»…Блажен, кто в Фивах умирает». Молитва из Книги Скрытого Жилища
Двое уже давно выбившихся из сил мужчин, устало скинув плащи и снаряжение сходу прямо на землю, принялись готовиться к ночлегу и разводить костер. Один, зрелого возраста, какое-то время на ощупь искавший что-то в своем мешке, наконец вытянул из него старое огниво. Другой же, на вид чуть моложе, не дожидаясь приказа, начал собирать хворост. Смеркалось. Вечерний воздух долины всё еще был тяжёлым после душного дня. Изнуренный отряд военных разведчиков расположился на поляне недалеко от небольшой речушки, и практически все восемь мужчин готовы были провалиться в глубокий сон до утра. — Полагаю, сегодня дозор на мне, — предположил молодой, наблюдая за тем, как слабые искры огнива из-под руки сослуживца едва долетают до сухих веточек. — Совсем за доходягу меня считаешь, а, Сефу? — притворно сурово прищурился старший в ответ. Сефу же не растерялся: — Никак нет. Но всё же позвольте мне, — он слегка помедлил. — Сегодняшний день выдался не из лёгких, а завтра путь предстоит ещё длиннее. — Верно говоришь, — согласился старший. Трут наконец задымился. Костёр ярко освещал небольшой пятачок земли вокруг. Несколько ещё не уснувших воинов напряженно всматривались в языки пламени, что плясали над хворостом, трещавшим в унисон цикадам. Старший воин уже прилёг на плащ, но сон почему-то всё не приходил. Молодой Сефу выглядел озадаченным. Его взгляд то и дело возвращался к фигуре сослуживца, будто он не решался о чём-то его спросить. — Яфеу, — не выдержав, тихо позвал он товарища. — М? — Я вот всё думаю… Мы уже семь дней и ночей кругами ходим. Может, мы не там ищем? Вдруг всё гораздо проще? — Вдруг, — слегка туманно повторил старший воин и, приподнявшись, продолжил. — Если бы. Понимаешь, в таком случае, мы бы быстро нашли царицу. Что-то произошло, гораздо более серьёзное, чем мы можем предположить. Возможно, даже наш повелитель не догадывается. Остаётся лишь молиться, чтобы с царицей ничего худого не случилось, да храни её Амон. Их взгляды пересеклись. — Считаете? Яфеу обратил полный серьёзности взгляд на молодого сослуживца. — Твёрдо уверен. — Даже так… — поник Сефу. — Я верю Вам. Пожалуй, так же сильно, как хочу, чтобы Вы ошибались. На какое-то время на поляне воцарилась давящая тишина. — Сет вас задери, да что вы нагнетаете, мужики, — внезапно донёсся скрипучий голос с другой стороны костра. Воин, который тщетно пытался заснуть, вяло приподнялся на локте. — По мне всё просто. — Ну, тогда просим. — Пф, — усмехнулся воин. — Баба по-любому просто сбежала от мужа. Побранились, с кем не бывает, вот и вспылила. Видать больно взбалмошная. Моя дома тоже такая — поорет, тарелки побьет, а потом слезы ручьём льёт, коря себя дуру эдакую. Мужчины промолчали, но их собеседник всё же продолжил: — Да прибежит она назад как миленькая в ноги к своему повелителю. Беспомощность свою осознает, нам и останется только сопроводить её под рученьки. Ну, женщины — что с них взять? — Молчал бы, болван. Как у тебя только рот открылся так говорить о своей госпоже? — убийственно осёк его командир отряда, до этого решив остаться в стороне от разговоров. Мужчина сосредоточенно затачивал кинжал, сидя в тени раскидистого кипариса, левую половину его лица рассекал грубый вертикальный шрам, который в темноте смотрелся на редкость жутко. — У нас есть приказ, и мы его выполняем. Так что заткнись и начни уже не только языком работать. — Звиняюсь, — процедил уязвлённый и повернулся на другой бок. За шорохом одежд Сефу расслышал его тихое: «Урод». К счастью наглеца, командир в этот момент отвлёкся. — А вам двоим я вот что скажу, — обратился воин со шрамом к сидящим у костра. — Случай с царицей действительно сложнее, чем мы думали. Боюсь, не сдержать нам обещания, данного повелителю. Но мы обязаны приложить все наши силы, чтобы найти госпожу целой и невредимой. Двое мужчин напряженно взглянули на командира и слабо кивнули. Яфеу откинулся на землю, закутавшись в накидку. Мысли его путались. Он вновь и вновь прокручивал в памяти малейшие зацепки, которые им удалось найти. Удивительно, но практически никто не видел царицу: ни в пределах Фив, ни за ними. В силу ли того, что она оказалась очень удачливой по части побегов, или потому, что за последние пятнадцать лет она фактически не выходила за пределы дворца, так что никто и не знал толком, как она выглядит. Фараон ввел их в курс дела, рассказал им про исчезновение первенца. Может, их товарищ был отчасти прав? Их повелитель был весьма суров нравом с провинившимися подчиненными, порой безжалостен. Так может и не только с ними? Холодность, отчуждение, взаимные обвинения — было ли это между супругами? Семейные ссоры — они словно яд, что полезен лишь в малых дозах. Без них брак сер и безлик, и нет возможности узнать друг друга по-настоящему. Но стоит одной лишней капле упасть в чашу — может случиться непоправимое. Яфеу повернулся, вглядываясь в затухавшее пламя костра. И тут он увидел её. Ему представился образ бегущей женщины. Жесткий ветер трепал её изодранные одежды, на руках и ногах была грязь, но лицо её оставалось спокойным, будто ничто не могло ей навредить. Колючие ветви терновника так и норовили проткнуть женщину своими шипами, но она всё равно продолжала идти. Внезапно ладони её охватило зелёное свечение, а из груди вырвался истошный крик. Женщина резко упала на измученные колени, прикладывая руки к сердцу. Изо рта побежала маленькая струйка крови. Яфеу чувствовал её боль, будто всё происходило и с ним тоже. Каждая частица её души боролась с чем-то неподвластным ей, а тело с омерзительным хрустом разрывала на куски чья-то незримая рука. Крик становился всё протяжнее, а силы женщины были на исходе. Поленья треснули, пуская сноп алых искр в небо, и разломились, прерывая танец языков пламени. Видение исчезло так же внезапно, как и появилось. Яфеу было трудно понять мысли и поступки незнакомой ему женщины. Да и сил на это уже практически не осталось. Ему лишь хотелось обратно, домой к любимой жене. Некоторое время воин еще всматривался в глубины ночного неба, словно искал ответы на бесконечные вопросы. Но небо хранило равнодушное молчание, и через несколько минут Яфеу охватил крепкий сон. Лишь молодой Сефу остался мерзнуть на посту, согревая руки дыханием и всеми силами пытаясь не присоединиться к своему товарищу. Начинало холодать. Наверху зажглись первые звёзды.***
Холодный ночной ветер пробирал до костей, и Секани уже трижды успел пожалеть об оставленной дома накидке. Да и о самой затее Амизи тоже. Несмотря на то, что он знал про трудности жизни Мескэнет, он сомневался, что ей на самом деле понравится предстоящая ночь. Даже наоборот, что более вероятно. «Устрой для неё что-нибудь впечатляющее», — идея Ами казалась заманчивой, только вот юноша слабо представлял себе, что впечатлит девушку, хоть он и знал её с детства. Забавно, когда они дружили будучи детьми, он знал о ней куда больше, чем теперь, когда она заинтересовала его больше как девушка. Внезапно Секани посетила неприятная мысль. Сет, как он раньше об этом не подумал? Отец ведь может просто не отпустить её в такое позднее время. Удивительно, что Мес вообще согласилась пойти. Да и повела себя тоже странно, будто сама не своя. И все-таки… Как же мило она выглядела. Когда она обернулась, то на какой-то миг он даже не мог вымолвить и слова, а сердце его ухнуло куда-то вниз. Её стройный стан, приоткрытые губы, очаровательный взгляд — всё это пленяло юношу. Анпу любил иногда его спрашивать: «Почему Мес?», на что Секани, честно говоря, не мог ответить ничего толкового. Отчасти, потому что не хотел лишний раз всё для себя усложнять. Понравилась, значит, есть на то причина. Ведь это так работает? Анпу, видя это, зачем-то каждый раз хлопал его по плечу и поджимал губы. Подумаешь! Будто сам больше знает. Тем временем дорога, по которой он шёл, столь погрузившись в мысли, уже несколько раз привычно вильнула между редкими домами, и за очередным поворотом сменилась тропинкой среди густых зарослей саксаула. Секани нравился этот выход из города: приятный пейзаж, кругом стрекочут цикады, где-то квакнет лягушка и буквально сразу можно скрыться среди растений и остаться незамеченным, когда гонят стражи. Главное, вместо мужиков с оружием не угодить в гости к кому-то поопасней. Он вспомнил жуткую историю об одном малом, которого покусала песчаная змея, после чего тот скончался ещё до захода солнца. Стало немного не по себе, ведь, если бы не сияние стареющей луны, Секани не видел бы и дальше вытянутой руки. Даже земля под ногами стала казаться ненадежной, словно её кто-то лениво вспахал. «Дичь. Тропа же ровная была, а сейчас сплошные ухабы да валуны», — Секани то и дело посматривал вниз, чтобы не споткнуться, как вдруг его внимание привлек маленький белесый предмет, торчавший около одной из ям. — Обалдеть, — присвистнул юноша, вытащив его из земли. В его руках был самый большой коготь, который он когда-либо видел в жизни. Даже у того выпендрежника Финехаса зуб крокодила на шее, и тот был меньше. Сходу прикинув, сколько могут дать на рынке за эту диковинку, Секани подбросил находку, засунул за пояс и продолжил свой путь. Наконец, вдали показался тёплый огонек, и юноша направился к нему. Заросли становились всё реже, а звуки, доносившиеся из-за них всё громче. Отодвинув рукой последние ветви, Секани оглянулся. На небольшой поляне вокруг костра сидели двое молодых людей. Один из них, сутулый и грузный на вид брюнет, по-детски путаясь в словах, о чём-то горячо рассказывал второму. Его собеседник, полная противоположность, с невозмутимым лицом подкладывающий хворост и какие-то травы в огонь, периодически оглядывался на него, молча пожимая плечами. Заслышав шорох ветвей, они обернулись. — Скарабей! — громко поприветствовал его брюнет и, тут же неуклюже подлетев, хлопнул его по плечу. — Привет, Дил… Как жизнь? — этот малый иногда немного донимал Секани. И непонятно, было ли дело в его мнительности, или в поразительной наивности приятеля. — Ибис, — кивнул он другому. Невозмутимое лицо того на миг резко изменилось, взгляд метнул молнию, и беззвучно губами Ибис произнёс: «Какого Сета так долго?». Секани виновато улыбнулся, но ничего не ответил. Он уже порядком устал тащиться через весь город и свалился на свободное место рядом. — Ну, чего у вас? — Да это… Всё пытаюсь долговязому объяснить. Короче, Скар, скажи ему, я ж не вру. Из дворца сбежала царевна, об этом все говорят! Моя мать сказала, что ей сказала торговка, что той сказала прачка с западной стороны, что девчонку видели в районе рынка! — пропыхтел Дил. Он секунду выжидающе смотрел то на Секани, то на Ибиса. Секани повернулся ко второму и молча спросил: «Серьезно?». Тот лишь опять пожал плечами, устало выдохнув. — Поразительно. И давно вы так развлекаетесь? — спросил их Секани. От негодования Дил покраснел и нахмурился. — И ты туда же! Что ж такое… Это правда, мамой клянусь! — Мать свою уже в покое оставь. Чем докажешь? — тихо спросил Ибис, видимо уставший от всего этого. Брюнет рыкнул. — Вот ты всегда так, доказательства, то-сё. Тьфу! Её видело много людей, как тебе, а? Не просто же так об этом начали говорить, — не унимался Дил. — Скар, ну хоть ты! Секани сочувствующе посмотрел на него. — Дил, не всегда то, о чём говорят люди, является правдой. Иногда слухи расползаются из-за того, что кому-то это нужно, а иногда — потому что кому-то стало просто скучно, — плечи Дила немного расслабились, но взгляд все еще негодовал, и Секани добавил: — Но не стоит исключать, что это всё же правда. Небось на очаровашку из дворца поглазеть хотел? — подмигнул он брюнету. Тот слегка смутился. — Ну не то чтобы… — Ага! — ехидно улыбнулся Секани и хлопнул Дила по спине. Ибис же закатил глаза, игнорируя их милую беседу, и забросил очередную порцию трав в огонь. Как только пучок охватило пламя, послышался такой знакомый многим весельчакам запах. Секани вдохнул поглубже, и голова слегка закружилась. — А-а-а, Сет, потрясающе. Сам, или достал где? — обратился он к Ибису. — Сам, но не у себя, сам понимаешь. Своя смесь, добавил туда ещё разного для аромата, — долговязый встал, вытягиваясь на носочках. — У тебя-то чего? Что случилось? — спросил он Секани. Тот улыбнулся и, сорвав и закусив ближайшую травинку, откинулся на локти. — Да… Такое дело, — протянул он. Сомнения, они опять его одолевали. Стоит ли вообще впутывать в это Мескэнет? — В общем, надеюсь на вашу помощь, парни, — двое заинтересованно на него посмотрели. — С чем это? — спросил Ибис. Секани слегка улыбнулся, потирая шею. — У меня есть одна просьба… — Дело или девчонка? — спросил Ибис. Секани рассмеялся. — Не в бровь, а в глаз, приятель, — ответил он, виновато поднимая руки. — В общем, слушайте.***
Мескэнет не могла более игнорировать странный предмет. Иногда человеку кажется, что нечто неживое обладает душой, пытается связаться с тобой. Эта коробочка манила, притягивала взгляд. Девушка готова была поклясться, что слышала едва уловимый шёпот: «Открой меня». И было в этом шёпоте нечто тревожное, пугающее. Мескэнет аккуратно взяла коробочку и повертела в руках, внимательно её разглядывая. На первый взгляд, в ней не было ничего особенного. Но девушку интересовало не то, чем она отличается от сотен других коробочек. Каким образом она попала к ней? Навряд ли случайно, по крайней мере, так ей казалось. «Доверься», — снова проник в мысли Мескэнет таинственный голос. Девушка нервно закусила щеку, боязливо отложив предмет в сторону. А если она проклята? Откроешь — и будешь счастливчиком, если умрешь на месте, ведь может быть куда хуже. Кто-то скажет, что это всё глупости да бабьи россказни, но, видел Амон, Мескэнет верила в них. Откуда тогда берутся все интересные истории, если не из мистических событий прошлого? Немного поколебавшись, девушка снова взяла в руки коробочку. На ней не было даже самого простого замка, будто она и вовсе была пуста. «Так странно», — подумала Мескэнет. Однако любопытство всё-таки взяло верх, и, чуть зацепив за край, девушка откинула крышку коробочки. Мгновение ничего не происходило, и Мескэнет начала уже думать, что зря напридумывала себе всякого. Однако тут же ее глаза расширились от удивления. Из коробочки показался маленький, но яркий огонек, словно звезда, способная поместиться в ладони. Она ослепляла своим розовым сиянием, разгораясь все ярче, пока не заполнила собой всю комнату. Мескэнет уже зажмурилась, прикрывая лицо руками, как вдруг сияние пропало, а на месте звездочки появилось маленькое красное существо. — А-а-а, — закричала девушка и тут же выронила коробочку из рук. «Что это за шутки?», — промелькнуло у нее в голове. — Ох, дорогуша, нельзя ли помягче? — слегка обиженным голоском проговорило существо из коробочки, явно не радуясь такому радушному приёму. Мескэнет бы даже подумала, что оно похоже на какого-то жука, если бы не огромные голубые глаза, внимательно изучавшие её. «Амон, прародитель, Мут, матерь богов, Хонсу, управитель, всевышние, защитите от зла приходящего дочь свою». — Должно быть ты сильно удивлена моим появлением, — существо окинуло Мескэнет взглядом. — Но не нужно бояться, поверь. Я не причиню зла. Сердце девушки бешено стучало. «С чего бы вдруг мне тебе верить?» — Моё имя Тикки, а ты, должно быть, Мескэнет. Хранитель рассказал мне о тебе. «Откуда оно знает… Хранитель? Чего? Что происходит вообще?» — Наша встреча не случайна. Прошу, давай поговорим, — Тикки подлетела ближе к спрятавшейся за корзиной белья девушке и слегка улыбнулась. — Ты ведь явно это умеешь, вон какой крик подняла. Только в этот момент Мескэнет поняла, что с самого начала не проронила ни словечка: настолько её поразило появление этого странного существа. Она сидела, словно маленькая, закрыв лицо руками, всё еще боясь посмотреть Тикки в глаза. Часть её надеялась, что это какой-то мираж, но другая была уверена в полной реальности и серьёзности происходящего. — Что ты такое? — тихо спросила она существо. То улыбнулось ей в ответ. — Я — квами. — Как это понимать? — едва проговорила девушка. Тикки попыталась приблизиться, но девушка резко отодвинулась, еще сильнее вжавшись в стену спиной. «Не подходи», — испуганно пискнула Мескэнет. — Хорошо, как скажешь, — понимающе кивнула Тикки и отлетела немного назад. — Квами — это такие существа, которые способны наделять людей особыми силами. Моя — сила созидания и удачи. Мы довольно давно живём в вашем мире, но появляемся тогда, когда людям грозит серьёзная опасность. Существо более не казалось девушке угрожающим, однако ясности словам Тикки это не прибавляло. — Прости, я не совсем понимаю, — растерялась Мескэнет. — О какой опасности ты говоришь? — К сожалению, я не знаю. Хранитель лишь сказал, что ты Избранная. И что ты станешь Божьей Коровкой, Мескэнет. «Что за бред?» После этих слов девушка совсем перестала понимать, что происходит. Какие-то хранители, квами, силы божьих коровок. Кажется, она сходит с ума. — Кем? — переспросила она Тикки, в надежде, что из маленького создания та не превратится в разъяренного от её глупости плотоядного жука. Но квами была снисходительна. — Божьей Коровкой, — медленно повторила она. — С давних времен человечество, столкнувшись с угрозой, находилось под защитой героев, наделенных способностями. Но лишь двое были с самого начала: Черный Кот и Божья Коровка. Силы разрушения и созидания. Черный Кот может одним прикосновением разрушить что угодно. А твоя сила в исцелении. Мескэнет нахмурилась. — Но почему я? То есть, такая сила должна быть подвластна кому-то действительно выдающемуся. Не думаю, что это про меня, — она покачала головой и, встав, подошла к окну, выходившему в сад. Из него всё ещё доносились звуки лопат. — К тому же, вынуждена признать, сейчас не лучшее время, чтобы спасать мир. — Ты заблуждаешься. Для того, чтобы стать героем, вовсе не нужно быть кем-то особенным. Достаточно иметь определенные качества. — Например? — Смелость, находчивость, готовность прийти на помощь любому, кто окажется в беде. Коробочка не просто так попала именно к тебе. — У меня сейчас другие заботы, — с грустью отрезала девушка. — Но как же так? — расстроенно спросила Тикки. — Хранитель лично выбрал тебя. — И что с того? Я даже не знаю, кто он, чтобы быть уверенной в том, что это не какая-то шутка. — Вы познакомитесь позже. Пойми, твоему народу сейчас грозит серьёзная опасность… — Да о какой опасности вообще речь? — не выдержав, перебила её Мескэнет. — У моей семьи — вот у кого реальные проблемы! Посмотри в окно! Наш сад сгорел, а без него мы почти нищие. Мне очень больно это говорить, но это правда. Я работаю в двух разных местах, чтобы моему младшему брату хватало на еду. И мечтаю лишь о том, чтобы просыпаться с утра от солнечного света, а не от боли во всем теле, — немного остыв, она повернулась к Тикки. — Прости, я не хотела тебя расстраивать. Но даже если бы я была достойна стать этим героем, то у меня бы просто не было бы времени на это. К горлу подкатил тяжелый ком. Глаза девушки, которая очень долго копила в себе усталость, злость и разочарование, наполнились слезами. Шмыгнув носом, она поспешно вытерла влажную дорожку со скулы. — Мне очень жаль, — печально произнесла Тикки, глядя на свою подопечную. Она подлетела к девушке и нежно провела лапкой по её щеке. Та устало взглянула на малышку и слегка улыбнулась. — Ничего, это ведь не твоя вина, — мягко ответила Мескэнет и спокойно вздохнула. — Знаешь, а ты не такая уж и пугающая. — Ну спасибо, — деланно возмутилась Тикки, недовольно скрещивая лапки. — Я не имела в виду, что ты… — Я понимаю, — тепло улыбнулась квами. — Не каждый день встречаешь говорящих жучков из коробочки, а? — Это точно, — усмехнулась девушка, слегка поглаживая Тикки по голове. В на миг наступившей тишине раздалось протяжное урчание. Маленькая квами резко схватилась за живот. — Ты наверное жутко проголодалась, сидя там. Почему ты раньше не сказала? — Как-то к слову не пришлось, ой, — живот Тикки снова заурчал. Мескэнет покачала головой. — Ты прямо как мой отец. Вы оба слишком вежливы. Девушка отошла в другую часть комнаты, и отодвинув один из громоздких ящиков, спустилась неглубокий погреб. Спустя пару минут она вернулась с миской фиников. Тикки радостно встрепенулась, тут же взяла один и принялась есть, благодарно глядя на Мескэнет. «Чудеса», — про себя улыбнувшись, подумала девушка.***
«Чудеса — это мягко сказано», — думал про себя Секани, наблюдая за изумительной палитрой эмоций на лице Ибиса. — Ни за что. — Почему? — смеясь спросил рыжий. — Ты спятил? Брать на дело девчонку — уму не постижимо! Секани даже не ожидал такой реакции от авантюриста-Ибиса. — Ещё после прошлого раза ты мне сказал, что нам понадобится ещё один человек для нового дела. Так и в чём проблема? — Это слишком рискованно, — отрезал долговязый. — И это ты мне про риск говоришь? — Ой, да пошёл ты. — А чего ты так завёлся-то? — поинтересовался рыжий. — Ничего, ты просто сам не понимаешь, о чём просишь, — поспешно отвернулся Ибис во внезапно срочных поисках чего-то в кустах. Секани редко видел своего обычно скучающего друга настолько раздражённым. Немного прокашлявшись, он продолжил: — Я тебя уверяю, ничего не случится. Она бойкая, выносливая, хоть всю ночь из окна в окно скакать сможет, клянусь. — Скар, она девчонка, — взмолился Ибис. — А они если и могут скакать всю ночь, то скорее на ком-то, а не по крышам и через окна. — Это точно, брат. Была у моей сестры одна подружка, бедра ну просто… — подал голос Дил, впрочем тут же умолкший под уничижительным взглядом Ибиса. Секани не мог понять, что ему делать дальше: оставить эту глупую затею, которая действительно может подвергнуть опасности Мескэнет, или же продолжать гнуть свою линию, как его когда-то учил его старик. Он молча оглядел их место. Костёр, уже давно не полыхавший так ярко, теперь лишь грел остатками алых углей. Где-то недалеко в зарослях шелестела то ли крупная ящерица, то ли мелкая птица. У мешков с вещами стоял опустевший бурдюк вина, а Дил уже так накидался, что сил ему хватило лишь на то, чтобы скинуть сандалии, откинуться на локти и погрузить ступни в ещё тёплый песок. Ибис же продолжал смотреть куда-то в сторону. — Моя подруга пойдет с нами сегодня на дело, нравится вам это или нет. И я уверен, что всё пройдет гладко, — фраза Секани нарушила молчаливое умиротворение этого места. — Как знаешь, — равнодушно ответил долговязый. — У м-ня только один вопрос, брат, — сонно пробасил Дил. — Ты ей-то об этом сказал?***
«Глаза мои открыты, но во взгляде лишь темнота. Моя душа холодна, как и холодно тело моё. Мои руки уже не испачканы в чужой крови, но кожа их ещё помнит её жар, а язык — вкус. Моё сердце не познает более тепла мирского, ибо будет оно навеки в плену чрева Амт. Я совершила грех и это моё наказание». Нефертари не знала, чем ей придётся пожертвовать. Думала, что знала с самого начала, когда шла по коридору в жилой части дворца к комнате Иситнофрет. Та была поистине сведуща в том, что касается всего потустороннего. Дверь оказалась незаперта, и только отворив дверь, Нефертари увидела Иситнофрет, стоявшую с гребнем в руках у окна. Они переглянулись. — Здравствуй, Иси, — в ответ вторая жена кивнула. Нефертари не могла заставить себя сказать нужные слова. Как будто тело перестало её слушаться, а разум поглотила другая реальность, где она не стоит сейчас на этом самом месте, силясь попросить о помощи человека, который меньше всего испытывает в этом желание. Но женщина знала, что никакого другого выхода спустя семнадцать лет и не могло остаться. — Ты уверена, что хочешь этого? — спросила её Иситнофрет, будто бы читая мысли. «Да», — промелькнуло в голове. — Нет, — вырвалось из уст Нефертари. — То есть, я не знаю. — Ты же понимаешь, что последствия неподвластны ни тебе, ни мне? Нефертари кивнула. — Но, несмотря на это, ты всё же пришла ко мне просить о помощи. Вновь кивок. Нефертари была уверена, что в эти минуты Иситнофрет получала некую особую форму наслаждения, упиваясь торжеством власти над нею. Ведь она так желала этого. Ей было жаль её, ведь вины Иси в том, что любима не она, не было, но боги распорядились сердцем их мужа по своему усмотрению, и только им было дано вершить свои порядки. А смертным оставались лишь их мелкие утехи и иллюзии. Иситнофрет отложила гребень в сторону и скрутила волосы в два жгута. — Тогда приступим. Всё, что происходило с ними далее, Нефертари помнила как самый ужасный кошмар в своей жизни. Гробница одного из древних правителей, давно вскрытая грабителями и мародерами, оказалась вполне подходящей для проведения ритуала поиска. Но когда она осознала, какую жертву ей придется отдать Великому Духу Тьмы за помощь, проклятье, она перестала слышать что-либо, кроме оглушающего звука потока крови в ушах. Убить человека… Своими руками убить живого человека? В ту ночь она с ужасом осознала всю наивность своего существования. Какой-то паренек, не сильно младше одного из тех, что стригут деревья в дворцовом саду или подают сласти после обеда, не моргнув и глазом, за десяток утенов притащил заткнутую кляпом молодую девушку в гробницу, получил плату и со свистом удалился. Как было глупо полагать, что мир, в котором она живёт столь честно и праведно, не причинит ей боли больше той, что уже пронзила её сердце в прошлом. Горло человека на редкость легко поддаётся ножу. Ярко-алая струя крови осыпала брызгами накидку Нефертари, сменив приглушенный крик на булькающие звуки задыхавшейся жертвы. Нефертари не хотела ничего знать о погибшей. Ей оставалось лишь прочесть заклинание. Он оказался не самым сговорчивым. Именно Он, потому что имени Ему женщина дать была не в силах. У Него не было формы, не было собственного голоса. Он был едким дымом внутри лёгких, кипящим металлом в жилах и цепким паразитом, ползущим прямо под кожей. Неизгоняемый, непрошеный, незримый, но знакомый, будто старый сосед. Буквально с первых минут разговора Нефертари поняла, что ей придётся пройти через это ещё раз. И ещё. И ещё. В конце-концов, уверяла она себя, цель оправдывает средства. Существо выпустило наружу несколько своих слуг, но это отнюдь не было частью их уговора, лишь Его прихотью. Её мольба о помощи была встречена усмешкой её же голосом внутри головы, запустив новый виток отчаяния крутиться без остановки в паническом вихре безумной мысли. Но всё же она была услышана. Её тело отныне стало её клеткой, а разум — тюремщиком. Смысла возвращаться во дворец она более не видела.