Казалось, что в данную минуту все ментальное обрело материю, отчего даже тишина, что повисла в комнате допроса, из-за сильной напряженности атмосферы, приобрела вес. Прошло всего полминуты выдавшейся паузы, но даже этого времени было достаточно чтобы буквально каждый присутствующий в помещении, где проводилась эта процедура, ощутил всю тяжесть накаленного здесь воздуха.
С одной стороны, подобные заминки для действующих лиц допроса представлялись выгодной возможностью в виде дополнительного времени для обдумывания, но не в данный момент. Каждый новый перерыв только сильнее дезориентировал, а каждая деталь: слова, жесты или даже движения подбирались и учитывались обеими сторонами все тщательнее. Атмосфера была максимально накалена, отчего даже простое наблюдение вызывало сильное волнение у незадействованной следственной группы. Будучи по противоположную сторону Гезелла, Минхек был напряжен не меньше Тэхена. Детектив ни на секунду не мог отвести сосредоточенного взгляда от участников допроса, поочередно переводя свой взгляд от обвиняемого и его адвоката до своего коллеги.
Детектив Ким несмотря на нестабильность ситуации, невозмутимо следил за ходом допроса, в то время как коллеги из следственной группы многозначно переглядывались между собой. Многие считали, что представителю прокуратуры нужна помощь и необходимо вмешательство, но Минхек бездействовал. Полицейский полностью доверял ведение процесса Тэхену и, несмотря на развернувшиеся события, продолжал сохранять спокойствие хотя уверенность и невозмутимость Нама и его адвоката, а также нейтральная позиция работника прокуратуры, являлось серьезным поводом для беспокойства.
— Да, старший помощник прокурора Ким. Вы все правильно поняли. — внезапно, голос Такахиры разрезал тишину своей громкостью, заставляя всех мгновенно переключить внимание на его обладателя. — Мы с моими клиентами изучили ваше ходатайство на дополнение состава преступления из-за чего просим вас отозвать его. Мы готовы оспорить внесенные поправки уже на этапе включения материалов в дело, так что дополнительные процедуры по данному направлению потратят только время и нервы и ваши, и наши. — заученным и уверенным действием, в конце своей речи, адвокат Кванджина быстро поправил свои очки, при этом ни на секунду не разрывая зрительного контакта с работником прокуратуры.
Ощутив волну уверенности адвоката, старший помощник учтиво промолчал, слегка кивнув на речь японца. Тэхен воздержался от комментариев, пытаясь обдумать услышанное. Старший помощник прокурора не боялся делать подобные паузы в допросе поэтому несмотря на обстановку снова погрузился в размышления.
— Такахира-ши, — выплыв из размышлений, представитель прокуратуры непроизвольно оглядел наблюдавших за ним мужчин, отмечая цепкие, уверенные взгляды.
Линия поведения была важным моментом в допросе и Тэхен это помнил. Даже будучи в прострации Ким старался следить за обвиняемой стороной. Поочередно посмотрев на собеседников, Ким ловил незаинтересованность самого обвиняемого, в то время как его адвокат напротив внимательно следил за поведением представителя прокуратуры.
— Увы, но отзыв ходатайства невозможен. Внесенные поправки уже одобрены главным судьей и, в настоящее время проводится дополнительное расследование, целью которого является привлечение к уголовной ответственности других лиц, тесно связанных с нынешним судопроизводством. Вы и ваши подопечные не можете утверждать о неправомерности данных действий, так как все это раскрылось при проверке документов компании гражданина Нама. Следствие имеет полное право включить материалы расследования по ним в текущее дело, как и присудить те же статьи обвинения, ведь если отбросить факт причастности работников «Guarantee» к преступлениям гражданина Нама, то похожий состав преступления дает право установить связь между делами.
Выслушав точку зрения представителя прокуратуры, Такахира едва заметно поджал губы. Ямата как и Тэхен держал маску безразличия и спокойствия так как понимал, что во время допроса линия поведения сторон строится исключительно на психологических приемах. Именно поэтому адвокат учтиво сдерживал эмоции, что было отмечено старшим помощником прокурора.
— Ямата-ши, вы же понимаете, что в данный момент, ваш клиент подозревается в соучастии. — выдержав паузу, Тэхен следил за эмоциями мужчин, что продолжали сохранять спокойствие.
— Клевета. Обвинение в соучастии не обосновано. — без лишних эмоций адвокат быстро парировал обвинение.
— Я думаю это вопрос времени. — так же бесстрастно среагировав, Ким мгновенно перевел тему. — Сегодняшний допрос с Кванджин-ши несет
пока что информативный характер, — во время своей речи старший помощник пытался сохранить нейтральный тон, но на этом моменте, он не смог не подчеркнуть эфемерность положения клиента Яматы и специально выделил предпоследние слова. — Так как причастность директора Нама ко всему этому, не установлена, то вы и ваш клиент можете не беспокоится о внесенных поправках, конечно же, если Кванджин-ши действительно не имеет к этому отношения. Также есть подозрения причастности найденных материалов к другому судебному делу, поэтому у следствия есть серьезное основание для проведения дополнительной проверки, что может повлечь за собой пересмотр статей и сроков сразу по двум судебным делам.
Озвучив главные пункты ходатайства тем самым Тэхен еще раз вывел адвоката обвиняемого на очередную заминку. Поведение Такахиры и Кванджина ничуть не изменились за исключением их взглядов. Глаза бывшего директора Нама резко остановились на профиле своего юриста, в то время как японец выдерживал паузу.
— Старший помощник прокурора Ким, — прочистив горло, после долгого молчания с четкой дикцией Такахира начал выстраивать свой ответ. — не хотелось бы вас огорчать, но ни Кванджин-сонсэнним, ни другие работники «Guarantee» не смогут дать следствию дополнительных показаний. Вся имеющаяся отчетная документация, все лицензии и договора уже были представлены вам, как и, собственно, были даны к ним разъяснения. — выслушав пояснения представителя закона, уверенность Яматы хоть и поблекла, но также как и до речи старшего помощника, адвокат продолжал настаивать на своем. — Нам нечего добавить. Тоже самое касается и факта причастности к другому судебному делу. Я до сих пор не понимаю основания для проведения дополнительного расследования. Несмотря на наличие совпадений, я не вижу веских причин для приобщения «Gill» и, тем более «Guarantee», к этому судебному разбирательству.
Смерив Ямату оценивающим взглядом, Тэхен неспешно начал раскрывать свою позицию:
— Я могу пояснить, Такахира-ши. Транзитный пункт E5509, в Кансогу, был зафиксирован как место преступления по судебному делу за номером одна тысяча сто сорок шесь. В материалах расследования указывается, что проникновение и его использование было незаконным. В качестве подтверждения этого служат обнаруженные следы взлома. Для обоснования этого факта были необходимы показания арендаторов склада, но так как информация по арендаторам транзитного пункта отсутствовала и на протяжении всего расследования не была выявлена — пункту был присвоен статус «заброшенный». Еще во время ведения судебного дела гражданки Квон, факт отсутствия арендатора настораживал, но со временем был принят как единственный верный вариант, но… В действительности, правообладатель все-таки числился, а статус пункта был неверно определен. Эти сведения не были зафиксированы в официальном реестре из-за чего данная информация раскрылась только во время проверки договоров «Guarantee». Если бы не моя осведомленность этот важный момент мог бы выпасть из поля зрения следствия. — на этом моменте Ямата собирался возразить, как старший помощник его опередил, твердо продолжая свое пояснение. — Да, Ямата-ши, следствие обратило внимание, что договор был заключен на кроткосрочный период, но несмотря на это, он должен был подлежать регистрации во внутреннем реестре имущественного отдела по месту нахождения точки транзита… Как ни странно, но именно этой информации не доставало. Она смогла бы быть ключевой в недавнем судебном разбирательстве касаемого незаконной трансплантации органов гражданки Квон. — говоря об этом, Тэхен пытался до последнего следить за поведением собеседников, но не заметив сильных изменений в поведении, позволил себе задумчиво опустить взгляд на стол. — Я думаю, что поднимать и пересматривать уже закрытое дело никто не станет, но этот факт повлечет за собой хорошее основание для включения в этот судебный приговор несколько дополнительных статей, в противном случае вызовет пересмотр мер наказания сразу по двум делам. Правда статья сорок четыре УК РК «Фальсификация доказательств и результатов оперативно-разыскной деятельности» по сокрытию факта, что мог быть задействован в расследовании, безоговорочно будет добавлена, Такахира-ши.
Наконец закончив свой объемный монолог, Тэхен снова поднял взгляд на мужчин. Одновремнно подмечая про себя различие в поведении. Сам обвиняемый пытался держаться отстранённо, но его настрой уже заметно отличался от того, что был в начале допроса, в то время как поведение его адвоката стабильно держалось в рамках спокойствия.
— Я не понимаю, о чем вы ведете речь, старший помощник прокурора Ким. — придвинувшись поближе к столу, крепкой хваткой он сцепил руки в замок и уже не выглядел отстраненно. — Исходя из сказанного, я так понимаю, что вы имеете ввиду отношение транзитной точки к договорам подряда между «Guarantee» и «Gill»? — задав этот риторический вопрос, Такахира молниеносно принялся объясняться. — Если речь идет о нем, то могу сказать точно, что чисто юридически, ни та, ни другая фирма не имеет причастие к судебным делам, в принципе. Ни «Guarantee Logistic», ни тем более «Gill» не могут считаться правообладателями этого пункта. Всю ответственность за объект должен был понести её прямой владелец, ведь права по нему в течении трех с половинной лет так и оставались за имущественным отделом по управлению Кансогу. В материалах расследования должны присутствовать показания ответственного лица и к ним должна прилагаться соответствующая документация, хранящаяся в их архивах. В упомянутом вами судебном деле, насколько мне известно, был зафиксирован договор только между имущественным отделом и «Gill». Этого вполне было достаточно. Предоставление раннее заключенных договоров между «Guarantee» и «Gill» не имеет места быть так как по срокам действия и актуальности документация не соответствует временным периодам преступления. Они не скрывались от следствия, так как в этом не было прямой необходимости, а отсутствие документов во внутреннем реестре краткосрочных договоров, в данном случае, можно считать правомерным.
— Я думаю, что вы торопитесь с выводами, Такахира-ши. Да, показания О Реука в качестве представителя имущественного отдела были включены в дело и сыграли немаловажную роль. На их основании и был зафиксирован статус транзитной точки. Согласно представленным документам — договорам подряда с «Gill» было установлено, что названная компания способствовала присвоению статуса. В двух тысячи четырнадцатом году она зарегистрировала пункт в качестве объекта реконструкции. — прозвучав довольно резко, в конце своей речи старший помощник будто бы отдернул себя. Быстро взяв себя в руки, Ким уже спокойнее продолжил объясняться перед адвокатом. — Из-за статуса объекта и самой компании, учредители «Gill» не были задействованы в судебном процессе, но, по всей видимости, это было неправомерно. Оказывается, что в то время, как пункт имел статус реконструированного, в договорах подряда с «Guarantee» дополнительно содержались пункты, по которым «Gill» обладала правами на объект. Даже будучи простым подрядчиком при действующем арендаторе, её права условно приравнивались к полномочиям владельца.
— Старший помощник прокурора Ким, это невозможно, так как во-первых: «Как вы и упоминали, договора подряда между компаниями краткосрочные, то есть чисто юридически заключены на срок продолжительности меньше года; во-вторых: «Временная разница. На момент расследования по тому судебному делу, все соглашения и обязательства по договорам уже были прекращены, а если быть точнее, то права и полномочия «Guarantee» не могут быть действительными в связи с тем, что наступили обстоятельства, из-за которых компания произвела добровольное отчуждение от пункта. Соответственно «Guarantee Logistic» потеряла все права заказчика». Я как адвокат обвиняемой стороны также подробно изучил документы компании и провел собственную юридическую оценку. По представленным документам могу сказать, что четыре года назад документально «Guarantee» передала права «Gill» не как субарендатору, а как исполнителю. Стороны заключили стандартное соглашение по договору подряда. На этом основании в реестре был зафиксирован статус объекта реконструкции, то есть транзитная точка автоматически потеряла статус объекта хоздеятельности так как, чисто юридически, арендатор уже не имел права отражать её в финансовой документации. После окончательного закрепления правового режима пункта то ни «Guarantee», ни другая организация не имела права арендовать его в целях дальнейшей эксплуатации. Поэтому после потерянного статуса «Guarantee», все имущественные права вернулись изначальному арендодателю, то есть имущественному отделу управления Кансогу, хотя составленный контракт между последними, подразумевал за собой дальнейшую пролонгацию. «Guarantee» произвело отчуждение быстро, а вступивший в свои права имущественный отдел, по свежим следам, самостоятельно решил оставить присвоенный статус объекта и продлить контракт с подрядной организацией. Я не вижу никакого подвоха так как «Gill» и по сей день использует данную точку для проведения реконструкции и восстановления. Компания, несмотря на долгий срок сотрудничества, так и не получила расширенные правомочия и все свои действия, по договору, обязана согласовывать с заказчиком — имущественным отделом Кансогу.
Несмотря на сложность ситуации и явной правоте работника прокуратуры Ямате снова удалось складно переложить факты по своей схеме. Выслушав позицию адвоката, Тэхен немного сбился со своих мыслей, что после речи Такахиры ему понадобилось дополнительное время на обдумывание.
— Что ж, Такахира-ши. В ваших словах и вправду есть смысл, но то, что вы подразумеваете является стандартной схемой при двухсторонней сделке с завершенными обязательствами и с четко прописанными пунктами договора. Условия же соглашения «Guarantee Logistic» с «Gill» не имели четких позиций и документально оформлены с большим количеством размытых формулировок, которые можно трактовать неоднозначно. Конечно, здесь присутствует и ошибка прямого правообладателя. Имущественный отдел не провел сверку документов, потому что, выполнив это, произошла бы стандартная процедура переуступки. Две компании, несмотря на краткосрочность должны были зарегистрировать переуступку с подобного рода условиями через управление, то есть сделка должна была подлежать регистрации во внутреннем реестре имущественного отдела, только после чего последовала бы процедура перезаключения договора с доверенным лицом отдела. Только тогда, отчуждение «Guarantee Logistic» от объекта могло иметь значение и данный договор закончил срок своего действия согласно главе пятой, статьи пятьдесят первой Федерального Закона от пятнадцатого марта двух тысячи десятого года за номером семьдесят шесть ФЗ «О коллективных договорах и соглашениях».
— Старший помощник прокурора Ким, то, о чем вы говорите, правомерно можно избежать согласно главе пятой статьи семидесятой данного Федерального Закона. Трехстороннее соглашение не имеет смысла, в том случае если одна из сторон потеряла статус в течение месяца после подписания договора. То есть, подписав договор с «Gill», в течение месяца «Guarantee» добровольно потеряла статус арендатора поэтому обязательства перед имущественным отделом были прекращены автоматически.
— Допустим. Тогда нам стоит обратить внимание на другое — закончившиеся раннее планируемого срока обязательства по договорам между «Guarantee» и «Gill», которые принудительно спровоцировали заключение краткосрочных договоров с имущественным отделом Кансогу. Юридически, управление не могло ни запросить обратно права на объект, ни передать его другим лицам кроме «Gill» поэтому ранее заключенный договор с «Guarantee» помог «Gill» оставить права на объект за собой.
— Я понимаю к чему вы клоните, старший помощник прокурора, но, говоря о правах объекта и о подозрениях к сговору, могу добавить, что соглашение «Guarantee» и «Gill», несмотря на размытость формулировок, типовое. Что в договоре с «Guarantee», что по документам с имущественным отделом, «Gill» всего лишь подрядчик, не более. Компания не могла и не может обладать правомочиями по проведению восстановительных работ пункта без согласования с имущественным отделом Кансогу, а её работники не имеют право находиться на рабочей территории вне установленного графика. — буквально на выдохе и со стремительной скоростью, Такахира даже несмотря на то, что данная процедура не являлась судебным процессом, все равно, старательно защищал интересы «Guarantee» и «Gill». — Старший помощник прокурора Ким, именно об этом я вам и говорил. Если это действительно все ваши доводы в отношении «Guarantee» и «Gill», то мы можем завершить допрос. — по внешнему виду адвоката нельзя было сказать, что Ямата сильно устал, но от его прежнего настроя веяло открытой нервозностью, которую Тэхен специально провоцировал.
Хотя все шло по спланированному сценарию Кима, но ему самому также пришлось не легко. Даже при четко сконструированных аргументах представителя прокуратуры, юрист Кванджина хорошо справлялся с защитой. Выслушав адвоката, старший помощник прокурора не торопился с ответом. Опустив свой взгляд и чуть откинувшись на стул, он выдерживал паузу, в то время как Ямата и Кванджин уже были готовы встать со своих мест.
— Такахира-ши, как раз-таки это не все. — даже после недолго молчания Тэхену пришлось слегка откашляться, прочищая горло и возвращая уверенность собственной речи. — Вопрос о правах на транзитную точку был только началом — введением в проблему. Потому что главная зацепка заключается в другом. — с еще большей решительностью, что была прежде он снова посмотрел на японца, который после аргумента работника прокуратуры старался скрыть свой помрачневший взгляд.
— Старший помощник прокурора Ким, — целенаправленно начав свое обращение к Тэхену, Такахира немного запнулся в собственных словах, подобными действиями привлекая к себе внимание не только собеседника, но и своего подопечного. — Если вы скланяетесь к показаниям некого гражданина Ли, то как раз-таки в будущем мы собираемся оспорить их использование так как считаем, что они ничем не обоснованы. Скорее всего все это больше походит на то, что с помощью них следствие, в вашем лице, преследует собственные цели так как их правдоподобность ничем не аргументирована. — сказав это спокойным тоном, с вызовом во взгляде Ямата посмотрел на представителя прокуратуры.
Встретившись с адвокатом взглядами при прозвучавшем заявлении, Тэхен старался держать лицо. Провокация Такахиры навеяла в нем только задумчивость, нежели негатив. Мысленно Ким отметил участившиеся отступления Яматы как и уловил маленькую эмоциональную просадку, что едва уловимо прослеживалась в словах японца.
— Такахира-ши, не мне вам объяснять, что проверка документов компании — стандартная процедура, проводимая после ареста одного из учредителей. В ней нет никаких личных намерений. Также закономерным является и допрос гражданина Енгхе как у главного обвиняемого, чьим местом преступления и была данная транзитная точка. И в конечном итоге для проверки данных показаний проводится дополнительная, стандартная процедура.
— Старший помощник прокурора Ким, возможно все это для вас закономерно, но показания гражданина Ли логически противоречивы и при всех имеющихся данных абсолютно не вписываются ни в одно судебное дело. Ранее вы сами упоминали о факте взлома и незаконном проникновении на территорию пункта, в то время как по словам Енгхе-ши, гражданин Юн Бёнхван будучи владельцем «Gill», самолично помог ему осуществить поставку через эту точку. Со стороны гражданина Юна это расценивается опрометчивым поступком, то есть при наличии прав подрядчика осуществить её взлом, в то время как у него был какой-никакой доступ к пункту, является весьма нестандартным. Старший помощник прокурора Ким, не мне вам рассказывать, что на взлом затрачивается приличное количество ресурсов и времени, что для такого вида преступления полностью неоправданны такие риски. Также нелогичным и весьма безрассудным, при предполагаемом участии Бёнхвана, можно считать действия по нарушению обязательств, прописанных в договоре подряда с имущественным отделом. В случае несоблюдения одного из них, управление может запросить огромную неустойку с последующим привлечением к административной, а в особых случаях и к уголовной ответственности владельцев «Gill». Так что даже при большой выгоде от соучастия, это все равно не оправдало бы таких последствий. Вот почему показания Енгхе подлежат сомнению.
— Насколько они противоречивы сможет показать только дополнительное расследование. — даже при хорошо поставленных аргументах адвоката, Тэхен без лишних сомнений продолжал настаивать на своем. — Да, безусловно подобное можно посчитать нелогичным и неприемлемым из-за чего практически все претензии не имеют места быть, но… Может на то и был произведен расчёт? Ведь как раз-таки наличие свободного доступа к пункту вызывает прямые подозрения и со стороны Бёнхвана действовать в открытую считалось бы неоправданной глупостью, поэтому оставленные следы взлома могут быть маневром способным помочь «Gill» сымитировать непричастность к этому делу…
— Старший помощник прокурора Ким, эти данные являются лишь предположениями, чтобы представить это в суде вам нужно закрепить показания. — поменяв тактику с напора на скепсис, адвокат Кванджина резко переменился в лице, но при этом все также пытался сбить настрой Тэхена.
— Я думаю, что после проведения юридической проверки договоров «Guarantee Logistic» и «Gill», а также после допроса с самим Юн Бёнхваном, они появятся. — не став убеждать обвиняемых о наличии доказательств, Тэхен честно ответил, чем удивил всех присутствующих. Это удивление было приятным на слух для обвиняемой стороны и совсем непонятными для его коллег. Своими словами представитель прокуратуры вызвал победную улыбку адвоката в то время, как сам он пытался не показывать своего проигрыша. — Транзитный пункт Е5509 соответствовал спросу из-за чего был востребованным даже при небольших параметрах склада. Весьма подозрительно, что его преждевременно отправили под реконструкцию, а заявленные сроки сдачи объекта на протяжении трех с половинной лет не раз были продлены. И, из-за этого заблаговременная передача пункта другой организации-подрядчику вызывает еще больший интерес к самой ситуации.
До конца выслушав подозрения представителя прокуратуры, Такахира выдержал очередную паузу. Было видно, что японец обдумывал услышанное и не торопился озвучить свой ответ.
— Да, глупо отрицать, что транзитный пункт имел ряд преимуществ. Его реконструкция в действительности дало серьезные потери как в экономическом плане, так и в логистическом направлении, но подобные меры были приняты исходя из требований техники безопасности. Точка не соответствовала строительным нормам. Поэтому заключение договора подряда имело прямую необходимость. — Сухо и безэмоционально Такахира в очередной раз парировал предположения работника прокуратуры.
— Согласно отчетам имущественного отдела, реконструкция пункта была назначена на срок, наступающий после двух лет от даты следующей за окончанием аренды «Guarantee Logistic». До этого момента, сдача транзитной точки в аренду еще была допустима, но так как статус был все же присвоен у управления не оставалось выбора. Повторная смена статуса объекта была бы весьма проблематичной так как для этого требуется составление акта выполненных работ. В случае отклонения хоть от одного критерия, реконструкция принесла бы только убытки. Поэтому имущественному отделу было удобней перезаключить договор подряда с «Gill». Эта информация была официально подтверждена самим имущественным отделом в письме-ответе, адресованным прокуратуре. — неожиданно Тэхен в конце своей речи задумался, резко осознав что-то, он заметно нахмурился, после неуверенно продолжая свою речь. — Подобные выдержки по внеплановой реконструкции были отображены еще в ранних отчетах зампрокурора Бан Енгука, занимавшегося делом гражданки Квон. В этих документах им были внесены заметки и по «Gill». Они не были задействованы при судебном слушании так как в них было много противоречивых сведений, в то время как сейчас…- Словно на автомате и в некой прострации, старший помощник прокурора говоря это обвиняемому и его адвокату, как будто одновременно говорил себе самому отчего до конца осознав все сказанное, он резко замолчал и поднял взгляд на Кванджина и Такахиру.
Последнее предложение Кима было только его мыслью, невзначай произнесенной вслух. Ему самому понадобилось время чтобы осознать свои слова. И в довершении своих предположений он поднял взгляд на собеседников, ожидая увидеть отрицание или скептицизм, но этого не последовало. Посмотрев вперед, старший помощник встретился взглядом с холодными, серьезными глазами адвоката и его подопечного, на дне которых мелькнула скрытая угроза. И, вроде стоило отвернутся или перевести взгляд, но Тэхен продолжал упрямо смотреть напротив себя.
И сейчас тишина уже серьезно давила, даже сильней чем в начале допроса. Это было неким сигналом для старшего помощника прокурора, что допрос наконец-то достиг своей логической точки. Проигнорировав созданную им обстановку, Тэхен непринужденно прервал их молчание.
— Такахира-ши, Кванджин-ши, я думаю теперь, когда мы поняли друг друга. Мы можем закончить наш допрос. — встав с места, Тэхен решительно покинул комнату допроса, всем телом ощущая оставшееся напряжение, но это его сейчас не волновало. Важно было то, что Ким впервые сумел оставить слово за собой, а это было существенным признаком верного направления. Но радоваться было рано, ведь именно сейчас лишним эмоциям не было места.
***
В кабинете повисла тишина — только изредка разбавляемая неприметными звуками. Был одиннадцатый час ночи, когда при приглушенном свете и в задумчивой позе старший помощник прокурора продолжал тихо сидеть, размышляя.
Уже как три часа назад закончив работу, Тэхен сидел в размышлениях. Снова и снова он мысленно прокручивал события проведенного допроса из-за чего волей-неволей все глубже уходил в себя. Мужчина не мог ничего с собой поделать. Сейчас, в свободное от работы время ему было необходимо составить распорядок дальнейших действий, но вместо этого Ким так и не продвинулся ни на шаг.
Каждый раз, когда он закрывал свои глаза, Тэхен пытался сосредоточится на расследовании, но непроизвольно, раз за разом вспоминал те взгляды адвоката и его подопечного. Когда он произносил вслух свои мысли, он уже знал, что был прав. Своей спешкой он проявил неаккуратность за что сейчас мысленно расплачивался, ведь ответственность за свои слова могла быть неожиданно тяжелой.
На электронных часах уже высвечивалось двенадцать часов ночи, когда Ким все-таки закрыл свои наработки в плотные, архивные папки, аккуратно убирая в сейф. Медленно надевая свое пальто, параллельно с этим он скурпулезно искал необходимый номер в телефонной книжке смартфона. Нужный контакт нашелся довольно быстро, но найдя его, Тэхен не торопился делать вызов. Простояв несколько недолгих минут в раздумьях, он в прострации уставился на дисплей устройства. Трудно понять какие дилеммы решались в его голове в тот момент и почему с неким сомнением Ким решился сделать звонок.
— Чонгука, прости, что так поздно… — нервно покусывая свои губы, Ким на что-то решался. — Ты на дежурстве? Могу… можно приехать к тебе? — Взволновано и тихо сглотнув, Тэхен немного нервничал, ожидая ответа собеседника. Получив положительный ответ, старший помощник с облегчением вздохнул. — Хорошо, спасибо. Скоро буду. — завершив вызов, старший помощник уже в быстром темпе собрал свои вещи и поспешно вышел из кабинета, закрывая за собой двери на замок.
***
День выдался достаточно тяжелым, что буквально за всю его продолжительность у Чонгука не было ни одной свободной минуты даже для того, чтобы подумать о чем-либо другом кроме работы. С утра до позднего вечера он вел патрулирование одного из районов, отчитывался перед начальством и исправлял все замечания в раннее представленных протоколах осмотра. Дел было — не продохнуть.
Офицер сам не помнил, как из этого круговорота дел и обязательств он смог самостоятельно добраться до дома. Сквозь сон Чонгук пытался выстроить свои планы. Покушать, принять душ и позвонить Тэхену — скромный список действий, которые расставленные по приоритету подлежали исполнению. Поэтому первым в исполнении Чон решил поставить звонок Киму. Признаться честно, под конец дня ноги уже не держали своего хозяина из-за чего разблокировав смартфон, параллельно мужчина прилег на кровать. Молодой офицер явно недооценил собственную усталость, ведь стоило голове соприкоснуться с мягкой поверхностью, что он так и уснул с телефоном в руке, даже не нажав на кнопку вызова. Возможно все пункты были бы провалены и Чон бы так и проспал до утра, если бы его не разбудил входящий звонок. Услышав мелодию, Чонгук невольно вздрогнул и по выработанной привычке сразу взбодрился.
— Да? Алло. — профессионально сделав бодрый голос, Гук звучал убедительно перед неизвестным собеседником. Так получилось, что офицер не успел рассмотреть номер звонившего из-за своих быстро сработавших рефлексов, что в экстренных случаях активировались как по щелчку. — Хен? — от удивления проморгавшись и проверив экран устройства, Чон окончательно взбодрился. — Все нормально… н-нет, я уже дома. А ты? К- к-конечно… жду. — быстро закончив разговор со старшим, Чонгук еще около минуты смотрел на экран телефона, задумавшись. Ситуация была похожа на сон из-за чего он долго еще прокручивал тот быстрый и неожиданный разговор, пытаясь прийти в себя.
Только после того, как он посмотрел на дату в телефоне, пришло осознание времени. В рутине дня Чон совсем забыл о допросе, хотя буквально всю прошедшую неделю офицер четко помнил и ждал этого дня. Но сегодня он даже забыл поговорить с Минхеком, что был его первоисточником в этом судебном деле. Офицер еще долго думал об этом и не заметил, как прошло уже двадцать минут от неожиданного звонка Тэхена. Осознав свою медлительность, Чонгук как ошпаренный подскочил на месте, включив быстрый режим ответственной домохозяйки.
Потребовалось еще двадцать минут чтобы Чон успел все закончить. Как раз в этот момент и пришел Ким. Он был очень взволнован поэтому действовал немного неряшливо и быстро, но он был не одинок в своих чувствах. Стоило Чонгуку собраться с духом и моментально открыть дверь как он тут же встретился с таким же взволнованным и нерешительным взглядом шоколадных глаз. Признаться честно в этот момент оба сердца пропустили удар.
— Привет. — неловко поздоровавшись, Тэхен виновато опустил свой взгляд. — Прости, что так поздно. — тихо и весьма робко прозвучало из уст Кима, что было не похоже на обычно уверенного старшего помощника прокурора и это окончательно вывело сердце Гука из строя.
— Ничего страшного, хен… Я как раз-таки хотел к тебе приехать, но ты меня опередил. — немного соврав о своих планах, Чонгук пытался сгладить неловкость и поддержать Кима. Офицер не мог не упустить из виду, потерянность и обеспокоенность старшего из-за чего он незамедлительно решил разрядить обстановку. — Хен, ты же хотел поговорить? Может быть, поговорим внутри? — широко раскрывая дверь, приглашающим жестом, Гук позвал старшего на что тот коротко кивнув, принял его приглашение.
Пройдя чуть дальше от двери, Тэхен невольно осмотрелся, находя интерьер квартиры очень уютным из-за чего эта обстановка немного успокаивала, заставляя чувствовать безопасность. В прошлый свой визит рассмотреть подробно у Кима не получилось так как мысли были заняты совсем другим. Послышался звук щелчка из-за чего Ким невольно обернулся к хозяину квартиры, что на такое внимание как-то нерешительно отвел взгляд.
— Хен, ты же любишь кофе? Я не стал заваривать заранее чтобы он не остыл, поэтому подожди немного, я сейчас все сделаю… — также отойдя чуть дальше от двери, Чон встал рядом с Тэхеном. Неловко оправдываясь перед ним, офицер поспешил на кухню, предварительно приглашающим жестом позвав Кима туда.
— Чонгук, не нужно. — схватив за локоть, старший помощник остановил Чона. — Я буквально на несколько минут. — тяжело вздохнув, Тэхен устало прикрыл свои глаза одной рукой. — Мне… мне просто нужен твой совет.
Настроение Гука быстро поменялось. Былое волнение и нерешительность моментально сменилось на беспокойство. Внимательно наблюдая за Тэхеном, Гук не торопился что-либо сказать. Да, Чонгук уловил смятение старшего во время телефоного звонка, но только сейчас увидев его поведение, осознал, насколько все обстояло на самом деле.
— Конечно, хен. Правда думаю, что за несколько минут я не смогу дать дельный совет. Поэтому, я хочу, чтобы ты все мне рассказал подробно. — указывая на кухню, Чонгук мягко настоял на своем. Не принимая возражений, он ушел в указанном направлении первым, не оставив Киму право выбора.
***
Чонгук был прав — позвав Тэхена на кухню. «Минутный» разговор несмотря на время продлился больше часа. Их общение было долгим и по своей сути нелегким. Все это время офицер только и делал, что задавал вопросы, а старший послушно отвечал. Они снова говорили о работе. Все эти часы с прихода к Чону домой старший рассказывал о прошедшем допросе с Кванджином и его адвокатом. С каждым словом Тэхена, Чонгук невольно хмурился, пытаясь обдумать всю информацию. Когда же рассказ наконец подходил к концу, Ким все чаще стал делать паузы, пытаясь вразумительно донести свои мысли до младшего. Собственные размышления старшего помощника путались, но рассказ он пытался строить корректно.
— … то есть, хен, сейчас ты будешь ждать результаты юридической экспертизы, а потом планируешь провести допрос Бёнхвана? — выслушав старшего, Чонгук пытался быстро сделать вывод из сказанного. Правда это получалось с трудом, потому что план старшего помощника, как и сама ситуация, в действительности были очень запутанными.
— Да, хоть у меня есть некоторые наводки, но только после юридической экспертизы я могу запросить у имущественного отдела дополнительные материалы по договору подряда. Сейчас, пока это остается в предположениях, я могу довольствоваться материалами из ранних отчетов Енгук-хена. — прозвучав довольно тихо, Ким задумчиво потирал свою кружку с уже остывшим кофе, который остался почти не тронутым. Что говорить, с подобными обстоятельствами ни о каком аппетите речи не могло идти. Даже сам Чон, как слушатель, едва притронулся к своему напитку, хотя чувство голода перед приходом гостя било во все колокола.
— Енгук-хена? — и вроде бы удивляться было нечему, ведь многие предположения были построены на материалах, взятых из отчета Бана, но подобное направление дела с их использованием было очередной сенсацией для Чона.
— Да, — коротко ответив, Тэхен поднял свой взгляд на младшего, что также смотрел прямо на него с нечитаемым выражением лица. — поэтому мне и нужен твой совет, точнее показания.
— Хен, я… — на долю секунды офицер растерялся, все его мысли словно перемешались между собой. Выводы, сделанные за несколько секунд после просьбы Кима, приводили в замешательство, а после в оцепенение.
— В ранних отчетах Енгук-хена уже были материалы по «Gill», но они были отведены на второй план так как не было прямых оснований для прикрепления к делу, но сейчас они могут стать главными доказательствами сразу по двум судебным делам. — неожиданно для собеседника, Тэхен загорелся уверенностью, чем окончательно ввел Чона в ступор — Чонгук, помнишь ты сам мне рассказывал, что вы упорно прорабатывали и собирали данные по разным инстанциям. — старший заискивающе смотрел на офицера, который после напоминания об Енгуке опустил свой взгляд так и не поднимая его за последние минуты разговора. — если ты помнишь, можешь ли сказать мне при каких обстоятельствах хен начал прорабатывать материалы по Gill? После какой проверки, материалы по техсостоянию были затребованы?
Все это время Чонгук сидел, сцепив руки в замок, тихонько покачивая их прямо перед собой, но заданные вопросы Кима резко побудили его встать из-за стола и отвернуться к окну — встав спиной к работнику прокуратуры. Рассказ Тэхена был слишком тяжелым, а направление, к которому он подводил был слишком неожиданным, что серьезно пугало даже такого опытного сотрудника полиции.
— А что, если я не помню этого? — скрестив руки на груди, Чон опустил свою голову. Его голос резко понизился, потеряв какую-либо эмоциональность.
— Может быть ты хотя бы вспомнишь очередность событий? — Тэхен понимал, что Гук не мог видеть его лица при таком положении, но все же он не мог не посмотреть на офицера с ожиданием и надеждой во взгляде. — Это бы очень помогло следствию.
— А что, если я не хочу вспоминать? — резко развернувшись к Киму, полицейский показал все свои эмоции. Глаза Чонгука буквально горели, а исходящий и усиливающийся аромат сандала сильно горчил. — Что если после твоего рассказа я просто не хочу этого делать?
— Почему? — поднявшись со своего места, Тэхен встал напротив Чона, не разрывая напряженного зрительного контакта. Запах Кима также приобретал горькие нотки, но в смеси с терпким сандалом и кунжутом, смягчался, гася всю горькость и терпкость воздуха под стать настроению своих хозяев.
— Потому что боюсь. — и как в доказательство в глазах Чонгука отразился страх в перемешку с болью. — Знаешь, хен, я не знаю как, но интуитивно ты все это время был прав. С теми фактами, что теперь имеются, вся цепь логически выстраивается. Помнишь как-то ты мне сказал, что Енгук-хен вел себя странно и все это время делал большое количество запросов? — выжидающе и мягко смотря на Чонгука, Ким ничего не говоря лишь только согласно качнул головой. — Он стал таким после того, как статус пункта подтвердился. Мы быстро списали это направление, а хен еще долго запрашивал технические характеристики чтобы отчитаться перед Шивоном, но как я понимаю это не дало никаких результатов. У нас было много предположений по поводу договора подряда, что вспоминая об этом, я наконец понимаю, что Енгук-хен делал в Янченгу на момент аварии. — отведя свой взгляд и повернув голову к окну, через прозрачную тюль Чонгук пытался рассмотреть ночной вид спящего города.
— Да, в Янченгу находится главный офис «Guarantee». Возможно, хен направлялся именно оттуда, но и это пока остается предположением. Пока я не восстановлю всю хронологию расследования, я не смогу доказать причастность «Gill» и «Guarantee» не только к аварии Енгук-хена, но и к делу Квон. Поэтому мне нужна твоя помощь, Чонгук. — подходя чуть ближе, Тэхен пристально смотрел в глаза Гука, пытаясь обратить на себя внимание. — Я понимаю твой страх… Честно говоря я тоже сильно беспокоюсь, но это все мелочи. Пока Кванджин и Сынхеб находятся под арестом, нужно действовать. У нас на руках уже есть несколько наработок, что при таком раскладе все угрозы или сами действия с их стороны станут прямыми фактами. В данный момент у них связаны руки. — приводя сильные доводы, Ким наконец-то поймал взгляд Гука, что нехотя, но пошел на контакт. — Я не прошу тебя быть свидетелем или действующим лицом в следствии. Мне всего лишь нужна хронология и наводки от тебя.
— Как ты не понимаешь, хен? Я уже давно боюсь не за себя. Если бы была прямая необходимость, я бы не раздумывая согласился на роль свидетеля. — повторно испытывая волну раздражения, с некой долей обиды Чонгук смотрел на Тэхена. — не в этом дело, хен. Дело в том, что ты снова пытаешься действовать один. — с каждым словом громкость голоса Чона значительно менялась, становясь громче обычной.
— Я не один, следственная группа также подключиться к этому вопросу, но только после того, как я смогу убедиться в их правильности лично и для этого мне нужны твои наводки. — Ким сам не заметил, как тоже повысил свой голос.
— Нет. — ответ Чона буквально разрезал собой воздух между ними. Почувствовав эту атмосферу, Гук незамедлительно объяснился, на эмоциях переходя на шепот. — Я не хочу давать тебе наводки, потому что я боюсь за тебя, Тэхен-хен. Ты говоришь, что Кванджин не опасен, так как находится под стражей, но это не значит, что у него нет внешних рычагов. С каждым разом дата суда оттягивается, с каждым разом у следствия появляются новые задачи, за которые в большой доле отвечаешь ты один. Наряду с этим ты буквально живешь на работе. Все это делает тебя легкой мишенью. По сравнению с тобой Енгук-хен был аккуратен, действуя постепенно, но даже так он был отстранен ими. — говоря это, Чонгук выглядел все более и более растерянным, что вызвало в Тэхене непонятные чувства из-за чего он подошел вплотную к младшему. Нежно положив свою ладонь на его щеку, он начал успокаивающе поглаживать её.
От этих прикосновений, Чон заметно расслабился. Обхватив своей рукой руку Тэхена на своем лице, не убирая, он только крепко сжал ее. Чонгук не мог не посмотреть в глаза напротив, не мог упустить нежность и уверенность, что была адресована только ему. С напряжения в умиротворение, настроение их двоих за секунду приобрело противоположный окрас.
— Ты не должен за меня бояться, потому что на то нет причин. — нежно улыбнувшись, старший не торопился убирать свою руку, как и отходить от Чона.
— Тэхени-хен, я люблю тебя и это всегда будет серьезной причиной. — смотря глаза в глаза, Чонгук произнес это со всей серьезностью.
В этот момент их сердца одновременно пропустили удар, в последующем учащенно ускоряясь. От этого заявления Тэхен даже задержал дыхание и на какую-то долю секунды растерялся, но осознание, как и решимость пришли также быстро, как и его действия. Ким неосознанно поддался вперед, мягко касаясь губами губ Чонгука. Это было легкое прикосновение, но даже от него сильно кружило голову.
— Я думаю, что уже поздно. Боюсь я не укладываюсь по времени чтобы признаться в ответ. Мне нужно идти. — отстранившись также быстро, как и поцеловав, старший помощник прокурора кокетливо переиграл ситуацию после, искусно улыбнувшись, прежде чем уйти. В некой прострации, Чонгук запоздало отреагировал на коварство старшего и еле успел поймать Кима на выходе. Поймав его за руку, Гук аккуратно развернул старшего к себе лицом после снова ловя чужие губы своими.
Никто из них не помнит, когда из мягких прикосновений губ, поцелуй начал затрачивать столько воздуха что от его недостатка становилось жарко, а аккуратные прикосновения стали цепкими и требовательными. Они только помнили, что их разум просил остановиться каждый раз, в то время как тела непослушно притягивались друг к другу. Во всей этой страсти и притяжении Чонгук и Тэхен начали освобождаться от одежды, требовательно стягивая друг с друга мешающие элементы гардероба.
Место, время — это все было неважно, потому что они забывались в этой любви. Не помня себя, Тэхен уже лежал на белых простынях и жадно упивался ласками младшего, что аккуратно покрывал его шею поцелуями при этом требовательно оглаживая стройные бедра. Не помня себя, Чонгук каждый раз пытался поймать любой вздох старшего, когда их тела раз за разом сливались в одно целое. Да, они не помнили своих действий и движений, но прекрасно запомнили чужие. Потому что именно в этих прикосновениях была та сила и нежность, которых так хотелось. Потому что в этих касаниях была та робость и уверенность, которых так не хватало. Потому что именно в этих глазах напротив, они по-новому обретали себя.
