Крысолов

Когда Кунцит привёз меня домой, успело уже порядком стемнеть, небо окончательно заволокло, а в наэлектризованном воздухе пахло грозой. Решив не испытывать судьбу, вся наша компания быстренько ретировалась с пляжа и заглянула в гриль-бар "Food’s", чтобы отведать фирменных стейков с запечённым картофелем и овощами. За это время я ни разу не осталась с Кунцитом наедине, точнее он больше не пытался уединиться со мной, хотя шансов было предостаточно, да и само кафе своей атмосферой располагало к романтике — повсюду сидели парочки. Однако Кунцит вёл себя безупречно учтиво, предупредительно, как и положено хорошему другу, и не давал моим подругам, братьям Коу и Оливии повода или намёка заподозрить, что между нами что-то произошло в лесу. С одной стороны меня это устраивало, с другой дико раздражало, хотя я и сама не могла объяснить почему. И, тем не менее, я злилась, и это раздражение накапливалось, отзываясь адской пульсацией между ног всякий раз, когда я на него смотрела. Одна лишь мысль одновременно успокаивала и заставляла нервничать — Кунцит непременно что-нибудь предпримет, когда повезёт меня домой. И от этого чувства сердце сладко замирало в груди и что-то, похожее на крылья бабочки, трепетало внизу живота. Однако когда мы въехали на подъездную аллею, он невозмутимо вышел из машины, открыл передо мной дверь, бережно взял за руку и повёл по направлению к дому. Я шла за ним несколько растерянная и разочарованная такой неожиданной развязкой. Оказавшись у входной двери, Кунцит смерил меня насмешливым взглядом сверху вниз, поцеловал мою раскрытую ладонь, сказал вежливое: "спокойной ночи, юная леди", развернулся и стремительно пошёл прочь. А юной леди ничего не оставалось, как поспешно ретироваться с крыльца. Не доставлять же ему, в самом деле, удовольствие зрелищем того, как очаровательная блондинка провожает отъезжающую машину печальным и томным взглядом. Ещё чего! Не дождётся! В доме было тихо и темно, что в принципе неудивительно, в такое время родители и Катарина уже должны были мирно спать и видеть десятый сон. Стараясь не шуметь, я на цыпочках поднялась по лестнице и зашла в свою комнату. В лицо пахнуло сквозняком из распахнутого окна. Я почувствовала чужое присутствие еще до того, как щёлкнула выключателем… Кто-то был в моей комнате прямо сейчас… Яркий свет залил окружающее пространство, стремительно прогоняя мрак. Катарина поморщилась и пробормотала заплетающимся языком: «Бля! Какого хрена?!» Она сидела на полу, подпирая спиной стену возле моего письменного стола, одетая в атласную сорочку нежно-голубого цвета, а рядом стояли две пустые бутылки из-под вина и одна начатая. Всё, тушите свет! Катарина явно была в стельку. — Что ты здесь делаешь? Шла бы пить к себе в комнату, — сказала я, закрывая за собой дверь. Она подняла на меня мутноватые глаза и посмотрела как будто сквозь. — Ты бросила меня… — пробормотала она. Приплыли, блять! — По-моему ты сама отказалась ехать на пикник, — ответила я, подойдя к ней ближе. — Ты бросила меня… ты… ты не имела право оставлять меня одну… На меня нахлынула волна ярости. — Что ты несёшь?! Не имела право?! С какой это стати я должна была отказываться от встречи со своими собственными друзьями, ради того, что ты решила поиграть в Снежную Королеву с Кунцитом? Но Катарина, казалось, меня вовсе не замечала. Она как-то криво улыбалась и продолжала смотреть сквозь меня, как будто не видя. И от этой улыбки мне стало жутко. — Ты всегда была такой самовольной… — начала она, как будто разговаривая сама с собой, — делала то, что хотела. Я тебе завидовала, сама же играла по правилам… И вот чем это все закончилось… Ты ушла опять, оставив меня медленно умирать в неизвестности, чувствовать боль за то, что мы никогда не были близкими. — Бред сивой кобылы! — чертыхнулась я. — Мало того, что нажралась в моей комнате, так еще несёшь какую-то пургу! — Ты оставила меня одну-у-у! Почему ты никогда не слушала?! А ведь папа миллион раз говорил тебе… а ты не слушала… — её голос дрогнул, а из глаз закапали слёзы. — А теперь когда стало слишком поздно… почему же так больно, когда стало поздно?! Скажи, почему?! Ненавижу тебя! Я стояла перед своей сестрой, которая на моей памяти всегда знала чувство меры с выпивкой, и не верила собственным глазам и ушам. С каких это пор мисс Совершенство ведёт себя, как заядлая алкоголичка в приступе белой горячки? — Ненавижу, блять! Бросила! Ты меня бросила! — завизжала Катарина, швырнув пустую бутылку в противоположную стену, отчего она с грохотом разбилась и разлетелась на осколки. — Ты совсем ебанулась?! — заорала я во все горло на неё. И тут по закону жанра разыгрывающейся драмы, в комнату вбежала встревоженная мама, а за ней последовал отец. Они прошли мимо меня, как будто не заметив, и устремились к Катарине. — Тише, Кэтти… ну, что же ты… — проворковала мама, обнимая сестру. — Минако… она меня бросила… — рыдала Катарина на её плече. — Знаю, знаю… — проворковала мама, нежно целуя её в мокрые щеки. — Но ты не виновата… никто в этом не виноват… Просто так вышло… ты не должна себя винить в случившемся… Мне на мгновение стало тревожно, а потом досадно: почему никто не сочувствует сейчас мне, уж всяко подобная мелодрама была не лучшим бальзамом для моей нервной системы. Я подошла поближе, надеясь, что мама обнимет и меня, но этого не произошло. Она меня не видела, как будто и вовсе сейчас не существовало. Через какое-то время мама и отец помогли Катарине подняться и вывели её из комнаты, даже не взглянув в мою сторону. Я походила взад и вперёд, чтобы немного успокоиться. Мне хотелось броситься вслед за родителями и объяснить им, что такое поведение сестры неприемлемо и что мне очень обидно. Однако я решила себя не утруждать. Соперничать с Катариной просто невозможно и никогда не было возможным, пора бы давно это понять. Утром, когда я спустилась на кухню, вся семья привычно завтракала и мирно беседовала, как будто вечернего инцидента не было вовсе. Я решила всем подыграть и то же сделала вид, что ничего не случилось, со злорадством, отметив про себя опухшее лицо сестры и общую бледность её лица. Придётся ей видимо посидеть денёк дома, отмокая в ванной с маской из трав. Основательно подкрепившись, я вышла из дома и села в машину. На душе было непривычно легко. Может, я действительно излечилась от вспышек меланхолии по пустякам? Перед началом работы было ещё достаточно времени, и я решила потратить его с пользой — навестить мисс Мэйо и расспросить её о столь странном поведении, когда она увидела Кунцита. На улице, где стоял «пряничный» домик Сецуны Мэйо, было тихо, только вдалеке где-то лаяла собака и каркали вороны, сидящие на дереве рядом. Ещё не дойдя до дома, я услышала звук работающего телевизора. Повезло, значит, она уже не спит. Я постучала в дверь, декорированную букетиками буквицы, и стала ждать. Ответа не последовало. Телевизор всё так же продолжал работать. Я постучала ещё сильнее. Ноль реакции. Я постучала третий раз так сильно, что один из букетиков, прикреплённый к двери отвалился и упал мне под ноги. — Кто там? — неожиданно послышался голос Сэцуны Мэйо из-за двери. — Мисс Мэйо, здравствуйте. Это Минако Айно. Та, которая разыскивает Хотару и Чибиусу… Я бы хотела с вами поговорить… — Уходите! — последовал резкий ответ. — Но, я хотела бы знать насчёт моего друга, которого вы увидели вчера на пляже… — Я сказала вам уйти! — К чему такая реакция? Я ведь просто хотела узнать, почему вы… — Я не хочу обсуждать эту тему, а особенно встречаться с вами. Мне это не нужно. Бабушка предупреждала, что мой дар может стать и проклятьем. Так вот, я не хочу больше ничего знать ни о вас, ни о вашем друге… А теперь покиньте мой дом, а не то я вызову полицию! — зло выпалила Сэцуна Мэйо. Я спустилась со ступенек, красная от раздражения. Чёрт, может, Оливия хоть в чем-то оказалась права и в этом городе психов действительно слишком много. Что за странная женщина! То помогает мне, то не пускает на порог дома и не хочет даже поговорить… Что такого она увидела в Кунците? Но если бы дело было только в нём, уж со мной-то она бы объяснилась… К тому же расстались мы явно не врагами… Не хотела пугать? Но Сэцуна Мэйо сама казалась испуганной… Пожав плечами, и дав себе зарок подумать об этом позже, я поехала в колледж. Рабочий день в деканате пролетел, как на быстрой перемотке. Я всё время бегала, разнося документы по отделам, отвечала на бесконечные телефонные звонки, занималась оцифровкой данных и когда под конец моего рабочего дня я увидела рядом с собой Ятена, мне показалось, что я вижу галлюцинацию. Он зашёл в деканат настолько тихо, что я не услышала его шагов и обнаружила присутствие молодого человека, когда подняла голову, почувствовав, что на меня смотрят. Я вздрогнула от неожиданности, а Ятен неловко улыбнулся. — Прости, не хотел тебя пугать… — Н-ничего… я просто не ожидала тебя здесь увидеть… — пробормотала я до крайности смущённая его близостью. Молодой человек выглядел просто великолепно, а эта розовая футболка и темно-синий пиджак так здорово шли ему, что я невольно сглотнула слюну, слизывая глазами его образ, словно ванильное мороженое. Поскольку я молчала, не смея начать разговор, Ятен сделал шаг навстречу: — Как твои дела? Как успехи с расследованием? О, Боже! Он что пришёл сюда, чтобы меня увидеть?! — Дела неплохо… расследование пока стопорится, но в целом я на верном пути, — улыбнулась я. — Отрабатываешь версию о похищении? — Пока не знаю… ведь я еще собрала недостаточно информации… но думаю, скоро мне улыбнётся удача! — Я рад…знаешь, Минако, я пришёл с тобой поговорить… — мягко сказал молодой человек, присаживаясь напротив моего стола. Лицо его выглядело серьёзным. Сердце ёкнуло, а внизу живота затрепетало. Он пришёл ко мне! Ятен пришёл ко мне! Мечты сбываются! А-а-а! — Минако, — продолжил Ятен своим тихим голосом. — Ты довела Оливию до болезни. Ей сейчас очень плохо и я бы попросил тебя впредь быть с ней повежливее и предупредительное. Что?! Я с удивлением уставилась на молодого человека. — Довела до болезни? Каким это образом? — Ты всё время третируешь её, говоришь гадости. Я понимаю твоё отчаянное желание самой найти девочек, но нельзя же опускаться до того, чтобы грубо отзываться об Усаги. Это, конечно, не моё дело, но называть за спиной свою подругу психопаткой не очень хорошо. Оливия лишь пыталась тебе сказать именно это… в корректной форме… Зачем же было выливать на неё столько своего негатива? — Ятен, я бы никогда ничего плохого не сказала про Усаги. И никакой негатив я на ОЛИВИЮ не сливала. Я вообще не понимаю, откуда у тебя взялись подобные мысли?! Молодой человек мрачно посмотрел на меня несколько мгновений, потом отвернулся. — Не обманывай. Я в курсе, что ваши отношения с Оливией, мягко говоря, натянутые. И вчера, пока мы с Тайки ходили за хворостом, ты воспользовалась моментом, пока вас никто не слышал и… — Это Оливия тебе ТАК сказала? — вскипела я. — Да, — кивнул Ятен. — Сегодня ей очень сильно нездоровится и она мне рассказала почему. — Оливия — лгунья. И знаешь, надо быть последним идиотом, чтобы этого не замечать! Это она говорила гадости про Усаги и всё время выливает тонны дерьма на мою голову! Если не веришь, можешь спросить у Ами, Рей и Мако! Они были свидетелями того, как все было! — У Оливии была трудная жизнь и сейчас у неё проблемы со здоровьем… Я усмехнулась. Похоже, Ятена ничем не убедить. Даже призыв поговорить с девчонками и выяснить правду он не услышал. Или просто не захотел? Внезапно, я увидела молодого человека в истинном свете. Так рассуждать можно лишь по одной причине… Он ведь на самом деле любит Оливию, давно любит… и та самая песня, которую молодой человек пел о несравненной девушке, была посвящена ей одной… — Знаешь, Ятен, во всей этой ситуации глупо выглядишь только ты сам, потому что лезешь не в своё дело. Чего ты хотел добиться прийдя ко мне с разборкой? — Я просто хочу, чтобы ты была повежливее с Оливией… у неё слабое здоровье… Быть вежливой с этой лживой сучкой в мои планы определённо не входило, но мне очень хотелось закончить этот разговор побыстрее и отделаться от Ятена. Почему-то он вдруг стал мне точно также неприятен, как и его рыжая подружка. — Я поняла тебя, — ответила я холодно. — Вот и хорошо, — кивнул он. Я даже не шевельнулась и не повернула головы, когда Ятен так же бесшумно вышел, как и вошёл. Что же случилось? Я только что потеряла свою любовь, а мне от этого было ни жарко ни холодно. Почему? Почему? Но ответ ускользал от меня словно чёрная болотная вода сквозь пальцы. "Никогда не думал, что ты можешь быть такой дурочкой", — послышался в моей голове голос Кунцита. "Интересно, откуда он знал?" — подумала, усаживаясь в машину. Как понял то, чего я не смогла разглядеть целый год? Ятен никогда мне не принадлежал… У меня не было ни единого шанса, просто потому что он всегда любил другую, пусть возможно и безответно… Оливия вертела им, как хотела, а он ничего не замечал. Хотя, его ли мне винить? Любовь слепа, и я сама это только что узнала. Её удар был верно рассчитан. Эта сука просто решила отомстить мне за то, что Кунцит не повёлся на неё. Однако если бы Ятен пришёл ко мне несколько дней назад, наверное, со мной случилась бы настоящая истерика от подобной вопиющей несправедливости. А теперь я не чувствовала ровным счётом ничего. Только небольшую грусть, что очередная моя любовь закончилась ничем. Тем не менее, Ятен всё же сделал одно важное дело — напомнил мне об Усаги. Со вчерашнего дня она не отвечала на наши с девочками сообщения и не появлялась в сети. Я захотела заехать к ней домой, но решила всё же предварительно позвонить. Я набрала номер своей подруги, но трубку почему-то взяла её мама. — Здравствуйте, миссис Цукино. Я бы хотела поговорить с Усаги. Послышался тяжёлый вздох. — К сожалению, Минако, это сейчас невозможно. Усаги только что успокоилась, и я не думаю, что это хорошая идея вновь тревожить её. — Но я лишь хотела узнать как она… — С ней всё будет хорошо. Но общение с друзьями сейчас доставляет ей лишь новые срывы… она очень чутко реагирует на упоминание о Чибиусе. — Клянусь, что не обмолвлюсь и словечком о Чибиусе, миссис Цукино. — Прости, Минако, но я всё равно не могу допустить этого… — её голос прозвучал твёрдо. — Усаги сказала, что ты ищешь Чибиусу сама, а это доставляет моей дочери лишний повод винить себя в случившемся, потому что не она… родная сестра, занимается поисками, а подруга. — Какая глупость. — Возможно, поэтому важно чтобы Усаги просто пережила этот момент. Покой для неё сейчас важнее… Пусть немного придёт в себя… потом и наговоритесь… — Я понимаю… — Вот и хорошо… и Минако… — Да? — Я, конечно, очень ценю твоё желание отыскать Чибиусу, но… строго между нами… я не очень верю, что ты преуспеешь… — Почему вы так думаете? — Потому что сама полиция в растерянности. Они этого не говорят, но я-то вижу… Нет ни одной улики, кроме отпечатков на ручке двери и миллиона предположений куда бы могла исчезнуть моя девочка… В трубке послышался всхлип. Сердце моё ёкнуло и забилось так быстро, что мне стало трудно дышать. — Миссис Цукино, я понимаю, вам сейчас тяжело, но… не могли бы вы припомнить… в тот день, когда исчезла Чибиуса, вы делали уборку дома? Протирали, например ручки двери? И ещё как часто вы пользуетесь дверью чёрного хода? Мне очень важно это знать… — Черным ходом пользуемся постоянно, он же ведёт на задний двор… ну, а насчёт мытья поверхностей… в тот день нет… Я планировала заняться уборкой на следующий… Мы всей семьёй поехали в супермаркет, чтобы купить бытовую химию, как раз для этого и немного продуктов… а когда приехали… — Я это знаю, миссис Цукино, — перебила её я. — Но вы не виноваты…никто в этом не виноват… Просто так вышло… Вы не должны себя винить в случившемся… — повторила я фразу мамы, которую она говорила вчера Катарине. Закончив разговор, я ещё долго смотрела на телефон, переваривая услышанное. То, что миссис Цукино упомянула про отпечатки пальцев Чибиусы на ручке двери, напомнило, как мне об этом говорил отец. "Ребёнок просто исчез, не оставив ни одной улики, кроме незакрытой калитки и двери чёрного входа, на которых остались лишь её отпечатки с внутренней стороны. Это навело детективов на мысль о том, что девочка ушла сама…" Чёрт! И почему же я раньше не сообразила? С одной стороны, отпечатки пальцев ребёнка, находившегося в доме, могли бы показаться обычным делом. Если бы не одно маленькое «но» — вероятность того, что на ручке двери окажутся отпечатки только одной Чибиусы, где кроме неё проживало ещё четыре человека, была практически равна нулю, за исключением обстоятельства при котором бы проводилась уборка. Но миссис Цукино эту уборку не проводила, а это означало, что помимо отпечатков Чибиусы там должны были бы находиться отпечатки хотя бы одного члена семьи. Но их там не было. А такое могло произойти только в одном случае — в доме кто-то был, пока семейство Цукино ездило за покупками. И этот кто-то намеренно стер отпечатки, чтобы не оставлять своих. Получается, что Чибиусу всё же похитили? Но откуда тогда взялись её собственные следы на ручке? Намеренно ли это сделал похититель, чтобы следствие рассматривало версию о самовольном уходе из дома, с целью запутать его? Или могло быть такое — злоумышленник забрался в дом, потом его что-то спугнуло или он не нашёл Чибиусу, ведь она могла и спрятаться где-нибудь… Потом он ушёл, а она… она исчезла… мисс Мэйо говорила, что Чибиуса была нервной… может, её пугала вполне реальная угроза, девочка была смышлёной… Вдруг Чибиуса чувствовала, что за ней кто-то следит, ведь если некто проник в дом, значит, он наблюдал за передвижениями семьи и возможно неплохо ориентировался в их доме. Возможно, похититель был вхож туда в качестве гостя… Но список таких людей может быть огромен… он, конечно, сузится если рассматривать только тех, кто был знаком и с семейством Томо, но не особенно. Городок небольшой, здесь и так все друг друга знают… Так, стоп! Если похититель реально существует, то лучше отталкиваться от мотива… мотив определяет всё — эту фразу я слышала много раз в детективных сериалах… А раз так, то должно быть нечто, что привлекло его… заставило выбрать именно двух подруг — Чибиусу и Хотару… выделить среди всех остальных… что в них было особенного? Смышлёные — да. Испытывали трудности психологического характера — возможно. Увлекались Древним Египтом… И тут я вспомнила картинку Крысолова. Может ли это быть реальный человек? Из курса по психологии мне было известно, что порой детская фантазия дорисовывает фантастические детали настоящим объектам или реальным событиям, чтобы уменьшить напряжённость их восприятия. Мисс Мэйо выдвинула предположение, что Чибиуса стала рисовать крысолова, вдохновившись образом поэмы, которую ученики проходили в классе. Вполне могло такое случиться, что яркий образ героя литературного произведения — похитителя детей от семи до двенадцати лет — мог наложиться на реально существующую личность… От семи до двенадцати… Чибиусе было восемь, а Хотару двенадцать… Черт! Но кто же этот крысолов? Как его найти? И тут я вспомнила про рисунок на полуразвалившейся стене, дополненный иероглифами. Кунцит перевёл их для меня, но отказался давать большие объяснения, упомянув, что бесплатно он это делать не будет. В прошлый раз Кунцит хотел пригласить меня на чай… может? Чёрт! Даже как-то странно прозвучит: "Я дам тебе пригласить себя на чай, если ты расскажешь больше". Представляю ехидную улыбочку Кунцита, на сей счёт. А если он не пожелает ограничиться просто чаем? При этой мысли я покраснела, но быстро взяла себя в руки. Тем более выбора особо не было. Кто может знать больше лучшего специалиста по древностям? А раз так, то зачем же терять драгоценное время? Недолго думая, я повернула ключ в замке зажигания и направилась в сторону леса. Петляя по узкой тропинке среди деревьев, ведущей к старому домику лесника, на которую мне указала группа туристов, направлявшихся в поход, я уже чётко не могла представить, что собираюсь сказать Кунциту, когда попрошу его об одолжении. Возможно, придётся действовать интуитивно, а если оплата за предоставление информации покажется мне неприемлемой, нужно будет, видимо, искать другого специалиста в области древностей. Домик лесника, в котором остановился Кунцит, выглядел заброшенным, однако в глубине виделся слабый огонёк подрагивающего пламени свечи. Кругом было тихо и только где-то вдалеке слышалось журчание воды. Возможно, неподалёку протекала небольшая речушка или родник. Я прижалась к потемневшему дереву дома у окна, чтобы понять, что происходило внутри. И тут я услышала голоса, но ничего нельзя было разобрать или увидеть. Вскоре входная дверь отворилась. Послышался женский смех и скрип старых половиц. Я интуитивно спряталась за угол дома. — Если тебе станет одиноко, ты можешь меня позвать в любое время… — сказал женский голос, который показался мне смутно знакомым. Кунцит пробормотал что-то неразборчивое, а женщина вновь рассмеялась. И тут я её увидела: стройная, высокая, в коротком красном платье и длинными рыжими волосами, небрежно собранных в высокий хвост. Это была Каоринайт, помощница доктора Томо.