Нашествие Брутов?

Назад в прошлое Хибари-подросток с раздражением замахал рукой, разгоняя розовый дым. Только что в компании любознательной кошки он исследовал кабинет в поисках ключа, а тут снова… пару минут Кёя потратил на то, чтобы понять, где он вообще находится – не в заброшенном кинотеатре, который он покидал, а среди диких зарослей… точно, бывший зоопарк Кокуё-ленда. Но что он здесь делает? Точнее, почему сюда пришла его взрослая версия? Может, он погнался за Мукуро? Тогда бессовестный иллюзионист где-то поблизости! Глава ДК, выхватив тонфы, подозрительно осмотрелся и отправился на поиски своей жертвы. – Всем привет, – весело поздоровался Рёхей, кивнув подросткам. – Ты завтракал? – посочувствовал Гокудера, заметив в его руках деревянные палочки с зажатым между ними ломтиком бекона. – Погоди-ка… разве тебе можно бекон? Ты же спортсмен! – Мне всё можно, пока мой инспектор в юбке не видит! – парировал боксёр и в подтверждение своих слов быстро проглотил кусочек еды, затем выудил из кармана джинсов платок и принялся вытирать палочки. На нём красовалась футболка с надписью на английском «Экстремальный экстремал экстремально экстремалит экстрим и экстримит экстремальность». Под буквами расположилась непонятная животинка, которая, вероятно, и являлась той самой экстремальностью. Или результатом экстремалитизма. – Что у вас тут происходит? – Пытаемся собрать заряды Базуки, но, как видишь, тщетно, – пояснил Хаято. – А на мне она вообще сломалась, как видишь, так что куковать мне тут… до второго пришествия, только я ещё не решил, чьего. – Надейся, что кого-то из будущего, а не Бьякурана, – посоветовал Сасагава, сунул палочки в карман и, сделав пару шагов, ловко и бережно подхватил один из зарядов, который передал Такеши. – А чего стоим, кого ждём? Пока все по разочку в будущем побывают? – Да нет, – Ямамото, засмеявшись, осторожно вложил розовый шар в Базуку, – просто как-то… постоянно кто-то появляется. Кстати, классная футболка. – Спасибо. А кто появляется? – удивлённо спросил Хранитель Солнца. – Хибари-сан, Гокудера-кун, – принялся перечислять Цуна, загибая пальцы, – Мукуро, ты… вы… – Мукуро? – Сасагава обернулся и посмотрел на иллюзиониста, который невозмутимо стоял, прислонившись спиной к стене, и, покачивая трезубцем, делал вид, что происходящее его совершенно не касается. – Ну, Мукуро – это, конечно, аргумент. Рокудо чуть прищурился, но промолчал. Ламбо подошёл к Рёхею и задрал голову, оценивающе изучая его. Молодой человек присел на корточки. – Тебе же папа говорил, что не надо никому отдавать Базуку. Чего ты? – А чего они? – моментально надулся мальчик, готовясь разреветься. – Глопудера динамит кидал, я тоже хотел! А чего ему можно, а мне нельзя? Сасагава встал и обернулся к Хаято. Тот сжал губы в тонкую полоску. – Нет, не я! Точнее, не этот я, а тот. – Гокудера, у тебя снова дёргается глаз, – сочувственно заметил Хранитель Солнца. Подрывник зажмурился и закрыл глаза ладонью. – Не стоит так психовать. У нас у всех выдалась тяжёлая неделя… – Тяжёлая? – Хаято опустил руку. – Тяжёлая – это когда Хибари притащил мне древнее послание майя для расшифровки. Тяжёлая – это когда Десятый уехал по делам, а мы ходили вместо него в школу Ламбо. Тяжёлая – это когда ты приглашаешь нас на семейный ужин. Тяжёлая – это спиритический сеанс с Первыми. А неделя сейчас просто не-вы-но-си-ма. Потому что даже я уже готов признать, что идея Мукуро разрушить мир не такая уж и бредовая! А если срочно не произойдёт что-то хорошее, я ему ещё и помогу! Рокудо повернул голову, выдавая, что всё время он с интересом прислушивался к разговору. Цуна огорчённо посмотрел на Гокудеру. – У вас проблемы, да? – Нет-нет, Десятый, у нас всё в полном порядке, – торопливо заверил его Хранитель Урагана. Голос босса переключал в нём какой-то тайный рычаг, моментально успокаивая. – У нас отчёт Варии, который составляет Маммон, – добродушно пояснил Сасагава, чтобы как-то успокоить гипер-интуицию Цуны. – В такие моменты Гокудера и Хибари очень единодушны в своей ненависти к иллюзионистам. – А зачем вам отчёт Варии? – с любопытством спросил Такеши, перехватывая поудобнее Базуку. Одним глазом он приглядывал за Ламбо, который, заскучав, бродил поблизости, собирая ближайшие заряды. Он бормотал себе под нос какую-то считалочку и на счёт «пять» рассыпал шары снова. Хранители дружно вздрагивали, но высота была небольшая, так что им пока везло, и заряды не срабатывали. – Вот и я задаюсь тем же вопросом! – закатил глаза Гокудера. – Зачем? За что? Доколе? И могу поспорить, тот же вопрос возникает и у Варии! – Сочувствую, – искренне проговорил Цуна, хотя его ответ порядком успокоил – никаких страшных мафиозных дел, никаких угроз мирозданию, сплошь бумажная волокита. Скучно, зато безопасно. – Спасибо, Десятый, – Хаято буквально расцвёл. Сколько бы лет ему ни было, а отношение к Цуне по-прежнему оставалось восторженно-влюблённым, что, собственно, и породило шутки Мукуро о его ориентации. Пошутить в ответ не получалось – на все подколы и замечания иллюзионист так радостно отвечал «да!», что становилось как-то неловко. Если речь, конечно, не шла о каких-то извращениях типа некрофилии, поскольку у всей Вонголы к мертвецам было весьма неоднозначное отношение. – Так чего не собираем заряды? – встрепенулся Сасагава, озираясь. Ямамото протянул ему Базуку. – Если подержишь – буду собирать. Боюсь положить её на пол, вдруг сработает. В ней что-то сломалось. – Ну уж нет! – Хранитель Солнца отшатнулся, как от огня. – А если я с ней вернусь в будущее? – И что? – не понял мечник. Хаято, вздохнув, пояснил: – Если Базука попадёт в будущее, мы не сможем переправить её обратно, она настроена только в одну сторону. Возможно, если покопаться в ней… – сказано это было таким тоном, что сразу становилось ясно: ему не хочется не то, чтобы копаться – вообще трогать Базуку и находиться с ней в одном помещении. – Короче, она останется в нашем времени. – Ну и чёрт с ней, – выпалил Савада, вспоминая, сколько проблем принесло им чудное оружие. Гокудера с сожалением покачал головой. – Нет, Десятый, не выйдет. Ламбо будет пользоваться ей ещё где-то… в смысле, будет ею пользоваться, мы это помним. И если Базуки здесь не будет, то создастся… временной коллапс. – Как сказал один мой знакомый, – встрял Рёхей, – «я хотел утопить этот мир в море крови, а не порвать пространственно-временной континуум». – Интересные у тебя знакомые! – опешил Рокудо. – И кто это сказал? – Цитаты великих людей, – пояснил Сасагава и засмеялся. – Ты и сказал сегодня утром. – Великих? – переспросил Цуна. Гокудера бросил предостерегающий взгляд на боксёра, тот непринуждённо пожал плечами. – Присказка такая. Вернёмся к зарядам! – Вы рассыпали – вы и собирайте, – резонно отозвался туманник, брезгливо покосившись на лежащий неподалёку шар. – Ламбо-сан собирает! – гордо сообщил мальчик, демонстрируя горсть таких же. – Хотя должен Глопудера. – Прекрати меня так называть, – процедил тот. – Чёрт, я уже забыл, каким ты был невыносимым в детстве! – Глопудера, Гокудура, Глопудура! – тут же затараторил Ламбо, показывая язык. Мукуро отвернулся, но его дрожащие плечи недвусмысленно намекали, что он беззастенчиво хихикает. Хаято возвёл очи горе, а Рёхей развёл руками, как бы говоря – есть вещи, с которыми ничего не поделаешь. Ямамото присел на корточки и протянул Базуку в сторону Бовино. – Давай их сюда! – Сейчас Ламбо-сан покажет, какой он меткий! – мальчик замахнулся, и Цуна в ужасе всплеснул руками. – Ламбо, пожалуйста, не надо! Только не кидай! – Цуна, держи Базуку! – быстро сориентировался Такеши, сунув оружие испуганному другу и отталкивая его с линии огня. Последнее, что он увидел – окутавший взрослого Рёхея розовый дым, а затем такой же дым ринулся и к нему. Вперёд в будущее Ямамото насторожённо осмотрелся, но в комнате было пусто. Просто и со вкусом обставленная гостиная в европейском стиле. Не в разгар боя – и то хорошо. Такеши осторожно прокрался к окну и выглянул наружу. – Тото, у меня такое чувство, что мы больше не в Канзасе, – пробормотал он, разглядывая залитый ярким южным солнцем сад. – И даже не в стране Оз. Вероятнее всего, в Италии. Он вернулся к столу, у которого оказался: кружка кофе, блокнот и включённый планшет. Глаза мечника пробежались по строчкам на английском – какой-то форум, оружие, боезаряды… Ямамото протянул руку и, нащупав кнопку включения, заблокировал экран планшета, после чего аккуратно закрыл блокнот с пометками. Вопреки расхожему мнению, идиотом он не являлся, просто ему нравилось, когда все вокруг улыбались. В конце концов, многие клоуны в жизни были очень печальны. Такеши печальным не был, зато у него имелся маленький секрет: ещё в детстве, во время игр с товарищами, ему иногда казалось, что в решающий момент время вокруг будто замедляется, давая ему преимущество догнать и осалить кого-то или перехватить мяч. Став старше, он понял, что дело не во времени, а в нём самом – достаточно сосредоточиться, поставить цель – и вот он уже добегает до базы быстрее, чем ожидала команда противника, его мяч летит выше голов. Мир довольно интересен, если смотреть на него под таким углом. Видно каждую травинку на поле, а иногда кажется, что ты слышишь сердцебиение каждого игрока. В фильмах часто передают подобный эффект замедленной съёмкой, подросток ощущал это на себе. Такая весёлая игра – догнать, поймать, бросить, быть чуть впереди! Реборн называл это обострённым восприятием прирождённого киллера, Скуало считал прекрасными навыками мечника-убийцы, а отец отзывался просто – наследственность. Такеши не хотелось быть ни киллером, ни мечником, но что-то там, глубоко внутри, с самого детства требовало выпустить себя. И несколько лет назад мальчик пошёл в спорт – и то, что сидело внутри, успокоилось. Возможно, у него и имелось всё, что нужно хорошему киллеру или мечнику, включая особенности мышления, но куда больше для Ямамото значило воспитание, а отцу совершенно не хотелось, чтобы сын занимался чем-то подобным. Откуда тогда Такеши знал о прошлом отца? Он точно не помнил. Но отцу пришлось смириться с тем, что наследственность догнала Ямамото, и он предложил спрашивать всё, что потребуется, когда Такеши сочтёт, что время пришло. Когда время пришло, подросток внимательно выслушал историю семьи. Это было интересно и познавательно. Происходящее с Цуной он воспринимал гораздо серьёзнее, чем казалось, и очень сочувствовал приятелю – во что его втянули… Поэтому он предпочёл быть поблизости, чтобы, если потребуется, помочь Саваде. Игра, сопровождавшая Такеши по жизни, обрастала подробностями, становилась объёмнее, становилась самой жизнью. Впрочем, для Ямамото никогда особой разницы и не было. Пусть у него и какие-то там уникальные навыки, но он сам будет решать, как их применить. Поэтому то, что он сейчас увидел, он просто принял к сведению, принял как должное – что ж, этого и стоило ожидать. Главное – что он дома либо в месте, близком в его понимании к дому, раз уж он смог расслабиться и заняться делами семьи за чашечкой кофе. Все эти мысли проскользнули в мозгу Хранителя Дождя моментально, вызванные анализом поступившей информации. Заметно расслабившись, Такеши присел в кресло, подумав, что наиболее верным выходом будет просто дождаться, когда действие Базуки закончится. Хотя, конечно, безумно интересно, что там происходит, но ведь он же рано или поздно узнает всё. Краем глаза бейсболист вдруг уловил какое-то шевеление и тут же вскочил на ноги. Да так и замер, изумлённо хлопая глазами – из-за его кресла вышел самый натуральный кенгуру. В перебинтованных лапах он – точнее, она, судя по сумке на животе, – деловито держала чашку с блюдцем. – Кангарю? – осторожно уточнил Такеши. Жёлтые глаза коробочки сверкнули, и она, кивнув, протянула подростку правую лапу. Тот, улыбнувшись, пожал её. – Что ты здесь делаешь? Кенгуру, отпустив его ладонь, подалась назад и, задрав задние лапы, оперлась на хвост, покачиваясь на нём, как в кресле-качалке. При этом она, держа в левой лапе блюдце, правой поднесла чашку к пасти и сделала шумный глоток с самым что ни на есть степенно-аристократическим видом. Если бы строение лап позволяло, коробочка бы оттопырила мизинец. – О, – догадался Ямамото, наблюдая за ней, – то есть, мы с тобой тут пили чай, как два английский лорда, когда я своим появлением вас грубо прервал? Кенгуру перекатилась обратно на лапы и, кивнув, поставила чашку на низкий столик – Такеши машинально отметил, что животное всё-таки предпочитало чистую воду. – Замечательно, – Такеши почесал в затылке. – Но почему ты здесь? Ты же коробочка Рёхея, а сидишь со мной. Так и должно быть? Кенгуру указала лапой на планшет, а затем сунулась в свою сумку и, не переставая удивлять собеседника, вытащила бейсбольную биту и мячик. – Мы с тобой собирались поиграть, когда я закончу с работой?! – Кангарю кивнула и спрятала вещи обратно в сумку. – Ты удивительное существо! Значит, с Рёхеем ты боксируешь, а со мной – играешь в бейсбол? Может, ты на досуге ещё и с Хибари дерёшься, а с Гокудерой решаешь математические задачи? Коробочка не ответила и, забрав свою чашку, респектабельно сделала глоток. Ямамото уселся обратно в кресло, разглядывая её. В настоящем у неё шрамов ещё не было, а в несостоявшемся будущем они находились в других местах – во всяком случае, так ему казалось сейчас. Если коробочка – это Пламя, почему у неё оставались шрамы, как у настоящего животного? Так странно… – Я надеюсь, у всех здесь всё в порядке? – спросил мечник. Кенгуру кивнула и, подумав, подошла к шкафу, откуда поманила школьника к себе. – А можно? «А чего ж нельзя?» – пожала плечами Кангарю, и Ямамото с готовностью приблизился. Сасагава завернул за угол и остановился, услышав голоса – точнее, один человеческий голос, иногда перемежающийся собачьим лаем. Неизвестный размышлял вслух, как бы советуясь с животным: – А если овчарку? Они такие серьёзные, умные, подтянутые… – Ваф! – Зато чау-чау похожи на плюшевых мишек – наверное, обнимать их одно удовольствие. – Тяф! – Как думаешь, какую собаку хотела бы Наги? Маленькую и изящную или, наоборот, большую и сильную? – Р-гав! – Да, если большая и сильная побежит, Наги её за поводок не удержит… ой, привет, маленький хищник. Почему ты не с хозяином? Рёхей с любопытством выглянул из-за угла и обнаружил, что Ролл замер посреди коридора, а перед ним на корточках сидит тот самый странный мужчина в женском кимоно и с синей косой, который появлялся вместо Мукуро. Рядом с ним стоял, высунув язык, симпатичный пёсик Ямамото. Ёжик засопел и самым несчастным видом чихнул фиолетовым Пламенем Облака. Иллюзионист сокрушённо покачал головой. – Опять хозяин тебя перекормил Пламенем. Он закрылся у себя и очень разозлится, если я его побеспокою. А вообще, мы идём гулять, хочешь с нами? Дзиро приглашающе гавкнул и, подогнув передние лапы, положил голову на пол. Ролл деловито взобрался ему на макушку, и пёс выпрямился. Рокудо почесал ёжика в районе уха и задумчиво проговорил: – С другой стороны, у меня вроде как есть ключ. Если я открою дверь и передам тебя хозяину, то он, вероятно, и не прибьёт меня на месте? В смысле, ты сработаешь как смягчающий фактор… – с этими словами туманник поднялся на ноги и пошарил по карманам. Лицо его приобрело отрешённое выражение, и он проверил объёмные рукава. – Ойя. Кажется, мне вообще не стоит соваться к твоему хозяину. Кажется, я посеял ключ. И, кажется, где-то в прошлом… Ролл сочувственно засопел, а Дзиро огорчённо заскулил. Мукуро переплёл пальцы и уставился в потолок. – Только Хибари не говорите. Он до сих пор не может забыть, как я однажды посеял подписанный отчёт Скуало, бюрократ проклятый. А кому оно вообще надо, спрашивается? Во что мафию превратили, ужас. Даже и не прирезать никого, а если и прирежешь, то пиши докладную и лично предстань с ней пред ясными очами Цунаёши… – Дзиро сочувственно ткнулся влажным носом ему в ладонь. – Лучше вообще не взрослей, Рёхей Сасагава, – добавил Рокудо, круто развернувшись, и подросток отшатнулся, встретившись взглядом с разноцветными глазами. – Тут очень, очень скучно. – Почему? – чувство страха боксёру не было ведомо в принципе, а удивление быстро проходило, будучи не в состоянии устоять под экстремальным порывом энергии. Дзиро, виляя хвостом, бросился к подростку. Прыгать он не мог, опасаясь уронить Ролла, а потому просто дружелюбно гавкнул и потыкался носом в ладонь Рёхея. Тот не заставил себя упрашивать и с готовностью потрепал пса за ухом. – Потому что миру больше никто не угрожает, все боятся связываться с Цунаёши, – печально сообщил иллюзионист в порыве жалости к самому себе. – А подбить его на захват мира не удаётся. Никакой движухи, я от скуки ворую известнейшие драгоценные камни… чёрт, рубин я, кажется, тоже где-то потерял… я стал удручающе рассеянным, может, витаминов каких не хватает… – он помолчал и совсем грустно добавил. – А если бы тут рядом был Хибари, он бы сказал, что мозгов мне не хватает, а не витаминов. – Витамины можно устроить, а с мозгами сложнее, – заметил появившийся в клубах розового дыма взрослый Сасагава. Дзиро совершенно не возражал и получил новую порцию ласки уже от более привычного Друга Рёхея. – Я, конечно, слышал, что многие известные актёры и певцы страдали клинической депрессией, но вот только ты не начинай? Хочешь таблетки глотать? – Хочу щеночка, – отозвался Мукуро, поднимаясь на ноги. – Ну куда тебе щеночек? – боксёр устало вздохнул. – Ты о себе позаботиться не можешь, а собака – не дети, которые могут раздобыть себе еду, пока ты строишь коварные планы. Вспомни, в какой дыре ты жил, пока Цуна не уговорил тебя переселиться на подземную базу Вонголы. Давай-ка мы пройдём в медицинское крыло, и я возьму у тебя кровь на анализ? – Нет! – настроение туманника мигом изменилось. – Я точно знаю, что депрессия не диагностируется по составу крови! – Витамины проверим, – попытался убедить его Рёхей. Даже Дзиро заскулил, присоединяясь к уговорам. – А ты что, в этом разбираешься? – скептически уточнил Рокудо. – Что-то я не помню, чтобы ты биохимию учил. – Так анализ буду не я делать, а умная машинка, – выкрутился Хранитель Солнца. Иллюзионист угрожающе прищурился. – Если ты будешь колоть меня иголками, я тебя тоже уколю, только трезубцем! – Я тебя не буду колоть, – рассердился боксёр, – я тебе в нос дам, крови хватит! – Не-не-не, – запротестовал иллюзионист, от греха подальше сделав шаг назад. – Там же эта, как её… носовая слизь, такую кровь нельзя на анализ! – Вот и проверим, насколько машинка умная, – проворчал Сасагава, но всё-таки сжалился. – Ладно, тогда идём на кухню, найду тебе банан. – Зачем банан? – опешил от такой смены наказания Мукуро. – Потому что они богаты кальцием и поднимают настроение! То, что тебе надо. – Может, шоколадку? – с надеждой спросил туманник. – Она тоже поднимает настроение. – Мукуро, – Рёхей засмеялся, – ну куда тебе ещё одна шоколадка? У тебя половина зубов – вставные, спасибо тонфам Хибари, а оставшуюся половину едва спасли от кариеса, потому что ты врачей как-то в детстве не жаловал. – Ничего не знаю, все зубы – мои, – иллюзионист невинно похлопал ресницами и широко улыбнулся. На зубах сверкнуло Пламя Тумана. – Спасибо реальным иллюзиям, Пламени Солнца и странной машинке Верде, не хочу вдаваться в подробности, – Рёхей отмахнулся и, крепко взяв Рокудо за плечо, повёл по коридору. Дзиро вприпрыжку побежал следом, подгоняемый фырканьем ёжика-наездника. Назад в прошлое – О, всем привет, – взрослый Ямамото добродушно улыбнулся уже попривыкшим к прыжкам во времени школьникам. Ламбо скучающе посмотрел на него, бросил оставшиеся шары на пол и сонно зевнул. Почему-то у него заряды не взрывались – то ли сил не хватало, то ли его специально учили, то ли Базука узнала хозяина и вела себя прилично. – Ну ты это видел? – не уточняя, что именно «это», Гокудера повернулся к Рёхею, но вместо взрослого Хранителя там уже стоял подросток. – А, ясно. – Как дела? – светски поинтересовался Такеши. – Замечательно, – в тон ему откликнулся подрывник, – мы сломали Базуку, рассыпали заряды, все вечно скачут туда-сюда, а я вообще тут застрял без сигарет. – О, ужасно, – посочувствовал Хранитель Дождя. – А зачем их вообще собирать? – не выдержал Мукуро, которому порядком надоели беспорядки в родных развалинах. – Активируются и активируются, чего там, вы вот уже бывали в будущем, а я в первый раз! Мне интересно. Молодые люди из интересного будущего переглянулись. – Вот, с этого всё и начинается, – заметил Хаято, – кому-то интересно. – Или кому-то скучно, – поддакнул мечник. – А потом – оп! – и проблемы. – Когда все занимаются своими делами, такого не происходит, – подтвердил Хранитель Урагана. – Но нет же, надо сунуть любопытный нос, куда не просят, а потом пространственно-временные континуумы рвутся… – Вот ты не родишься, и кто мир разрушать будет? – в лоб спросил Ямамото. – Ладно, я понял, – малолетний иллюзионист закатил глаза. – Но если мы там никуда лезть не будем… – Тут такое дело… – перебил его Хранитель Дождя и смущённо почесал в затылке, – прошло десять лет, а мы до сих пор точно не знаем, как работает Базука, потому что… – По веским и оправданным причинам! – резко бросил Гокудера и заговорил сам. – Короче, мы понятия не имеем, есть ли у неё лимит перемещений в сутки там или в неделю. В несостоявшееся будущее, например, мы перемещались с разными промежутками, и, как вы понимаете, уже как-то не у кого спрашивать, было ли это обусловлено планом Десятого или особенностями Базуки… – Я экстремально ничего не понимаю! – сформулировал, наконец, мысль Сасагава. – Мы не можем просто хватать и пихать эти розовые шары обратно? – Погоди! – оборвал его Савада и перехватил Базуку поудобнее. – Получается в несостоявшемся будущем мы… вы… лучше знали, на что способна Базука? – А там терять уже нечего было, – Такеши развёл руками, – последний мир уже, а Бьякуран… – Пожалуйста, не упоминай его имя в моём присутствии, хотя бы сегодня! – взмолился подрывник. – Я просто хочу в наше время, и чтобы Де… ну, ты понял. – Меня всё тоже уже достало! – Мукуро сердито скрестил руки на груди, умудрившись не выпустить трезубец. – Собирайте свои заряды и выметайтесь отсюда! Я даже обещаю сегодня никого не трогать, лишь бы это безумие закончилось! – Чёрт, ты всё ещё здесь?! А я искал… Все обернулись к двери, где ожидаемо оказался Кёя. Судя по его взгляду и сжатым в тонкую полоску губам, он пребывал не просто в бешенстве, а миновал какую-то предельную точку кипения. Рокудо привычно взялся за оружие. – Я так понимаю, вот с ним договориться по-хорошему не получится? – Я с тобой не собираюсь договариваться! – Хибари свирепо сверкнул глазами, но не успел броситься вперёд, как Такеши выхватил у Цуны Базуку и выстрелил в Мукуро, решив, что проще избавиться от источника раздражения. Хаято глухо застонал и прикрыл лицо ладонью. Савада, занервничав, подхватил на руки Ламбо, хотя тот, в отличие от босса, напуганным совершенно не выглядел. – Замечательно, – проговорил взрослый Рокудо, одной рукой разгоняя розовый туман, а в другой сжимая недочищенный банан, – сначала мне не дали поспать, а теперь мне не дают поесть? – Да ешь, кто тебе мешает, – успокоил его Ямамото, передавая Базуку Рёхею, – приятного аппетита. – Да уж спасибо, – язвительно откликнулся туманник. – Мне что, есть банан, который не просто ещё не поспел, а даже пальма, на которой он зреет, не выросла? – Бананы не растут на пальмах, – вмешался в разговор Хаято, – это трава. – В смысле? – Мукуро натурально вылупился на него разноцветными глазами. – Не хочу тебя расстраивать, – подрывник утомлённо помассировал веки пальцами, – но даже ананасы растут не на пальмах, а на земле. – Травоядное? – раздался неуверенный голос. Иллюзионист повернулся к двери на звук. – Ну да, отличный повод так меня называть, я же жую траву, – заворчал он и демонстративно откусил от банана. Кёя со смесью изумления и ужаса взирал на его кимоно и косу. – Ты… ты что с собой сделал? – А что я сделал? – Мукуро вскинул брови и, проглотив остаток банана, небрежно выкинул шкурку. – Тебе, значит, можно расхаживать в кимоно после душа, а мне – нельзя?! – Мукуро, он носит мужское кимоно! – звенящим шёпотом напомнил Такеши. – Какая разница! – отмахнулся Рокудо и повнимательнее присмотрелся к Хибари. – Что смешного? – набычился тот, обнаружив на лице туманника лёгкую полуулыбку. Мукуро моментально посерьёзнел. – Ничего, банан вкусный! – Ты надо мной смеёшься?! – Кёя ринулся вперёд, намереваясь вбить улыбку наглецу в глотку. Иллюзионист беспомощно обернулся к Хаято. – Мне нельзя его трогать, да? А ему меня – можно?! Гокудера хотел что-то ответить, но отвлёкся, заметив, как Ямамото исчез в розовом дыме. Вперёд в будущее Ямамото-подросток бережно взял в руки фотографию в рамке, которую ему показала коробочка. В центре сидел Рёхей лет восемнадцати-двадцати, на голове у него красовалась четырёхугольная шапка с кисточкой, которую надевали выпускники вузов. Чуть в стороне, справа, стояли Хаято с выражением ужаса в глазах, а ещё он сам с весёлой улыбкой. Мечник почувствовал какое-то смятение, видя собственное лицо, но на несколько лет старше. Его взгляд скользнул ниже – Хром сидела на коленях, обнимая за плечи Ламбо, которому ещё нет десяти. Мальчик с любопытством смотрит туда же, куда и старшие Хранители, девушка растеряна. Такеши обратился к левой части фото, чтобы узнать, что вызвало столь разные эмоции – Мукуро с лукавой улыбкой подкрадывался к стоящему спиной к остальным Кёе, в руках туманник сжимал такую же шапочку, как и на Сасагаве. Намеренья его были весьма прозрачны, и Ямамото засмеялся. – В честь чего праздник? Для университетского выпускного все какие-то… слишком молодые. Кенгуру указала лапкой на верхний угол фотографии, где виднелась часть постера с краской намалёванными иероглифами, правый целиком – «учебное заведение», а левее – нижняя половина от, вероятно, «высокий». – Старшая школа? – догадался Такеши. – Мы отмечаем, что Хибари и Рёхей закончили школу? – коробочка кивнула. – А где Цуна? – Кангарю обвела лапкой всю фотографию. – А, он сделал снимок! Жаль, мне бы хотелось посмотреть, каким он вырос… может, я смогу его найти зде… Раздался стук, и подросток от неожиданности выронил рамку. Оглянувшись, он обнаружил, что это от порыва ветра хлопнула открытая форточка. – Чёрт, – виновато произнёс Ямамото и, опустившись на корточки, со всей осторожностью разгрёб осколки. – Чёрт! – повторил он и сунул палец в рот. Кенгуру тут же протянула ему лапу. – Точно, ты же коробочка Солнца! – сообразил школьник и послушно показал ей порезанный палец. Кангарю внимательно его изучила, а затем быстро опустила хвост, коснувшись ранки Пламенем на конце своего хвоста. Кожа очистилась, как ничего и не было. Такеши, улыбнувшись, с благодарностью пожал лапу коробочки, после чего аккуратно выудил из осколков фотографию. Однако прежде, чем он успел отдать её кенгуру, розовый дым предательски вернул его в родное время. Гокудера остановился и огляделся. Нужно было рисовать знаки на стенах или рассыпать хлебные крошки, потому что ему казалось, что по данному коридору он уже проходил, причём неоднократно. Сова привела его в небольшую кухню и с чувством выполненного долга куда-то испарилась вместе с Хибёрдом. Может, ранее там и находился Десятый, но он куда-то вышел, не закончив завтрак. Так что Хаято пришлось отправляться в самостоятельное путешествие. Он уже сообразил, что находится в большом особняке с очень запутанной планировкой и множеством пустующих комнат – во всяком случае, все двери, которые он проверял, оказывались либо заперты, либо лишены признаков присутствия человека. Особенно часто подростку попадались гостиные, причём, как он с сожалением отметил, одни и те же. Пару раз он натыкался на кладовку, один раз набрёл на обширную и богатую библиотеку, всё больше склоняясь к выводу, что особняк заколдован подобно Хогвартсу, и лестницы с дверями бессовестно путешествуют с места на место, пока он не смотрит на них. Наконец, Хаято повезло, и он попал в комнату, куда более интересную и обжитую. Письменный стол, полки с книгами, но сразу в глаза бросалась боксёрская груша, висящая в углу. – Да тут же голова-газон обитается! – догадался подрывник и подошёл к столу. Фотография Ханы и Киоко подтверждала его предположение. Девушки выглядели старше, чем ожидал Гокудера, и это его несколько смутило – возникло ощущение, будто происходящее странно и неправильно. Он поднял голову и хотел вернуться в коридор, но новое зрелище выбило его из колеи. У стены рядом с дверью возвышался скелет. Правда, скелет выглядел хотя бы знакомо и привычно, а вот анатомическое пособие рядом внушало суеверный страх. Собрав волю в кулак, Хранитель Урагана приблизился к ним и обнаружил заботливо приклеенные повсюду бумажки с подписями: «большая грудная мышца», «прямая мышца живота», «передняя зубчатая мышца», «самые внутренние межрёберные мышцы» и прочие слова с кандзи «筋». Похоже, жуткая фигура рядом со скелетом иллюстрировала мышцы человеческого тела. До кучи рядом с ними стояла тумба, а на ней – торс из прозрачного пластика. Без рук, ног и головы, только с внутренними органами, тоже подписанными. Пока Хаято, как заворожённый, созерцал, где находится селезёнка, дверь скрипнула. Вздрогнув, подросток обернулся, но никого не обнаружил. Тогда он догадался посмотреть на пол и увидел там маленького деловито перебирающего лапками ёжика – коробочку Кёи. – Ты чего тут делаешь? – поинтересовался Гокудера, справившись с волнением. Коробочки Хром и Хибари, его же канарейка, кабинет Рёхея – вероятно, особняк, куда он попал, принадлежал Вонголе. Однако здесь нет слуг, да и вообще никого, кроме животных… ну не мог же случиться коробочко-Апокалипсис?! Он же видел взрослых Хранителей, да и попал же он в будущее на своё место, а не в гроб, так где же все? Ёжик покосился на него и чихнул фиолетовым облачком. Подошёл поближе, обнюхал ноги, сморщил носик и задрал голову, пытаясь понять, почему Гокудера пахнет так непривычно. Он задирал голову всё выше и выше, даже встал на задние лапки и в конце концов совершенно неправдоподобно и комично шлёпнулся на спину. Точнее, не шлёпнулся, а ещё в полёте свернулся в клубок и, едва коснувшись пола, отскочил, крутанулся в воздухе и в итоге приземлился на лапки. После чего повернулся и посеменил прочь: всё-таки свой, лакомств нет, поручений нет и даже – о ужас! – никаких нарушений. Скука. – Эй, погоди-ка! – возмутился таким пренебрежением Хаято и бросился за зверьком, который уже миновал дверь и теперь целенаправленно спешил по своим ежиным делам. Однако, услышав оклик, он послушно замер и оглянулся – может, надо чего? – Эм… ты Десятого не видел? Ёжик фыркнул и уставился на подростка в ожидании новых вопросов, вот только Гокудера понятия не имел, означает полученный ответ «да» или «нет», а потому не знал, что ещё спросить. Послышался лай, и из-за угла выскочил Дзиро, который шёл по следу убежавшего ёжика. Найдя его, пёс дружелюбно пихнул зверька носом в бок, стараясь не попасть по иголкам. Ролл фыркнул и, отвернувшись, зажмурил глазки, и коробочка Дождя, азартно махнув хвостом, быстро огляделась. Внимание её привлёк удивлённый подрывник, и пёс, радостно залаяв, бросился к нему и начал оживлённо скакать вокруг. Ёж, открыв глаза, сердито засопел и подошёл к обоим. Выждав момент, он тоже подпрыгнул и крепко вцепился зубами в хвост Дзиро, привлекая внимание. Тот остановился, пытаясь сообразить, в чём дело, и принялся вертеться вокруг своей оси в надежде поймать ёжика на собственном хвосте. Однако тот сам отпустил пса и, приземлившись, вновь засопел и зафыркал. Дзиро припал к полу, положив голову на передние лапы, и виновато тявкнул. Ролл снова закрыл глаза и развернулся к нему хвостом. – Вы что, в прятки играете? – запоздало сообразил Гокудера. Коробочки посмотрели на него, Ролл фыркнул, а Дзиро весело гавкнул. – Ну вы даёте… – пёс приблизился к подростку и потёрся головой о ногу. Хаято наклонился и неуверенно потрепал животное по загривку. Ёжик, засопев, тоже подбежал к Хранителю, и тому пришлось присесть на корточки, чтобы пальцем почесать за ухом и его. – Вы, похоже, мастера поиска… может, поможете мне найти Десятого? Пёс вопросительно склонил голову на бок и заскулил. Гокудера похолодел. Где Десятый?! Мукуро воспринял произошедшее с истинно буддийским спокойствием. А почему бы и нет? Когда ещё выпадет шанс разведать события будущего. Несмотря на крики Гокудеры, он понял, что в будущем ещё не осуществил своего плана. Интересно, почему? Конечно, после всех приключений, выпавших на долю Цуны, можно было забыть о захвате его тела – слишком много у юного босса Вонголы появилось знакомых, которые раскрыли бы обман. Может, он, Мукуро, действует в обход? Или пытается узнать Саваду получше? Последнее очень похоже на правду, учитывая, что его взрослая версия находится в доме, где обитает коробочка Хранителя Дождя Цуны, в то время как все Хранители находятся в здравом уме и твёрдой памяти. Скорее всего, данное место является особняком Вонголы или лично взрослого босса, где по какой-то причине собрались несколько молодых людей или даже все Хранители. Возможно, если он разузнает что-то об этих ребятах, ему проще будет выстроить с ними более доверительные отношения, чтобы потом нанести удар… Назад в прошлое – Так, что здесь… – Такеши-подросток быстро оценил ситуацию и, спрятав фотографию за пазуху и осмотревшись, подхватил один из зарядов Базуки. – Нет! – в ужасе завопил Цуна, увидев знакомый опасный блеск в глазах бейсболиста. – Только не кидай! – Почему? – опешил Ямамото, растерянно наблюдая, как Кёя несётся на иллюзиониста, который стоял на месте с таким видом, будто готов в любой момент сделать шаг в сторону, дав подростку уникальную возможность впечататься в стену. Однако этого не случилось – Хибари совершенно банально поскользнулся на банановой шкурке и, пытаясь удержать равновесие, сам наступил на один из розовых шаров. Хаято в который раз закрыл лицо ладонью и глухо застонал. Туманник восторженно захлопал в ладоши. – Вот! Как сказал какой-то классик, если на сцене лежит банановая шкурка, она обязательно выстрелит! Хаято посмотрел на него сквозь пальцы. – Сдаётся мне, классик выразился как-то иначе. – А что, Хибари можно переделывать цитаты китайских философов, а мне нельзя? – обиделся Рокудо. – Хибари хотя бы знает, как они звучат в оригинале, – раздался гулкий голос. Кёя равнодушно окинул всех присутствующих взглядом и подошёл к Мукуро. – Чего тебе? – опасливо поинтересовался тот. Хранитель Облака, пару секунд поразмыслив, быстро выбросил руку вперёд, поймал иллюзиониста за косу и потянул к себе. – Ай, ты чего?! – Травоядное, отдай мне ключ, – велел бывший глава ДК, наматывая волосы на кулак. Туманник схватился за голову и заверещал. – Пусти-и, сумасшедший! Не для тебя моя коса росла! – Как не для меня? – Кёя даже разжал пальцы. – А для кого? – Я отрастил волосы, чтобы Наги своими изящными пальчиками держала гребень и расчёсывала их, а не чтобы ты лапал их своими граблями! – патетично возопил Рокудо, вогнав скромно стоящую поодаль Хром в краску. Иллюзионист ласково ей кивнул. Хибари в некотором замешательстве посмотрел на свои грабли и протянул одну вперёд. – Ключ! – Какой ключ? – прикинулся дурачком Мукуро. Кёя нахмурился. – Травоядное, не беси меня, моё терпение не крепче льда по весне. Где мой ключ? – Ну, положим, у меня, – осторожно отозвался туманник. – Ну так отдай его Хибари! – не выдержал Хаято, вмешиваясь в разговор. – Ну, он не совсем у меня… он у того меня… – Рокудо принялся отчаянно жестикулировать, причём с его пальцев сыпались и гасли синие искры. – То есть, – медленно произнёс Кёя, – мелкий ты сейчас бегаешь в будущем с моим ключом и ищешь, что же им можно открыть. – Справедливости ради, – оскорбился иллюзионист, – при желании я без твоего ключа открыл бы дверь! – Какого камикороса ты всё теряешь?! – процедил Хибари, неотвратимо приближаясь к туманнику. Тот медленно отступал, огибая диван. – Ты ещё хуже Цуны! – Вот, между прочим, он, чтобы постоянно не заказывать новый ключ, заказал сейф со сканером сетчатки глаза! – напомнил Рокудо. Савада, закусив губу, покосился на Гокудеру, который стоял, двумя пальцами зажав кожу на левой скуле. – Извините, Десятый, – обречённо проговорил он, поймав этот взгляд. – Есть вещи, с которыми ничего не поделать… – А надо? – поинтересовался Такеши. Хаято опустил руку и как-то странно на него посмотрел. Его левый глаз слегка подёргивало. Ямамото, заметив, что Савада устал держать задремавшего Ламбо, со всей осторожностью положил заряд на пол и подхватил на руки малыша – вот уж кого точно не волновало происходящее. Впрочем, Цуна тоже расслабился – препирательства Хибари и Мукуро чем-то напомнили ему вечные ссоры Гокудеры с Ямамото, только на сей раз обе стороны принимали активное участие в выяснении отношений. Это немного успокаивало, даже несмотря на то, что ругались двое людей, внушавших подростку первобытный ужас. – Вот уж нет! – меж тем продолжал Кёя. Он уже остановился и опёрся ладонями о подлокотник дивана, угрожающе глядя на Мукуро. – Он заказал тот сейф не из-за рассеянности, а чтобы некоторые не совали свой нос в чужие бумаги, вскрывая замки! – Ага, значит, ты признаёшь, – парировал Рокудо, – что я могу вскрыть всё, что… нет, погоди, стой! Даже не думай! Это же мой любимый диван, не смей его в меня кидать! – Начинается… – пробормотал Гокудера, но, как оказалось, для него всё не начиналось, а заканчивалось – розовый дым, наконец, вернул его в своё время. Хаято-подросток как раз успел застать самое интересное: Хибари внял мольбам туманника и отпустил диван, вместо чего сунул руки в карманы и с некоторой задумчивостью извлёк оттуда пистолет. – Ойя, – восхитился Мукуро, – неужели ты в меня выстрелишь? Неужели я удостоюсь такой чести? – Ещё чего! – откликнулся Кёя и, прищурив один глаз, размахнулся и запустил оружием в раздражитель. Иллюзионист, широко распахнув глаза, нагнулся. Пистолет ударился о стену за его спиной и упал на пол, а Рокудо в один момент оказался там, чтобы подобрать ствол. Выпрямившись, он быстро скользнул взглядом по подросткам и вдруг исчез. Цуна поморщился, пытаясь понять, куда побежал туманник, скрытый Пламенем, как вдруг почувствовал холодный металл на виске и сильную руку, обхватившую его за плечи. – А сейчас все замерли, никаких лишних движений, – промурлыкал вкрадчивый голос над его ухом. – Особенно ты, Хаято, подумай о безопасности Десятого. Гокудера, который уже замахнулся динамитом, беспомощно опустил руки. Такеши растерянно переглянулся с Рёхеем. Хром испуганно прижала ладони ко рту. Один Хибари оставался хладнокровен. – Ты где был, когда мозги раздавали, травоядное? – Очередь тебе занимал, но ты так и не пришёл, вот мне и пришлось взять и твою порцию, – не остался в долгу Рокудо, поднимаясь на ноги и удерживая пистолет у виска остолбеневшего Савады. – Значит, так, дорогие мои. Я мирно ухожу с заложником, а вы тут не скучайте, – он подмигнул алым глазом, и комната на пару мгновений погрузилась во тьму. Когда она рассеялась, ни Мукуро, ни Цуны в зале не было, зато зарядов Базуки на полу стало раз в десять больше… Вперёд в будущее Мукуро-подросток завернул за угол и торопливо выхватил трезубец. – Ты! – Гокудера сжал кулаки, увидев иллюзиониста. Спохватившись, он выхватил динамит. Рокудо небрежно крутанул оружие и с усмешкой поманил противника к себе. Хаято замахнулся и бросил одну из шашек, однако Дзиро, сопровождавший его, мгновенно подскочил и поймал её зубами. Опустившись на пол, он откусил горящий фитиль и, бросив взгляд сначала на Хаято, а потом на Мукуро, оскалил клыки. Подростки, явно занервничав, отступили в разные стороны. Прежде добродушный пёс глухо зарычал им вслед, а затем разразился оглушительным лаем, и вовсе обратив в бегство. Друзья Хозяина не должны ругаться и драться! Это не Игра! – Дзиро, в чём дело? Привет, Гокудера… Дзиро, тихо! Фу! – в коридоре появился Такеши, который так торопился на лай своего пса, что лишь невнимательно кивнул подростку. Коробочка, услышав его, бросилась навстречу обожаемому хозяину, сменив сердитый лай на восторженный. – Привет, малыш, гуляешь? Дзиро, не бросая лай на ветер, взял его за штанину и потянул в сторону приоткрытой двери, куда от него спрятался Мукуро. Иллюзионист с любопытством осмотрел комнату, где он оказался. Она выглядела то ли как жилище безумного мага, то ли как лаборатория практикующего алхимика: море книг с непонятными словами и символами, крупный плоский камень с какими-то картинками-пиктограммами, на одном столе расстелена клеёнчатая ткань с разными склянками с порошками, на полу – пентаграмма мелом. Правда, вместо таинственных знаков рисунок покрывали какие-то цифры и расчёты, а порошки, которые туманник из любопытства понюхал, пахли порохом. Однако особый интерес у подростка вызвал череп на письменном столе, по соседству с ноутбуком. На макушке черепа дремала крупная чёрная птица. Заслышав шаги, она открыла глаза и равнодушно посмотрела на вошедшего. – Добр-рое утр-ро, мастер. Рокудо вскинул брови от изумления, но, приглядевшись, почувствовал собственное Пламя и узнал в птице одного из своих воронов, которых он создавал во время Битвы Представителей вместе с Верде. – Ойя, ты ещё и говорящий? Ворон потоптался на своём оригинальном насесте, повернувшись к иллюзионисту, и промолчал. А чего говорить, когда ответ очевиден? – И что ты тут делаешь? – поинтересовался Мукуро, размышляя, зачем он вызвал птицу, да ещё и только одну. Ведь для нападения лучше использовать стаю. – И где все? – Сплю, мастер, – пояснил ворон, широко открывая клюв. Слова вылетали резко и давались с некоторым трудом, поэтому птица использовала короткие фразы и разбивала слова на слоги. Пригладив клювом взъерошенные после сна перья, она добавила. – Абр-рахас один. – Абрахас? – не понял иллюзионист, но быстро сообразил, о ком речь. – Тебя зовут Абрахас? Что за странное имя! – Мастер дал, – охотно сообщил ворон. – Я, что ли? – не поверил Рокудо. – Откуда я его взял? – Из книги. В этот момент коридоре послышались шаги, и Мукуро, машинально прижав палец к губам и прося ворона не выдавать его, нырнул под стол. Дзиро снаружи радостно залаял. – Привет, малыш, гуляешь? – голос вроде знакомый, но в то же время туманнику было сложно определить, кому он принадлежал. А вот по последовавшему далее смеху подросток уже узнал Такеши. – Ну-ну, хватит, я тоже рад тебя видеть. Что такое? Зачем ты скребёшься в кабинет Гокудеры? Он не любит, когда туда кто-то заходит, да и опасно это – опять он мешает себе порох для взрывчатки. Ну ладно, ладно, только посмотреть, внутрь не заходить. Дверь открылась, и Рокудо из своего укрытия увидел высокого статного японца с небольшим шрамом на лице. Пёс сидел у его ног, действительно не пересекая порог комнаты. – Ну что, всё в порядке, видишь? Пойдём, Дзиро. Пёс гавкнул, и ворон, собиравшийся уснуть, встрепенулся и открыл глаза. Ямамото заметил движение и обратил своё внимание на чёрную птицу. – Абрахас, ты снова здесь? Ну дался тебе этот череп, что ты так любишь на нём спать? – Это чер-реп вр-рага мастера, – пояснил ворон, расправив крылья. Хранитель Дождя скептически приподнял брови. – Абрахас, Гокудера купил этот череп в художественном магазине. Кто враг твоего мастера? Фабрика по производству пластика? – Чер-реп вр-рага, – упрямо повторил ворон, и на лице Такеши отразилось сомнение. – Да ну, не мог же он… хотя… но… так, – он подошёл к столу, где прятался Мукуро, но, к счастью для последнего, даже не подумал наклоняться, – Абрахас, идём отсюда, потом серьёзно поговорим с твоим мастером, – молодой человек протянул руку, и ворон, хищно щёлкнув мощным клювом, взмахнул крыльями и перебрался к нему на плечо. Мечник покинул комнату, аккуратно прикрыв дверь. Рокудо, подождав, пока шаги затихнут, выбрался из укрытия и внимательно посмотрел на череп. Нельзя сказать, чтобы он хорошо разбирался в антропологии или умертвиях, он вообще впервые видел череп. Трупы были (вполне мёртвые, часто благодаря ему), мумии были (к сожалению, не очень мёртвые), даже призраки были (совсем отнюдь не мёртвые, чтоб их), а вот знакомство со скелетами свести не удалось. Да и самому туманнику и в голову не приходило кого-то освежевать, он маньячил по другому поводу. – Ну, лично мне ты не знаком, – сообщил Мукуро черепу. – Возможно, ты из новеньких врагов? Выглядишь вполне натурально. Не против? – он постучал по макушке и осторожно провёл по ней пальцами. Перчатки он, впрочем, не снимал. – По-моему, вполне себе кость, хотя кто знает, какого ты мог быть качества… Ямамото, закрыв за собой дверь, вспомнил, кого он видел за углом, и поторопился назад, однако застал уже взрослого Гокудеру. Тот стоял, устало прислонившись к стене и прикрыв глаза. Услышав шаги, он приоткрыл один глаз. Дзиро бросился к Другу Гокудере – правильный, хороший, не нападает на других Друзей! – Отстань, – вяло отмахнулся от пса Хранитель Урагана, но тот упрямо ткнулся мокрым носом ему в ладони. – Ну ладно, понял, иди сюда… – он опустился на корточки и позволил псу облизать своё лицо, после чего обнял его за шею и зарылся носом в шерсть. – Собакотерапия прошла успешно? – усмехнулся Такеши. – Угу, только слишком слюняво, – проворчал Хаято, чей голос несколько заглушала собачья шерсть. – Ты его моешь каким-то особым шампунем или он не воняет псиной, потому что коробочка? Впрочем, какая разница… – он поднял голову и заметил ворона. – Привет, Абрахас. – Пр-ривет. – В твоём кабинете спал на черепе. Может, кофейку? – Топор. И прямо по шее. У меня голова кругом от всех этих перемещений. Там, в прошлом, Мукуро и Хибари… – Кофейку, – решил Ямамото. – И чего-нибудь пожевать. Назад в прошлое – Куда мы? – с трудом выдавил из себя Цуна, совладав со страхом. Мукуро завязывал пояс кимоно таким образом, что оно совершенно не мешало его широким шагам, а вот подростку приходилось как следует постараться, чтобы поспеть за ним. Иллюзионист буквально тащил его, крепко вцепившись в запястье. На ходу даже не удавалось достать таблетки, чтобы вызвать Пламя. – Куда надо, – огрызнулся Рокудо, торопливо оглядываясь, – не мешай, я пытаюсь вспомнить планировку! Ага, здесь мы стену ещё не пробили… чёрт, вот говорили же Хибари, что несущая, так нет же, надо сломать и обрушить часть потолка… – Отпусти меня! – запротестовал Савада, у которого уровень страха дошёл до определённой отметки, за которой простиралась безрассудная отвага. – Не раньше, чем мы отойдём подальше от твоих Хранителей! – Но я не могу так быстро бежать, у меня ноги не такие длинные! Мукуро разом остановился, так что Цуна от неожиданности натолкнулся на него. Туманник развернулся, глубоко вздохнул и опустился на корточки, положив свободную левую ладонь на плечо подростку. Алый глаз слегка мерцал в полумраке коридора, лишённого электрического освещения. – Послушай, Цунаёши-кун, – голос звучал вкрадчиво, обволакивал, укутывал, словно тёплая паутина. Голос, который одновременно и усыплял бдительность, и заставлял паниковать, – мне сейчас не очень важно, что ты подумаешь, но ты должен быть подальше от Базуки. – Но почему?! – Цунаёши-кун, – Мукуро терпеливо вздохнул, – ты в будущее хочешь? – Нет! – торопливо откликнулся босс Вонголы, у которого слишком свежи были воспоминания о первом – и он надеялся, последнем – посещении будущего. – Вот и я не хочу, чтоб ты туда попал! Я знаю, что делаю, и у тебя нет выбора, кроме как подчиниться, потому что у меня пистолет, – закончил иллюзионист, кивнув на правую руку с оружием. – Так что будь хорошим мальчиком и не мешай мне делать важное дело. А ещё лучше, отдай мне пилюли. Савада заупрямился, но с направленным на него дулом спорить оказалось сложно, так что он в итоге отдал Рокудо баночку. Тот, удовлетворённо кивнув, зажал её в левой руке и поднялся. – Идём. Только не убегай, я неплохо стреляю в движущиеся мишени, особенно если они двигаются в таком замкнутом пространстве. – А куда? – повторил юный босс, чувствуя себя весьма странно – чем больше Мукуро ему угрожал, тем ему становилось… спокойнее? Он пытался прислушаться к интуиции, но отчаянно бьющееся сердце заглушало её и без того тихий шёпот. Немного бы подождать, чтобы во всём разобраться… – Да есть тут одно место… – иллюзионист указал направление пистолетом. – Нам придётся спуститься на первый этаж, пройти немного там, а потом подняться на третий. – Почему так запутанно? – опешил Цуна. Рокудо усмехнулся. – Как ты понимаешь, данный кинотеатр на самом деле – небольшой развлекательный центр: здесь есть кино, боулинг, кафетерий, комната отдыха с моим диванчиком, ну и ещё всякая всячина. Несколько этажей связаны кучей лестниц. Так я взял и разрушил некоторые, а ещё местами устроил завалы, создав таким образом лабиринт. Поэтому в некоторые помещения можно попасть только окружным путём через другие этажи. – Но зачем?! – У меня был небольшой заброшенный развлекательный центр, много свободного времени и энергия, которая требовала выхода, – туманник пожал плечами и уточнил. – В меня выстрелили из сломанной Базуки, да? – Да… Мукуро кивнул и молча продолжил путь. Савада пытался запомнить дорогу, но лабиринт есть лабиринт – он довольно быстро сдался, осознав, что на свою память полагаться не может. Тогда подросток сосредоточился на своём похитителе, прислушиваясь к ощущениям. Осознание оглушило его так, что он даже остановился. Иллюзионист оглянулся через плечо и недовольно бросил: – Ну чего ты? Тебя трезубцем подгонять? Мукуро лгал. Это было очень необычное чувство, потому что Цуне впервые угрожали, не только не желая причинить вред, но даже не собираясь ничего предпринимать. Реборн, Лар, Колонелло, взрослый Хибари – все они, несмотря на, может, и самые лучшие намеренья, с удовольствием стреляли в него и сражались от души (хотя Савада, конечно, понимал, что вполсилы). А Мукуро его сейчас просто пугал и вполне осознавал это. Но зачем? Такие мысли промелькнули в голове у подростка за пару секунд, пока иллюзионист смотрел на него, в ожидании ответа похлопывая пистолетом по бедру. Цуна тряхнул головой, не зная, что делать со своим открытием. – Нет, ничего… извини, уже иду. – Чёрт, куда они подевались? – взвыл Хаято, затравленно озираясь. – Надо спасать Десятого! Надо… – Стоять. Подростки притихли и обернулись к Хибари, который явно больше не собирался сдвинуться с места. – Хибари, как думаешь, что нам делать? – спросил его Такеши. Гокудера открыл рот, но передумал, сообразив, что взрослый Кёя может предложить что-то полезное. – Соберите заряды, а потом идите искать этого дебила. Ну и Саваду, – отозвался молодой человек. – Но если он что-то сделает с Десятым? – возмутился Хаято. – Он бы уже сделал, – отрезал Хибари. – А Саваде пора бы и самому научиться справляться. Поэтому хватит паниковать, травоядное, и позволь своему боссу самому о себе позаботиться. Правая Рука должна помогать, а не делать всю работу за, разве не так? Поэтому заткнись и сделай то, чего твой босс пока сделать не в состоянии. Доверяй своему боссу. Хранитель Урагана уязвлённо замолчал, признавая правдивость слов Кёи. Однако тут у него в памяти всплыло недавнее путешествие в будущее, и его кулаки сжались сами собой. – Да? А что тогда случилось с твоим боссом? В будущем он пропал! – Да, совсем пропал, – серые глаза оставались непроницаемыми. – Люди всегда пропадают, когда уходят в отпуск. Отключают мобильные и пропадают где-то на море. Всем бы так пропадать. Такеши засмеялся, а Хаято прикусил язык. Тем временем Рёхей попытался последовать совету Хранителя Облака, зажав Базуку подмышкой, но несколько зарядов растаяли в его руках. – И как их собрать?! Мы потратим уйму времени, прежде чем найдём настоящие! Бовино, сладко зевнув, потёр глаза и с недоумением уставился на розовое море вокруг. – Ух ты, откуда их столько? Папа прислал? – он принялся извиваться в руках бейсболиста, так что тому пришлось опустить его на пол. Юный Бовино ухватил один шар, но тот мигом испарился. Такеши, обнаружив, что глаза у ребёнка снова на мокром месте, торопливо бросился к нему, пытаясь отвлечь. – Ямамото, сколько зарядов осталось? – неожиданно обратился Кёя к мечнику. Тот растерянно моргнул, отвлекаясь. – Шесть. – А здесь их под сотню. В принципе, не так сложно, если бы не… – Хранитель Облака сделал несколько шагов в сторону, даже не обращая внимание на розовые шары, тающие под его ботинками. Наклонившись, он поднял с пола… ничего. – Вот жук. Он так мои тонфы прятал… Ямамото, лови. – Как? – опешил тот, с недоумением наблюдая, как Хибари заносит над головой пустую ладонь со слегка сжатыми пальцами. – Это иллюзия, но только зрительная. В моей руке заряд. Он по весу примерно как баскетбольный мяч, но размером меньше. Бросаю. Только не сжимай! – он совершил движение, будто кинул что-то. Такеши, прикинув, с какой скоростью должен лететь шар с такими характеристиками, сосредоточился. Он не видел цели, но слышал свист рассекаемого воздуха, чувствовал кожей его колебания – и вот уже что-то приземлилось точно в его вытянутые вверх руки. – Вау, – пробормотал он, оглядываясь в поисках Базуки. Рёхей помахал ему, и Хранитель Дождя, точно помня, что между ними заряды не валялись, подошёл к боксёру и сунул свою ношу на место. Кёя посмотрел на часы. – Учитесь распознавать иллюзии, пока есть возможность, – напутствовал он напоследок и окутался розовым дымом.