Confianza

Восточный край неба постепенно наливался красным, восход близился, зарево уже поглощало слабыми лучами уголки горизонта, но над огромной ржавеющей баржей, явно видавшей лучшие времена, ещё висела темнота ночного звездного неба. — Сол, нам звонят, просят капитана! — Звонкий мальчишеский голос прорезал мягкую тишину из шелеста волн, бьющихся о ржавые края судна. Седой мужчина в несуразной вязанной шапке, покачивающийся на носу корабля, грязно выругался, сплюнул себе под ноги, бросил тлеющий окурок в море и неровной походкой направился к рубке. — Чего там, — каркнул он, его голос резал слух, как наждак бумагу. Мальчишка молча протянул ему трубку на чёрном проводе, капитан грубо дёрнул её на себя. — Да, — наждак снова вжикнул по тонкой бумаге. В трубке послышался неразборчивый взволнованный голос. Лицо капитана в миг осунулось, седые бакенбарды опустились вниз, как и уголки губ, морщины ещё глубже врезались в побелевшую от страха кожу. — Мы этого не предвидели, сэр, — совсем другим, тихим и виноватым голосом проблеял капитан. — Виноват, сэр… * — Стильный пиджак, тебе идёт, — вполне искренне заметил Джек. Он окинул Армандо оценивающим взглядом, пока тот открывал дверцу машины со своей стороны. Пиджак действительно неплохо сидел на широких плечах и выглядел стильно, как и любая вещь чёрного цвета и классического покроя. — Снял с одного парня в Сан-Хосе месяц назад, — Армандо пожал плечами и завёл двигатель, — но спасибо. Джек брезгливо сморщился: — Не хочу знать подробности. Салазар нехорошо усмехнулся, дразнить Джека медленно, но верно превращалось в его хобби. — Просто пиджак ему больше не понадобится, вот я и решил, всё-таки GUCCI… — Не хочу знать! — Громче повторил Джек и дёрнул на себя ремень безопасности чуть резче, чем следовало. — Я не краду у живых, — Салазар многозначительно посмотрел на парня. — Звучит, как диагноз, — парировал Джек. Фары прорезали серый сумрак предрассветного воздуха двумя столбами белого света, и машина плавно тронулась с места. * Через десять минут вся команда ветхой баржи уже носилась по палубе в приступе лихорадочной, но абсолютно бесполезной деятельности, какая обычно охватывает людей в моменты неконтролируемой паники. Капитан сорвал с себя шапку и теперь нервно мял в руках её облезлый, местами полинявший, ворс. Он снова набрал номер на дисковом аппарате и теперь нервно барабанил пальцами по обескровленным губам, пока на том конце не послышался недовольный голос. — Мы можем развернуться, сэр, пока не поздно, — выпалил он. — Если они ждут нас в бухте, мы просто не будем в неё заходить… — Капитан! Три моторные лодки на горизонте, движутся к нам! — Заголосил чей-то голос справа. Капитан трясущимися руками вцепился в трубку и прижал её к груди. — Кто там? — Сипло крикнул он. — Капитан, кажется, полиция… Седой мужчина трясущимися руками вытащил новую сигарету и, зажав её между зубов, снова поднёс трубку к уху. — Нам придётся избавиться от груза, сэр, — хрипло сказал он. — Мне очень жаль. * Машина долго поднималась вверх, дорога бесконечно петляла и вела на вершину гористого склона, нависшего прямо над побережьем, бухтой с доками и пляжем. Где-то уже на самой вершине Армандо съехал с асфальтированной дороги и заглушил мотор. Они выбрались из машины, обрыв склона, огороженный низким металлическим забором, оказался в двух шагах от них. Салазар подошёл вплотную к забору и протянул парню бинокль. Джек выглядел хмурым и настороженным, он всё ещё не верил в успех всей этой затеи. — Ты действительно натравил на них копов? — Спросил он, поднося бинокль к глазам. — Конечно нет, копы всегда всё портят и путают карты. — Тогда они могут просто убить подставных и пришвартоваться в каком-нибудь другом месте. — Предположил Джек, он внимательно следил за баржей, к которой приближались три моторные лодки, с высоты склона всё было, как на ладони. — Нет, — уверенно протянул Салазар, он тоже следил через свой бинокль.— Барбосса осторожен, он не станет рисковать и убивать полицейских при исполнении, он лучше потеряет годовой заработок… На этих словах Джек неожиданно вскрикнул, он весь поддался вперёд, рискуя перевалиться через ограду. На нижней палубе открылось что-то на подобии шлюза, затем ещё одно, и из них хлынул серый поток, напоминающий гравий, прямо в море. Со стороны приближающихся моторных лодок ничего не было видно, но на вершине склона видно было всё. — Ты настоящий дьявол, — с восхищением прохрипел Джек. Армандо почувствовал, как в груди расползается тёплый огонь гордости. — Ты просто дьявол! — Снова повторил парень и громко рассмеялся, он небрежно всучил бинокль обратно Армандо и, подпрыгнув, заключил его в объятья. — На самом деле это было довольно просто, — удивлённо улыбнулся испанец. — Даже боюсь предположить кто ты, — уже в машине продолжил рассуждать Джек, — бывший агент ЦРУ или МИ-6, или что там есть в Испании? — Да, я раньше состоял на государственной службе, —Армандо вдруг решил расщедриться на небольшие подробности из своей жизни. — Стабильный заработок, пенсия, перспективный карьерный рост, — понятливо закивал парень. — И почему, вместо всего этого, ты которую неделю торчишь в Коста-Рике на берегу Карибского моря в компании подростка-клептомана и проворачиваешь дела сомнительной легальности? — Его огромные чёрные глаза нехорошо сощурились. Армандо громко рассмеялся, вопрос был хорошим, очень хорошим. — Коста-Рика лучший курорт в Южной Америке, я торчу в пятизвездочном отеле, и все мои действия полностью согласованы с законом, — уверенно возразил он. Джек вопросительно приподнял одну бровь, напоминая, что Салазар забыл кое о чем, вернее «о ком». Испанец загадочно улыбнулся и мягко притормозил на парковочном месте, они вышли из машины. Армандо достал какой-то жёлтый значок и прикрепил его на заднее стекло машины. Джек присмотрелся: «Осторожно! В машине ребёнок!» — Ты не подросток, — снова рассмеялся Армандо. Джек обиженно закатил глаза, шутки про возраст он уже физически не переваривал. — В Индии я считаюсь совершеннолетним, — проворчал парень. — Хорошо, тогда сегодня выпьешь со мной, — благосклонно согласился Армандо. Джек скривил недовольную мордашку, — для этого ему не нужно чьё-либо разрешение. Спустя час, с гордым видом, будто делает мужчине огромное одолжение, он осушил два стакана с чистым ромом на три пальца. Джек даже не морщился, только смешно водил носом и покусывал зубами уже покрасневшую нижнюю губу. — Хороший ром, — одобрил парень. — На Кайло-Ларго такого не бывает… Они сидели на полу в комнате Армандо, чистой, опрятной и отполированной до блеска (как всегда после их отсутствия). Так и не раздернув шторы, в полумраке и с бутылкой рома на двоих. — За окончание нашего дела, — Джек поднял третий стакан. К огромному удивлению Салазара парень совершенно не хмелел. — Твоя месть свершилась, а я свободен. Салазар немного отпил из своего стакана и поставил его на пушистый ворс белого ковра. — Я не закончил, — тихо возразил он. — Барбосса ещё жив. — Мы же договорились? — Джек выпрямил спину и тоже поставил свой стакан на пол. — Лучше лишить средств к существованию, чем убивать? — Я лишь привлёк его внимание к этому острову, теперь Барбосса точно приедет сюда, чтобы разобраться, и мне не придётся снова искать его по всему свету, — испанец хищно улыбнулся. — Мне невероятно повезло встретить тебя, Джек. Парень сидел, замерев и побледнев, как статуя. — Он убьёт тебя, — тихо сказал он. — Ты не можешь знать наверняка, — с улыбкой пожал плечами испанец. — Могу и знаю, — Джек смотрел ему прямо в глаза, как будто хотел телепатически внушить простую истину: — он убьёт тебя. Салазару стало не по себе, то ли от виски, то ли от странного взгляда Джека во рту пересохло, а по спине пробежала стайка холодных острых мурашек. — Я в ванну, — сухо бросил испанец и поднялся на ноги. Несколько раз умыв лицо и шею холодной водой и очистив мысли, он вытер руки душистым махровым полотенцем и вернулся обратно в комнату. Сразу бросилась в глаза разлитая на ковре бутылка недопитого рома, затем задранный край кровати, которая ещё минуту назад была идеально застелена. Армандо всё понял ещё до того, как услышал: — Не двигайся, это для твоего же блага… — Пистолет в руках Джека не трясся, но он явно имел смутное представление о том, как снимать его с предохранителя и, тем более, стрелять. — Для моего же блага? — Терпеливо переспросил Армандо, — Малыш, ты наставил на меня пистолет. — Тебе надо уезжать отсюда, забудь про Барбоссу, он убьёт тебя, ты даже подобраться не успеешь, он быстро вычислит, кто подставил его с баржей, он тебя из-под земли достанет, я его знаю, хорошо знаю… — Испанец медленно, подняв руки вверх, подходил к Джеку, и тот пятился назад, не переставая тараторить. — Думаешь ты первый? На его жизнь каждый день устраивают покушения, он убьёт тебя и не вспомнит, точно тебе го… Салазар одним ударом по кисти выбил пистолет из рук парня, затем дёрнул его за запястье вниз, жёстко притянул спиной к себе, заломив его руки за спину, и прижал лицом к стене. — Слушай внимательно, сестра милосердия. — Процедил сквозь зубы Армандо. — Я сам буду решать, что мне делать и как умереть, это понятно? Джек вдруг затих. Он кожей спины сквозь тонкую майку, острыми лопатками чувствовал чужую горячую грудь; широкие ладони, намного шире его собственных, пережимали запястья с чудовищной силой, его щека неудобно впечатывалась в холодную стену. На фоне этого коктейля из не самых приятных ощущений, внутри Джека зарождалось неуместно пугающее возбуждение. — Я долго могу выслеживать цель, на Барбоссу я убил пять лет своей жизни, теперь поздно отступать, — дыхание Армандо обжигало парню плечо. — И ты больше никогда не будешь угрожать мне, иначе я на тебе живого места не оставлю, — холодно подытожил Салазар. Джек в его руках вдруг изогнулся, как кошка, то ли пытаясь освободиться, то ли прижаться ещё теснее, он откинул голову назад, касаясь затылком плеча испанца. Теперь Джек чувствовал чужое дыхание шеей, это вызывало море острых, почти опасных ощущений. И почему Джек раньше не замечал, как от него пахнет? Просто сногсшибательно, его кожа, костюм, одеколон, парень дурел от внезапно нахлынувших впечатлений, он столько всего не видел или, возможно, долгое время не позволял себе видеть. — О да, — сквозь улыбку тихо протянул Джек, — скажи это ещё раз… Салазар окаменел, не ослабляя хватки. В его возрасте подобные вещи уже не способны смущать, он смотрел на вдруг изменившегося Джека просто с интересом. Всё с более и более нарастающим интересом… — Что с тобой, пташка, — его губы почти касались сонной артерии под золотистой кожей, он ласково провёл пальцами по длинным волосам Джека. С первого дня их знакомства ему хотелось запустить руку в эти каштановые пряди, и вот, подвернулся более, чем удобный случай. — Не знаю, — Джек закрыл глаза, на его щеках загорелся румянец. — Любишь, когда грубо? — Усмехнулся Армандо и, повинуясь неясному порыву, провёл носом по чужой щеке. Джек весь вскинулся от невинной ласки. Салазар блаженно прикрыл глаза, щека парня была нежнее, чем взбитые сливки или йогуртовый черничный мусс. Джек прогнулся ещё сильнее, Салазар тяжело выдохнул. Он медленно отпустил запястья парня, с оставшимися покрасневшими следами на белой коже, и переместил руки на узкие бёдра. Его пальцы напоследок ласково огладили и пощекотали две ямочки на копчике, выглядывающие из-под сбившейся чёрной майки, и Армандо резко отпустил, отступая назад. — Сегодня ночью мы почти не спали, — как ни в чем не бывало заметил Армандо, отходя к своей кровати. — Ложись спать, Джек. Джек тяжело дышал, привалившись лбом к холодной стене. В его жизни и раньше творилось что-то странное. Но это уже было чересчур.