Отверженные

Жизнь до ужаса быстротечна: сегодня ты сидишь на ровном месте, пьёшь чай из отборных лепестков лотоса, а небо затягивает вишнёвая пелена, но уже завтра ты можешь оказаться прижатым к стене собственного поместья, моля о пощаде тех, кого раннее не считал за равных себе. Все, что казалось верным и неизменным — может обернуться в одночасье против тебя. Твои приближённые, тузы в рукавах, мнимая уверенность может погаснуть, а хищная улыбка превратиться в жалкое подобие осколков чувства собственного достоинства и желание сохранить лицо в последний миг своего существования. В этом и есть вся суть аристократического общества Сумеречной Англии. Кларисса с грохотом захлопнула Серую книгу, самодовольно улыбнувшись. Серая книга, содержащая точную копию книги Ковенанта, в который ангел Разиэль вписал руны, давно стали легализованы для использования нефелимами. Раньше Серую книгу презирали, несмотря на то, что она была создана не только самым сильным колдуном Шотландии, но и сыном неба — нефелимом. Союз представителя Нижнего мира и сына Небес казался общественности Сумеречного мира кощунственным и ужасным. Колдун и нефелим смогли призвать ангела Разиэля с помощью кровавого ритуала крови, где страдали не только нефелимы, но и фейри, оборотни, колдуны и вампиры. Этот ритуал стал самым кровавым в истории, но именно благодаря ему Сумеречные охотники смогли обуздать силу демонов. — История относительна, — заявила Кларисса, скривив губы в давильной усмешке, отстукивая музыкальными пальцами по корочке легендарного издания, ангельскую мелодию Шопена. Не получив ответ на свой вопрос, она обернулась полубоком, искоса глядя в угол своего рабочего кабинета. Тяжёлые тёмно-синие занавески поддерживали мрак в комнате, создавая небольшую тень в углу. Кларисса скучающе зевнула, разворачивая болотное кресло с мягкой обивкой в сторону угла. Расположившись на нём вновь, она в ожидании скрестила руки на груди, взглядом выделяя давно знакомую фигуру из тени. — Что ты думаешь по этому поводу, Себастьян? — без энтузиазма повторила она, непроизвольно сменив позу на более расслабленную: отпустив левую руку на колени, правая же рука согнулась в локте и уперлась в дубовый рабочий стол, кистью поддерживая голову молодой графини, уперевшись в щёку. Из тени выступил светловолосый молодой человек на вид лет двадцати семи от роду. Его чёрные, как уголь, глаза, недобро сверкнули в дневном свете. Высокие скулы выдавали в нём аристократические черты, а лисья ухмылка напоминала Клариссе, что прежде всего перед ней демон, а потом уже — личный дворецкий. — История — ветер, который вырывает из прошлого имена, события и даты, и гонит их перед собой в будущее, — вкрадчиво ответил Себастьян. — Никогда не знаешь, будет ли этот ветер попутным. Удовлетворенная ответом Кларисса отвернулась к окну, вглядываясь в слабый проблеск света между тяжёлыми занавесками. — Думаю, — протянула она, — в моих силах повернуть его на север, — рисуя указательным пальцем в воздухе направление, молвила она. — И тогда время сможет стать моим союзником. — Но история неподвластна времени, — возразил дворецкий. — Возможно, но ход времени способен замедлить ход истории, — иронично подметила она, переводя взгляд ярко-зелёных глаз на собеседника. — Вы слишком самоуверенны, Госпожа, — с некой издёвкой отозвался Себастьян, криво ухмыляясь. — А иначе быть не может, — согласилась графиня. — Я должна получить все ответы и поквитаться с теми, кто хотел прервать мою историю и забрать моё время. Чтобы достичь пика цели, человек всегда должен быть самоуверен. Себастьян криво улыбнулся, облокотившись руками по обе стороны от графини, он низко наклонился к её лицу, чтобы их глаза были на одном уровне, а горячее дыхание опаляло её лицо. — Вы потеряли память после пожара в родовом гнезде Фэйрчайлд, — надменно произнес он, вклинившись взглядом в её перепуганные глаза. — И вот Вы пытаетесь найти убийц и предателей, хотя Вы, Госпожа, даже не помните лица собственного отца и местонахождения Вашего поместья. Мало кто знает, что нынешний дом Фэйрчайлд лишь фикция, которая и в подметки не годится оригиналу, — уверенный в своей правоте, продолжал Себастьян, отчего Кларисса напряглась, смело выдерживая взгляд личного демона. — Четыре года не принесли Вам ровным счетом ничего, кроме как звание Пиковой дамы в чёрной колоде Королевы Британии. В состоянии аффекта четырехлетней давности Вы частично потеряли память, и теперь, позвольте спросить, кто вы — человек без прошлого? Кларисса замерла, поджав губы, по-прежнему не отводя взгляд от Себастьяна. Она знала, что демонам свойственно питаться человеческими эмоциями, будь то страх, любовь, злость или ненависть. Жизнь с демоном научила её держать себя под контролем и не усугубляться подступающим эмоциям и признакам гнева. Вспомнив это, она на зло своему дворецкому прикрыла свои глаза, а затем, выдержав театральную паузу, резко распахнула их, звонко рассмеявшись ему в лицо. Безумный смех эхом отражался в стенах кабинета, ни один мускул на лице демона-дворецкого не дрогнул. — Рано или поздно всё тайное становится явным, — без толи сомнений ответила она, в зловещей усмешки скривив курносый нос. — Я уверена, что найду ответы, и мне всё равно, сколько для этого понадобится времени. Я готова положить на это хоть всю жизнь, но всё же достигнуть своей цели. Себастьян долго смотрел в её горящие опасным пламенем глаза. Она уже не была той запуганной в пожаре девчушкой, с которой он заключил контракт четыре года назад. Она была уже не той, которая со слезами на глазах отрекалась от Бога, желая выжить любой ценой. Она не была из тех, кто только и думает, как удачно выскочить замуж и выпросить у отца новое выходное платье ко двору. Она была главой дома Фэйрчайлд. Она была Клариссой Адель Фэйрчайлд, девятнадцатилетней графиней, чья душа уже давно была в одном шагу от ада, но тем не менее её душа была чище всех остальных, и оттого столь желанна и ценна для Себастьяна. — Тогда, — произнёс он, — у нас появилась одна лазейка. С этими словами он отпрянул от рабочего стола Клариссы и, поправив и без того идеально выглаженный повседневный смокинг и нырнув рукой в правый карман пиджака, откуда достал конверт с небольшой лиловой печатью. Глаза Клариссы загорелись интересом. — Что это? — поинтересовалась она. — Распакуйте конверт и Вы все сами увидите, — ответил Дворецкий. Кларисса выхватила конверт из рук дворецкого и с интересом оглядела печать. Не находя инициалы отправителя, она хмыкнула и потянулась за канцелярским ножом для вскрытия писем, недолго думая, разрезала верхушку хрустящего конверта. Оттуда выпала маленькая бумажка, похожая на визитку и две фотографии. Зрачки девушки широко расширились, а пальцы бегло пробежались по маленькой бумажке с адресом. Затем Кларисса схватила фотографии, где было изображено фамильное гнездо Фэйрчайлдов. Она узнала его. — Клэри, не беги по лестнице, ты можешь упасть! — кричала Джослин, стараясь достучаться до шаловливой рыжей девчушки. — Мама, ничего такого не случиться, — заливаясь смехом, прокричала она, скатываясь по перилам мраморной лестницы. Кларисса, не рассчитав свои силы, упала на пол, а затем, скатилась кубарем к двери, которая вела в подвал. На удивление, дверь оказалась не заперта и поэтому, как только девочка прикатилась к ней, её тело протолкнуло дверь и она упала вниз, больно стукаясь об каменные ступеньки. Голос матери пропал из зоны досягаемости слуха девочки и она, прокатившись по всем ступенькам, оказалась на полу сырого подземелья. Она огляделась и, несмотря на темноту не испугалась, а осторожно шагнула вперед. Девочка достала из кармана клетчатого платья ведьмин огонь и шла, освещая себе путь. Впереди была дверь, откуда лился слабый свет потухающей свечи. Она робко приоткрыла дверь и осмотрелась. Это помещение напоминало рабочий кабинет, где были собраны всевозможные склянки, редкие книги, а в отдельных бутылочках были видны заспиртованные органы и скелеты подводных фейри. Клэри брезгливо сморщила носик, но решилась зайти и рассмотреть всё как можно детальнее. Эта часть поместья была ей не знакома, и девочка готова была это исправить. Она подошла к столу из красного дерева и увидела на нём разные чертежи. На столе были книги и копия кодекса Сумеречных охотников на латыни. Книги были разных размеров и цветов, но внимание девочки привлек именно кодекс. Было видно, что книга не совсем закрыта. Половина страниц закрытой книги прогибались под каким-то грузом. Клэри открыла кодекс и увидела, что в книге заключена золотая подвеска в виде ангела с механическими крыльями. Она никогда не видела столь искусной ювелирной работы и, недолго думая, схватила кулон и надела его себе на шею. Услышав цоканье каблуков девочка поняла, что это мама спускается за ней, чтобы наругать за то, что она попала в тайный подвал, в который ей строго на строго было запрещено ступать. Она уже хотела сдаться с поличным и пойти ей на встречу, но на глаза неожиданно попалась неприметная деревянная шкатулка с инициалами «Д.К.М». Кларисса уже хотела потянуться, чтобы открыть её, но сильная хватка матери остановила её руку, и девочка испуганно пискнула и обернулась, пряча под топ платья механического ангела. Клэри в растерянности отбросила фотографии и интуитивно дотронулась до шеи, нащупав цепочку под горловиной платья. К ней стали возвращаться воспоминания, пусть и урывками. Лучшие врачи Британии прогнозировали ей это, но она не верила. Но сейчас, она была искренне рада, что ошибалась, не доверяя им. Себастьян с наслаждением наблюдал за её реакцией. В тот момент Кларисса облегчённо вздохнула, отмечая, что единственное, о чём не знает Себастьян — это о наличии у неё механического ангела. Скорее всего, дворецкий воспринял её минутный порыв как шок, с которым к ней пришли осколки воспоминаний. Но девушка прекрасно знала, что он из тех людей, кто просчитывает все шаги на два вперед. — Ты знал… — прошептала она с округлившимися от удивления глазами, — что в этом конверте есть и фотографии, и координаты местоположения поместья. Тогда к чему был весь этот фарс? — У каждой истории должна быть своя изюминка, Госпожа, — поклонился он. Снизу вверх глядя на Клариссу, он хитро улыбнулся, будто знал, что сейчас скажет его Госпожа. Кларисса вновь бросила задумчивый взгляд на бумажку и снимки. Сложив их в ровную стопку, и постучав ей по рабочему столу, чтобы выровнять, она поднялась со своего места и с гордым видом произнесла, приподняв подбородок, чтобы зрительно казаться выше. — Мы отправляемся в Идрис.

* * *

Кларисса всегда знала, что её родиной являлся Идрис, сердце и душа Сумеречных охотников. Но Идрис был таким бескрайним, что она не знала, где нужно искать родовое поместье. Учитывая то, что она до этого момента даже не знала, какое оно имеет вид. Воспользовавшись порталом, Кларисса и Себастьян оказались на пепелище. На обугленной, безжизненной земле не было ни единой травинки. Остались лишь чёрные камни обгорелые палки и брёвна. Собрав всю волю в кулак, графиня направилась к перекосившейся арке, которая была готова вот-вот обрушиться. Ржавые петли противно скрипели на ветру, навевая неприятное впечатление. Минув арку, Кларисса увидела полуразрушенное поместье из алого кирпича. Половина дома была полностью разрушена, вторая — неизвестным чудом осталась целой, но изрядно покошенной. На удивление, под ногами обнаружилась когда-то побелка. Опустившись на колени и подняв крупный кусок побелки, она повертела его в руках и, почувствовав присутствие за спиной, обернулась. За спиной был Себастьян, который всматривался вдаль, где на небе созревало алое зарево. — Кто бы мог подумать, что поместье рода Фэйрчайлд, чьим символом является пара крыльев фейри, создано из кроваво-красного кирпича… — задумчиво протянул он, даже не переводя взгляд на свою Госпожу. — Что ты имеешь в виду? — нахмурилась она, поднимаясь с колен. Отряхнув подол своего платья, она перегородила взор своему дворецком, вклинившись в его безмятежное лицо суровым взглядом. — Ничего, — налегке ответил он. Хотя Клариссе не составило труда определить, что он о чем-то темнит. — Я просто анализирую. С этими словами он направился в сторону поместья и Кларисса последовала за ним, не задавая лишних вопросов. Она уже давно решила для себя, что если сейчас она правду не вытянет, значит, она рано или поздно сама всплывет на поверхность. Оказавшись у центрального входа в поместье, о котором напоминала только серебряная дверь, Кларисса замерла, увидев гравировку на двери: «Potius est regnabit in infernis quam in caelis serve». На первый взгляд, она могла показаться совсем крохотной и незаметной, но Кларисса от рождения была очень наблюдательной. Над фразой был небольшой рисунок в кругу, где искусно была выполнена утренняя звезда. Графиня безмолвно ужаснулась, понимая, что утренняя звезда носит иное имя как Звезда Люцифера. Но что эта символика забыла на двери поместья Фэйрчайлд? — Лучше царствовать в аду, чем служить на небесах, — перевёл Себастьян, коснувшись ладонью гравировки. — В переводчиках не нуждаюсь, — отрезала графиня, даже не одарив взглядом своего слугу. Ей претила демоническая сущность Себастьяна, но она прекрасно понимала, что если бы не он, то она бы давно была мертва. Себастьян, будто прочитав её мысли, скривил губы в самодовольной улыбке, и обойдя Клариссу, приоткрыл дверь поместья и протянул руку в приветственном жесте, приглашая войти. — Прошу Вас, моя Госпожа. Кларисса недовольно фыркнула, проигнорировав руку дворецкого, она вошла внутрь. В доме не осталось ничего, что могло рассказать о былом величии родового гнезда семьи Фэйрчайлд. Всё было сожжено дотла, но та лестница из воспоминаний Клариссы была цела, хоть и запачкана в копоти. В голове девушки вновь всплывает ведение и она прекрасно знает, где ей нужно искать ответы. Под лестницей уже не было двери, вместо неё красовалась огромная дыра. Кларисса бросилась к этой дыре, намереваясь попасть в подземелье, но сильная мужская рука схватила её за локоть и развернула к себе лицом. Себастьян прожигал её стальным взглядом, не намереваясь пускать дальше. — Это может быть опасно, — сказал он. «Как же он беспокоится за душу человека, которая положена ему по контракту» — скривившись в отвращении, подумала графиня, резко дернув локоть, тем самым освобождая свою руку. Себастьян готовился вновь схватить её, но она выставила перед собой ладонь в предупреждающем жесте. — Я приказываю тебе, — громко воскликнула Кларисса, — оставить меня в покое. И не смей следовать за мной в это подземелье. Слушай внимательно то, что говорит тебе твоя Госпожа. Глаза девушки опасно потемнели, а правый глаз блеснул опасным синем оттенком. Себастьян недовольно покосился на графиню, но промолчал. Он не мог ослушаться воли своей Госпожи по условиям сделки. Кларисса победоносно вскинула подбородок и направилась в дыру под лестницей, ведущую в тайную комнату. Себастьян так и остался около лестницы, презрительно фыркнул, доставая из кармана механические часы на длинной серебряной цепи, прикидывая, через какое время его Госпоже понадобится помощь. Демон знал, что смена цвета глаз — один из недобрых знаков, которые преследуют графиню после заключения контракта. Девушка спустилась в подземелье. В нос ударил знакомый запах сырости, а с потолка показался рой летучих мышей. Она, как и четырнадцать лет назад, достала из кармана юбки ведьмин огонь, его синем пламенем отпугивая летучих мышей. Мыши истошно завизжали, вновь прячась по тёмным углам. Кларисса, смотря под ноги шла вперед. Показалась знакомая дверь, от которой остались лишь торчащие палки, служившие основанием, и несколько петлей, поддерживающих их. Графиня поспешно зашла в помещение, пробежавшись глазами по плачевной картине: сквозняк трепал на ветру пепел сгоревших книг, на полу в хаотичном порядке валялись разбитые склянки, остатки заспиртованных существ были скукожены и приобрели противный тёмно-бордовый оттенок. На удивление девушки, на столе лежали две целые и нетронутые пламенем вещи — кодекс Сумеречных охотников на латыни и та самая шкатулка из снов Клариссы. Это показалось ей более чем странным. Поместье Фэйрчайлдов пылало. Алые языки пламени поглощали дом, практически не оставляя просвета, чтобы его покинуть. Бордовая кровь струилась по дорогим фамильным коврам, а нечеловеческие крики заглушали лязги сабель и свисты пистолетов. Пятнадцатилетняя Кларисса с ужасом сжимала в руках окровавленное тело матери, из горла которой, струилась остывшая кровь. Давясь собственными слезами, она оттащила её в угол зала, спрятавшись за занавеску, ещё не до конца осознавая, что Джослин уже никто не поможет. Ночная рубаха девушки впитывала кровь матери, рыжие вьющиеся волосы дыбом торчали в разные стороны, а лицо кривилось от боли. Спрятавшись за тяжёлыми занавесками цвета спелой вишни, она до крови закусила кулак, подавляя в себе крики ужаса и душераздирающие слёзы. В голове маячили все известные ей молитвы, но Бог будто не слышал её, отвергая все мольбы о помощи. Клэри было страшно и она не могла поверить, что это сейчас происходит именно с ней и её матерью. Она читала много романов о дворцовых переворотах, жестоких убийствах и предательствах, но она даже представить не могла, что когда-то сюжеты исторических романов сыграют с ней в сто крат ещё более жестокую шутку. Внезапно тяжёлая занавеска с лязгом рвётся по швам, и взору Клариссы представляются протестанты Сумеречной Британии — Круг. Мать всегда отзывалась о них, как о сборище грязных фанатиков, чьё мировоззрение искажено ненавистью к представителям Нижнего мира. Один из них жестоко дёрнул Клариссу за локоть, отрывая её от бездыханного тела матери. Девушка плакала, кричала так, что стены эхом повторяли её вопль, царапалась и вырывалась всеми силами. Её с силой отбросили на пол в середину горящего зала и начали пинать, чтобы немного усмирить её. Из губы брызнула тонкая струя крови, а руки затряслись от подступающего безумия. Она не понимала, чем заслужила такое. Чем прогневалась перед Создателем и почему он не слышит её молитвы? Участники круга заключили её в плотное кольцо, читая какие-то заклинания на старинном румынском языке. Мир в глазах Клэри закружился, когда один из них, подошёл к ней с раскалённой кочергой в руках, у которой вместо острия была выбита символика Круга. Клэри вновь хотела закричать, но голос будто застрял у неё горле, лишая её последнего вздоха. Она не могла пошевелиться, будто ноги проткнуло тысяча игл. В глазах на мгновение потемнело, а в сознание проник бархатный, ровный голос с чарующим тембром, который казался каким-то далёким и чарующим. — Тебе страшно? — поинтересовался голос, отчего по телу девушки пробежалась стая пугливых мурашек. — Да, — одними губами ответила она, страшась того, что происходит вне. Послышался звонкий смех, а вместе с ним показалось, будто треснуло несколько зеркал. — Тот, кто однажды отверг веру не сможет пройти в Врата Господни, — мужской голос промолвил тихо, словно заглушая злорадный хохот представителей Круга. — Готова ли ты отречься от господа и повиноваться воле случая, на поводу своего страха? Кларисса всхлипнула, почувствовав адское жжение. Чёрный омут растворился в воздухе, уступая место картинке реальности. Её держало пятеро мужчина, а она, беспомощно брыкаясь, наконец смогла выдать душераздирающие вопли. — Может ли тебя призвать та, которая ещё остатком своего сознания верует в Бога? — прошептала она, как только к её запястью приблизилась метка Круга. Злорадный хохот раздался в зале, и Кларисса не сразу поняла, что этот хохот теперь слышит не одна она. Ей резко впечатали метку в запястье, где пробегали синие вены. На последнем дыхании девушка крикнула, что есть мочи. — Взываю тебя! — кричала она, понимая, что при вере Сумеречных охотников совершает кощунственный поступок, отрекаясь от веры. Она могла умереть достойно, но Клэри понимала, что готова пойти против своих убеждений. Она готова умереть, она не боялась умереть. Но Кларисса не желала умереть вот так: с меткой Круга на запястье, как жалкая предательница рода Сумеречных охотников. — Спрошу лишь единожды, — с насмешкой произнес голос. В этот момент Клэри с ужасом заметила, как из ушей преступников валит пар и сочится свежая кровь, — готова ли ты заключить со мной контракт? — Довольно! — крикнула она, желая спрятаться от этого кошмара. — Мы заключим контракт, и ты исполнишь моё желание. Тела противников начали плавиться, на искажённых лицах выступали кровавые ожоги. Их слёзы разъедали остатки живой кожи на их лицах. Руки тряслись, а ноги подкашивались. Они кричали подобно диким зверям, и все отползали от Клэри, сгорая в адском пламени. — Как пожелаете, — голос смягчился, — моя Госпожа. Из пламени вышел высокий молодой человек и галантно протянул Клариссе руку, сверкнув ослепительной улыбкой. Он был приятной наружности, но его демонические глаза выдавали его истинную сущность. Это был Себастьян. Из воспоминаний девушку вывел грохот сдвигающихся плит и крошки рыхлой земли, которая сыпется с потолка прямо ей на голову. Она подхватила заветную шкатулку с неизвестными ей инициалами и кодекс, бегло находя в помещении зеркало. Оно было разбито: маленькие кусочки осыпались вместе с тряской дома, в оправе осталось три осколка, торчащие из неё словно колючки дикобраза. Кларисса приблизилась к нему, с ужасом обнаружив, что один её глаз из живого зеленого превратился в морской синий. В одно мгновение зрачок Клариссы побелел, из него начали тянуться несколько белых нитей, в конечном итоге которые превращались в ужасную пентаграмму — прямое свидетельство связи с демоном. Пентаграмма активировалась тогда, когда графине грозила смертельная опасность или когда та пребывала в гневе. Одно из двух — третьего не дано. Тем временем, земля с потолка превращалась в горькую пыль. Девушка закашлялась, стягивая с кисти белоснежную перчатку и прикрывая ей рот. Она направилась к выходу, прихватив с собой кодекс и шкатулку. Обгоревшая мебель начала рушиться, девушка, что есть мочи рванула в сторону выхода. Она почти достигла выхода, как огромный обугленный шкаф настиг её, но чья-то крепкая рука с нечеловеческой силой и ловкостью вовремя перехватила его. Кларисса в испуге подняла глаза, перчатка выпала из её руки. Он несдержанно закатил глаза, считая глупым фарсом удивлённый взгляд своей Госпожи. За четыре года он никогда не оставлял её в опасности, буквально чувствуя и видя в её глазах приближающуюся опасность. Резким рывком он притянул её к своей груди. Кларисса крепко прижалась к нему, зарываясь носом в плечо дворецкого, чтобы не дышать пылью и песком с разрушенных стен. Себастьян щёлкнул пальцами и они закружились в красной дымке, которая позже растворилась в помещении, будто её вовсе и не было. Кларисса закрыла глаза. Распахнув глаза, она увидела перед собой Себастьяна, который все ещё придерживал её в руках. Они оказались в жухлом саду, наблюдая за тем, как рушится вторая часть поместья. Девушка робко прижималась к его груди, крепко сжимая в руках шкатулку и кодекс. — Почему это происходит? — неверующе прошептала она, заглядывая в тёмные глаза демона. — Энергетика местности не выдержала того, что тут раскрылся портал, через который мы вошли, — ответил Себастьян, не глядя на неё. Наконец, он отпустил Клариссу и с интересом уставился на спасённые вещи. Приметив в её руках шкатулку с инициалами «Д.К.М», он криво ухмыльнулся, но в глазах его мелькнул страх вперемешку с внутренним торжеством, что не укрылось от глаз Клариссы. Она отшатнулась от него, не решаясь задавать вопросы. Но девушка прекрасно понимала, что это путешествие в Идрис было выгодно не ей одной. Так что нужно Себастьяну? Она обязательно выяснит это, но прежде Кларисса заметила огненную вспышку, которая, при взгляде на неё начинала тлеть и превращаться в аккуратно сложенное послание. Графиня подхватила послание и прочла его. Её губы тронула лисья ухмылка. — Позвольте узнать, — проговорил Себастьян, издали заглядывая за её плечо, — что так порадовало мою Госпожу? — Завтра мы отправляемся на приём в дом Эрондейл. Джонатан хочет обсудить со мной некоторые детали. Себастьян ничего не ответил, а лишь махнул рукой, чтобы вызвать портал и отправиться обратно в Лондон. Кларисса проигнорировала его жест, вместе с этим она провела рукой по незнакомым инициалам: «Д.К.М». Теперь в её жизни появилась ещё одна весомая загадка, которую, без сомнений, она готова разгадать.