***
Во время ужина Роуз была настолько подавленной, что Драко пришлось сделать заказ на неё, так как она была не в состоянии принимать какие-то решения. Витавшее в воздухе напряжение было настолько густым, что она, казалось, вот-вот начнёт задыхаться. Кивком отпустив встревоженно поглядывающих на Роуз официантов, Драко налил ей вина и едва не силой вложил бокал в дрожащую руку. — Выпей, рыжик, — в его мягком голосе слышался приказ, который невозможно было проигнорировать. — Тебе станет легче. Поднеся бокал к губам, она сделала судорожный глоток и закашлялась. Он осторожно массировал её спину, пока приступ кашля не прекратился, потом всё тем же мягким, но непререкаемым тоном велел допить, после чего вновь наполнил её бокал. Лёгкое белое вино тут же вскружило голову, и Роуз прикрыла глаза, чувствуя, как стискивающая сердце горечь ослабла, а страх уступил место негодованию, которое она не желала скрывать. Но зная, что вспышка ярости лишь усугубит ситуацию, сделала глубокий вздох, пытаясь усмирить эмоции, и открыла глаза. Драко сидел напротив, слегка откинувшись на спинку стула и пристально глядя на неё. Казалось, он ожидал этого разговора и был готов к нему. Чего нельзя было сказать о ней. Но это не ослабило её решимости. — Что ты сделал со мной, Драко? — спросила она напрямую, низким глухим голосом, дрожащим от желания завопить во всё горло. — Всего-лишь сделал так, чтобы ты всегда оставалась в безопасности, — спокойно ответил он. — Я не могу допустить повторения того, что случилось. Когда мы поженимся, а твоя мать станет Министром Магии, найдётся немало людей, которые захотят воспользоваться тобой, чтобы отомстить нам или добиться желаемого. Так же как у меня, у твоих родных есть могущественные враги. К сожалению, чтобы обеспечить твою безопасность, мне необходим полный контроль над тобой. Поэтому, пока ты была в забытьи, я провёл соответствующий магический обряд, после чего ты подписала контракт, в котором передала мне власть над собой. Уверен, что ты слышала о подобных обрядах — их издревле используют на Востоке во время заключения брака. Увидев, что потрясённая Роуз пытается что-то сказать, он поднял руку, призывая её к молчанию. — Дай мне закончить, Роуз. Я понимаю, что в данный момент это кажется тебе ужасным. Но помни, что я делаю это для твоего же блага. Ты очень наивна и беспечна, но в то же время бываешь невыносимо упрямой. Я не желаю тратить время на споры и убеждения, пытаясь склонить тебя к верному решению. Так же как не желаю вечно беспокоиться о том, что ты можешь ослушаться меня, подвергнув тем самым свою жизнь опасности. Уверен, что со временем ты поймёшь, чем я руководствовался при принятии этого решения, и научишься быть счастливой, живя такой жизнью. Несколько мгновений Роуз просто пялилась на него, не в силах поверить собственным ушам. Ей хотелось ущипнуть себя, чтобы удостовериться, что происходящее было реальностью, а не навеянным зельями кошмаром. Как он… как он мог так поступить с нею?! Как мог говорить об этом таким спокойным голосом?! Он отнял её права, свободу, саму её волю и теперь ожидает, что она сможет так легко понять и простить его? Ей захотелось завопить, разбить вдребезги посуду на столе, броситься на него и расцарапать это бесстрастное непроницаемое лицо, причинить ему столько же боли, сколько он причинил ей… Словно прочитав её мысли, Драко сказал предостерегающим голосом: — Давай не будем устраивать скандалы, любовь моя. Мы можем обойтись без них. Одних лишь этих слов хватило, чтобы ярость в ней достигла точки кипения. Вскочив со стула, Роуз кинулась на него со сдавленным криком, в котором было столько же гнева, сколько и муки. Сама мысль о том, что самый любимый, самой родной человек на всём белом свете мог сделать с ней что-то настолько ужасное, была невыносимой. Едва осознавая что творит, она вцепилась в лацканы его пиджака и начала трясти изо всех сил, выкрикивая что-то ему в лицо, захлёбываясь рыданиями, давясь словами… Раньше она и вообразить не могла, что ощущение предательства может причинить такую страшную боль. Внезапно словно какая-то невидимая сила сковала её руки и ноги. Испуганно ахнув, Роуз пошатнулась, но, прежде чем успела упасть, оказалась на коленях Драко. — Отпусти меня! — надрывно выкрикнула она, когда его руки крепко обернулись вокруг неё. Но Драко лишь прижал её к себе сильнее, не позволяя вырваться. — Не отпущу, пока ты не успокоишься, — тихо сказал он. Его голос был мягким, а объятия нежными, и от этого что-то словно оборвалось внутри. Вмиг ослабев, Роуз обмякла в его руках и беспомощно расплакалась. — Чшшш… Не плачь рыжик, — прошептал он, утешительно проводя ладонью по её густым волосам. — Вот увидишь, ты быстро привыкнешь, и всё будет хорошо. Ты же всегда была такой послушной девочкой, во всём меня слушалась… Так что в наших отношениях ничего не переменится. Мне просто больше не придётся изворачиваться, чтобы склонить тебя к верному решению. Ведь ты можешь быть такой упрямицей, сама знаешь. Чшшш… Не плачь… Видя, что она не отвечает, он приподнял её лицо и поцеловал с такой нежностью, что сердце Роуз сжалось. Она не понимала, какой из этих Драко настоящий: её ласковый любовник или безжалостный мужчина, который обманом сделал её своей собственностью, ничуть об этом не сожалея. Разве могут эти два человека совмещаться в одном? — Как ты мог? — горестно спросила она, глядя на него полными слёз глазами. — Как ты мог так поступить со мной?.. Несколько мгновений он молчал, словно пытался подобрать правильные слова или же готовился сказать что-то, о чём ему трудно было говорить. — Я не могу потерять тебя, Роуз, — сказал он наконец. — При одной лишь мысли, что с тобой может что-то случиться, я словно схожу с ума. Я не знаю, смогу ли пережить подобное. Поэтому готов пойти на крайние меры, чтобы защитить тебя. Как от чужих людей, так и от твоих собственных ошибок. — Тогда почему запрещаешь мне встречается с родными? Они бы никогда не причинили мне вреда. — Потому что помимо физического вреда есть ещё и психологический. Всякий раз, возвращаясь домой после встречи с ними, ты выглядишь подавленной и несчастной, и мне приходится прикладывать немало усилий, чтобы помочь тебе вернуться в нормальное состояние. Им плевать на то, что ты счастлива со мной. Будь я любым другим мужчиной, они бы прыгали от радости, что ты нашла кого-то, с кем никогда ни в чём не будешь нуждаться, что можешь заниматься любимым делом, не думая о низкой зарплате и не беспокоясь о будущем. Но меня они ненавидят и всегда будут ненавидеть лишь из-за того, что в детстве я был их врагом. Они никогда не поймут, что с самого рождения мне постоянно промывали мозги, воспитывая презирать магглов и магглорождённых, а во время войны у меня не было иного выбора, кроме как находиться на противоположной стороне. Мои родители не были хорошими людьми, но я любил их, и этой любви мне не простят никогда. В юности ненависть и презрение причиняли мне боль, но со временем я привык к этому и даже стал равнодушен. Но от тебя подобного отношения просто не перенесу. Что бы ты ни думала обо мне, Роуз, я — обычный человек, такой же, как ты. И точно также испытываю страх. Ты — единственная женщина, которую я когда-либо любил, и я хочу, чтобы ты любила меня так же сильно. Поэтому никому не позволю встать между нами. — Я никогда бы не смогла презирать или ненавидеть тебя, — с болью ответила Роуз. — Так же, как никогда не перестала бы любить, что бы там о тебе ни говорили. Но то, что ты сделал… Это так… эгоистично с твоей стороны. Я хочу быть свободной. Хочу быть в состоянии принимать собственные решения и даже совершать ошибки, как все люди. Ты же хочешь посадить меня в золотую клетку и при этом ожидаешь, что я буду счастливой. С лёгким вздохом он осторожно отвёл прядь волос, прилипшую к её влажной щеке, потом обвёл кончиками пальцев дрожащие губы. Выражение его лица было мягким, но в то же время абсолютно непреклонным. — Я не хочу посадить тебя в клетку, любовь моя, — сказал он тихо. — Я уже сделал это. И позаботился не оставить ни единого выхода. Я действительно эгоист и останусь таким всегда. Если бы я мог, то запрятал бы тебя в маленькую коробочку и носил в своём кармане постоянно… Просто помни о том, что я люблю тебя, Роуз. И делаю всё это ради тебя, пусть и против твоей воли. Я надеюсь, что однажды ты поймёшь меня… Роуз беспомощно смотрела на него, начиная понимать, что не сможет переубедить его. Он не собирался отступать от своего решения. Боже, неужели это происходит на самом деле?.. — Я не смогу так жить, Драко, — прошептала она сдавленно, чувствуя себя так, словно находится в кошмаре, от которого никак не может проснуться. — Сможешь, — в его голосе звучала такая непоколебимая уверенность, что ей вновь захотелось завопить. — Давай сделаем так. Я никогда не буду отказывать тебе в определённых вещах. Ты сможешь регулярно встречаться с родными и друзьями, заниматься любимым делом и тому подобное. Я никогда не заставлю тебя делать что-то, чего ты не в состоянии выполнить. А ты, помня об этом, не будешь перечить. Ты же знаешь, как я не люблю, когда ты отказываешь мне в чём-то или споришь со мной. И таким образом между нами всегда будет доверие и понимание. Просто прими меня таким, какой я есть, и позволь себе быть счастливой. — У тебя странные представления о счастье. Но ты сам по себе странный мужчина, поэтому я не должна удивляться… Кроме того, у меня ведь всё равно нет выбора, не так ли? — и Роуз обвинительно посмотрела на него, хотя её сердце разрывалось от противоречивых эмоций. До сих пор она представления не имела, что возможно чувствовать себя любимой и преданной одновременно. — Выбора у тебя действительно нет, — прошептал он, склонившись к её лицу, почти касаясь губами её губ. — Но он тебе и не нужен. Тебе нужен лишь я, Роуз, ты сама знаешь это. Просто… люби меня, как прежде… Большего мне не нужно… Роуз закрыла глаза, желая забыться в его поцелуях, стараясь не думать о том, что предаёт саму себя. Но к этому чувству она уже привыкла. Потому что предавала себя всякий раз, когда соглашалась на что-то, что шло вразрез с её принципами и идеалами. Она отдала ему всё, что могла отдать: любовь, волю, гордость и самоуважение. Что же касается свободы… В глубине души Роуз знала, что не принадлежала себе с того самого момента, когда впервые увидела этого необычного мужчину. Она сама создала эту клетку и сама захлопнула дверцу. Так стоило ли удивляться, что Драко счёл себя вправе повернуть ключ в замке? Нет. Во всём была виновата лишь она одна…***
Аппарировав притихшую Роуз в спальню, Драко снял своё пальто и, бросив его в кресло, подвёл её к трюмо, остановившись за спиной. Почувствовав на талии его сильные, нежные руки, она подняла глаза и в отполированной до блеска зеркальной поверхности встретила его полный жажды взгляд. Не говоря ни слова, он обернул руки вокруг неё и начал одну за другой расстегивать пуговицы лёгкого весеннего пальто, что окутывало её фигуру, подчёркивая изящные округлые формы. Потом медленно стянул его с напряжённых плеч и прижался сзади. Почувствовав поясницей его эрекцию, она против воли изогнулась, со стоном откинув голову на твёрдую грудь. — Хочу тебя… — прошептал он, целуя её чувствительную шею. Его рука пробралась в вырез платья и сжала мягкую округлость, отчего Роуз вздрогнула, словно от удара током. В ней возникло странное чувство раздвоенности. Её разум вопил, что она должна сопротивляться неестественной власти, которую Драко получил над ней. Но тело, привыкшее регулярно получать сексуальную разрядку, горело желанием после слишком долгого перерыва. — Ты хочешь меня, рыжик? В ответ Роуз лишь простонала, потому что его другая рука успела пробраться под подол её платья и втиснуться между бёдер. — О да… Мне даже слов не нужно… Ты просто истекаешь соком… Она даже не слышала его, настолько пронзительным было удовольствие, которое доставляли его губы, скользящие по линии шеи, пальцы, ритмически движущиеся внутри неё. Больше всего на свете в данный момент ей хотелось кончить, но она знала, что Драко не даст ей облегчения, не требуя ничего взамен. Как всегда, ей придётся заслужить это. Но самым ужасным было то, что Роуз уже привыкла испытывать удовольствие лишь после изрядной толики боли и унижения. Настолько привыкла, что не могла больше достигнуть оргазма иначе. Раньше она старалась не задумываться над этим, но теперь её пронзило ощущение беспомощной ярости. Он… мужчина, которого она любила больше самой себя, натренировал её, как собаку. И, как хорошо натренированная собака, она сама желала выполнить трюк, чтобы поскорее получить свою награду. Как же она могла допустить такое? — Чшшш… Не плачь, любовь моя… Не думай ни о чём… Чувствуй… Он легонько дотронулся до её клитора, одновременно выкручивая сосок, и у Роуз подкосились колени от пронзившего её наслаждения. Она стонала низким глубоким голосом, пока он умело ласкал её, подводя к самому краю, с которого она больше не могла спрыгнуть без его помощи. Не позволив ей достигнуть пика, Драко вытащил руку из вымокших трусиков и потянул шёлковое платье вверх, обнажая дрожащее нежное тело. — Как ты прекрасна, — прошептал он, разглядывая её в зеркале. Он тоже был прекрасен. Даже сейчас, по прошествии стольких лет, она не переставала восхищаться им. Он возвышался над ней, изящный, стройный, сильный, в элегантном тёмном костюме, на фоне которого её кожа казалась ослепительно белой. Его утончённое аристократическое лицо с высоким умным лбом, пронзительными серебристыми глазами и прихотливым изгибом тонких жестоких губ приковывало внимание каждого, кто смотрел на него. Как же она гордилась им! Как радовалась тому, что он принадлежал ей… При этой мысли её сердце сжалось. Боже… как это возможно, чтобы взаимная любовь причиняла столько боли?.. Тонкие белоснежные пальцы сжимали её плечи легонько, но властно. Он никогда не нуждался в физической силе, чтобы склонить её к взаимности, потому что был слишком умён и утончён, чтобы опускаться до подобной вульгарности. И его жестокость была такой же изысканной и изощрённой, как он сам… По губам Драко скользнула улыбка, словно он прочёл её мысли. Роуз громко сглотнула, когда он расстегнул крючки кружевного бюстгальтера и, просунув пальцы под лямки, медленно снял его с её плеч, освободив ноющие груди от тесных оков. Прохладный воздух коснулся возбуждённых сосков в нежной ласке, отчего вся её кожа покрылась мурашками. Боги, как же она хотела его… Даже сейчас, после всего, что он сделал с ней, это безжалостное по своей силе желание по-прежнему терзало её тело. Лишь он один мог пробудить в ней эту жажду, которую невозможно было утолить до конца… Слабый, почти умоляющий стон сорвался с её губ, когда он потянул пояс её трусиков вниз, позволив им упасть на пол. Едва осознавая, что делает, Роуз переступила через кружевную ткань и носком туфли отодвинула её в сторону. Легонько надавив на её спину, Драко заставил её наклониться вперёд, оперевшись руками о лакированную поверхность туалетного столика. Роуз опустила голову, тяжело дыша, чувствуя, как его мягкие тёплые ладони скользят по её плечам, спине, талии, сжимают полные груди, оглаживают мягкий трепещущий живот, дразняще обводят самыми кончиками пальцев линию аккуратного треугольника тёмно-рыжих волос внизу… Она была не в состоянии сдержать жалобного всхлипа и пробежавшей по спине дрожи. Он знал её тело лучше неё самой. Знал, как доставить высочайшее наслаждение и причинить острейшую боль. И знал, как подчинить её себе, не прибегая к заклинаниям, которыми отнял её волю и свободу… Когда он носком туфли постучал по её каблуками, Роуз покорно раздвинула ноги, едва не плача от желания, потом прогнулась в пояснице, вжимаясь ягодицами в его пах. Медленные ритмичные движения его бёдер сводили с ума, а ткань брюк раздражала сочащуюся влагой плоть. Присутствие этой преграды между ними доставляло почти физическую боль. — Драко… — простонала она умоляюще. — Прошу… Ахх… Н-не могу больше… Он словно ждал этого. — На что ты готова ради своего приза, Роуз? Его голос был низким, хриплым, властным… — Всё… Ах… Всё, что угодно… Прошу… — Тогда посмотри на меня. Она подняла голову и взглянула на него сквозь свисающие пряди волос. Лёгким движением плеч скинув пиджак, он медленно обернул правую руку вокруг её груди и прижал её к себе. Когда его пальцы осторожно сомкнулись вокруг её горла, Роуз замерла, глядя на него широко распахнутыми глазами. — Не бойся, — прошептал он, поглаживая большим пальцем стремительно пульсирую жилку на её шее. — Я хочу, чтобы ты научилась доверять мне всецело, Роуз. Что бы ты ни думала обо мне, в чём бы ни обвиняла, знай, что я никогда не причиню тебе вреда… В этом я тебе клянусь. Когда его пальцы легонько сжались, Роуз почувствовала, как её сердце пропустило удар. Что он… Он же не… — Драко… — прошептала она испуганно, — я не… — Чшш… Доверься мне, рыжик. Наше правило остаётся в силе. Я никогда не буду тебя принуждать к сексу. Но мы не сможем быть счастливы вместе, если ты не будешь доверять мне. Сделай это ради меня… ради нас… Не отнимая руки от её горла, удерживая глазами её перепуганный взгляд, он опустил другую руку к своему паху и начал расстёгивать ширинку. Роуз вздрагивала всякий раз, когда костяшки его пальцев касались томящейся плоти между бёдер. А когда головка его члена начала скользить между припухшими губками, размазывая влагу и то и дело касаясь возбуждённого клитора, она закатила глаза от почти парализующего удовольствия. Лёгкое настойчивое давление, плавное проникновение, восхитительное ощущение наполненности, растянутости, и вот он уже внутри целиком, и она чувствует каждый изгиб, каждую жилку, и это ощущение лишает её последних остатков воли. Он двигается в сводящем с ума медленном ритме, его рука проникает между её бёдер спереди и начинает умело ласкать её. Мир вокруг неё темнеет, вертится в бешеной свистопляске, грудь разрывает от недостатка воздуха, перед глазами вспыхивают яркие белые пятна, но сердце колотится медленно и ровно, и его гулкое биение отдаётся в висках и в горле, которое он сжимает всё сильнее… Она стоит на самом краю обрыва, безумно желая спрыгнуть и упасть в пропасть, пытается молить о пощаде, но не может выдавить и звука. Сквозь застилающие глаза слёзы она видит в зеркале его бледное лицо, хотя её зрение сузилось, и теперь он словно стоит в конце длинного тёмного туннеля — жестокое древнее божество, явившееся из Подземного Мира, чтобы похитить саму её душу. Его глаза кажутся чёрными провалами, и её засасывает в них, словно в водоворот, затягивает глубже и глубже, пока она не проваливается в темноту, в которой есть лишь страх и бесконечное парящее наслаждение… Роуз очнулась от резкого сладковатого запаха. Её спина прижата к зеркалу, ягодицы скользят по гладкой поверхности туалетного столика, на полу валяются разбитые баночки женских духов, словно кто-то смахнул их нетерпеливой рукой. Драко стоит между её ног, стискивает бёдра до боли, до синяков, вколачивается в неё в отчаянном ритме, словно хочет проникнуть глубже, чем физически возможно. — Скажи, что любишь меня, — прохрипел он изменённым до неузнаваемости голосом. Она попыталась что-то сказать, но из саднящего горла вырвался лишь сухой лающий кашель. — Скажи, что любишь меня, — повторил он, стискивая её волосы, запрокидывая мокрое от слёз лицо, пока она не смотрит прямо в его глаза. Он выглядит диким, обезумевшим, голодным. — Я люблю тебя… — прошептала Роуз сипло. В этот момент она боялась его так сильно, что готова была сказать что угодно. Он стонет в ответ низким, почти болезненным стоном. — Ещё раз. — Я люблю тебя… — Ещё раз… Назови моё имя. — Я люблю тебя, Драко… Он содрогается, трясётся, его руки стискивают её волосы так сильно, что на глазах вновь проступают слёзы. Жестокие губы впиваются в неё, язык проникает внутрь, почти насилуя её рот, и она глотает его хриплые стоны, сжимает плечи, раздвигает ноги шире, потому что больше всего на свете хочет, чтобы этот кошмар прекратился как можно скорее. Его член сокращается внутри, обжигая нежную плоть обильным горячим семенем. Драко отпускает её, упирается руками в стол по бокам от её бёдер, дышит тяжело и стремительно, словно только что пробежал несколько миль. Он него почти пахнет адреналином. Она смотрит на него с чистейшим ужасом и вместо любимого мужчины видит чудовище. Словно почувствовав её взгляд, он поднял голову. Его глаза кажутся мутными, лицо блестит от пота, который струйками стекает по лбу и вискам. — Я тоже люблю тебя, Роуз, — прошептал он, нежно проводя по её щеке костяшками пальцев. Но это не любовь. Это — обладание, поглощение. — Прости меня, рыжик. Я… потерял самообладание, — но он не выглядит сожалеющим, потому что на его губах играет сытая удовлетворённая улыбка, при виде которой её бросило в пот. — Этого больше не повторится, обещаю. Она не верит. Он вынимает из кармана брюк волшебную палочку и стискивает её волосы сильнее, не позволяя вырваться. — Будет лучше, если ты забудешь об этом. И прежде, чем Роуз успела что-то сказать, кончик палочки коснулся её виска, и она вновь провалилась в темноту…