Оборотная сторона чудовищ

Проснувшись утром, Белль чувствовала себя самой счастливой девушкой на земле. Она даже и не предполагала, что Румпельштильцхен на такое способен. Но даже не это поразило девушку так сильно. Она не знала, что сама на ТАКОЕ способна! Да уж, принцесса была уверена, что её маг никогда не забудет эту ночь. Рядом кто-то пошевелился, и Белль с широкой улыбкой повернулась к нему, положив голову на плечо. Мужчина повернул голову и поцеловал девушку в макушку. - Доброе утро, Белль, - сказал Тёмный, растягивая каждое слово в несвойственной ему мяукающей манере. – Как спалось? - Я не выспалась, - проговорила девушка, слегка покраснев. - И я тоже, - усмехнулся Голд. – Интересно, почему? - Я могу напомнить, - усмехнулась в ответ Белль, потянувшись и поцеловав мага. Тот приобнял девушку, прижав её к себе и сильнее поцеловав. В мгновение ока Белль оказалась подмята под себя Голдом, который, улыбаясь, продолжал её целовать. - Румпель, ты опоздаешь в магазин, - сквозь смех проговорила Белль. - Это мой магазин, дорогая, - проговорил мужчина, оторвавшись от шеи девушки. – Я могу прийти тогда, когда захочу. - У меня нет такой роскоши в библиотеке. С тех пор, как она открылась, в неё стало приходить очень много людей. И я не могу их подводить, Румпель. Так что, как не горько мне это говорить, слезь, пожалуйста, с меня. Румельштильцхен хмыкнул, но перекатился обратно на спину, приняв удобное положение, а принцесса встала и направилась к шкафу. Если бы Тёмный решил описать то, что он сейчас перед собой видел, он начал бы с бёдер. Потом опустился бы вниз к пяткам и вернулся обратно. Далее его взгляд обязательно прошёлся бы по спине, её изящному изгибу, пусть он не сравним с изгибом бедра его возлюбленной. Вот девушка повернулась к нему лицом, и маг уже мог во всю наблюдать красоту Белль с другого ракурса. Эти руки, которые раньше никогда его так не обнимали, как вчера, эти губы, которые прошлой ночью шептали такое, за что при свете дня не только принцессе, но и самому магу сделалось бы стыдно, эти глаза, которые, не смотря на то, что уже начался день, были полны любви, страсти и желания. Оно было, конечно, не таким яростным, как вчера, но тоже манило и давало о себе знать. И Румпельштильцхен не мог поверить до сих пор, что всё это принадлежит ему. Что эти губы шептали его имя, причём полностью и без оговорок, что это желание вызывает он, что этим телом может обладать только он, и никто иной. И осознание этих вещей придавало магу какой-то внутренней силы. Когда же Белль наконец оделась, маг уже тоже встал и принялся одеваться. Девушка вышла из спальни. Но когда она вернулась, на её лице было недоумение и немного беспокойства. - Дорогая, что случилось? – спросил Голд, подойдя к Белль. - Рапунцель нет дома, - сказала она как-то немного расстроенно. – Неужели, она провела эту ночь ради нас неизвестно где? - Почему ради нас? – не понял маг. - А ты думаешь, она не догадалась, что произойдёт в последующие минуты после того, как мы поднялись наверх? – иронично спросила Белль, решив не посвящать Тёмного в план блондинки. - Я уверен, что с ней всё в порядке. В конечном счёте, она могла пойти в свой дом, и заночевать там, - пожал плечами Румпельштильцхен, хотя его отсутствие ученицы тоже раздосадовало. – Ну да ладно, она большая девочка. - Да, ты прав. Ладно, давай завтракать, и на работу, - кивнула Белль и отправилась на кухню.

* * *

Рапунцель сидела на скамейке недалеко от пирса и размышляла. Прошлой ночью она встретила того, кого сильнее всех хотела бы забыть. Но увы, даже будучи Руной Лонг где-то в глубине души она помнила его. Дарен никогда не покидал её, даже когда она сама этого хотела. И это убивало. - Что же делать? – проговорила блондинка, прикрыв лицо руками. – Как с ним бороться? Я не могу так. Только не он. Я слишком хорошо его знаю. Или думаю, что знаю. - С кем разговариваешь? – спросил приятный мужской голос, который Рапунцель уже успела запомнить. - Привет, Шляпник, - улыбнулась Рапунцель, подняв голову. – Что ты здесь делаешь? - Да вот, мы прогуливались, и я увидел тебя. Слово «мы» несколько удивило девушку, и она осмотрелась. И увидела красивую русоволосую девочку, стоящую рядом с мужчиной. Она улыбалась, держа в руке плюшевого зайца, и смотрела на Рапунцель большими глазами. - Привет, - улыбнулась волшебница. – Ты Грейс? - Да, - кивнула девочка. – А вы кто? - Я знакомая твоего папы, - усмехнулась блондинка. – Меня зовут Рапунцель. - Ра … Рап … - попробовала выговорить девушка. - Можешь называть меня Руной, - решила упростить Грейс задачу Рапунцель. - Нет, - покачала головой Грейс. – Раз вы назвали то имя первым, значит оно ваше из прошлого мира. И оно вам нравится больше. - С чего ты решила? – усмехнулась блондинка. - Ну, здесь меня звали Пейдж, но я Грейс, я это знаю, и мне больше нравится имя, которое дал мне папа. А тебе? - девочка незаметно для себя перешла на "ты". Рапунцель задумалась. Её имя дал ей Румпельштильцхен. Он всегда говорил, что назвал её так потому, что возле того места, где он её нашёл, рос рапунцель. Однако девушке казалось, что это не единственная причина. - Ты права, Грейс, мне тоже больше нравится имя, которое дал мне папа, - улыбнулась блондинка, мягко глядя на девочку, хотя услышала, что Джефферсон слегка усмехнулся. Волшебнице почему-то захотелось плакать. Глядя на эту милую девочку, которая держалась рядом со своим отцом, она чувствовала, что немного завидует ей. В глубине души Рапунцель тоже хотела, чтобы у неё был такой отец, как Джефферсон. Однако лучшего отца, чем Румпельштильцхен, у неё никогда не было. Да и не надо. Но это не умоляло того факта, что они с магом не на пустом месте разругались в Зачарованном лесу. Рапунцель ушла не просто так. - Рапунцель! – победоносно воскликнула Грейс, глядя на папу гордо. – Я смогла! - Ты моя умница, - улыбнулся Сумасшедший Шляпник, присев на корточки перед девочкой. Рапунцель ещё ни разу не видела у мужчины такого выражения лица. Полное доброты, нежности и заботы, оно выглядело просто невероятно красивым. Он до безумия любит свою дочь, это ясно. И Рапунцель невольно засмотрелась на мужчину, и не заметила, как он поднял на неё глаза. - Не хочешь зайти к нам на чай? – спросил он вдруг. Рапунцель словно вернулась в реальность, а Грейс широко улыбнулась. - Рапунцель, ты пойдёшь? – спросила девочка с какой-то надеждой. - Я тебе понравилась? – со смехом спросила Рапунцель, думая, что шутит. - Да, - просто ответила дочка Шляпника. - Ну … - блондинка не могла найти слов от удивления. – Ну тогда конечно, с удовольствием. - Отлично, тогда пойдём, - кивнул Джефферсон, подав девушке руку. Они направились к машине модельера. Но им на встречу шла Эмма Свон. У Джефферсона сразу как-то немного изменилось выражение лица. Он словно приготовился к атаке. И Рапунцель всё прекрасно поняла. - Шериф, какими судьбами? – спросил Шляпник, улыбаясь. - К тебе, Джефферсон, у меня нет никаких вопросов, - с какой-то странной ноткой проговорила девушка, глянув на Рапунцель. – А вот насчёт тебя есть сомнения. - И в чём моя вина? – иронично спросила Рапунцель. - Пока ни в чём, но я попрошу тебя завтра подойти в участок, - сказала блондинка, поправив свою любимую красную куртку. - Чудно, - хмыкнула вторая блондинка, глянув на Грейс. – Но сейчас я должна просить вас оставить меня в покое. У меня чаепитие намечается. - У Джефферсона дома? – округлила глаза Эмма, глянув на мужчину. Тот вдруг, неожиданно для Рапунцель, рассмеялся, глядя на лицо шерифа. А она в свою очередь лишь слегка передёрнула плечами, после чего развернулась и ушла. - И что это было? – несколько недоумевая, спросила блондинка, когда троица снова двинулась к машине. - Просто у мисс Свон уже был опыт распития чая в моём доме, - усмехнулся мужчина. - И чем всё кончилось? – подняла бровь Рапунцель. - Падением из окна, - пожал плечами Безумный Шляпник, открыв дверцу машины перед блондинкой. - Чувствую я, что не зря с вами еду, - усмехнулась она, садясь на переднее сидение. Грейс забралась сзади и принялась играть со своим зайкой. Джефферсон завёл машину. Ехали они не сильно долго. Дом Шляпника был немного за пределами города, но не за пределами городской черты. Чуть на отшибе, эта громадина выглядела ещё больше, чем она есть. - Ты что, богат? – с сомнением спросила Рапунцель, выходя из машины. - Ну, можно и так сказать, - кивнул Джефферсон. – В этом мире я модельер. И деньги текли и текли ко мне. Я их даже не считал. - Всё ясно, - хмыкнула Рапунцель, не знавшая, что такое быть богатой в этом мире. – Мы с тобой из разных миров. - Очень точно сказано, - кивнул мужчина, открыв дверь дома. Войдя, Рапунцель окончательно убедилась, что у Джефферсона просто идеальный вкус. Всё было оформлено даже лучше, чем у Румпельштильцхена. Если там всё было на своих местах, богато и дорого, то здесь всё было стильно, современно и мастерски. И вид комнаты просто поражал Рапунцель. Она и сама была не лишена вкуса, так что вполне могла оценить обстановку. И сейчас ей подумалось, что она, всё ещё одетая во вчерашнее платье и туфли, практически идеально вписывалась в интерьер. - Ну что ж, давайте выпьем чаю, - усмехнулась Грейс. Следующие несколько часов Рапунцель и Джефферсон подстраивались под игру Грейс, изображая из себя знатных особ, пришедших к девочке на чаепитие. Пейдж была просто в восторге, но устала спустя часа три и пошла в свою комнату, отдохнуть. Ну а взрослые наконец-то сели спокойно попить чаю. Ещё через час-два их беседа уже устоялась и скакала по темам уже не так непредсказуемо, как в первые полчаса. - Скажи, Рапунцель, почему ты таким довольно ранним утром сидела на пирсе в таком шикарном наряде? В девять утра может быть довольно морозно, тем более, что небо хмурое. Не замёрзла? - Нет, - покачала головой девушка. – Я даже не заметила, как наступило утро. Вчера был день рождения Белль. Мы отпраздновали, а после я решила пойти прогуляться вечером. Ну и загуляла до утра. - И где гуляла? – спросил мужчина, поднеся кружку к губам. - Просто по городу, - усмехнулась Рапунцел. – Скажи, а почему ты всегда носишь на шее платок или галстук? - Ну, они мне идут. Плюс ко всему, я, наверное, не очень хочу выставлять на обозрение свой шрам, - пожал плечами мужчина. – Он не лучшим образом стимулирует людей. - Могу я взглянуть? – спросила блондинка, слегка склонившись к Джефферсону. - Да пожалуйста, - слова прозвучали легко и просто, однако было видно, что мужчина не любит этот свой шрам, и очень сильно. Сняв шарф, Шляпник слегка наклонился к Рапунцель, чтобы ей было лучше видно. Девушка невольно округлила глаза от неожиданной догадки. Шрам буквально опоясывал всю шею проводника, словно ему … - Оторвали голову, - прошептала девушка неосознанно, на что мужчина усмехнулся. - Да, оторвали, - кивнул он. – Вернее, отрубили, отсекли. - И что последнее перед этим ты помнишь? – какой-то странный интерес проснулся в девушке. - Что-то вроде: «Голову с плеч!» - если не ошибаюсь, - пожал плечами модельер. – Но там, где это со мной произошло, от отрубания головы не умирают. - Я заметила, - кивнула Рапунцель, поражённая до глубины души. – А ты не врёшь? - Возьми у Генри, сына Эмма Свон, книгу сказок. Там есть все мы, - сказал мужчина, а после неожиданно усмехнулся. – Знаешь, о чём я сейчас подумал? - Я думаю, что сейчас узнаю, - кивнула блондинка, закинув ногу на ногу. - Я, кажется, понял, почему не потерял память, когда подействовало заклятие. - И почему же? – с любопытством спросила волшебница, отставив чашку. - После отрубания головы меня заставили шить шляпы, чтобы сделать магическую, которая смогла бы снова наладить связь между мирами. И я, грубо говоря, свихнулся на этом деле. Опять же, ты можешь почитать в книге. И я думаю, что в этом мире нас всех выворачивало наизнанку. Мы были здесь совершенно другими, не такими, как там. Конечно, многих не отличить, но это говорит лишь о том, что их истинная личность подавила здешнюю. А меня вывернуло наизнанку уже там. Я не был собой ещё там. Я потерял разум, сошёл с ума, свихнулся, чокнулся, обезумел и так далее. Моё сознание было настолько извращено и исковеркано, что здесь с ним даже заклятие ничего не смогло сделать. - Вполне логично, что самое интересное, - усмехнулась Рапунцель. – Я не знала, что ты помнил свою прошлую жизнь. - Да, помнил. И это сводило меня с ума, - как нечто само собой разумеющееся, сказал Джефферсон. – Так что я и там, и тут заслуженно могу зваться Сумасшедшим Шляпником. - Ну, я уверена, что всё не так плохо, - улыбнулась Рапунцель. – Но у меня есть ещё одна теория о том, почему ты не потерял память. - Интересно, - улыбнулся Джефферсон. - Я думаю, дело в том, что на момент наложения заклятия ты был в другом мире. Ты родом именно из Зачарованного леса. Однако тогда ты был в другом мире. В … - вопросительно глянула на мужчина блондинка. - В Стране Чудес, - сказал он, как-то немного горько хмыкнув. - Хорошо. Ты был в Стране Чудес. И заклятие смогло выдернуть тебя оттуда, но на то, чтобы стереть тебе память, его сил уже не хватило. - Интересная мысль, - кивнул Шляпник, отставив кружку с чаем. – Надо и её как за версию взять. - Собираешься выяснить причину? – брови девушки невольно вскинулись вверх. - Нет, - покачал головой он. – Оно мне надо? Я лишь ещё больше обострю своё безумие. - Тогда давай сходить с ума вместе, - с улыбкой предложила Рапунцель, хотя в её глазах можно было прочесть грусть. Джефферсону это удалось. Он немного ближе придвинулся к девушке и заглянул ей в глаза. В них было не меньше боли, чем в его собственных, и не намного меньше безумия. Перед глазами у мужчины, перекрыв лицо блондинки, появилось лицо Эммы Свон. Она нравилась ему с той их стычки. Он не упускал возможности поддеть её, или немного позаигрывать. Однако вот её лицо стало бледнеть. В конечном итоге оно просто разлетелось на куски, уступив место такому до безумия притягательному образу прекрасного бледного лица, обрамлённого невероятно длинными золотыми прядями, по которому стекает красная кровавая струйка. Шляпник не склонен к самообману. И он признал, что вряд ли он ещё когда-нибудь будет заигрывать с шерифом. Это уже в прошлом. А его желаемое будущее сидит сейчас перед ним и с удивлением смотрит в его голубые глаза. Невольная усмешка коснулась губ Шляпника. «Может её поцеловать? Нет, такая, как она, скорее врежет мне сразу, чем смущаться начнёт. А мне мои зубы куда важнее, чем удовлетворение сиюминутных желаний. Ещё успеется». Однако мысли расходились с реальностью. Мужчина и девушка продолжали неотрывно смотреть друг на друга, словно застывшие, и не шевелиться, почти не дышать. И вокруг повисла полнейшая тишина.