Отец

      Франкенштейн, зевая, вышел из лаборатории, где всю ночь прибирал остатки своих экспериментов. Он всё-таки смог создать кровавый камень. Буквально за несколько часов до того, как был найден отец мастера. Однако сейчас с чистой совестью уничтожил его, с трудом усмирив мощь артефакта, всё-таки кровавый камень, созданный с помощью чёрного копья – это не шутки. По своей силе этот эксперимент обещал превзойти даже оригинал, если бы мужчина всё-таки его закончил.       Вот только учёному это было ни к чему. Скрупулезно записав все данные, зарисовав форму камня и сделав пометку «чрезвычайно опасно!» он убрал всё это в один из шкафов, до лучших (или наоборот) времён.       И вот, когда Франкенштейн, зевая, вышел из лаборатории, машинально отметив, что время близилось к четырём утра, раздался взрыв.       Не успел учёный хоть как-то отреагировать, как завыла тревога, и дом ожил. Убрались привычные предметы мебели, задвинувшись куда-то в стены и в полы, спряталась оставленная посуда, а вместо картин появились странного вида механизмы, ощерившиеся в сторону кухни.       «Мастер!»       Бегом спустившись вниз по лестнице, Франкенштейн в лучших традициях боевиков и приключенческих фильмов увернулся от неизвестно откуда взявшихся лент, подпрыгнул, вскочив на перила и, перекувыркнувшись прямо по ним, соскользнул на пол, сразу же уходя в сторону. Используя все свои силы, он преодолел расстояние, отделяющее его от кухни и замер на пороге.       - Я всё объясню! – тут же поднял руки Ройлис. Рейзел промолчал. Оба благородных стояли спина к спине посреди кухни, окутанные мощным щитом, который не пропускал странные ленты, медленно оплетающие шар. Позади них дымилась кофеварка. Франкенштейн сжал кулаки, умоляя себя сдержаться. Здесь же мастер и его отец, он должен быть спокойный, вежливый и приветливый.       - Ты можешь это выключить? – взмолился Ройлис. Одна из лент, попытавшись пробить щит, соскользнула и пробила его новый электрический чайник. Это стало последней каплей. Во что превратился его дом? Его прекрасный дом? А, главное, когда?! Когда этот несносный парень успел напичкать его дом таким огромным количеством техники?       - ТАО! – взревел учёный.       - Пароль принят, тревога снята. Здравствуйте, Франкенштейн, - вежливо отозвался женский механический голос, и через несколько мгновений всё снова встало на свои места.       - Я не виноват, шеф! – пискнул откуда-то с лестницы хакер. Франкенштейн выглянул в гостиную, увидев полностью готовых к битве модифицированных и благородных.       - Отбой тревоги, - коротко бросил он. – С вами, в особенности с некоторыми опасно активными хакерами, я поговорю позже. Прочь!       - Есть!       Воцарилась долгожданная тишина, которую нарушало тихое шипение сломанной кофеварки и льющаяся вода из пробитого чайника. Медленно, глубоко вздохнув, Франкенштейн вежливо улыбнулся и слегка поклонился.       - Прошу прощения, мастер, Ройлис-ним, - проговорил он – Видимо, система, которую без спросу поставил Тао, отреагировала на вашу силу, поэтому сработала тревога. Но что здесь, чёр… простите, происходит?       Рейзел отвёл глаза, что уже говорило о том, что инициатором данной затеи был он. Ройлис, наоборот, лучезарно улыбнулся.       - Мы хотели сделать тебе кофе! - поделился он знанием. – Отыскали твою инстр… ин-струк-цию и делали всё, как там написано! Но что-то не пошло, и я решил попробовать немного, хм, подстегнуть её с помощью энергии. Похоже, ей это не понравилось.       Благородный пожал плечами, мол, всякое бывает. Франкенштейн же подхватил бумажку и снова вздохнул.       - Старая кофеварка сломалась, - проговорил он. – Я купил новую, но инструкцию подготовить не успел. В любом случае, - мужчина бросил взгляд на немного смущённого мастера, - перед тем, как она взорвалась, что-то получилось.       Подхватив чашку, наполовину заполненную напитком, учёный сделал глоток и зажмурился, стараясь показать, что от удовольствия и тщательно контролируя свои мысли. Кофе был вкусным, но неимоверно сладким.       - Спасибо, - улыбнулся учёный и добавил абсолютно искренне. – То, что нужно для того, чтобы проснуться!       Рейзел выглядел довольным. Ройлис же, наоборот, хитро прищурился. Этот дворецкий нравился ему всё больше и больше. И, в отличие от сына, он видел чуть подёргивающийся уголок рта мужчины. Воды ему, что ли, налить? Как там надо пользоваться раковиной?

***

      Рейзел сидел на своём любимом пуфике, с наслаждением потягивая чай, в который для разнообразия был добавлен лишний кусочек сахара. Как же хорошо чувствовать себя способным делать что-то самостоятельно!       Когда его силы истощились, ноблесс испугался. Впервые в своей взрослой жизни, но испугался. Он боялся, что не протянет долго, не сможет больше наслаждаться спокойными днями, наблюдать за шумными детьми, изучать чуть более спокойных модифицированных.       Но больше всего он боялся, что, когда он умрёт, люди не справятся с Союзом. Да, Франкенштейн силён, он же смог усилить и модифицированных. Да, на их стороне молодое поколение благородных, которое уже сейчас обещало стать сильнее предков. Да, он, Кадис Этрама ди Рейзел, успел помочь им уничтожить довольно сильных врагов, но кто знает, каких ещё монстров прячет Союз? Кто знает, какая сила нужна для того, чтобы уничтожить их. Не дать поработить мир. Не дать продолжать эти бесчеловечные эксперименты над людьми? Кто знает, на что ещё способны бывшие главы кланов, посмевшие предать их?       А ещё он боялся, что, после его смерти, Франкенштейн не сможет совладать с копьём. Когда он, Рейзел, успел стать для этого человека настолько близким? Когда Франкенштейн успел стать близким для Рейзела?       Опять мучаешь себя философскими мыслями, сын?       Просто думаю.       Ройлис усмехнулся и осторожно пригубил новый для него напиток – молочный чай улун. Воспоминания воспоминаниями, однако пищи и напитков это не касается. Ему нравилась та обстановка, в которой живёт сейчас его сын. Он видел, что ноблесс счастлив. Однако разница между прежним Рейзелом и тем, что сейчас сидит на пуфике, потягивая чай, была колоссальна. Благородный прекрасно знал, что это от того, что мальчик обессилел настолько, что даже простая улыбка даётся ему с трудом. И, судя по тому, что сказал ему Франкенштейн, длится это очень и очень давно.       Ройлис осторожно прошёл в большую и светлую комнату, которую сопроводивший его М-21 назвал лабораторией. Аристократ знал, что это за место и для чего оно служит. Однако всё-таки было интересно слышать всё это из уст кого-то ещё. Узнать его мнение. Чуть поклонившись из уважения, модифицированный ушёл, оставив благородного наедине с отвлёкшимся от пробирок учёным.       - Ройлис-ним, добро пожаловать, - вежливо проговорил человек, поднимаясь и нажимая несколько кнопок. Пол разошёлся, и на глазах у аристократа появились два кресла. Мужчина знал из воспоминаний сына, что одно из них принадлежало Рейзелу. А вот второго раньше здесь не было.       - Я создал его специально для вас, - улыбнулся Франкенштейн, безошибочно отгадав, о чём думает благородный, не иначе как года общения с Рейзелом сказываются. – Надеюсь, оно удовлетворяет вашему вкусу? Если что-то не понравится, смело говорите мне, я исправлю.       Усевшись на предложенное место, благородный немного поелозил, примеряясь, и удовлетворённо кивнул. Затем они немного помолчали, Ройлис формулировал вопрос, Франкенштейн – ждал.       - Расскажи мне, как вы познакомились? – наконец попросил аристократ. – Всё, без утайки. Как, когда, при каких обстоятельствах, что было потом, но главное – каким был Рейзел?       Учёный молчал, не отводя глаз и думая, имеет ли он на это право? Не будет ли мастер против? Однако всё-таки кивнул.       - Это произошло давно, Ройлис-ним, - начал свой рассказ человек.       Кадис Эйтара ди Ройлис был хорошим слушателем. Он не перебивал, только лишь иногда что-то уточнял, но по большей части слушал и наблюдал. Дворецкий его сына ему нравился. Воспитанный, преданный, спокойный и смелый и постоянно что-то делающий – в этом весь Франкенштейн. Даже сейчас, рассказывая, он быстро сделал чай, который понравился мужчине, извлёк откуда-то свежее печенье и быстро накрыл небольшой столик, чтобы благородный мог подкрепиться. Он говорил плавно, не торопясь, подробно и очень интересно описывая всё, что знал, объяснял что-то, что было ещё не понятно для аристократа, не забывал подливать чай и добавлять печенье. Закончив же, он снова немного поклонился и спросил:       - Удовлетворил ли я ваше любопытство?       - Весьма, - кивнул Ройлис, уже задумавшись о чём-то своём. – Спасибо, Франкенштейн.       Сколько же прошло с того момента, когда его сын был в полной своей силе? Как долго он вынужден вести такой образ жизни?       - Рейзел, позволь мне.       - Нет.       И эти короткие ответы просто выводили его из себя.       С прошлого раза прошло не так уж и много времени. К тому же ты не так давно пробудился. Пусть мы и умеем восстанавливать свои жизненные силы, всё равно мне будет спокойнее, если ты будешь способен постоять за себя, отец. Прости, что заставляю беспокоиться.       - Тебе не за что извиняться, мальчик мой, - вздохнул аристократ. – Но и ты пойми, что мне невыносимо видеть тебя в таком состоянии. Сколько уже ты… такой?       Рейзел молчал, опустив глаза. И правда, сколько прошло с того момента, когда он стал только лишь смотреть в окно? Прежнего его знает сейчас только отец, когда-то помнил прежний Лорд.       - Долго.

***

      Ночь. Все крепко спят, в том числе и Франкенштейн, который, наконец, мог спокойно позволить себе расслабиться. Не спят в этом доме только трое.       Сейра сидела в своей комнате, только что расчесав свои длинные волосы. В одном лишь махровом халатике, человеческий предмет обихода, который ей так понравился, девушка читала книгу при свете настольной лампы. В отличие от Ноблесс, который был на больничном, она ходила в школу, поэтому школьные предметы были аккуратно сложены в сумку, уроки сделаны. Всё-таки уметь обходиться без сна – прекрасно!       Регис тоже находился в своей комнате, он, как все благородные, не прошедшие обряд совершеннолетия, ещё не владел полной силой и нуждался во сне, пусть и не таким долгом, как у людей. Поэтому в данный момент он уже спал.       Ройлис и Рейзел же сидели в гостиной, изучая инструкции, которые подготовил Франкенштейн. Старший Кадис о чём-то думал, глядя сквозь строчки, младший же ничего не спрашивал – ждал.       - Рейзел, скажи, а почему твой личный цербер не пускает тебя на улицу? – спросил благородный.       - Пускает, - последовал лаконичный ответ.       - Тогда почему ты сидишь здесь, а не гуляешь?       - Не хочу.       Ройлис, конечно, заподозрил что-то неладное в таком ответе, однако списал всё это на слабость ноблесс. Он уже полчаса вливал в него силы, на краю сознания следя за своим состоянием – помнил просьбу сына.       - Так, как насчёт того, чтобы показать своему старику местность?

***

      Утро выдалось суматошным. Проснувшись, Франкенштейн сразу и остро почувствовал отсутствие мастера. Отсутствие второго благородного пришло чуть позднее, но навело на кое-какие мысли. Безжалостно разбудив всех, учёный тут же поделился нерадостными вестями. Тао, конечно же, уселся за компьютер, М-21 и Такео, прихватив с собой Региса и Сейру, бросились обыскивать город, Франкенштейн же ходил взад-вперёд, ожидая хоть каких-то новостей.       Однако Тао, перерывший все камеры города, остался ни с чем, вернувшиеся добровольцы так же не принесли никаких хороших (и, слава Богу, плохих) вестей, а учёный обзавёлся седым волосом, безжалостно выдернутым из шевелюры.       - Неужели Союз? – сам себя спросил мужчина. И в это же время зазвонил телефон. В одно мгновение мобильный оказался в руках блондина. – Алло, мастер?!       - Франкенштейн, - на громкой связи раздался голос ноблесс. На заднем фоне был слышен Ройлис, который пытался что-то спросить у, судя по всему, прохожего.       - Мастер, с вами всё в порядке? – взволнованно спросил учёный.       - Да.       - Скажите мне, где вы? Я вас немедленно заберу.       - Токио.