— you're too much obvious

Джено думает, что он спит круглосуточно — нет, ему кажется, что он попал в параллельную вселенную, в которой поменялся местами с каким-то другим Джено, которого все любят и ценят просто потому, что он есть. Джено получает приглашения на свидания и много-много безделушек от девчонок с разных курсов и факультетов, он улыбается на каждый подарок и отказывается каждый раз по-разному, но всегда вежливо, так, будто показывает, что у них все ещё есть шанс. Всё идет на удивление гладко: оценки вернулись в стабильное «превосходно», появились желающие со старостой поговорить и составить компанию, но однажды — чтоб жизнь сладкой не казалась — Коын ревнует и ей приходится поцеловать Джено на глазах у одной из особо приставучих кокеток — незнакомая девушка убегает, и Ли ещё долго ругается со второй старостой, потому что нельзя так. Коын сдержанная девушка, но кричит на парня и устраивает истерику, не желая делить его с кем-либо. Ему это надоедает и со злости он бросает те слова, которых говорить не должен был, хотя даже не жалеет и не бросается вслед за гордо уходящей девушкой. Они разрывают отношения спустя две недели, Ченле хлопает Джено по плечу, не достает привычными «а я говорил!» и на самом деле здорово подбадривает. На пару по прорицаниям оба идут в приподнятом настроении и обмениваются шутками (Джено наконец научился поддерживать беседы), несмотря на то, что это единственный предмет, по которому у Ченле неуд. Когтевранец считает это странным, поскольку то, что пророчит Чжон, сбывается каждый раз: на втором курсе он сказал, что новенькая из Гриффиндора будет принадлежать ему — они вместе и у них скоро годовщина — целый год, на четвёртом курсе он, как и говорил, выиграл у того же Гриффиндора, когда поймал свой первый снитч и сейчас, когда говорил, что у Джено с Коын ничего не получится, черт возьми, оказался прав — они действительно расстались через две недели. Ещё Ченле довольно сомнительно относится к этой дружбе между Джено и Джемином, но молчит на этот счёт. После той ночной вылазки они действительно стали общаться теснее, у них появились общие темы и шутки, Ли даже помогал ему с домашней работой. Ченле не чувствовал, что его друга отнимают, он знал, что всегда будет на первом месте для Джено и с этим у него все в порядке, но ему до сих пор обидно за того Джено, который существовал все эти семнадцать лет. Джемин и сам жалеет, что раньше не обращал на старосту Когтеврана должного внимания, потому что тот, оказывается, удивительно хороший собеседник — не замена Донхёку, конечно, но тот вечно с Марком пропадает, и нет ему прощения. После уроков Джемин зовет Джено прогуляться вместе по окрестностям школы в компании нескольких конспектов, и тот не отказывает, захватывая с собой сладости. Парни сидят на траве и перепроверяют записи друг друга, иногда поправляя некоторые факты и исправляя ошибки. Джено листает блокнот Джемина и видит запись, никак к конспекту не относящуюся: на полях аккуратным почерком, для Джемина не свойственным, выведено имя когтевранского старосты. Он пялится с секунду на него, но делает вид, что не заметил. — Чего застыл? — Джемин толкается локтем и заставляет старшего проглотить пару орешков, а потом сам вспоминает, как по-девчачьи писал чужое имя в этом же блокноте и тут же перелистывал от любопытной Лами. Джемин готов сквозь землю провалиться. — Это не то… ладно, хорошо, это твоё имя, но я случайно задумался и извини, можешь зачерк… что ты делаешь? Джемин смотрит, как Джено забирает у него собственный блокнот и на горизонтальных строчках пишет в столбик: «джемин». Младший уверен, что именно так выглядит свет в конце тоннеля. *** Утром Джено просыпается раньше обычного, но больше ложиться не хочет и идет, как обычно, в ванную. В его мыслях все ещё свежи воспоминания о вчерашнем Джемине и о его удивлённом выражении, когда Джено в ответ вывел его имя в своём конспекте. Ли тогда перевел тему, чтобы гриффиндорец отмер, а сейчас тихонько посмеивался и потирал заспанные глазки. Джено посмотрел в зеркало и с непривычки не понял, кто по ту сторону стекла пялится на него. Он мгновенно проснулся, разглядывая свое отражение, но проблем от этого не убавилось. Дверь ванной комнаты распахнулась и впустила как обычно бодрого Ченле, который начал с порога: — Иду к тебе, а тебя нет. Чего так рано встал и меня не дождался? Жутко выглядишь. — Я знаю, — Джено раздраженно потрепал собственные волосы, — почему это случилось? — Ты же не думал, что ты навсегда такая красавица? — Ченле приподнял бровь, — эффект зелья временный, наверное, к Марку блондин возвращается, раз ты теперь снова будешь светить темной макушкой. Поздравляю. — С чем ты меня вообще поздравляешь? — Джено злится, потому что узнает все подробности так поздно, и Ченле какой-то чересчур спокойный. — Ты читал что-нибудь, кроме рецепта? — не дожидаясь реакции, младший пробивает лицо ладонью и продолжает: — ты снова становишься — прости — лешим из запретного леса, когда влюбляешься в того, кто влюблён в тебя или, блять, наоборот, почему я это знаю? Короче, вот с этим и поздравляю, а еще с тем, что мне не придётся терпеть Коын как твою де-вуш-ку. Джено не сдерживается в выражениях, а Ченле — тем более. *** — Как там Джено? — спрашивает Марк, жуя куриную ножку на завтрак, которую в него Донхёк буквально запихал пару секунд назад. — Хуебесится, — строит рожу Ченле, — видите ли, я виноват, что не предупредил его. — А что ты ему сказал? — хмурится Донхёк, заставляя Марка есть омлет. — Что не я его рожал и не ко мне претензии по поводу его лица. Марк ржет, с трудом удерживая еду во рту и чуть не давится, в итоге благополучно все проглатывая и продолжая смеяться, пока Донхёк не бросает в открытый рот кусочек сыра. А Джено на самом деле бесится, потому что у него только начали появляться успехи в общении с людьми и в частности с Джемином, но его жёсткие темные волосы решили вернуться вместе со всеми родимыми пятнами. Джено не хочет выходить из своей комнаты, но даже если он пропустит завтрак, ему все равно надо будет идти на занятия и, к тому же, извиниться перед Ченле. О том, чтобы приготовить зелье повторно — не идёт и речи, поскольку если каждый месяц из кабинета зельеварения будут пропадать одни и те же ингредиенты, профессор точно что-то заметит. Джено вздыхает, но встает, чтобы переодеться в когтевранскую форму и спуститься в Большой зал. Такое ощущение, что его никто попросту не узнает, потому что никто не кидается приветствиями и не зовет подсесть к себе. На него даже не смотрят, вероятно, не подозревая о том, что ещё вчера этот неприметный парень был звездой всей школы, но: — Джено, — зовет Джемин, и на его зов оборачиваются несколько студенток, ищут свою цель и обалдело останавливаются взглядом на бывшем обладателе бледной кожи и лиловых волос. Джено подходит к гриффиндорцу и не может понять, чего тот так лыбится, а потом: — Ого, ты снова перекрасился, — На чуть поднимает руку, но не рискует погладить старшего по волосам, — тебе идёт. Джемин улыбается ярко-ярко, приглашая сесть с ним, и Джено в этот момент действительно наплевать на реакцию остальных. Тем же вечером Джемин зовет Джено на крышу Хогвартса, потому что «ты выглядишь мрачным, тебе надо развеяться». Ли ему благодарен, потому что, похоже, крыша — единственное место, где он не получит удивленные взгляды вслед. А Джемину правда кажется, что Джено подходит эта причёска и что его ничем не испортишь. Он тихо восхищается и решает, что терпеть больше не может. Слишком сложно для семнадцатилетнего — делать вид, что тебе наплевать, когда это совсем не так. — Джено, — говорит он, устремив взгляд в небо и куда угодно, только не на старшего, — помнишь, как ты сказал, что я тебе нравлюсь? Джено такого не помнил. Он пожал плечами. — Нет, — честно ответил, — я помню, как ты сказал, что я не нравлюсь тебе. — Я хочу ещё раз извиниться за то, что был таким придурком, — Джемин сжимает кулаки и заметно нервничает, — но теперь я думаю иначе. Это нормально, если ты мне нравишься? — Думаю, нормально, — тихо выдыхает старший, — почему ты говоришь мне это? — Потому что мне кажется, что это необходимо нам обоим именно сейчас. Парни молчат несколько секунд, думая об одном и том же. Джемин жалеет о чем угодно, но не о том, что начал этот разговор, и пытается унять разбушевавшееся сердце. Он собирается начать говорить снова, но старший делает это раньше: — А как же та девушка? — говорит Джено, которого не прельщает тот факт, что Джемина без смущения может трогать кто-то другой. — Ты про Лами? — младший нервно смеется, — у нас ничего нет, и я объясню ей это прямо сегодня. — он добавляет: — я хочу, чтобы у меня было только с тобой, Джено. — Постарайся не пожалеть об этом, — криво усмехается когтевранец. Джемин думает, что лучше бы Ченле сейчас подавился своими словами о том, что На важны только внешние данные, потому что это совсем не так: Джемин восхищается умением Джено существовать, и тут все просто. Ему просто нужно было время и немного ревности, чтобы осознать это. А Джено любит слишком давно, чтобы отказать, и покорно отвечает, когда Джемин сладко целует, делясь вкусом любимого мармелада, и гриффиндорец наконец без зазрения совести может запустить ладонь в волосы старшего и путать их ещё больше, потому что именно это является самым правильным сейчас и будет таковым всю последующую жизнь — он уверен.