Until I bleed out

Мир состоит из кухонь и ночников, пары аккордов и тройки цветов на парте, из Средиземья и маленьких городов, яви на финише и слепоты на старте, зебры (чернющей), кофемашин (в кредит), турки (старинной) и джаза (как Мураками), из чьих-то бёдер, смеха, ключиц, груди, выцветшей блузки, с иголки цветной рекламы, из зарисовки, регги и рюкзаков, роликов, коликов, морока и инсульта, минус восьми по диоптриям и очков, пиццы, наушников, славной пластинки, пульта, белой рубашки и тёмных чужих волос, простыни, ложек серебряных и серёжек, пледа, алоэ, аллюзий, аркад и поз, чьей-то конфорки, кашля, картины, кожи, комнат, проездов, запахов и метро, глянца, причёски, душа, души, помады, холода на диване, тепла в пальто, песни под нож: «от Севильи и до Гренады...», из уместившейся в руку другой руки, мягких касаний, очерченных запятыми; мир состоит из точки в конце строки, спорится, скорится, женское носит имя.