Законы Любви

«— Кажется тогда его попытались убрать, но он легко отделался, также ему повезло, что его понизили. Кванджин тогда потерял интерес и решил, что тот стал не опасен и это позволило ему переключить внимание на тебя.»       Озябшими пальцами Тэхен как мог пытался стереть непрекращающиеся слезы со своих щек. Он старался подавить собственную истерику и заглушить сильную боль. По крайней мере пытался успокоить себя, чтобы не показывать свое разбитое состояние в общественном месте. И хоть он уже минут как пять отъехал от больницы на такси, даже при одном человеке, старший помощник прокурора не хотел устраивать драму собственной жизни. Только как бы он ни старался, все равно не мог ничего с собой сделать. Воспоминания о словах психолога или о самом Чонгуке никак не выходили из его головы. Ким ни о чем не мог думать, ни на что и ни на кого не хотел отвлекаться, поэтому он выключил свой телефон, конечно сразу после того как кое как написал сообщение Чимину и поговорил с Минхеком, чтобы не заставлять их лишний раз беспокоиться о нём. «— Как бы не было иронично, но ты должен абстрагироваться от всего. С нами со всеми все будет в порядке.»       За окном размытыми цветами мелькали освещенные улицы Сеула, все и всё вокруг потеряло форму, материю, так как перед глазами Кима только один человек имел четкие образы. Как будто прямо сейчас он воочию видел младшего подключенного к множеству аппаратов искусственного жизнеобеспечения, затем в его фантазии появились и звуки слабого биения сердца офицера, что озвучивался одним из этих аппаратов. Его измученная фантазия умело воспользовалась информацией от Минхека, что после его сообщения перезвонил и рассказал ему всё. За неимением возможности увидеть самому и побыть рядом с Чоном, он тщательно допросил детектива и теперь со всей этой информацией страдал на расстоянии. Мин сказал, что Чонгук в данный момент находился в реанимации. Его состояние было нестабильным и пока он не приходил в сознание из-за достаточной потери крови. Самое главное то, что кровотечение было остановлено вовремя и кровь не попала в легкие, как и важным было то, что для восполнения кровопотери, среди коллег Чона, был быстро найден донор. Правда к сожалению не обошлось и без других серьезных травм: множественные побои на конечностях, поврежденные охотничьим ножом грудные мышцы и, из-за достаточно сильного удара, поврежденные ребра. Благо, что бронежилет значительно ослабил силу удара, что препятствовало ножу пройти глубже до легкого. Боже, как же ему повезло, что исход этой стычки закончился только этим. Ведь страшно было представить, если бы избиение продолжилось чуть дольше или если бы его нашли позже.       Когда они остановились на очередном светофоре, Тэхен прикрыл глаза ладонью, пытаясь выкинуть из головы навязчивые мысли возможных исходах и о самом состоянии младшего. Было очень тяжело рисовать в голове его ранения и одновременно не иметь возможности быть в эти тяжелые моменты рядом, чтобы помочь. При таком состоянии, в реанимацию пропускали только родственников. До перевода в палату друзьям и коллегам остается только ждать новостей об его текущем состоянии.       Сдержано шмыгнув носом и снова утерев ладонями слезы, он почувствовал на себе взгляд водителя. Было немного неудобно, но проверять свои ощущения и сталкиваться с прямым взглядом незнакомого человека не хотелось, поэтому он еще сильнее уткнулся в боковое окно. Сделав вид, что увлеченно разглядывает вид из окна, он старался избежать неловкости ситуации. Как-никак, но эта неловкость помогла старшему помощнику прокурора немного взять себя в руки. Оставшуюся часть поездки Ким направил на обдумывание своего положения и эти мысли достаточно сильно поглотили его, что вернуться в реальность ему помог голос водителя. Когда он понял, что его не услышали, таксист тактично повторил, что они прибыли. На этот раз старший помощник прокурора будто очнулся. В спешке он быстро похлопал себя по карманам в поисках бумажника и в таком же темпе расплатился с мужчиной, делая все так, как будто сильно опаздывал на важную встречу. Но правда была в том, что он просто на просто хотел побыть наедине со своими мыслями. Впереди его ждала трудная ночь и ему нужно было многое для себя решить. — Не грустите, все обязательно наладится. — весьма любезно, его подбодрил водитель за что Тэхен его неловко поблагодарил и быстро вышел из машины.       Когда он наконец оказался в своей квартире, то аккуратно захлопнул за собой дверь и замер в том положении в котором находился. Старший помощник прокурора не хотел поворачиваться и проходить дальше в свою квартиру. На самом деле у него даже не было ни сил, ни желания, как либо двигаться, почему он просто скатился по двери и присел на корточки возле неё. Сейчас ему казалось, что запах Чонгука витал по всему его дому, в то время как свой собственный он перестал ощущать. Он пытался дышать глубоко, чтобы избавиться от этих галлюцинаций, пока не понял, что на самом деле задыхался от истерики, а не от выдуманного аромата. По всей видимости чувства захлестнули его так сильно, что просто на просто не почувствовал и не понял как рыдает возле входной двери. Вдох-выдох, вдох-выдох. После осознания собственного состояния Тэхен начал дышать чаще, чтобы кислород поступил в его организм порционно и мозг снова начал думать трезво. Пока Ким старался привести себя в порядок, ему поступил звонок в домофон. И тогда старший помощник прокурора окончательно восстановился. После третьего звонка, работник прокуратуры метнулся к экрану домофона, чтобы проверить своего позднего гостя. Стоило ему увидеть Чимина и Юнги, как постепенно его начало охватывать чувства стыда и какого-то облегчения. Его состояние было рассеянным и разбитым. Он сильно нуждался в поддержке и одновременно с этим ему нужно было побыть одному, чтобы залечить душевные раны.       В собственном метании: пропустить или попросить уйти, он не заметил как звонок прекратился, в то время как на экране все еще отображались его друзья. Они стояли в ожидании, только теперь супруги обеспокоенно схватились за свои телефоны и начали звонить. Увидев это, старший помощник спохватился, так как вспомнил, что выключил смартфон, как только сел в такси. Быстро пошарив по своим карманам, он достал устройство и сразу же включил его. Как только телефон запустил начальные программы и восстановил связь, то Ким тут же получил лавину сообщений и конечно же звонок от Юнги. — Всё в порядке, Тэ? Ты где? — Мин облегченно выдохнул когда гудки прекратились и, не теряя времени, начал задавать волнующие вопросы. — Д-да, все в порядке, хен. — хрипло ответив, старший помощник сам не мог узнать свой голос. По всей видимости от слез и истерики он так охрип, словно кричал или рыдал во весь голос достаточно долго. — А что с голосом? Ты где? — Юнги снова повторил свой вопрос и на фоне уже было слышно как беспокоится Чимин. — Я дома. Кажется я простыл. Извини, хен, что не открываю. Передай Чимини, что я в порядке. Вам не стоит беспокоиться. — попробовал оправдаться и спровадить друзей от себя, только его попытка быстро пресеклась. — Нет, Тэ, лучше мы войдем. Ты нас прости, но Чимин так переволновался, что ему нужно увидеть тебя лично. — Тэхену было стыдно перед друзьями, но он не хотел, чтобы Пак взволновался за него сильнее после того как он увидит его. Почему хотел было возразить старшему, но его и тут перебил продюсер. — Не волнуйся, ты нас не заразишь. — на корню пресек всякие возражения Мин.       Что говорить? Сейчас Ким был не в силах и не в том расположении духа, чтобы спорить с кем-либо, поэтому впустил друзей, стоило им повторно набрать в домофон. Пока они поднимались на его этаж, старший помощник прокурора пытался привести себя в более-менее нормальное состояние. Правда красноту глаз было трудно спрятать, даже за длинной челкой. Закончив поправлять свои волосы и растерев лишнюю влагу с щек и носа, он вспомнил и о верхней одежде, что до сих пор была на нем. Он как раз успел разуться и снять пальто когда услышал стук в дверь. — Привет! — он мгновенно открыл дверь Чимину и Юнги и также быстро отвернулся от них, удаляясь на кухню, чтобы избежать допросов с порога. — У меня осталась пара пачек рамёна, будете? — все еще хриплым голосом крикнул он им с кухни.       Тэхен решил проявить заботу о старших, сорвавшихся поздним вечером к нему. Он чувствовал, что виноват перед ними так как сам зазря дал Паку своим поведением повод для волнения. — Ребят? — окликнул он их, так как не слышал, чтобы те ему ответили.       Старший помощник в недоумении обернулся когда почувствовал, что друзья вошли на кухню. Они не ответили ему ничего, продолжая сканировать его взглядом. — Не будете? — еще раз, но уже тише спросил он и опустил свой взгляд в пол, чтобы не встретиться взглядом ни с Чимином, ни с Юнги. — Тэ, что случилось? — проигнорировав вопрос об еде, Пак решил спросить прямо.       Адвокат словно нутром чувствовал, что с Тэхеном что-то случилось. Как только младший позвонил ему, Чимин уловил в его голосе надлом и понял, что тот нуждается в поддержке. Он звонил и писал Киму после его скомканного сообщения, но тот выключил телефон и это окончательно разожгло в нем тревогу. Даже ребёнок почувствовал сильное волнение родителя из-за чего начал часто шевелиться и пинаться, что окончательно побудило Пака увидеть друга и самому убедиться в сохранности того. И конечно же все эти волнения безусловно дошли и до Юнги, почему собственно супруги оказались в позднее время здесь.       Тэхен молчал. Опустив свой взгляд в пол, он не торопился отвечать своим гостям. Его глаз не было видно, но это не помешало старшим заметить как появились мешки под его глазами, как покраснел его нос и то, что щеки Кима были растерты и немного обветрены. Все это без особых догадок давало понять, что старший помощник прокурора долго и сильно плакал. Прошла буквально минута, но никто из них не нарушил эту тишину. Они терпеливо ждали Тэхена, когда тот закончит свои мысленные метания. И старший помощник понял, что у него не было выбора и что он больше не может держать в себе свою горечь. Приготовившись к рассказу, работник прокуратуры сел на стул напротив Пака. Чимин не без помощи мужа также присел напротив, Юнги же предпочел стоять на пороге кухни и держать в обзоре младших с полюбившегося ракурса. — Я не могу. — коротко начал старший помощник прокурора. Он сидел со скрещенными руками, когда надломленным голосом сознался в своем бессилии.       Младший задрал свою голову вверх, чтобы не дать появившимся слезам скатиться и окончательно разрушить его самоконтроль. Хотя после такого признания это было бессмысленно. На его заявление Чимин и Юнги ничего не сказали и даже не отвели от него взгляда, продолжив ждать, пока Тэхен не расскажет все сам. — Чимин, Юнги-хен, я боюсь. — все-таки сдался он и прикрыл глаза.       И вот теперь супруги кинулись к нему поближе. Пак вместе со стулом, который ему придвинул Юнги, подсел к Тэхену сбоку, когда его альфа встал позади младшего и положил свою руку тому на плечо. — Это нормально, Тэ. Ты можешь бояться. Ты можешь поделиться с нами страхами. — приобняв друга за плечи, адвокат нежным голосом начал успокаивать его. — Они… они чуть не убили Чонгука… он… он сейчас лежит в тяжелом состоянии в больнице… — хоть он говорил тихо и поначалу сдержанно и спокойно, но к концу своего прерывистого предложения старший помощник прокурора уже начал вовсю рыдать и задыхаться.       Эта новость повергла супругов в немой шок. Продолжая поглаживать и успокаивать Тэхена, Чимин готов был сам начать плакать, Юнги же был просто обеспокоен новостью и реакцией Тэхена, и своего мужа на нее. — Как чуть не убили? Почему Чонгука? Ведь… он же практически никак не связан с нынешним судом? Ты уверен, что это сделано ими? — один за одним, Пак не мог не задаваться этими вопросами.       Для адвоката, как человека со стороны, было достаточно не логичным нападение на сотрудника полиции. Конечно он знал, что Чонгук был тем, кто помог прокуратуре и своим коллегам довести дело до суда, но в данный момент было не очень разумным со стороны таких людей, как нынешние обвиняемые, устранить офицера. Тот не имел причастия к нынешним слушаниям, только если он не… И тут у Чимина появился дополнительный вопрос к Тэхену. Он вспомнил те их странные взаимодействия в машине, когда он буквально сам привел Гука к Тэ, и очевидный вывод напрашивался сам собой. — Тэхен, вы с Чонгуком встречаетесь? — аккуратно спросил он, при этом начиная всматриваться в поведение своего друга.       Ким взял себя в руки и начал успокаиваться, однако услышав один за другим вопросы Пака, его охватила новая волна горечи, только в этот раз он только плакал и шмыгал носом. Задрав голову наверх, и в последний раз шмыгнув, спустя время старший помощник прокурора наконец начал отвечать друзьям, которые внимательно следили за ним. — Нет, мы… мы не встречаемся… но его… на него напали, чтобы запугать меня. — снова хрипота вернулась к нему и он немного откашлялся.       Чимин все своим видом показывал сочувствие, у него также наворачивались слезы, а сердце сильно болело за друга. Правда он не давал волю своим чувствам так как хотел понять всю картину случившегося, чтобы после дать свой совет Тэхену. Ведь во всей этой ситуации Киму нужно было оставаться в здравии и трезвом сознании, а взгляд и совет со стороны был очень необходим для него. — У тебя есть к нему чувства? — продолжал прощупывать старший. Вместо ответа его друг сначала опустил голову и только потом согласно кивнул, так как будто признавал то, о чем боялся сказать вслух. — Боже мой, Тэхен.       Получив такой ответ от него, Чимин прижал его голову к своему плечу. Всё это время он нежно поглаживал волосы Тэхена, чтобы тот начал успокаиваться, но горечь друга была сильной, что в итоге воздействовала на адвоката и теперь они уже плакали оба. Юнги же не мог долго стоять в стороне от общего горя, поэтому начал гладить младшего по плечам одной рукой, другой же поглаживал спину своему мужу. Супруги как могли, старались разделить с Тэхеном его печаль и пытались ободрить своими словами и присутствием. Дальше их ждали долгие часы рассказа о сложившейся ситуации Кима, много слез и слов поддержки. Хоть Ким старался и сдерживался, но были моменты когда от этого его рыдания переходили в немой крик. Первоначально когда начались такие истерики Тэхена, Юнги всячески пытался отвести мужа от младшего, тогда Мин чуть ли не разорвался между близкими людьми. Он хотел успокоить тонсэна самостоятельно и не рисковать состоянием мужа, почему намеревался отправить Пака в соседнюю комнату, чтобы тот не перенял волнения своего друга. Однако Чимин проявил свою сильную сторону, чем заставил лишний раз восхититься и принять свою негласную позицию в этой ситуации. Таким образом продюсер полностью доверился адвокату и на протяжении двух часов они вместе успокаивали и слушали младшего. Видя отчаяние друга, Пак проявил сильный дух и мудрость. Хотя он был очень чувствительным и восприимчивым из-за беременности и сильное сопереживание могло навредить малышу, но здесь с Тэхеном адвокат смог абстрагироваться и с минимальным восприятием для себя, оставался рядом. Для них троих эти часы разговора выдались тяжелыми. Наверное такие времена тоже иногда необходимы в жизни, так как пройдя через них можно стать, хоть чуточку, но сильнее.

***

      Словно из-под толщи воды, Ким постепенно начал приходить в себя. Сейчас он чувствовал своё разбитое состояние и даже не понял, что всё это время спал. Когда он приоткрыл глаза, то нашел себя в объятиях с животом Чимина. Он немного смутился такой позе, так как его левая ладонь плотно лежала чуть ниже выпуклого живота друга и когда он хотел её убрать, как по ту сторону почувствовал легкий удар в руку. Спросонья до него постепенно дошло, что это была маленькая пяточка и ребенок Чимина и Юнги активничал внутри. Тэхен не убирал руку от живота, но чуть привстал, чтобы в темноте получше разглядеть всё что происходит. Младший посмотрел на Пака, чтобы проверить его сон, а после снова перевел взгляд на его живот. Толчков больше не было, но были слабые шевеления и его словно заворожило. Он бережно погладил «жилье» маленького человечка, но не стал долго этим заниматься, чтобы не сильно тревожить ни ребенка, ни самого адвоката. От этого короткого общения с младшим Мином, ему стало значительно лучше. К нему пришло осознание, что даже ребенок Чимина и Юнги своеобразно поддержал своего нерадивого, будущего крестного. От этих собственных мыслей, он улыбнулся и встал с кровати. На минуту он задумался о своих заботах, а после того как повторно посмотрел на Пака, что-то решил для себя и пошел на кухню. Когда старший помощник вышел из комнаты, то обратил внимание, что там горел свет. Увидев это, Тэхен перевёл взгляд на диван. Тот был расправлен и застелен, но пуст и это означало только то, что старший не смог уснуть.       Как и ожидалось друг сидел на кухне. Когда младший вошел в комнату, то Юнги ничего не сказал и даже не посмотрел на тонсэна. Старший просто сидел держа руку на чашке с кофе и смотрел куда-то на стол. Работник прокуратуры не стал нарушать тишину, а лишь бесшумно подошел к холодильнику, откуда достал бутылку с водой. Тэхен взял стакан из подвесного шкафа в другую руку и с виноватым видом присел рядом с хёном, все также не нарушая их безмолвие. Какое-то время они молчали и, если честно работник прокуратуры был этому даже рад, так как он пришел на кухню, чтобы тихо подумать обо всем. И даже если сидеть в одиночку хорошо, то молчание с хёном как-будто безмолвно приободряло. В такие моменты никому из них не надо было испытывать неловкость от отсутствия подходящих слов. — Тебе надо поговорить с прокурором. — спустя время их молчания, вдруг посоветовал Юнги.       Они не смотрели друг на друга. Просто каждый из них сфокусировался на определенной точке, пока в руке держал свой напиток. Безусловно, сидя вдвоем на кухне в такой час, когда на улице даже не было ни намека на рассвет, они вдвоем думали обо всем, чем поделился младший. Тэхен не знал ни сколько сейчас часов, ни того времени, когда уснул и тем более не знал ложился ли вообще хён или просидел всё это время на кухне. Всё, что Ким мог знать это то, что его друзья серьезно подошли к его проблеме. Не жалея себя, каждый из них пытался поддержать его тем, чем мог. И по всей видимости, пока они с Чимином отдыхали, Юнги взял на себя обязанность трезво обдумать сложившуюся дилемму за него. — Он должен знать, Тэ. Ты не должен принимать такие решения самостоятельно. — наконец продюсер повернул своё лицо в сторону тонсэна и посмотрел прямо на него.       Тэхен же не стал поднимать на него взгляд и пока вовсе не торопился отвечать хёну. Какое-то время он продолжал смотреть вглубь стола и молчать. — Я… я понимаю это. — после сна и, может быть после произошедшего разговора ранее, его голос уже охрип окончательно, поэтому эти слова он буквально прохрипел. — Я не знаю поверит ли твой начальник, что твоего коллегу и полицейского устранили те люди, но тебе стоит рассказать ему столько, сколько можно сказать, чтобы не углубиться в личное. — без упрека на обстоятельства, Мин лояльно намекнул ему, что ситуация нуждается в обсуждении.       Тэхен конечно не помнит всего, что рассказал друзьям потому как был в состоянии аффекта, но он понимает, что просветил их достаточно, чтобы дать понять насколько близок стал для него работник полиции. Он не хотел стыдиться их связи, не хотел вспоминать ранние обиды и у него это практически получалось. Правда все равно, не при таких обстоятельствах старший помощник планировал рассказать друзьям про их отношения, а других так и вовсе просвещать не намеревался. Но жизнь так сложилась и ему придется раскрыть все карты не только друзьям, но и для того, чтобы поговорить с прокурором о деле, не плохо было бы немного прояснить несколько моментов и своему начальнику. Юнги был прав, в этой ситуации ему нужен был совет от Шивона. Он не мог проиграть дело на ровном месте и подвести старания коллег и Чонгука, но также он не мог ставить в опасность жизнь своих близких, Чона и свою.       Решение давалось тяжело. Он всерьез задумался над словами хёна. Во время своих раздумий его взгляд медленно скользил по поверхности кухонного стола, пока не остановился на собственном телефоне. Если Ким планировал осуществить наставления Мина, то ему было необходимо сперва проверить время и только потом договориться с прокурором о встрече. Представитель прокуратуры без промедлений потянулся за устройством и без лишний раздумий снял с него блокировку. На экране смартфона светилось «06:20», что означало то, что до судебного слушания оставалось всего три с половиной часа. Звонить нужно было как можно быстрее, чтобы и у него, и у прокурора было время добраться до прокуратуры. Также стоило учитывать, что и разговор им предстоял не из легких, в связи с этим дело имело повышенную срочность. Так не теряя больше времени, старший помощник прокурора набрал номер начальника. Понадобилось три коротких гудка, чтобы Шивон оперативно ответил на звонок. — Простите, что беспокою, сонсэнним, но это очень важно.

***

      В этот раз представитель прокуратуры пристально всматривался во всё своё окружение. Со стороны он выглядел устрашающе, такое чувство вызывал не его внешний вид, а настроение, что исходило от него. Его аура буквально разжигала холодный огонь и излучала пугающее спокойствие, которое передавалось всей его позой. Многие в зале подмечали насколько сильным ощущалось сегодня присутствие представителя прокуратуры. Что касается внешнего вида, то несмотря на то, что он пережил серьезные потрясения и поспал от силы три часа, Ким привел себя в относительный порядок. Утром перед отъездом в прокуратуру под его глазами проступили большие мешки, но Чимин помог их немного убрать и в целом за короткое время сборов он перестал выглядеть разбито. Таким образом в зале суда никто даже не смог заподозрить, что этой ночью работник прокуратуры пережил очень много и что даже сейчас в нем метались противоречивые и отнюдь не позитивные чувства.       По времени суд уже должен был начаться с минуты на минуту. Все задействованные лица и их адвокаты уже сидели на своих местах, зал был полон и ближе ко времени начала суда гул в помещении начал порционно стихать. Слышно было лишь редкие шепотки среди присутствующих. Те кто не был занят обсуждениями, просто сидел молча и разглядывал кто судебных секретарей, кто смотрел на участников процесса. Тэхен тоже не упускал возможности и, пока судьи не пришли, быстро оглядел каждого участника процесса. Он не планировал кидать мстительные или угрожающие взгляды определенным лицам, а лишь просто проверял их настрой на сегодняшнее слушание. — Всем встать, суд идет. — наконец кто-то из секретарей произнес это.       Когда в зал вошла судебная коллегия представитель прокуратуры на короткое время задержал дыхание и после мысленного отсчета выдохнул, проделывая эту процедуру, пока вставал вместе со всеми со своего места. Стоило всем присутствующим сесть, а секретарям вновь начать зачитывать протокол судебного слушания, представитель государственного обвинения перевёл взгляд на последний объект своего интереса — бывшего главврача Чо Кюхена. Когда он встретился с ним взглядом, то невольно вспомнил сегодняшние слова прокурора: «Возможно у нас не будет шанса оправдать Кюхен-ши, так как оспаривание его невиновности, является ключевым в этом деле, а нам все-таки нельзя рисковать и на корню рушить защиту обвиняемых. Тэхен, тебе придется поддаться им и проиграть пару статей в этом деле». И Кюхен как-будто прочитал его внутреннюю дилемму и понял настрой работника прокуратуры. Ким уловил как что-то потухло в глазах врача. После их недолгих взглядов доктор разорвал их зрительный контакт. Он понимающе покачал головой и больше не поднимал на работника прокуратуры глаз, сколько бы Тэхен не возвращался к нему взглядом потом. В тот самый момент внутри представителя Закона разыгралась еще большая буря негодования, так как он осознал, что убил в Чо последнюю надежду на хороший исход, которую он сам же внушал ему все это время. От понимания этого он сильно стиснул челюсть и виновато отвёл взгляд от Кюхена, переведя его на судебных секретарей. Как и ожидалось сегодня у представителя Закона намечались серьезные судебные тяжбы с его главным оппонентом, но в большей степени главные тяжбы были у него с самим собой.

***

      Безусловно, сегодня даже время тянулось словно по секундам, почему ощущалось мучительнее. За полдня они успели выслушать показания свидетелей со стороны главных подозреваемых и Такахира приступил к представлению вещдоков, подтверждающих причастие главврача «Donsaenj» к незаконному грузу на складах. На середине обсуждения этой процедуры судьи прервали слушание на обеденный перерыв. Спустя время слушания никакого аппетита у него так и не появилось, хотя со вчерашнего вечера вплоть до текущего времени представитель прокуратуры так и не ел. Тем не менее он все равно пошел в тот же кафетерий при суде, где обедал последние два дня. Для виду представитель Закона взял пару легких закусок и небольшую порцию чачжамёна. Обед начался только пятнадцать минут назад и было еще не мало времени на трапезу, от того Тэхен не торопился приступать к еде. Он решил снова обдумать всё как следует, потому как в суде уже должен понимать свою цель четче. Пока он палочками мешал еду, в мыслях он прокручивал все показания и аргументы, которые прозвучали сегодня в судебном зале. Он сравнивал показания медперсонала между собой, особенно данные психологом «Donsaenj» с другими представителями. Особенно большую часть времени Ким думал и о том, что Ан сказал ему вчера. Насколько можно доверять этому человеку? Насколько сильно этот врач замешан в этом деле? Джихё был лечащим врачом пациента До, который после того как украл наркотики в «Donsaenj», врезался в зампрокурора. Да и в день аварии Ан точно был в клинике. Насколько реально подстроить психологическое влияние на больного под действием наркотика? Абсурден последний вопрос или нет, но также стоило принять во внимание, что врач сблизился с ним специально и, по его словам, следил за расследованием и вставлял палки в колёса. Исходя из такой цепочки размышлений, представитель прокуратуры определенно не мог доверять психологу, как и не мог проверить правдивость слов мужчины и рискнуть. Ему было достаточно того в каком положении уже находился. Подвергать других из своего окружения было опасно. Стоило ему подумать о последствиях, как перед его глазами четко всплывали образы Енгука и Чонгука, лежащих в больничной палате и, вместе с этим, ему вспомнился взгляд Кюхена. Его метания вновь повторили цикл. От такого напряжения представитель прокуратуры забылся и сильно сжал палочки для еды в своей руке. Послышался треск дерева, щелчком приведшего его в чувства. Он чуть отвёл слегка надломленные столовые предметы в тарелке и откинулся на стул. Чуть прикрыв глаза и помассировав виски, представитель Закона решил немного абстрагироваться от прямых размышлений о проблеме и задумался о сегодняшних словах прокурора: «- Прости, Тэхен. Ты оказался в по-настоящему опасной ситуации. Мне очень жаль, что так вышло. — выслушав его краткий рассказ, Чхве сожалеющим тоном заключил.       Тогда Ким заметил, что во время его повествования прокурор старался не перебивать его. Конечно иногда начальник все же задавал важные вопросы, но старался делать это только тогда когда терял суть. По итогу сжатого доклада Шивон на удивление беспрекословно поверил Тэхену и сказал те слова. После этого в кабинете повисла оглушающая тишина. Чхве встал у окна и ушел глубоко в свои мысли. Как помнит старший помощник, даже спина начальника выражала все его напряжение. Его поза выдавала раздраженность и усталость. Сегодня они оба не были эталонными работниками прокуратуры как на внешний вид, так и по внутреннему состоянию. Не один Ким носил в себе тяжелые мысли и решения, но они все равно прилагали максимум своих усилий, чтобы решить возникшие проблемы. — А тот психолог… Насколько он может быть близок к главным подозреваемым? — задался вопросом прокурор, не адресовав конкретно Тэхену. Потому как не дождавшись ответа от него, резко повернулся и продолжил. — Мы все еще не вышли на человека, подставившего Кюхена с наркотиками, также со второй отправкой в апреле все достаточно размыто. Первое дело с наркотиками уже закрыто и в тот раз при судебном разбирательстве никто не стал углубляться так как не было очевидных аргументов, указывающих на другое лицо, но… если взять факторы, фигурирующие в твоем расследовании, то надо оптимально рассмотреть личность Чо. Все не так просто, но то, что у Guarantee есть человек среди сотрудников клиники и это может быть не только доктор Ан… Вероятность достаточно большая. По этому психологу из всего мы знаем, что До Мино — клиент «Donsaenj» и лечился у него. Также он сознался, что угрожал тебе, но здесь доказательства получить сложнее. Возможно между событиями нити намного толще, правда мы совсем не в том положении, чтобы расследовать это. Что уж говорить об аварии Енгука и об инциденте с Чонгуком… — внезапно он замолчал. Было видно, что какое-то озарение дало ему повод серьезно задуматься, почему он продолжил спустя минуту. Чхве растёр своё лицо, оставив ладонь на своем рте. Спустя мгновение он посмотрел на Тэхена. — Тэхен, кажется в деле замешено больше людей, чем ты усадил на скамью. — голос Шивона снизился по тональности и по громкости. — У меня есть подозрения, что среди высших чинов в полиции и правительственных органах есть причастные. — прокурор не стал объяснять почему он резко заговорил об этом, но старший помощник не стал уточнять у него детали.»       Тэхен тогда не стал уточнять, но где-то внутри наконец посмотрел на картину расследования шире. В действительности в чем-то были подозрения и некоторые моменты, связанные с аварией Енгука, нападением на Чонгука и замятый инцидент со складами. Без помощи должностных лиц очень трудно получить данные и замаскировать некоторые ситуации. Прокурор был прав и у Кима изначально не было шанса на успешное закрытие дел, да и по идее у него не было и шанса выйти на судебное слушание с имеющимися данными вообще. Возможно психолог в этом случае все-таки не врал. Если бы его не отводили от прямых источников информации, то на месте Чона давно бы был он, но так как большую часть проверок в некоторых инстанциях проводил офицер, то сразу же вспоминается его неудавшаяся авария. Это случилось как раз после его первого запроса в полицейский архив, после наводки на Guarantee. Кроме того, понижение Чона с детектива до офицера были только внутренними новостями и в прокуратуре никто не обладал этой информацией, несколько дней так точно. Да и если подумать, то судя по запросу зампрокурора Бан в архив прокуратуры, его авария была подстроена также после запросов дела по Guarantee. Возможно Енгук связывался с полицейскими архивами ранее, чтобы в последующем сделать запрос уже в прокуратуру.       Цепочка причастных оказалась длиннее того списка, который был у него на руках. Ему стоило подумать об этом ранее, так как сейчас не было ни малейшего представления как лучше обыграть ситуацию. Даже с имеющимся советом от прокурора у Кима оставалось много пробелов в плане действий. Также постепенно брали вверх его внутренние противоречия: Чхве советовал не оправдывать бывшего главврача Чо, но старший помощник не хотел с ним соглашаться, хоть и понимал основания из которых следовал начальник. Ведь Кюхену просто не повезло, что главные обвиняемые плотно сплели свою защиту на его обвинении. Стоит представителю Закона распутать сеть из вещдоков, найденных на складе и снимков с видеокамер склада, как линия Такахиры сломается в основных местах и те автоматически проиграют дело.       Наряду с вопросами о судьбе Чо, у Тэхена появлялись сомнения и о том будущем, где он проигрывает. А что должно быть дальше? Шивон сказал, что расследовать придется неформально. Если продолжать добиваться справедливости, то из-за скрытности и совмещения с основной работой, из графика исключался временной показатель. Таким темпом расследование растянется на долгие месяцы или годы, что прямо или пропорционально будет зависеть от масштаба коррумпированности. Так если главврач сядет за место той троицы, то ему придется ждать немало времени, когда у Кима получиться оспорить его срок и здесь есть огромная пометка «если» так как существует возможность того, что сам Тэхен просто не доживет до суда в ходе расследования.       Остановив свои размышления на этом, представитель прокуратуры спохватился и быстрым движением руки проверил время на телефоне. До начала слушания оставалось пятнадцать минут и Тэхен решил отвести это время на еду. Как никак, но поесть было нужно, чтобы окончательно не растерять все силы. Больше представитель Закона не пытался думать о насущных проблемах, однако подведя итог своего перерыва: Ким решил, что ему нужно хотя бы попытаться вытянуть главврача из зыбучего песка судебного процесса.