***
Маринетт сидела за столом, бездумно глядя в тетрадь с домашним заданием — все мысли её занимал Нуар. Она никогда не видела его таким поникшим, молчаливым и печальным, никогда на патруле её не захлёстывала такая тоска, как сегодня. Кот был готов на всё ради Ледибаг, но почему не позволил ей помочь? Почему не выговорился? Неужели не поверил, что ей и правда не всё равно? — Тикки, я переживаю, не могу так! — Маринетт покрутилась на стуле и откинулась на спинку. — Почему он промолчал? — Я не знаю, Маринетт, — квами вздохнула, — не знаю. — Нужно проветрить голову, ты не будешь против? — пятнистая малышка согласно кивнула. — Тикки, трансформируй меня! Через несколько минут Ледибаг стояла под дождём на крыше коллежа Франсуа Дюпон и удивлённо смотрела на навигатор йо-йо, с экрана которого ей приветственно мигала зелёная лапка. Увеличив масштаб, она испуганно прикрыла рот рукой, чувствуя мерзкий холод, пробежавший по позвоночнику. А в следующий миг уже неслась по скользким крышам в сторону городского кладбища.***
Адриан с самого утра отчаянно пытался скрыть своё состояние, и на уроках это вроде бы получалось — там от горьких мыслей отвлекали друзья. Дома было дико пусто, и возвращаться туда не хотелось. Натали в этот день не приходит, Горилла молчит всегда, а отец… На его внимание и в обычные-то дни рассчитывать не приходилось, а что уж говорить про сегодня.День гибели мадам Агрест разделил жизнь их небольшой семьи на «до» и «после».
Адриан с самого утра отчаянно ждал патруля, надеясь перетерпеть тоскливый вечер, но под встревоженными взглядами Ледибаг стало только хуже. Сбежав от одних внимательных голубых глаз, он столкнулся с пронзительным взглядом других. Не то чтобы Адриан считал, что Ледибаг совершенно плевать на напарника, но он никак не ожидал, что она проявит такую заботу. Это забытое ощущение, когда за тебя кто-то волнуется… Наверное, разок можно было выговориться, но Адриан растерялся, не захотел показывать Леди свою слабость. Он убеждал, что его ничем никогда не сломить, но не смог это доказать. Адриан слышал, как Ледибаг звала его, когда сбросил трансформацию. Он чудом влез в какую-то расщелину между мусорными баками, спрятавшись так, чтобы напарница его не нашла. И потом, когда Ледибаг скрылась среди крыш, Адриан накинул на голову капюшон и, зайдя в магазин, купил первую попавшуюся бутылку. А его непривыкшему к алкоголю организму много не понадобилось.***
Ледибаг пыталась сквозь дождь разглядеть хоть что-нибудь — сейчас бы ей очень пригодилось ночное зрение, да вот только его обладателя она как раз и искала. Над кладбищем не было никаких возвышений, даже лесополоса, отграничивающая территорию, была слишком далеко. Мокрые волосы липли к лицу, а йо-йо как навигатор забирало много энергии. Она бродила среди могил, силясь найти в темноте чёрного как ночь напарника. — Кот! — её голос дрожал, но от страха не за себя, за него. Чувство вины придавало сил искать и искать. — Кот! Где ты, Нуар? Кот! Где… Ледибаг запнулась, проглотив очередной оклик. Среди памятников мелькнула светлая макушка. Кот сидел возле надгробия, закрыв лицо руками, его плечи вздрагивали, а в воздухе звенели тихие всхлипы. — Кот… — Ледибаг, подойдя, мягко положила руки на его плечи. Он вздрогнул всем телом и резко обернулся, отняв ладони от заплаканного лица. — Кот, расскажи мне… И Нуар заговорил. Резко, внезапно, то вскрикивая, то едва слышно шепча, он говорил и говорил, то утыкаясь в ключицу напарницы, то заглядывая ей в глаза. Сквозь судорожные хрипы сбивчивые слова лились рекой, и от каждого сказанного Котом слова у героини всё сильнее сжималось сердце. За три с половиной года работы она никогда не видела, чтобы Кот хотя бы минуту грустил, а уж его слёзы… Ледибаг и не думала, что у её жизнерадостного напарника они вообще есть. Но Кот плакал. Из его глаз катились такие крупные слёзы, каких Леди не видела ни разу в жизни. Редкие, но отчаянно-горькие, искренние, они будто бы с грохотом капали на её костюм. — Мама… несколько лет назад… отцу не нужен… Кот захлёбывался словами, и хоть Ледибаг ощущала резкий запах алкоголя от него, всё равно понимала, что это не пьяный бред. Покачивая вцепившегося в неё напарника, она случайно бросила взгляд на памятник, и рука сама потянулась сдвинуть цветы, загородившие надпись. Ей даже приглядываться не пришлось — под полыхнувшей молнией надпись проступила так ярко, что навсегда отпечаталась в памяти Ледибаг. Прогремел гром, и её сердце остановилось. — Адриан!..***
«Где ты, Нуар?» «…расскажи…» «Адриан! Тише, успокойся, хороший мой, тш-ш…» «Котёнок, пойдём, пойдём домой…» Адриан с огромным трудом разлепил глаза. Голова нещадно болела, живот крутило и одолевало желание нырнуть в ледяную воду, но… Вставать совершенно не хотелось, потому что в крепких объятиях было так уютно!.. Адриан прикрыл глаза, расслабляясь, но тут же распахнул их и внимательно осмотрелся вокруг. Он был не в своей бездушной серой комнате, и он был не один. Сквозь гул в ушах в голову пробивались мысли и воспоминания прошлого вечера. «Мама умерла…» «Отцу не нужен… Никому не нужен…» «Адриан, ты нужен мне!» Он вздрогнул, когда в памяти прозвучали эти слова. Сколько бы он ни выпил, как бы плохо сейчас ни было, Адриан прекрасно помнил, что на кладбище он был один. Пока не пришла Ледибаг. «Пойдём домой, ты замёрз…» «Не оставляй меня, моя Леди, прошу тебя, не бросай…» «Тише, тише, я рядом…» Адриан помнил, как позорно скулил, умоляя Ледибаг не уходить от него, помнил её нежные руки, прикосновения которых успокаивали. Он точно знал, что засыпал в объятиях его Леди. И именно её ладошка, свободная от пятнистого облачения, сейчас лежала на его груди. Голова гудела, в горле стоял тошнотворный комок, и Адриан боялся повернуться в сторону, чтобы посмотреть на личико его любимой, уткнувшейся в его шею. Сладкий запах свежей выпечки защекотал нос. Адриан глубоко вдохнул и тут же почувствовал на щеке невесомый взмах ресниц. — Проснулся, Котёнок?