Аватар: легенда о том, кого мы заслуживаем

Сокке идут распущенные волосы. Сокке очень сильно идут отпущенные распущенные волосы, он сразу такой брутальный брутал, а эта челка. Подбить немного отрастить патлы что ли, мои вот уже торчат на два с половиной, а то и все три сантиметра, скоро закудрявятся. Те прядки, которые на макушке, уже заворачиваются, стоит попасть во влажность. Катара, смотря на это безобразие, ласково называет барашком, а если выбешу, то и бараном. Пока что первое перевешивает, но надолго ли. — Вы же не забыли, что нам сегодня нужно в Омашу попасть? — довольный жизнью воин воды поворачивает голову в нашу сторону. — Надо торопиться, день не резиновый. И дальше поплыл, поглаживая уютно устроившегося на животе Момориона. Бровь у Катары дернулась, стоило услышать слова братца, рука дрогнула и, в общем, случился бульк. Струя воды, описав красивую дугу, с размаху приземлилась на ловящего нирвану Сокку, тут же отправляя того с листа камнем вниз. Я неловко дернулся, ойкнув, почти физически ощущая резкий перепад температуры друга после внезапного купания. Вода хоть и теплая, но после получаса под палящим солнцем ощущение не особо приятное будет. — Ты прям идти готов я смотрю, — фыркнула девушка насмешливо, тут же вытягивая воду из волос и белья братца. — Голышом, сверкая задом. Ничего не отмерзнет? — Мужчина может вытерпеть любые неприятности, а я — настоящий мужчина. — Скажи мне об этом в следующий раз, когда еда закончится, а ты начнешь ныть и просить Аанга что-нибудь стащить, уповая на его доброту. Смеюсь неловко, почесав затылок. В такие моменты друг и правда больше похож на капризную девчонку, чем на сурового мужика, коим себя мнит. Сейчас вот, к примеру, он разглагольствует на тему жестких женщин и того, что никогда не станет встречаться с кем-то похожим, предпочитая кроткую и милую даму сердца. Я вспоминаю Суюки и смеюсь уже злобно, потирая ручки. О да, очень кроткая и тихая, особенно когда размажет тебя по мату во время спарринга, а после ещё и в платье нарядит боевое, чтобы окончательно под себя подмять. Вот это я понимаю женщина-мечта, сам бы хотел такую, не будь сердце занято таким же психованным светочем огненной магии. Серьёзно, меня начинает напрягать отсутствие Зуко, то он из каждого куста вылезал, крича про свою честь, теперь же неделями пропадает непонятно где. Непорядок. — Катара, покажи ещё раз правильную позу, — привлекаю внимание девушке к себе, вставая в стойку. Судя по её лицу, делаю я что-то явно неправильно, поэтому пытаюсь исправиться, разводя руки шире. Маг воды силится что-то сказать, даже рот открывает, но в итоге отмахивается сама от себя и подходит, молча поправляя. Катара сейчас выше меня, её руки длиннее, да и в целом она пока что обгоняет по развитию, но это не критично, мальчики всегда отстают. Издаю довольный гогот и прижимаюсь к её груди обнаженной спиной, чуть ли не потираясь, словно довольный кот. Девушка в ответ пинает под коленку и отстраняется, кивая — поза нужная, жаль только, что лишь для водной магии. — Извращенец, — припечатывает сурово, но я вижу играющие румянцем щеки. — Лучше вернись к приёму, иначе мы так и за сто лет не обучим тебя. — Осьминоги не сексуальны, — капризно тяну в ответ, но послушно делаю так, как она сказала. — Особенно в моём исполнении: кривой, косой, без трех щупалец. Тентакли, конечно, вещь интересная и вполне пригодная для использования в определенном занятии. Если ты понимаешь, о чем я. И бровями играю, внутреннее злобно смеясь. Есть еще порох в пороховнице, могу ещё в пошлости, как бы они ко мне не привыкли. То, что могу, стало ясно, когда сбоку Сокка подавился водой и закашлялся, панически размахивая руками и заваливаясь на колени. Подруга тут же кинулась к брату на помощь, а я как-то резко подумал о своём желании не дать этому дурачку захлебнуться, в результате чего вода от воина вообще вся отхлынула, включая ту, что была в горле. Катара с открытым ртом уставилась на представление, замерев там, где стояла, а я сам с удивлением понял, что создал вокруг большого такого осьминога. С лишними ногами, правда, он теперь как мини-Будда, только с голубыми тату и руками из воды в виде щупалец. — Ничего не подумайте, но вот прямо сейчас я как-то проникся словами Аанга о тентаклях, — прохрипел Сокка, тут же начиная откашливаться. — Выглядит внушительно. Катару чуть кондратий не схватил, так она вылупилась на брата. Тот отдышался, умылся пару раз в водице и заулыбался. — Он же про сражение с воинами огня говорил, верно? Тут уже я не выдержал и засмеялся, разом теряя контроль над всем весом жидкости, тут же решившей вернуться обратно с грохотом. Больно бьет, особенно если таким пластом валится, но ещё больнее тонкий плотный хлыст — о, такой кожу распарывает не хуже плети, на себе проверял. Ради эксперимента, заодно и навыки целительства подтягивал, не давая тем заржаветь. Удобная всё же эта вещь, вода, столько плюсов нет ни у одной другой стихии, а уж если уметь правильно руками махать... много наворотить можно, так что меня очень удивляет провал в войне. Мысль закончить не успеваю, мешают пролетевшие возле лица сосульки. Ледяные иглы, если совсем официально, которые Катара забавы ради сейчас морозит и отправляет так, будто играет в дартс и я в нём главная мишень. Уворачиваюсь, вновь создавая осьминога и перехватываю, отсылая обратно. Сокка с пофигистичной моськой о чем-то треплется с Момо, изредка зевая. Нет, идут ему эти волосы, ничего не могу с собой поделать. Пока тренируемся, веселясь подобно истинным магам воды, пропускаем приход хиппи. Настоящих, живых, сидят вон на берегу неподалёку и поют свои песенки, играя на лютне, завывая на флейте, отбивая ритм на животе. Ещё и странные сооружения на голове, похожие больше на перевернутые мусорные корзины, чем на шляпы, только толстячок выглядит презентабельно, поблескивая забавными усами сома да белоснежным кимоно в розовую полосочку. — Ха-ха, речные люди! — предводитель, играющий на лютне, тыкает в нас пальцем. — А где же ваши духи рыбы? — Чо? — Сокка в ответ щурится, подскакивая на ноги, после чего подходит к мужику и повторяет жест, чуть ли не в грудь тыча. — Вы кто такие? — Кочевники жизни, путешествующие в своё удовольствие, — и схватился за лютню так, будто играет соло на гитаре. — Меня зовут Чонг, это моя жена и сподвижники. Мы кочуем по жизни, кочуем по чужбине, кочуем везде, где хотим. Судя по всему мозг у него тоже кочует, потому что построение предложений слишком странное, да и выглядят они малость обдолбанно, будто надышались непонятно чего. Натягиваю лыбу и киваю, желая поскорее избавиться от нежелательной компании, но не может же всё быть так просто. Вот, уже пристали к набедренной повязке воина воды, заменяющей ему белье. Трусы, ребята, еще видимо не изобрели или были исключительно для знати, потому что остальные вынуждены были заматываться тряпками, что приводило меня в ужас. Естественно, что себе я сразу же состряпал нормальное бельишко, стоило Катаре научить меня шить, сама подруга тоже прониклась и расхаживала уже в плотном топе, а не бинтах, Сокка только вот выпендривался и не хотел эволюционировать, решая остаться в пещерных временах. Кто я такой, чтобы его раздевать. Они заплели Пирожочку косички. Они заплели ему косички, изверги, закрепив всё это нитками и цветами, а Аппа даже не поморщился. Я в шоке смотрел на это чудо, не иначе, припоминая попытки Катары нацепить на зубра бантик, который он после то ли сожрал, то ли выкинул. А тут лежит на бочке, не рыпается, похрапывает в две дырки. Музыка его усыпила что ли, не пойму. Пока я тормозил, Сокка спорил с главным этой секты хиппи о том, что не хотим мы искать никакой водопад с вечной радугой, что у нас дела и вообще, Аанг, скажи ему. Сказать-то я сказал, слушал бы кто, даже Катара лишь отмахивалась, продолжая болтать с женой предводителя одурманенных. Соскучилась девочка по женскому общению или просто хочет позлить братца, но просто так улететь не вышло. — Надень, — протянул мне венок из розовых цветов тот самый толстячок с усами сома. — Он отлично подойдет твоим глазам. И правда подошел. Сокка тем временем надувался, словно воздушный шар, готовый вот-вот да лопнуть. — Нам надо в Омашу, а не лежать здесь, — шумно дышал через нос, напоминая сопящего ежика. — У нас нет времени, почему все об этом забыли?! — Ты слишком озабочен, — Чонг вновь заиграл на своей лютне, а я хрюкнул от смеха. — Скинь напряжение, присядь, мы поможем тебе обрести нирвану. — Не хочу я никакую нирвану, отвали, — дернулся воин воды от одной из девушек секты, когда та попыталась взять его за руку и усадить рядом. — Ты и правда напряжен, Сокка, давай я помогу тебе, раз стесняешься с незнакомыми людьми, — невинно улыбаюсь, чуть наклонив подбородок к груди, смотря на парня сквозь ресницы. — Вспомни тот вечер на берегу реки: ты, я, Хей Бай за кустами... Воин воды сейчас или заплачет от безысходности, или разгонет всех к чертям бумерангом, превращаясь в ту ещё угрозу. Меня веселит его реакция, но нужно и правда уже лететь, мало ли что может случиться. Возможные события в это время я помню смутно, буквально самое основное, включая заточение Катары с Зуко в Ба Синг Се, Азулу с её буром и прочее. Мелкие моменты в голове совершенно не сохранились, так что движемся на удачу. Которая, видимо, решила порезвиться, так как не прошло и двух минут, а Чонг уже затянул песню про какую-то тайную тропу до Омашу. Чувствую вот задним местом, что просто так мы по ней не пройдем, а чуйка, особенно жопная, редко обманывает. Сокка, судя по кислому выражению лица, был крайне солидарен. * * * Без хвоста на голове волосы ощущаются странно. То, что от них осталось после драматичного избавления на пару с дядей, но в целом жить стало как-то даже свободней. Стоило, наверное, давным давно избавиться от него, только вот чувства патриотизма к народу огня и родине не давали, плюс именно в пучок из волос вставляют знак Хозяина Огня. Не в этом году уж точно, потому что после предательства страны и семьи те были срезаны под корень и давно покоились где-то на дне морском. Или хотя бы просто в воде, грустно развиваясь волнами. Зуко сейчас вообще не до патетики, он хочет есть, нормальную кровать и ванну. Особенно вот ванну, хотя еда тоже очень нужна. — Не хочу быть в бегах, мне не нравится, — бурчит себе под нос, пытаясь в кусте выискать какие-нибудь ягоды. — Не могу так жить, я рожден для большего! Горя праведным гневом, принц пинал ничем не виновные камешки и ветки, снова и снова поглядывая на дядю. Тот пристально рассматривал какой-то цветок, но еды тоже не нашел. Это удручало. Зуко в очередной раз чертыхнулся, провел ладонью по отросшему за пару недель ёжику волос и вздохнул. — Дядя? — принц подошел ближе. — Это что за трава? — Это не трава, а редчайший цветок дракона, — голос Айро молитвенно подрагивал, выдавая его эмоции. — Если добавить его в чай, ни один человек не останется равнодушным, больно изысканный выйдет вкус... или же это цветок белого нефрита, способный одним лепестком завалить кабана? Левая бровь задергалась, вернее то место, где она должна была быть, не появись шрам. Парень прижал два пальца к переносице и стал массировать, мысленно считая до десяти. Он голодный, уставший, не мывшийся нормально пару дней, ещё и в непривычной для себя одежде с отрастающими волосами, а не идеально-блестящей лысиной. Это такой стресс, что его нервы не выдерживают, а дядя будто не понимает всю шаткость их положения. Мелькает мысль, что можно найти Аватара и вступить в гарем, там хоть кормить будут. Тут же ужаснувшись, Зуко отмахивается, словно от роя ядовитых пчёл с горных долин. — Нам нужна еда, я видел недалеко речку, пойду попытаюсь что-нибудь поймать. Не уходи далеко и не ешь эту дрянь. Айро в ответ кивнул и задумчиво уставился на цветок, прикидывая, стоит ли рисковать жизнью ради шанса утолить чайный голод. Рискнул, о чем пожалел минут через десять, когда тело покрылось красными пятнами, а голова заболела. Генерал мужественно вздохнул, поджал губы и лег на землю в ожидании племянника. Вернулся тот еще через полчаса, неся на плече увесистую ветку, которая, правда, венчалась мелкой рыбешкой. Айро вновь вздохнул. — Эксперимент прошел не по плану, я ошибся, — красное лицо дяди постепенно опухало. — Если не принять противоядие, то я задохнусь и умру. Но я нашел ягоды Пакуи, из которых его и надо сделать. Веселится, а Зуко от шока челюсть потерял. Этот старик и правда сожрал непонятный цветок, а теперь находится на грани жизни-смерти и ему, Зуко, придется спасать нелогичного родственника. Принц тут же подбирается, внимательно слушая, готовясь в любой момент сорваться с места на помощь, но тут же скрипит зубами. — Или же это ягоды Макаори и я ослепну через минуту после того, как съем хоть одну. Застонав от тупости происходящего, опальный стал мерить поляну шагами, не забыв выкинуть и потоптать непонятные ягоды от греха подальше. Дядя тем временем расписал перспективы, в красках описав то, что с ними сделают маги Земли, если поймают, и что будет, если маги Огня доставят их Азуле. Единогласно решили искать помощи у первых, потому что Азула будет куда страшнее и проблематичней, чем какая-то смерть от булыжников. * * * Гребанные хиппи, да чтобы я, да еще раз, да никогда! Отправили нас прямиком в лапы к огневикам, по их же главному пути, распев тот подобно тайной тропе. Я костерил себя на чем свет стоит, оттирая с щеки Сокки сажу, попутно пытаясь одной рукой заживить рану на лапе Пирожочка. Чертовы фаерболы, ррр, чтобы они сами им в одно место и прилетели. Терпеть не могу, когда мою животинку обижают, тем более так бестактно. — Признаю, мой косяк, — Катара рядом выглядела чище брата, но всё равно платье нужно стирать. — Больше никаких сомнительных дорог. — Больше никаких сомнительных знакомств, — стрельнул глазами в сестру воин воды и надулся. — Если ещё и эта пещера будет надувательством, я лично каждому бумеранг засуну по самые гланды. — Давай ты не будешь никому ничего никуда засовывать хотя бы до семнадцати, пожалуйста, — кривляюсь, бросая затею оттереть сажу и переключаю всё внимание на Пирожочка. — Я не вынесу ревности. — Ой, да пошел ты... в пещеру любви. Пошли все вместе, приведя себя в божеский вид. Лучше всего было Аппе, он красив, в самом расцвете сил, накормлен и игрив — весь в меня, только вот волосы отращу ещё немного и можно заплетать суровые мужские косы. В племени воды это считается показателем чести, умения и ещё чего-то там, не помню, а Сокка совершенно случайно знает все виды плетения. Рукодельница моя, мастерица и просто шикарный любовник номер один. Или же повысить до второго мужа? Не, Зуко будет первым и единственным, у нас всё серьёзно. Фыркаю под нос от этой мысли и слышу, как воин воды проклинает весь мир. — ... вообще там лабиринт будет, но если вы верите в силу любви, то заблудиться не сможете. О, тогда всё ясно, нам конец. Верить-то я верю, конечно, разве что скептически отношусь к прочим вещам типо предзнаменований, гаданий по облакам, любви для нахождения выхода. Ещё и заклятье это, что стоит тебе заблудиться, так ты умрешь. Логично, еды-то с водой не хватит на вечную жизнь под землей, тут любой умрет. Что за бред вообще творится с этим миром. — Мы в эту дыру не пойдём, — Сокка скрестил руки на груди и закивал, словно болванчик. — Сами разгадывайте эти свои загадки, мы лучше по воздуху полетим. — Там нас сразу заметят и опять атакуют, — Катара решила поиграть в адвоката Дьявола. — Ни на что не намекаю, но Аппа ещё не готов повторить утренний подвиг и добровольно стать чучелом для сжигания. — Ни на что не намекаю, но мы все не хотим! — скривился в ответ братец. Я лишь покачал головой и прикрыл глаза, задумавшись. Здесь точно будет какой-то подвох, я уверен, не бывает у нас путешествий простых, обязательно какая-нибудь фигня случится. Тот же Джао, к примеру, или же высланная вслед ему... Азула. Вот черт! Совсем забыл про принцессу, готовую насадить мою голову на вертел при любом удобном случае. Её же сразу Озай отправил, стоило прийти вести о пропаже адмирала, а после там какая-то заварушка с Зуко и дядей Айро, после чего они вроде ушли в подполье. В царство Земли, если быть точным, то есть они где-то рядом чисто теоретически ошиваются, прячась точно так же, как мы. На лице сама собой возникает гаденькая улыбочка, а ладони потираются друг о друга. — Аанг, — вырывает из мыслей встревоженный голос Катары, после чего та кивает на дымок вдалеке. — Выбора у нас уже нет. Заходим в пещеру под злое бормотание Сокки, который пытался на ходу высечь искру для факела. Почему бы просто не полететь дальше? Сделаем с Катарой свой старый трюк и спрячем пирожка за облаками, доберемся до Ба Синг Се, пойдем к Буми? Зачем такие сложности вот, что я такое сделал этому миру уже, вроде бы добро творил. Пытался вот перевоспитать принца огненного, к себе зазывал, вроде даже семя идеи вступления в гарем зародил в его красивой головушке, а вселенной и это не нравится. Или та просто заскучала и решила повеселиться, потому что не проходит и пяти минут, как вход в пещеру заваливает камнями, а мы остаемся одни в темноте. Ну просто шикарно, не зря чуйка с самого утра зудела. — В случае чего первыми мы съедим вас как виновников, — развожу руками в стороны, мол, таков расклад, стоит Чонгу начать что-то в очередной раз заливать. — Вас не жалко, — добавляет друг и скалится, поднимая брови, что выглядит в свете факела довольно угрожающе. Бродить в темноте без каких-либо ориентиров, ещё и с постепенно начинающей паниковать Катарой, то ещё удовольствие. Вообще не только у неё нервы сдавали, мы тут все такие, но подругу что-то прям накрыло. Вцепилась в меня так, что и клещи позавидуют, сжала мою ладонь своей и мужественно делала вид, что всё в порядке. Я занимался тем же, потому что с каждой проведенной взаперти минутой факелы горели всё хуже, постепенно потухая, того гляди будем на ощупь двигаться, боясь свалиться в яму или врезаться в стену. И хиппи ещё эти стенают о своей любви под ухо, заладили. Бесит. Сжимаю пальцами переносицу, стоит Сокке в очередной раз сделать петлю и оказаться на изначальной точке, приведя и нас с собой. — Может быть подкоп? — повернулся я в сторону Катары и стал бить ногой по земле, оценивая. — Прокопаем под камнями и выйдем, делов-то на сутки. — Не уверена, что выдержу тут так долго, — дернула та уголком губ и вздохнула. — Может и правда всё дело в любви? — Только не говори, что поверила в эти бредни, иначе я разочаруюсь. — Сам подумай, мы уже два часа кружим на одном месте, а ведь тут просто прямая дорога, каждый раз почему-то заканчивающаяся в начале. — Скорее всего мы сворачиваем где-то не там и... — Да пошло оно всё! — закричал Сокка, перебив меня. — Я съем эту карту, если не прав, но эти тоннели меняются, потому что другого объяснения я не нахожу. — Открой своё сердце любви и она покажет дорогу истины, — пропел в ответ Чонг. Бровь у меня задергалась, подозрительно напоминая нервный тик в перспективе развития, Катара же сжала ладони сильнее, поджимая губы. Заканчивать в непонятной дыре никому не хотелось, тем более мне, столько дел ведь не сделано, столько граней реальности не изучено, не говоря уже про плоскости, особенно горизонтальную. Умереть с Катарой и Соккой, конечно, не так плохо, тут вот еще Пирожочек есть, Моморион, почти вся семья, лишь мужа нет, но всё равно как-то не тянет. Задумчиво чешу макушку, но ничего путного в голову не лезет. Начинаются проблемы минут пятнадцать спустя, когда Сокка особенно эмоционально расписывает Чонгу и его шайке всё, что думает на счет их мировоззрения. В начале какой-то странный свист, заставивший всех замереть, прислушиваясь, а в следующую секунду на меня налетает какая-то невиданная фиговина, шипя. Летучая мышь с помесью волка и я даже не хочу думать о том, что заставило бедное животное появиться на свет, потому что, серьезно, летучая мышь и волк? Это как возможно, вы размеры видели этих двух представителей, в природе не особо часто пересекающихся, если пересекающихся вообще? Я так сильно ушел в себя, очнувшись лишь на другой стороне нового завала, отрезанный от Сокки на пару с Катарой и Пирожочком. Моморион, шайка хиппи и мой лучший друг остались с другой стороны. Да поможет Сокке Агни, чтобы не убить по тихому Чонга. * * * Дядю Айро так разнесло, что Зуко стало действительно страшно. Они на вражеской территории без каких либо средств, поддержки родины и без самой этой родины, которая решила от них избавиться. Перспектива не ахти какая, а старик ещё отчебучил непонятно что, создав возможность принцу остаться и вовсе одному, убитому горем. Зуко в таком случае даже не знает, что сделает, но это явно будет нечто очень-очень глупое. Например, вызвать на Агни Кай Азулу и умереть в поединке, пытаясь покинуть мир пораньше. Так себе планы на будущее, но принц отчаянно не представляет жизни в подобных условиях без дяди, тот ведь его считай вырастил, с малолетства заботясь и за отца, и за мать. — Мы путешественники, странствуем в поисках лучшей жизни и места для открытия своей чайной лавки, — Айро улыбается, но с его лицом выглядит угрожающе. — Это мой племянник Ли, но его назвали в честь отца, поэтому все зовут его Младший. Но в такие моменты принцу хочется лишь ударить дядю по голове, чтобы перестал придуриваться. Он же великий генерал, а не клоун, в самом деле. — А это мой дядя Муши и я называю его Проблемой, — цедит сквозь зубы и прячет лицо под полами шляпы, стоит знахарке попытаться заглянуть. Маскировка так себе, но другой не нашлось. Специальных косметических кремов для лица у Зуко отродясь не было, пусть он и был знаком с ними благодаря дворцовому образованию, да и не факт, что те смогут замазать такой шрам. Вещи, что на них надеты, были без спроса украдены с вешалок каких-то местных жителей, попавшихся по пути. Особого выбора там не было, так что ткань была простой, не слишком мягкой, но хотя бы дышащей. Жить можно, особенно когда хочется, но внутренний принц отчаянно бесился, требуя себе что-нибудь в соответствии званию и происхождению. Перебесится, тут бы просто выжить получилось. Пока спорил сам с собой, не заметил момента смены локации. Айро, старый сердцеед, умудрился напроситься к знахарке на ужин с матерью. Точнее, девушка сама предложила, отчаявшись строить Зуко глазки, но тому было как-то параллельно, он переживал экзистенциальный кризис момента, пытаясь найти положительные стороны изгнания. Пока что из очевидного была лишь возможность примкнуть к Аватару и попытаться то ли умыкнуть его под покровом ночи, то ли просто попросить поехать с ним, вернуть честь, а после к обеду вернуться и спасти того от смерти неминуемой. Один раз он уже сделал это, будучи Синей Маской, а ведь Аанг его выручал больше, чем раз, ничего не требуя взамен. Разве что просил вступить в гарем, но это бред и Зуко думать в эту сторону решительно отказывался. Ужин прошел как-то никак, мимо уж точно. Зуко послушал грустную историю о том, как плохие люди огня напали на деревню, что сделали с семьей знахарки, имя которой принцу не запомнилось, покивал для вежливости и вновь впал в задумчивость. Вспоминал последнее сражение с Азулой, как та с легкостью блокировала все его удары даже без магии, составлял расписание тренировок, доступных в режиме беженцев и потому вновь пролетел с темой обсуждения. Не заморачиваясь, поблагодарил радушных хозяек и вышел на веранду, желая проветриться. Странный вышел вечер, такой простой и даже скучный, просто женщина с дочерью, вкусная еда и тишина. Никакого напряга, никаких интриг, веселья. Наверное именно так выглядит семейный ужин после тяжелого рабочего дня, когда примерный муж возвращается в объятия не менее примерной жены, а после они идут в спальню, чтобы просто лечь спать, иногда даже в отдельных кроватях. Скучно. Зуко такое не привлекало, хотелось чего-то более активного, хотя бы поспорить с кем о чем-либо, на крайняк лежать в обнимку и обсуждать насущие дела. Медитации всегда успокаивали, помогая очистить разум, так что и в этот раз принц не стал изобретать велосипед. Мысли метались, отвлекая от главных, то и дело уводя к другим темам. Например к тому, что со всей этой погоней у Зуко из головы как-то совершенно выпала Мей, считавшая себя его девушкой. Интересно, она всё ещё хочет стать будущей женой Лорда Огня или уже переболела? * * * Не знаю даже, что за чудо снизошло к нам сверху, какие такие боги земли и камней послали своё благословение или это действительно было так просто на самом деле, но выход мы нашли буквально минут через пятнадцать. Круглый такой, каменный, сразу видно, что работа покорителей. Попытались с Катарой найти переключатель или замок с ручкой, но ничего не было, попытки толкать тоже успехом не увенчались. Закусил губу и свистнул Пирожочка, подзывая на помощь. Зубр мой быстро смекнул невысказанную просьбу, ох уж эта наша связь человек-фамильяр, после чего как разбежался, в пару раз вынося преграду. Обрадовались, рванув внутрь, но оказались не на свободе, а в какой-то части заброшенного то ли храма, то ли подвала. Стремно очень, скажу вам, плесенью пахнет и сыростью, паутиной каждый угол заполнен. Так себе отель, не советую, максимум три из десяти, Аппа и вовсе за низкие двери поставил единицу, хотя за вырезание на скале можно еще балл накинуть. История влюблённых меня не впечатлила, говоря откровенно, а вот сам факт учёбы у барсуков — вполне. Если мы, кочевники воздуха, учились у зубров, то маги земли взяли пример с барсуков так же, как маги огня у драконов, а маги воды у рыб. Сумасшествие какое-то, право слово, сами то животные сейчас магию использовать почти не могут, взять хотя бы Аппу: воздушные пасы, довольно сильные, но в повседневной жизни особо не востребованные. Причем на этом его магия и заканчивается, разве что еще полет, то есть левитация — это да, это вещь шикарная, но, опять же, не всегда уместная. — Ты сейчас можешь подумать, что я сошла с ума, — начала Катара, привлекая моё внимание. — Но на всех изображениях они целуются. И статуя эта такая же. Я вскинул голову, поднял факел и хмыкнул. А ведь правда, раз здесь столько посвящено любви, то может сработать. На лице сама по себе возникла гаденькая улыбочка, а Катара слегка покраснела, поняв, что я оценил её посыл. — Неужели небеса разверзлись, раз ты решила обратить свой взор на меня, о будущая жена? — весело пропел я и приблизился, зажимая девчонку между собой и скалой. — Поверить не могу, что это случилось. — Я сейчас передумаю, — начала было Катара, но отвела взгляд, смущаясь. — И я ничего не предлагала ещё. — Как идеальный парень могу заявить, что мне не нужны слова для понимания твоих желаний. Сказал так пафосно, что засмеялся, тем самым разрушая немного натянувшуюся атмосферу. Катара закатила глаза, буркнув себе что-то под нос, после чего потянула к себе за ладонь. Я приготовился, вытянул губы и встал на носочки, желая быстро чмокнуть, но девушка в последний момент засмущалась, отворачивая голову так, что поцелуй ушел в щеку. Приятно, конечно, но целью было не это. Приподнимаю бровь в надежде, что она поймет мой скепсис, после чего подхватываю острый подбородок двумя пальцами и наклоняю к себе, вжимаясь в мягкие губы. Катара потрясенно распахивает глаза, не веря, что я это сделал, на что лишь смеюсь и отстраняюсь, облизывая губы. Даже не поцелуй, лишь легкий чмок, а она такая красная. — Не сработало, — грустно вздыхаю, когда обстановка не меняется, нарочито делая вид, что ничего не произошло. — Есть ещё идеи? — Ты... — хлопает глазами, подносит пальцы к губам и касается кончиками. — Я... Аанг. — Не придавай простым вещам сложный смысл, детка, — хихикаю, представляя себя её глазами со своим этим писклявым детским голосом. — Сокка же не умер из-за поцелуя со мной. — Вы серьезно целовались? — вытаращилась она на меня, в миг растеряв всю свою красноту. — Я ведь шутила, не думала даже... как это было? — У него губы тоньше и жестче, но если двигать ими, то всё равно приятно. Обожаю эту реакцию шока и стресса на чужом лице, особенно на красивом и знакомом. Катара порывается ещё что-то спросить, но наш факел внезапно отдает концы и гаснет. Секунд десять стоит кромешная тьма, нарушаемая лишь нашим дыханием и грустными чмоками Пирожка, после чего кристаллы на потолке начинают сиять. Я чувствую, как мои брови поднимаются к волосам, а челюсть падает. Это так красиво. На выход лечу с крейсерской скоростью, таща на буксире и Катару. Аппа позади ликующе рычит, чуть ли не отплясывая, я создаю воздушную сферу, подхватываю девушку на руки и пускаюсь вперед. Она тяжелая, в смысле для меня, ведь сейчас я меньше по массе, по росту, даже вот на носочки становлюсь, чтобы поцеловать, не говоря уже о прочем, но так хочется выбраться наружу, что на адреналине получается без проблем. Солнце встречает нас своими лучами, ветерок ласково обдувает постепенно отрастающие волосы, а я кружу радостно Катару, после чего заваливаюсь с ней же, не удержав вес. Падаем удачно, вовремя торможу воздухом, но вот в нос всё равно получаю. Катара тут же суетится, плавным движением высвобождая воду из фляги, чтобы начать лечение ушиба, но ей мешает вдребезги разлетевшиеся стены пещеры. Здесь однозначно нужен эпичный саундтрек и взрыв на фоне, потому что Сокку верхом на огроменном барсуке я никак увидеть не ожидал. Моморион тут же ластится, приземляясь в руки, я даже встать не успел, а уже завалился опять. Воин воды же гордо спускается с животинки с видом победителя. — Отныне называйте меня Соккой "покорителем барсуков", — ярко улыбается и подмигивает, махнув рукой животным. — Эти ребята мои лучшие друзья, серьезно, так ловко камни двигают, что жуть берет. А вы как выбрались? — Как сказал Чонг, — выразительно облизываю губы и подмигиваю. — Любовь покажет дорогу истины, стоит открыть своё сердце. — Фе, — тут же скривился друг, стоило мне закончить. — Я никогда больше не хочу об этом слышать. — Ревнуешь? — Разве что Катару. — Инцест — дело семейное, но... — Чего?! — Да ладно тебе, Сокка, я понял твой посыл. — Какой еще посыл, ты видишь то, чего нет. — Я вижу твою любовь, иди поцелую в носик, меня хватит на всех. — Да за что, лучше бы я остался в пещере. Барсуки, ребята, не бросайте меня! Катара лишь в очередной раз закатила глаза. И во что превращается её жизнь?