Королевский оруженосец

      Джон проснулся на широкой кровати, в крайне неудобной позе. Он был привязан за ноги и руки, так что его поза походила на ободранного человека с герба Болтонов. Рыцарь не мог понять, как такое могло с ним случиться. Кровать была куда шире, чем та, на которой он спал в Красном Замке, комната больше и богаче, а обстановка напомнила ему… бордели. Джона пробил озноб.       Сноу вспоминал, чем кончился для него прошлый день и не мог понять, как он мог бы оказаться связанным в борделе, да ещё абсолютно голым. Он воскресил в памяти события последних дней в мелочах и начал медленно вспоминать, что тогда происходило…       Расколоть Джейме Ланнистера оказалось до обиды просто. Его отвезли в одну из казарм Золотых Плащей, куда через полчаса влетели полтора десятка гвардейцев Ланнистеров, вытащив оттуда Цареубийцу. Отряд пролетел через весь город и ускакал на запад мимо обалдевших стражников.       На самом деле «Цареубийцей» стал сир Эндрю Эстермонт, с помощью браслета Тороса и одежды, а также доспехов самого Джейме, превратился в его точную копию. Гвардейцами были и вовсе люди лорда Старка, к которым прибавилось несколько гвардейцев Станниса.       После побоища у борделя Катайи трофеями победителей стали три десятка полных комплектов доспехов Красных Плащей. Переодеть в них липовых гвардейцев Тайвина было легче лёгкого. Настоящий Джейме в бочке из-под соленой рыбы был переправлен на «Ярость», где его поджидал почти трезвый и очень злой Роберт.       Джейме услышал его слова: «Да как ты, ланнистерское отродье, посмел поднять свою поганую руку на Неда? Раньше надо было от тебя избавиться, зря я Серсею слушал. А у неё свой интерес был. Да и кто на троне сидел, поганец? Отвечай, сам хотел королём стать после Эйриса?»       Джейме сделал самую глупую вещь, из тех, на которые мог решиться. Он брякнул: «Я вам трон грел!»       — Постель ты мне тоже грел, жену разогревал, наследников за меня делал? Сейчас тобой займутся…       — Лорд Тайвин… он этого так не оставит, король Эйрис, Рейны и Тарбеки, — от страха Джейме стал пытаться испугать Роберта.Тот мечтательно улыбнулся: «Как я соскучился по настоящей войне. Жаль, твой отец слишком хитрый, чтобы лезть на рожон… нет, за паршивого карлика он же послал грабить Речные земли Лорха и наемника Варго Хоута, да еще собрал знамена.»       Роберт довольно ухмылялся: «Если я правильно понял Станниса и Неда, скоро он нападет на Талли, а сир Эдмур такой дурак, что продует ему все бои, так что будет повод, какой чудесный повод!»       — Ваше величество, мои люди готовы. Прикажете приступать или показания этого… сира уже не нужны? — невозмутимо спросил Станнис. Он вел себя так, будто по пять раз на дню к нему притаскивали на галеру связанного королевского гвардейца, обвиненного в сожительстве с королевой, в добавок ещё и сестрой этого гвардейца.       — Нет, пусть все расскажет. Станнис, у тебя тут мейстер есть? Нужно продиктовать объявление бастардами выродков Серсеи новое завещание. Эдрика я уже узаконил вчера, так что одним пергаментом меньше. Ты уж побыстрее, пусть не запирается. Мне завтра уже надо обе бумаги в Малом Совете утвердить. Да и сегодня дел хватает.       Цареубийцу под возмущенные вопли уволокли куда-то в трюм, за ним неспешно двинулся оруженосец Джона, Рамси Сноу. Этот бастард Русе Болтона покинул Север после какого-то скандала, связанного с простолюдинками, но преступником Рамси не объявили и Джон по просьбе отца сделал его сквайром. Тем более, лорд Русе попросил лорда Старка помочь «оболганному врагами дома Болтонов мальчику».       Однако немного поговоривший с ним сир Саггс, руководившему у Станниса допросами особо неразговорчивых пиратов, контрабандистов и прочих криминальных элементов, выпросил Рамси себе в помощь. Он сказал, у юноши огромный потенциал в деле ведения ускоренного допроса.       Джону Рамси не нравился и он согласился с сиром Саггсом, что не будет возражать переходу его в подчинение Рыцаря Крылатого Вепря. Через два часа улыбающийся Рамси вышел из трюма и сообщил: «Вонючка, то есть Цареубийца готов. Все рассказывает, записывать не успевают. У голого человека мало тайн, а у ободранного их нет вообще!»       — Ободрал? Он же в суде ещё должен говорить… хотя это я загнул. В Малом Совете, а там хоть подыхает.       — Не извольте беспокоиться, ваше величество. Лицо и руки целы, ходить и говорить может. Даже писать может, я-то читать-писать недавно выучился. Но за ним мейстер записывает. У человека столько ненужных частей тела, которые ему почему-то жаль терять. Вернее, я решил, зачем ему это, если нельзя иметь жену и детей. Впрочем, за такие дела на Севере вот такое наказание и положено…       — Что ты с ним сделал, оскопил? — завопил ошарашенный король.       — Ваше величество, как мне сказали, я сделал, — оправдывался Рамси. И быстро добавил:       — Руки и ноги целы, голова тоже, язык на месте. А он говорить не хотел. Вот сир Саггс и сказал, ещё будешь запираться, Рамси тебе кой-чего отрежет. Ну, он послал нас к Неведомому. Сир Саггс тоже удивился, он сказал, что глаза надо поберечь ну и… зато Цареубийца сразу заговорил.       — Ладно, забудь. Кровью не истечёт?       — Ваше величество, да он внуков переживёт, не извольте беспокоиться. Даже все почти на месте, я знаю один способ, рана легкая, но теперь Цареубийца думает, что он… без своего оружия. Он малость ошибается, ну мы его не разубеждали.       Роберт громко засмеялся, отец поморщился, а Станнис сохранял полную невозмутимость. Сам Джон понял, что ничего действительно серьёзного с Цареубийцей не случилось, но тот так не считает. Хотя улыбочка Рамси ему очень не понравилась.       — Ваше величество, сир Саггс и я что-то сделали не так? — с беспокойством спросил Рамси. — Надо, чтобы истек и все отрезать? Так мы можем…       — Нет, — рявкнул Роберт, не прекращая смеяться. — Пусть принесут показания. Джейме сможет завтра говорить?       — Конечно, ваше величество, — ответил Рамси. — Сир Саггс объяснил, что если будет врать или запираться перед милордами из Малого Совета, то он проживет мало, а будет умирать долго. А я добавил, что если он скажет все, что нужно, я ему оружие назад пришью.       — Пришьет назад оружие, — засмеялся Роберт. — И эта ланнистерская мерзость поверила, что ты сможешь?       — Насколько я понял, ваше величество, да, — ответил гордый собой Рамси. — Сир Саггс говорит, после ускоренного допроса допрашиваемые доверчивые, ну как дети. И ещё он говорил, признание — главное доказательство.       — Сир Джон, вы можете найти себе нового сквайра? — спросил Роберт. Джон подумал и кивнул. Рамси в ужасе замер.       — Сиру Саггсу нужен помощник. И я собираюсь поменять мастера над тюрьмами и Королевское правосудие. Возможно, я рассмотрю кандидатуру Рамси на одну из этих должностей. Эти должности подразумевают рыцарское звание. Но вы и станете рыцарем… после определённых событий.       — Ваше величество, моя жизнь, честь и кровь в ваших руках! — гаркнул обрадованный Рамси. — Служить готов до последней капли крови. Рамси подумал и добавил: «Последней капли крови врагов!»       — Отлично, так держать! Ваш рыцарский пояс вы получите, едва Джейме отплывет на Стену, а Серсея отправится в Молчаливые Сёстры. Возвращайтесь к сиру Саггсу и следите за Цареубийцей. Он не должен ни сбежать, ни умереть.       — А что же дети, светлейший, — спросил отец. Роберт поморщился и сказал: «Солдат ребёнка не обидит. Но по Джоффри Стена плачет. Однако все должны быть под надёжной охраной. Томмен… он мне говорил, что хочет стать мейстером, ну как подрастет, так и отправится в Цитадель. А Мирцелла…».       — Мы вам не мешаем, светлейший? — тихо спросил Станнис. — Нам ещё надо разработать план ареста Серсеи, Ланнистеров и разоружения их сотни, нет, теперь всего лишь шестидесяти гвардейцев. У нас есть ваши личные гвардейцы и рыцари, лорд Старк, вы готовы предоставить своих людей?       — Готов, но часть, думаю, пятнадцать человек, надо оставить в Башне Десницы. Мы привлечем лорда Ренли и его людей? Считая бывших людей сира Лораса, у него сто пятьдесят гвардейцев.       Роберт задумался и хмуро посмотрел на Станниса. Похоже, он хотел услышать мнение мастера над кораблями. Король буркнул: «Говори, Станнис, я пока послушаю тебя и подумаю!». Станнис, похоже, привык к подобному обхождению за годы службы в Малом Совете брата и заговорил:       — Я дам вам пятнадцать бойцов. Надо позаботиться, чтобы они проникли во дворец и переоделись в форму вашей гвардии. Ещё можно провести пару сотен Золотых Плащей, надо позаботиться о их капитане и собрать лучших бойцов. Но лорд Ренли… ты доверяешь Ренли, Роберт?       — Доверяю… не знаю. Он какой-то несерьезный. Да ещё после смерти сира Лораса как-то замкнулся. Ну, друг, бывший оруженосец, понять можно. Однако теперь он на Малый Совет не ходит. Ладно я, у меня десница там вместо меня сидит. Но Ренли десница не положен. Пока его расшевелишь… нет, обойдемся без Ренли.       Роберт поморщился и добавил: «Кстати, ещё и Варис запропастился, но ему я не доверяю. Он же мне все доложить должен был, а не вы. Какой он мастер над шептунами, если ничего мне не шепчет важного? Так что Неведомый с Варисом и Ренли, сами справимся!»       — Совсем без Ренли обойтись нельзя, — сказал неожиданно Станнис. — Роберт, говорят, ты хотел поохотиться на особо огромного вепря?       — Седьмое пекло, Станнис! Я же не настолько спившийся и поглупевший король, чтобы в такое время укатить гонять этот кусок вепрятины. Правда, безумно жаль, что придётся его упустить.       — Для всего двора ты поедешь на охоту, ну не ты, а кто-то в браслете Тороса из Мира. Как только вернётся сир Эндрю, мы найдём тебе двойника. На охоте будут только доверенные люди, лорд Старк должен быть обязательно. А вернешься «ты» уже смертельно раненным кабаном. Понятно?       — Ты кого ради меня на клыки этого хряка насадить хочешь? — грозно спросил Роберт, сам став похож на разъяренного вепря.       Станнис вздохнул и уточнил: «Ну, „ты“ прибудешь залитый кабаньей кровью и перевязанный, вести себя как умирающий будешь, звать Старка, Ренли, детей. Завещание диктовать начнешь…».       — Лорд Старк, да плюньте вы наконец на принципы и законность! — бормотал Ренли лорду Старку у дверей королевской опочивальни, где, судя по звукам, король бился в агонии. — Сами сказали, дети Серсеи бастарды, давайте их арестуем, Серсею, ее ублюдков и всех Ланнистеров! У меня есть люди, у вас есть люди. У Ланнистеров всего шестьдесят человек. Стражники не солдаты, а гвардейцы…ну, есть ещё и арбалеты…       Джон вбежал в помещение как раз тогда, когда Ренли говорил эти слова. Он даже замер, заинтересованный тем, что скажет отец и к чему ведёт дело лорд Ренли. Его не заметили.       — А потом я стану королём, понимаете, — продолжал говорить Ренли, не замечая, как отец Джона хмурится. — За мной Простор и Штормовые земли, за вами Север и Речные земли…       — Соберем знамена и разделаем Тайвина под орех, — вещал Ренли. — Может, вы хотите остаться десницей? Хотите, я сделаю Рикона лордом замка Кастерли? И узаконю вашего бастарда Джона Сноу? Замок ему дам. И о браках дочерей не беспокойтесь, сам я уже обручен, но…       — По закону, в случае отсутствия у Роберта законных наследников, трон переходит к лорду Станнису. А уж после его смерти к вам… хотя, насчёт наследования принцессами за своим отцом-королем законы спорны. Однако, лорд Станнис жив и теперь он законный король.       Ренли засмеялся, собираясь что-то ответить, но тут Джон решил напомнить о себе. Хотя сейчас решалась судьба трона, но доложить о случившемся деснице и мастеру над законами просто необходимо.       — Милорд Ренли, милорд Старк! — громко произнёс Джон. — Лорд Варис убит арбалетным болтом!       — Ты что, с ума сошёл, мальчишка? — заорал Ренли. — Варис не может погибнуть так просто. Это же Варис. Паук Варис. Он двух королей пережил.       — Принц Джоффри изволил упражняться в стрельбе из арбалета и повредил гобелен. Когда пришли слуги, чтобы его заменить, они по приказу принца разобрали стену, из-за которой шёл мерзкий запах. Они обнаружили там потайной ход, в котором нашли труп лорда Вариса. В его теле было два арбалетных болта, но умер он от попадания в ухо. Болт вошёл в мозг, и следующий болт вошёл уже в труп…       — Вот видите, лорд Старк, Джоффри уже убил Вариса, скорее всего, случайно, но если мы помедлим, то все пропало. Ладно, объявите хотя бы, что дети Серсеи бастарды. Вы о себе, да хотя бы о стране подумайте. Ну кто лучше, Джоффри или я? — говорил лорд Ренли, пока он сам, десница и полусотня их людей шли в тронный зал.       Первый зайдя в зал, Ренли выругался и застонал: «Ох, седьмое пекло, уже пропало. Они здесь!»       В зале были почти все Ланнистеры, жившие в столице, невероятно довольная Серсея Ланнистер в сопровождении сорока Красных Плащей и полусотни городских стражников. А ещё на Железном Троне восседал Джоффри Баратеон, в великоватой ему золотой короне и с мечом на коленях. Он брезгливо сморщился при виде вошедших.       — Вы припозднились, лорд Старк. Я лишаю вас поста десницы, теперь новым десницей становится мой дед, лорд Ланнистер. Дядя Ренли, я ожидал от вас больше верности и ума. Теперь вы не мастер над законами, да и не лорд Штормового Предела. Титул я передам моему брату, Томмену, а что касается нового мастера над законами…       — И ты, Бейлиш? — с укоризной произнёс лорд Старк, обращаясь к довольному мастеру над монетой. Тот гнусно ухмыльнулся: «Я же советовал мне не верить. А вы поверили. Теперь…»       — Ты бастард Джейме Ланнистера и Серсеи Ланнистер, Джоффри Уотерс. Как и твой брат и сестра. Прав на трон у вас нет. Ты ничтожный узурпатор, пытающийся захватить власть. Именем короля, вы все арестованы!       Серсея Ланнистер весело засмеялась: «Какого короля? Короля Станниса или именем этого идиота Ренли? Это последняя твоя шутка, Старк, я не Роберт и не буду сносить от тебя такие нелепости…».       Лорд Старк печально посмотрел на пытавшегося спрятаться за спинами гвардейцев Ренли, покачал головой и произнёс: «Именем Роберта из дома Баратеонов, первого этого имени, короля Первых Людей, Андалов и Ройнаров, Защитника Семи королевств, я обвиняю Серсею из дома Ланнистеров, Петира из дома Бейлишей, бастарда Джоффри Уотерса и всех поддержавших их мятеж предателями и изменниками.»       И тут в залу вломился король Роберт с сотней своих домашних гвардейцев и парой десятков рыцарей. Золотые Плащи, не теряя времени, набросились сзади на гвардейев Ланнистеров.       Станнис уговорил переодеть в стражников своих гвардейцев под командой сира Роллана Шторма, одетого десятником. Капитаном (хотя на деле командовал сир Шторм)был сир Аллар. Так что гвардии Серсеи пришлось туго.       Боевому духу воинства Серсеи не способствовало то, что король и его рыцари влетели в тронный зал верхом, с копьями на перевес. Кроме Роберта, размахивающего боевым молотом (он как раз на последней тренировке убедился, что отлично им орудует), сира Меррина Транта, трубящего в боевой рог и знаменосца короля.       — Джон, бери десяток гвардейцев и отправляйся к покоям Томмена и Мирцеллы! Роберт пообещал, что они будут жить и послал своих людей, но мало ли что…       Оторвавшись от картины истребления остатков гвардии Ланнистеров и конной атаки короля Роберта, Джон, Призрак и десять воинов в цветах Старков устремились в нужном направлении. Однако они опоздали.       У входа в покои Мирцеллы лежало два мертвых гвардейца Ланнистеров и мертвецки пьяный сир Блаунт. Кроме четырёх потрепанных латников в цветах Баратеонов и пяти воинов в накидках с морским конем Веларионов тут никого не было.       У покоев Томмена было оживленнее. Там топтались две дюжины гвардейцев в цветах Баратеонов, рыцарь с молниями в гербе и мечущий проклятия Торос из Мира. А еще было трое гвардейцев в алых плащах. Мёртвых.       — Этот безмозглый сир Меррин забыл, что он должен был нас сюда вести! — бушевал Торос. — Король крикнул, гвардейцы, за мной, но он же сирам Окхарту и Селми это кричал. А он должен был нам показать какие-то там ходы…       — Милорд Берик, сир Торос, — это сказал вошедший в комнату рыцарь. — Я нашёл ход, надо было лишь сдвинуть один из сундуков. Скорее, они не могли далеко уйти!       Джон стоял ошарашенный, ему показалось он спятил. Рыцарь очень походил на Таргариена. Таргариена на службе дома Баратеонов, как присяжный рыцарь?       — Хорошая новость, сир Ауран, — ответил Торос. — Веларионы, слышал, не промах на море, но, видать, во дворце от них тоже не скроешься.       — Это сир Ауран Веларион? Я думал, сын лорда Монфорда совсем маленький, — шепотом сказал Торосу Джон, пока они шли к подземному ходу.       — Это сир Ауран Уотерс, бастард лорда Люцериса и брат лорда Монфорда. Капитан одного из кораблей Королевского флота. А сын лорда Монфорда это Монтерис Веларион. Пора бы узнать элементарные вещи о домах Королевских Земель. Чему тебя только учили, Джон?       Джон хотел сказать, что на Севере его не учили именам бастардов лордов Королевских Земель, когда он увидел потайной ход. Кто-то пожаловался, что нет фонаря. Торос хмыкнул, отозвал латников, тащивших за ним объемистый мешок, чем-то полыхнул за чудом не снесенной в ходе боя ширмой.       — Ночь темна и полна ужаса, дети мои! — провозгласил Торос, взмахнув ярко пылающим мечом. — Надо бежать побыстрее, я взял запасной меч, но нельзя дать им уйти.       Бег по потайным лабиринта Красного Замка облегчался тем, что ход никуда не сворачивал, но вскоре пахнуло так ядрено, что даже видавший виды Торос сморщился.       — Мать твою, Джонни, они уходят через канализацию! За короля Роберта и Р’глора… ну или в кого вы там верите, за мной!       Наконец, проход разделился и половина воинов вместе с лордом Бериком побежали налево. Смачно пошутивший насчёт «похода налево» Торос решил пойти направо. Но он все же вытащил запасной меч и потребовав компенсировать стоимость, если тот сгорит, зажег лорду Берику «факел».       Удача им улыбнулась, когда они услышали скрежещущие звуки и увидели пламя факелов. Ускорив шаг, Джон и Ауран, как более молодые и проворные, обогнали Тороса и их взору предстало странное зрелище. Среди куч всякого мусора десять воинов в красном пыталась сдвинуть каменную плиту, а за их спинами ходил и ругался на их лень Сандор Клиган в своём «собачьем шлеме».       Рядом отирались перепуганные Мирцелла и Томмен, причём двое «прикрывавших» их гвардейцев выглядели немногим их грознее. Похоже, они отчаялись дождаться, когда откроют потайную дверь. Сандор увидел врагов первым и обнажив меч, ринулся в атаку.       — Ну и вонь, Сандор, видно ты постарался. Если видишь где-то много золотого, красного и чувствуешь вонь, это Пес стережет Ланнистеров. Ну, что, Пес, скрестишь клинок с воином Владыки Света или уберешься к Великому Иному сразу?       Джон не ожидал такой реакции на слова Тороса и шутливый салют огненным мечом Псу. Тот замер, опустил оружие и с воплем: «Нет, огонь, не буду, не сгорю!» — развернулся и, снеся выстраивающих стену щитов гвардейцев Ланнистеров, проскочил в как раз открывшийся потайной лаз.       Шокированные бегством Пса и удрученные появлением заметно их превосходивших их числом гвардейцев Баратеонов, Старков и Веларионов, Красные Плащи сложили оружие.       Дальше возвращались уже с факелами, которые Торос зажег от своего меча. По возвращении в Красный Замок Джон привёл наконец младших бастардов Цареубийцы к их бывшему «отцу». Бой стих, Серсея и Джоффри сидели под замком, Мизинца утащили в темницу Красного Замка, где уже хозяйничали Рамси и сир Саггс.       Потом было заседание Малого Совета, суд, на котором судили Серсею и Джейме. Суд был ускоренный, похожий на суды короля Эйриса. Эйрис тщательно создал регламент «ускоренного суда», а Роберт не потрудился это отменить, так что все было вполне законно.       В состав судей включили членов Малого Совета (на место Вариса временно назначили Ричарда Хорпа, порекомендованного Станнисом, а на место мастера над монетой пригласили сира Гарлана Тиррела. Он приехал навестить брата, но из-за его гибели задержался в столице).       Кроме того, были приглашены Верховный Септон и Великий Мейстер, оба перепуганные и быстро высказавшиеся за приговор «виновны». Суд должен был утрясти формальности и закончиться завтра…       Джон покопался в памяти и понял, что «сегодня» уже послезавтра. Серсею отправили к Молчаливым Сестрам, Томмена и Мирцеллу переправили на Драконий Камень. Джон смутно помнил, что Мирцелла сама выразила желание уйти в септы. Впрочем, после правды о происхождении и суда оставлять на свободе ее и брата было нельзя. А септа отказывается от мирской жизни…       Сноу был в расстроенных чувствах, событий происходило намного больше, чем его бы устраивало, и не все они ему нравились. Но он помнил слова Станниса, что дети Серсеи и она сама хотя бы живы, что уже исключительное милосердие. Но оставлять их на свободе — это дать шанс Тайвину выкрасть их и начать войну за «их законные права».       Кое-что Джона, правда, обрадовало — отправка Джоффри на Стену. Джоффри закатил в суде истерику, но она лишь укрепила судей в верности такого наказания. Санса, которую Джон видел вскоре после суда, была полужива. Джон ехидно подумал, что ей-то не на что жаловаться. Он знал, что отец уже нашёл ей нового жениха. Эдрика Баратеона.       Бывший бастард Роберта Баратеона прибыл в столицу на «Гордости Дрифтмарка». Его переправили с Севера заранее, но долгий путь привёл к тому, что он появился в городе в последний день суда. Роберт сумел уговорить отца выдать Сансу за нового кронпринца.       Джон, вместе с королём двинувшийся отмечать победу над заговорщиками и предстоящую кампанию по подавлению Восстания Ланнистеров, посетил немало злачных мест. И Джон вспомнил, что в каком-то борделе отстал от короля…       В этот момент в комнату вошла причина его отставания, высокая золотоволосая девушка с синими глазами. Джон со стыдом припомнил, что сам не понял, как оказался с ней в постели. Насколько он помнил, он щедро расплатился с ней. Но почему тогда он связан?       Девушка было одета достаточно скромно, но чисто, а по части внешней благонравности Санса рядом с ней казалась бы содержательницей борделя рядом с септой. Но Джон помнил все, что было ночью. Странно, почему она рыдает и всхлипывает?       И тут вслед за девушкой вошло с десяток до зубов вооружённых дорнийцев и тот самый человек, появление в городе которого недавно так перепугало Ланселя. Оберин Мартелл, он же Красный Змей, младший брат принца Дорна Дорана.       — Отец, этот бесчестный северный дикарь завлек меня в сей дом разврата и обесчестил меня, — сказала девушка. Теперь Джон увидел, что взгляд её глаз напоминал холодный немигающий взгляд змеи. И не сулил ничего хорошего.       — Я не причинял вашей дочери ничего дурного, я её пальцем не тронул, милорд Оберин, — забормотал Джон. Принц оборвал его речь небрежным жестом.       — Уж не знаю, сопляк, что бы я с тобой сделал, обесчесть ты Тиену пальцем, — задумчиво сказал Оберин и Джон съежился, вернее попытался. Связанному крестом сложно съежиться.       — Щелкни я пальцем, и за твои забавы ты поплатишься очень быстро. Прикончить тебя, вынести в мешке и швырнуть в Черноводную. Это быстро, глупо и примитивно…       «Но действенно. В столице пропадали бесследно люди и значительнее каких-то там бастардов, пусть и присяжных рыцарей короля.»       Дальше Оберин, улыбаясь (оскал Призрака, которого Джон оставил в Красном Замке, был бы милейшей улыбкой рядом с гримасой принца), перечислил варианты возможной безвременной кончины Джона.Сноу подумал,что у принца наверняка немалый опыт в таких расправах. Даже то,что Джон знал о Оберине,подсказывало,что принц не бравирует.       — Теперь говорить буду я, а ты только слушать. Уяснил, Сноу?       — Да, принц Оберин, я уяснил, — глухо ответил Джон.