наоборот, заставили его сильнее нахмуриться увиденному отчего он ускорился. Изначально старший помощник хотел высказать, отчитать Чонгука за сложившуюся ситуацию. Ведь если он более-менее еще смог смириться с мыслью, что Чон тратя свое драгоценное время, приехал за ним лично, то после осознания того, что младший серьезно потратился на такси, Тэхену захотелось сильно поднадовать младшему за такую самовольность. «Если не на чем было забрать, то стоило ли вообще приезжать за ним?» — Сильным возмущением крутился этот вопрос. Подходя близко максимально быстро, старший помощник уже хотел отчитать Чона, но резко передумал. Заметив, что младший опустил голову к груди — задремав стоя. Тэ на секунду растерялся в мыслях и чувствах, отчего на его лице мгновенно промелькнуло замешательство и обеспокоенность. Увидев состояние Чонгука, из головы будто улетучились все возражения разом и, не найдя ничего лучше, Ким моментально изменил свой план также как и поменял траекторию движения. — Кхм… — максимально громко прочистив горло и обойдя машину, Тэхен пристально, со всей серьезностью и строгостью смотрел на очнувшегося офицера, что после «сна» был немного дезориентирован. — Хен? — услышав голос и звуки шагов старшего, Чонгук быстро пришел в себя от легкой дремы, в которую он невольно впал пока ждал Кима. Пытаясь найти источник звука, офицер быстро покрутился вокруг себя, прежде чем уловить строгий и одновременно злой взгляд старшего, который на обращение полицейского, лишь молча открыл дверь такси и, не теряя времени, сел на заднее сиденье автомобиля. — Доброй ночи. — в то время, когда Чонгук последовав примеру Тэхена, следом сел на заднее сиденье, Ким мягко, но в тоже время серьезно, поприветствовал таксиста. — Доброй. — водитель такси также учтиво поздоровался с работником прокуратуры. — Хен, почему так долго? — забыв о таксисте и о том, что нужно снова повторить заказ чтобы дать сигнал о готовности к поездке, Чонгук решил первым делом допросить Тэхена. — Гвангнару-ро 8, пожалуйста. — проигнорировав вопрос младшего, старший решительно обратился к водителю, назвав домашний адрес полицейского. На просьбу Кима, водитель согласно кивнул и уже собирался заводить двигатель как его остановил Чон. — Что? Зачем? — на минуту офицер немного опешил, всерьез не понимая зачем Киму это было нужно. — Нет, подождите, пожалуйста. — жестом останавливая действия таксиста и, от водителя к Тэхену, Чонгук моментально переключил свое внимание. — Проводим тебя, а потом я поеду по своему адресу. — стараясь не смотреть на офицера, старший все также был серьезен на что Чонгук искренне не мог понять его поведение, ведь пятнадцатью минутами ранее Тэхен вел себя совершенно по-другому. — Хен… — пытаясь поймать взгляд старшего, Чон упорно продолжал смотреть ему в глаза. — Простите, но мы следуем по ранее указанному маршруту? — водитель такси методично прервал их. Конечно, мужчина мог ждать сигнала от своих поздних клиентов хоть на протяжении всей ночи, ведь оплата заказа шла по уже включенному таксометру, но он все равно не стал этого делать. Возможно, этому решению способствовала странная атмосфера, что неопределенностью успела закрепиться в салоне. — Нет. — Да. Получилось одновременно, что таксист, не получив определенный ответ лишь слабо улыбнулся. В то время, как и Тэхен, и Чонгук, обратившись к нему и быстро посмотрев друг на друга, снова развели свои взгляды. Старший помощник моментально отвел свой взгляд в сторону, принимаясь также непринужденно разглядывать вид парковки через боковое окно автомобиля, в то время как все также Чонгук целенаправленно смотрел на него. На несколько долгих секунд в салоне повисла тишина, которую никто не торопился нарушать. Пока Чон, безмолвно понаблюдав за старшим и не найдя отклика в его реакции, все-таки не решился «первым» назвать необходимый маршрут. — На Ёнгсин-гиль-ро 10, пожалуйста. — прежде чем ответить водителю, офицер едва различимо для слуха глубоко вздохнул и, покосившись на Тэхена еще раз, Чон решительно озвучил ответ. Подождав буквально еще несколько секунд, чтобы убедится в обоюдном согласии своих клиентов, водитель такси после того, как маршрут был «утвержден» быстро запустил двигатель и принялся разворачивать машину для выезда с парковки. В то время как Чонгук и Тэхен отвлеклись друг от друга. Точнее отвлекся только Чон, что откинувшись на спинку сиденья, отвел свой взгляд в сторону, тем самым беря пример со старшего и, начиная также сосредоточенно рассматривать вид из окна. — В следующий раз я так просто не сдамся. — слабо возмутившись, старший не менял своего положения, тем самым предпочитая вести отстраненную беседу. Хотя Ким мог и готов был поспорить с Чонгуком и настоять на своем, но все-таки не стал этого делать — решив, что они и так потеряли много времени. Поэтому, ведя себя отчужденно, Тэхен быстро сдал первоначальные позиции, тем самым позволив себя подвезти. И, хоть тон голоса старшего звучал максимально строго, Чон все равно нашел в этом ворчании свое очарование отчего он не торопился отвечать Киму, продолжая молча улыбаться. — Хорошо, Тэхени-хен. — едва слышно, Чонгук с довольной улыбкой все же ответил старшему, при этом повернув голову в сторону старшего помощника. После пяти минут поездки в салоне повисло сонное молчание, разбавляемое лишь приглушенной, классической мелодией из колонок автомобиля. За это время они уже успели проехать значительное расстояние от прокуратуры. Чонгука уже хорошо разморила такая атмосфера, отчего он поддался легкой сонливости, но почувствовав, как его туловище скатывается вбок, непроизвольно взбодрился. Быстро справившись с охватившим сном, Чон стал осматривать вид из окна, тем самым пытаясь соориентироваться. И, после того как местоположение было определенно, полицейский медленно повернул голову к старшему помощнику прокурора. Из того положения, в котором сидел Ким, да и сам Чонгук, не было видно лица Тэ, на что младший не торопился проверять уснул ли он. Поэтому пользуясь случаем, незаметно, как казалось офицеру, он любовался Тэхеном. Разглядывая Кима, младший пытался запомнить этот момент. Пытался запомнить атмосферу и время, запомнить ароматы и освещение. Ему казалось, что не зафиксировав это все, он забудет эту реальность, потеряет в рутине рабочих дней. Ведь по ощущениям прошла целая вечность с того дня как они в последний раз виделись со старшим, за время которой Чонгук очень сильно соскучился. — Хен? — на пробу, офицер обратился к старшему помощнику, при этом пытаясь определить не уснул ли он, что не дождавшись никакой реакции, Чонгук мягко улыбнулся и несмотря на отсутствие реакции со стороны собеседника, все равно продолжил свою мысль. — Я так и знал, что ты сегодня задержишься допоздна. Минхек-хен сказал, что завтра у вас назначен допрос… И… еще… хен мне рассказал, что на прошлом допросе, адвокат Кванджина снова пытался сбить следствие… — непроизвольно взгляд младшего опустился вниз на сиденье, в то место между ними, где лежала рука Тэхена. В очередной раз офицеру снова пришлось бороться с самим собой, мысленно подавляя желание накрыть своей рукой руку старшего. И, успешно с этим справившись, Чонгук просто положил свою руку рядом. — Кванжин и Сынхеб как бы не пытались, не смогут отделаться от правосудия. Ты не должен бояться и переживать очень сильно, хен. — откинув голову на подголовник, Чон продолжал смотреть на старшего, в то время как неожиданно почувствовал на свой руке приятное тепло чужой ладони, что мягко легла сверху. Все это время, Тэхен не смыкал глаз и прекрасно слышал младшего, как и чувствовал тепло руки лежащей рядом с его. Отчего его сердцебиение сначала отдавало бешеным ритмом в грудной клетке, а после произнесенных Чонгуком слов поддержки, будто вмиг успокоилось, разнося по телу невероятное тепло. — Спасибо, Чонгука. — наконец повернув свою голову к младшему. Он тут же столкнулся с внимательным и неравнодушным взглядом Чона, глаза которого будто горели теплым светом. Посмотрев раз, они уже больше не могли отвести свои взгляды, одновременно продолжая держаться за руки и сцепляя пальцы в замок. При этом в голове у обоих никаких лишних переживаний, обыденных волнений и страхов, а лишь одно желание на двоих: «чтобы время на этот миг остановилось». «Что в принципе должно подразумеваться под словом «человек? И что делает человека человеком?» — ответы на эти вопросы возможно также трудны, как и просты. Усталость и стремление, злость и сдержанность; противостояние и поддержка, неприязнь и симпатия. И, если первая цепочка дает нам понять первый вопрос, подразумевая из чего создан «человек». Вторая же дает подсказку на последний вопрос, показывая, что создает «человека». И расклад таков, что создавая вариации самих себя самостоятельно при этом отчуждая чужую помощь, мы не сможем протянуть так долго.30
28 июля 2019 г. в 20:58
«2:00» — электронные часы, что стояли на видном месте рабочего стола, показывали наступление глубокой ночи, в то время как сам предмет интерьера, на котором они находились, был практически завален различными листами и папками, тем самым больше напоминая некую конструкцию из бумаг. Только одним своим загруженным видом стол создавал тяжелую, рабочую атмосферу в некогда аккуратно обставленном кабинете, который сохранял нынешний вид уже практически два месяца.
Это могло показаться странным, что интерьер кабинета был максимально обставлен при том, что мебели или оргтехники — крупногабаритных вещей никак не прибавилось, не считая только настольные, электронные часы, что были приобретены недавно. Конечно, всевозможные папки с различной документацией и отчетами значительно сокращали пространство кабинета, но, судя по всему, заключительную иллюзию загруженности обстановки создавали бывшие здесь ранее предметы интерьера и их нестандартное положение в нем: два гостевых стула при большом офисном столе были расставлены в хаотичном порядке и также, что и стол, в данный момент выполняли функцию подставки. На одном из стульев лежал полуоткрытый, толстый дипломат, на втором же были размещены сложенные наспех свежие газеты с очередной статьей о нелегальных перевозках, о чем говорили отмеченные жирным курсивом их лицевые развороты. Но помимо всего прочего, даже стены привносили свою частичку всеобщего беспорядка: расклеенные стикеры со множеством пометок, фотографий и даже собственноручно распечатанные графики так плотно заполняли специально развешенную, настенную доску, что практически перекрывали содержащуюся на каждом из них информацию. Даже гостевой диван был задействован в этом небольшом хаосе, спинка которого была наспех накрыта пиджаком рабочей униформы хозяина кабинета. Сам же владелец, собственно, и был последним «штрихом» всей этой «рабочей» картины.
Кабинет был хорошо освещен яркими светодиодами потолочных ламп отчего предметы интерьера только слепой не смог бы различить, но несмотря на это, даже при таком освещении во всем кабинете трудно, но весьма различимо улавливался тонкий, мужской силуэт, что буквально сливался с настольными предметами, да и со всем окружением полностью, от стола плавно перетекая в мягкое, офисное кресло.
Сильно измотавшись, мужчина и сам не заметил, как уснул при таком ярком свете ламп, при такой неудобной позе для сна и в особенности при такой обстановке. По идее, до такого позднего времени Тэхен не планировал задерживаться на работе, тем более ночевать здесь. Максимум на что он мог рассчитывать было вполне стандартным для него временем, что считалось уже привычным, обыденным в эти недели (месяцы). Нормальные часы для завершения работы, в последнее время для Кима варьировались в пределах от полуночи до половины второго часа ночи.
Это уже было привычной обыденностью, что снова написав несколько заявлений для своего позднего нахождения в прокуратуре, он уже не удивлял и не шокировал охрану своим трудолюбием. Да и они, получив от Шивона письменное распоряжение, уже не задавали лишних вопросов, просто принимая от старшего помощника очередные заявления, что даже при личной просьбе прокурора были необходимы для строгой отчетности, ведь несмотря на чрезвычайные ситуации, касающихся расследований, нахождение в здании прокуратуры в такие часы было практически запрещено. «Практически», хотя фактически, в случае этих же ЧС, только по особому порядку, все же было предусмотрено и, это практиковали все сотрудники. Причиной такого трудолюбия работников служило то, что материалы расследования — улики, отчеты, результаты экспертизы за пределы прокуратуры брать для проработки на дому было строго запрещено, в то время как отведенных по закону рабочих часов было недостаточно для детального разбора. В связи с этим, буквально каждый сотрудник практиковал условия «сверхурочной» работы довольно часто, но в свете последних событий, статистика других в этом направлении явно уступала «работе» Тэхена, который уже буквально каждый день со дня процедуры оспаривания дел за номерами одна тысяча сто сорок шесть, одна тысяча сто сорок семь и расследования нового дела, являлся главным и ведущим практикантом «поздней» работы.
«2:30» — проснувшись от очередного беспокойного сна на рабочем месте, старший помощник понял, что заснул. Несмотря на то, что Ким старался сделать все максимально быстро чтобы подготовить вопросы к завтрашнему дню, он все же неосознанно пропустил тот момент, когда реальность и сон стерлись, а тело самостоятельно сбросило напряжение. По всей видимости, закаленный опытом и практикой усиленной работы, организм все же не выдержал нагрузку последних месяцев, отчего в самый неподходящий момент для хозяина дал сбой.
На тот момент, когда Тэхен пришел в себя от полусна, в кабинете все также царила рабочая атмосфера, но даже так ни шум техники (который исходил только от компьютера, что уже полтора часа находился в ожидающем режиме), ни затекшие конечности (которым способствовала неудобная поза уставшего работника) не были причинами его внезапного пробуждения. Нет, в таком состоянии в котором Ким ходил все эти месяцы, он мог спокойно проспать и стоя посреди шумной улицы в час пик, но из-за повторяющихся раз за разом тяжелых снов, что бывали в разных вариациях и с разным исходом, отчего мысли, что они навевали, даже во сне, заставили старшего помощника сильно задуматься. Подобные размышления вызывали в Тэхене тревогу, собственно, из-за которой он не мог нормально спать. Вот и сейчас, снова просыпаясь от беспокойного сновидения, с постепенно прояснившимся осознанием, он обнаружил себя посреди собственноручно обставленных папок и бумаг.
С каждой секундой приходя в себя и осознавая обстановку намного яснее, Тэ в первую очередь поспешно посмотрел на время, что ярко отображалось на электронных часах — его новое приобретение, которое было предназначено именно для таких случаев, ведь по настенным часам, Ким уже не мог точно сориентироваться в сутках. Утро, вечер, ночь — в некоторые периоды времени было сложно определить к каким суткам все относится, особенно сейчас, в середине осени, когда световой день значительно сокращался, а в пасмурные дни так и вовсе, сутки не следовали часам. Плюс необходимо было учесть, что при проведении большей части времени за проверкой отчетов в закрытом помещении, Тэхену это и вовсе давалось тяжелее. Как говорится, при постоянной работе мужчина забывал счет дням, а что уж говорить о часах.
После окончательного осознания обстановки и себя в ней, Ким тяжело вздохнув и недолго размышляя, в быстром темпе начал закрывать все открытые папки, одновременно расставляя закладки в нужных местах, после убирая документы в сейф. Быстро собираясь домой, он торопливо надел шарф и натянул теплое пальто, параллельно с этим успевая делать пометки на календаре. Расписав какое-то время, при этом отметив что-то у себя в блокноте, во время всех этих действий Тэхен так увлекся своими мыслями, что из глубоких размышлений его вернуло оповещение, что пришло на его телефон.
С озадаченным и в тоже время обеспокоенным лицом, Ким чуть повозившись с устройством, спустя несколько секунд быстро открыл сообщение и стал вчитываться в текст. Во время прочтения его эмоции быстро менялись и, если в начале чтения на его лице отразилось легкое недоумение, быстро сменяемое на растерянность, то после постепенно переменилось на легкое удивление.
Это было неожиданно, что за считанные секунды Тэхен смог испытать столько противоречивых эмоций, причиной которых стало простое смс от Чонгука. Написанное скорее всего наспех, сообщение было коротким и в тоже время «объемным». Оно не содержало никаких сложных речевых оборотов, длинных строк и предложений по размеру напоминающих оду. Наполненные заботой, слова вмещались только в два маленьких предложения: «Хен, выходи. Я тебя жду», но даже своей краткостью они смогли вызвать приятные ощущения, что охватили буквально всего старшего помощника прокурора отчего в сердечную мышцу словно поступила недельная норма адреналина, а взбудораженная кровь словно разом распространилась по всем участкам тела отчего по нему расплылось приятное тепло. И, из такого спектра эмоций, Ким четко ощутил приятное волнение, как и пришедшее одновременно с ним сильное недоумение. Охватившие волной эти ощущения перекрывали друг друга, что несомненно взбодрило старшего помощника прокурора, но также ввело и в ступор.
Тэхен не знал, что нужно было ответить на такое позднее смс отчего просто стоял и смотрел на это сообщение, практически не шевелясь. По ощущениям прошло больше минуты как он прочитал сообщение, но старший помощник, по всей видимости не торопился что-либо делать. Но, все-таки, после того как тщательно обдумав и справившись с быстротечным воодушевлением, Ким быстро закрыл вкладку с оповещениями. Ни секунды не раздумывая, он решительно набрал номер Чонгука, который не заставил долго себя ждать и принял вызов старшего после первого же гудка.
— Хен, спускайся. Я тебя жду. — без права выбора и с командной тональностью в голосе, Чон просто не давал других альтернатив Киму, кроме как послушаться его, отчего последний даже проникся неким мимолетным смирением.
Из-за эффекта неожиданности или непокалебимости интонации, на долю секунды, Тэхену захотелось беспрекословно послушаться Чонгука, что подловив себя на этом, старший мысленно усмехнулся этому желанию, но быстро придя в себя и справившись с резким оцепенением, Ким снова вспомнил о своем возникшем любопытстве и о том, что сложившаяся ситуация была полна неопределенности:
— Куда я должен спуститься? — старший помощник вложил в вопрос все свое любопытство.
Если честно, то он задал этот вопрос только для того, чтобы убедиться в правильности своего предположения, нежели узнать ответ. Конечно, это выглядело немного странным, что со стороны старшего помощника прокурора, что и со стороны офицера отчего несмотря на логику в плане «обыденности» ситуации, Тэхен все-таки понимал ход мыслей Чонгука, собственно, как и Чонгук его, отчего им двоим данное событие было очевидным. Необъяснимо как, но они оба чувствовали, что каждый из них был прав — Чон в своих действиях, а Тэхен в своих предположениях. И если первый не скрывал этого, то второй решил разыграть обратное.
— На парковку, у прокуратуры. — без сомнений в голосе, с полной уверенностью младший ответил ему так, как Тэхен и ожидал. Отчего получив этот ответ, старший буквально встрепенулся.
— Оу… — нахмурившись, Ким прерывая разговор, всерьез проверил время на телефоне, после чего снова продолжил. — Время — «два сорок пять ночи». Офицер Чон, что же вы делаете там так поздно? — то ли из вредности, вызванной из-за самоуверенного тона Чонгука и его приказов, то ли из-за внезапной идеи поэкспериментировать, старший помощник продолжил со всей искренностью «удивляться» словам Чона.
Но несмотря на попытку убедить офицера в ложности его действий, Тэхен не теряя времени пытался быстро собраться и выйти на парковку. Молниеносным движением он собрал все свои вещи и поспешно направился в сторону выхода. Ожидая ответную реакцию Чонгука, старший помощник тихо вышел из кабинета, при этом стараясь быть менее очевидным для собеседника и, пока в разговоре с Чоном возникла пауза, Тэхен максимально бесшумно пытался закрыть дверь.
Не заставив долго ждать от себя каких-либо действий, Чонгук почти невесомо, но вполне уловимо для слуха устало вздохнул. Ему понадобилось немного времени чтобы собраться с мыслями и немного подумать, моментально подстроившись под волну Тэхена:
— Старший помощник прокурора Ким, знаете я ведь и сам удивлен такому позднему времени,— в голосе офицера послышалась какая-то легкая взволнованность и, несмотря на официальное обращение, уверенный баритон Чона смягчился, а по тональности чувствовалось, что он улыбался. — но так получилось, что я жду одного «трудолюбивого трудоголика».
Неожиданно. От внезапно произнесенных лилейным голосом слов офицера, Тэхен чуть не выронил ключи и, на радость, ему удалось не уронить их. Успев плотно обхватить металл, Киму удалось не выдать собеседнику звон сцепленной связки железного жетона с номером кабинета и самим ключом.
— Ммм… — замаскировав свою взволнованность из-за страха быть раскрытым и ошеломленность от услышанных слов, старший все-таки сумел быстро оправиться от пережитых эмоций и, уже с большим энтузиазмом, снова вернулся к своей игре. Тэхен был не из робкого десятка и, хоть слова офицера приятно ощутились в районе сердца, отступать Ким все же не собирался. — Похвально, Чонгук-ши, но думаю, что вы немного ошиблись с прогнозами и приехали зря. В такое время даже самый трудолюбивый трудоголик видит десятый сон у себя дома, а не на работе. — Все-также, но уже с наигранной серьезностью Тэ продолжал гнуть свою линию с такой уверенностью как будто, ранее, это не он заснул на рабочем месте.
—Ммм… — задумчиво протянул Чон и, после не менее задумчиво продолжил. — Тэхен-ши знаете, но… — видимо немного поразмыслив и что-то придумав, он позволил себе беззлобно усмехнуться. Мгновенно считав игру оппонента, Чонгук не раздумывая пустил один из припрятанных козырей в ход — … но, трудоголик которого я жду, особенный. — двусмысленно сказав это с щемящей нежностью в голосе, офицер очень смутил старшего помощника, лицо которого от неожиданности мгновенно залилось нежным румянцем.
— Йа… — буквально сам по себе возглас вырвался из груди старшего вместе со всем актерством, что он вкладывал в этот крик. — … как сладко — все-таки спасая свою неловкость, Тэхен наигранно поморщился. В очередной раз быстро справившись с волнением в голосе, Ким лукаво упрекнул младшего в сахарности слов, в то время как сам все же чувствовал усердную работу своего сердца, что предательски отреагировало на шаблонную фразу из мелодрам. — Чонгук-ши, неужели вы решили переквалифицироваться в актеры? Я думаю, что вы явно переборщили с просмотром романтических дорам. — по-доброму упрекнув младшего, он снова смущенно улыбнулся.
Между ними снова возникла пауза, во время которой каждый из них улыбался ярче звезд на ясном, ночном небе и что Тэхен, что Чонгук не спешили нарушать это ментальное единение, предаваясь собственным мыслям. Но, это приятное молчание не могло продолжаться долго и, первым его все же осмелился нарушить офицер, что вспомнив о времени, пытался поторопить старшего.
— Хен? — хитро и в тоже время мягко офицер обратился к старшему, получая в ответ не менее лукавое мычание.
— Ммм? — разговор с Чонгуком расслабил Кима, отчего он медленно и с мечтательным видом вслушивался в голос собеседника и, не торопясь, спускался на первый этаж.
— Ты скоро? — в голосе младшего было больше любопытства, нежели нетерпения отчего Тэхен позволил себе опять вернуться к исходному.
— Ммм… — уже задумчиво прозвучав, Ким оттягивал момент. Потянув время, он пытался продумать ответ, и он уже был готов озвучить придуманное как следующие слова офицера моментально отбросили все доводы и кардинально изменили его настрой
— Хен, а у вас же длительность сверхурочных строго по административному регламенту? — одновременно звуча и заинтересованно, и обеспокоенно, тон Чона быстро изменился тем самым меняя направление разговора.
— Да, а что? — вопрос Чонгука заставил Тэхена задуматься и на мгновение забыть обо всем, отчего он на секунду остановился.
— Тэхен-хен, а разве у вас максимальное, разрешенное время нахождения в здании прокуратуры не до трех ночи? — то ли спрашивая, то ли утверждая, Чон непроизвольно, но снова воспользовался еще одним своим козырем в этой негласной игре.
И уже этот ход подействовал. На вопрос Чонгука, Ким нахмурился. Былая улыбка снова сменилась серьезностью и задумчивостью, потому что офицер действительно был прав, ведь по внутреннему распорядку, нахождение в здании прокуратуры строго ограничивалось по времени. И, даже с личного разрешения прокурора, работник не имел права нарушать установленный регламентом режим. Вспомнив об этом, старший помощник прокурора быстро проверил время на телефоне отчего его реакция последовала незамедлительно.
— Аииищщщ… — Чон услышал буквально негодование всего мира в этом крике и, он еле сдержал смех на такого, как ему показалось, милого и смешного старшего помощника, хотя ситуация была вполне серьезной — Я…я… В общем, мне пора. — максимально быстро это то ли проговорив, то ли пробормотав, Ким сразу же завершил звонок. Офицер готов поклясться, но он успел расслышать частые и громкие звуки обувных набоек и прерывистое дыхание Кима, прежде чем прекратилась связь.
Чонгук был уверен, что по времени Тэ все еще успевает покинуть здание прокуратуры вовремя, но… Услышав, как эмоционально отреагировал Ким, Чон сильно забеспокоился, отчего незамедлительно посмотрел на свои часы.
«2:49» — проверив время и убеждаясь в том, что Тэхен успевает отметиться у охраны, офицер расслаблено выдохнул.
По прогнозам на сегодня передавали относительно теплую ночь, но густые клубы пара от дыхания офицера свидетельствовали об обратном. Поплотнее запохнув куртку, после Чонгук убрал телефон в карман. Ожидая старшего, он периодически медленно осматривался по сторонам и, когда быстро изученный, пустынный пейзаж улицы уже не вызывал должного интереса офицер поднял свой взгляд на ночное небо, при этом погружаясь в глубокие размышления.