Второй шанс для Да... Савады Тсунаеши!

      — Летние каникулы прошли так быстро, что мне даже грустно, — Ямамото неловко засмеялся и почесал затылок. Хаято лишь, как обычно, недовольно хмыкнул. «Как обычно» потому, что недовольно хмыкает он почти на любое слово, сказанное устами Такеши. Иногда мне, честно, хочется подойти к моему Ураганчику и спросить на полном серьезе, не гей ли он? А то, мало ли, может, ему мальчик нравится, но он проблемы по-бабски решает и объект симпатии просто динамит? Не знаю, к слову, в чем смысл. Но все дамочки продолжают так делать, свешивая абсолютно все проблемы на своего мужика. На кой черт? Отношения строятся на доверии, взаимопонимании и уважении друг к другу. Чего люди хотят добиться таким поведением — вообще не понятно. Правильно говорят, что женскую логику не понять. Так, может, я просто тогда не женщина? Хотя, тут же тоже тонкости есть. Женская логика может подразделяться на вот такую хрень и на запредельно длинные логические цепочки, которые состоят из фактов, слухов и домыслов с несколькими вариантами развития сюжета в разных местах цепи при уже разветвленном сюжете, и при всём при этом женщина не теряет ни мысль своего повествования, ни саму логику. Вторым вариантом почему-то пользуется не так много девушек. Потому что в некотором роде оно сложнее даже для них. Но если ты можешь держать много информации у себя в голове и грамотно ее использовать там, где она нужна — это просто щенячий восторг. На учебу бы распространялось бы еще и цены бы не было. В любом случае, мозги парню запарить можно так сильно, что он просто согласится с любым твоим мнением, поскольку потеряется максимум в середине твоего повествования. Так вот, к чему это я? Либо Гокудера гей, который юзает «неправильную» женскую логику, которой вообще пользоваться и не стоило бы, будь он хоть кем, либо мой дружочек-пирожочек просто действительно недолюбливает Такеши как человека, на которого его обожаемая Босс обращает внимание. Иными словами — ревность. Но второй вариант разобьет мне сердечко. Хочу увидеть настоящую крепкую мужскую дружбу, пусть я и не шипперю этот пэйринг.       — Скорее, они прошлись по мне, — я тяжело вздохнула. Как бы не было печально признавать, но это действительно было так. Сначала стоило бы отметить ежедневные пробуждения. Один раз Реборн на полном серьезе выкинул меня в окно. За то, что я ничего себе не сломала, я по прежнему благодарю помятый кустик на нашем участке. Вот, кто мой настоящий друг! В продолжение стоило бы отметить какие-никакие, а все же тренировки. Признаться честно, после них я начала ненавидеть физкультуру лишь больше. Что за тренировки Сайтамы вообще? Сто приседаний, сто отжиманий, сто упражнений на пресс и десять километров бегом. Стоит ли говорить, что со своей физической подготовкой я к концу первой недели даже полтора километра не осилила? После отжиманий я не могла удержать в руках, не то что палочки, а даже вилку, так как руки попросту не слушались. После пресса мне казалось, будто меня переехала фура, а после приседаний, казалось бы, единственного, где нельзя накосячить, мои колени подозрительно хрустели. Я слабак, и я это признаю. При том, всё это распространяется не только на привычную мне реальность, но и на эту. Не могу и все тут. Мне или не хватает сил и дыхалки, или не хватает мотивации что-либо продолжать. Потому как даже направленное в висок дуло пистолета не заставляет меня страстно полюбить физические нагрузки. Реборн, если хочешь над кем-то так поиздеваться, иди к Реохею. Это он у нас части спорта, а не я. Я — всего лишь комнатное растение, которому надо подносить еду, обтирать ручки-ноженьки мокрой тряпочкой и желательно на него даже не дышать.       — Мы все лето проходили на дополнительные занятия, — Такеши снова неловко засмеялся. Я лишь кисло кивнула головой. То, что в последнее время мой уровень знаний внезапно увеличился и стал приносить хорошие баллы на тестах не спасло меня от такого нудного дела, как дополнительные занятия, смысл которых я никогда не понимала. За всю свою жизнь я не была ни на одном дополнительном занятии, считая это чем-то унизительным и, в большинстве своем, бесполезным. Да, пусть моя позиция неправильная, но я довольно сильно завишу от чужого мнения, а также ценю свой комфорт. Мне надо, чтобы меня хвалили, возможно, чтобы даже в чем-то завидовали. И это все продолжало меня сопровождать, даже тогда, когда мои оценки в реальной жизни стали ухудшаться. И на некоторых предметах так сильно, что на меня писали докладные и вызывали на разговор завучи. Они, к слову, почти все на моей стороне по старой доброй памяти. Настаралась я в начале хорошо и принесла школе еще парочку мелких, мало необходимых наград. В любом случае, для меня проще было написать шпоры или действительно подзубрить материал и прийти пересдать. Прийти на дополнительные, где в мою голову опять попытаются втюхнуть абсолютно неинтересный мне материал считала, считаю и буду считать крайне бесполезным занятием. От того, что кто-то что-то будет пережевывать раз пять, понятнее не станет. Особенно, если объясняют, вроде, и так на пальцах. Тут либо поймешь, либо нет. И мне пришлось снова прийти и послушать уроки, где я и слова не поняла, но зато смогла верно ответить. Все же, знать и понимать — вещи разные. А все из-за того, что новые отметки новыми отметками, а куча старых, буквально просраных, тестов все равно оставались за плечами неумехи Тсуны.       — Джудайме и без них все прекрасно знает! — Гокудера гневно сжал коробочку с соком. Вполне естественно, что сок из трубочки мощной струей брызнул ему на лицо. Какого черта он забывает о том, что в коробочке все еще есть сок, но при этом прекрасно помнит всю личную информацию Тсуны, включая то, какие трусы лежат у нее в ящике, для меня до сих пор остается загадкой. Во всяком случае, это жутко. И когда я об этом узнала, я поспешила по магазинам в поисках нового белья. Одна. Ну, мало ли. Надеюсь, что в тот момент Хаято пристально за мной не наблюдал где-нибудь из-за кустов. Хотя, о чем это я. Тихо проследить за своим Боссом он не мог и в каноне. Я бы узнала бы. Наверное. Я поежилась. Случай с трусами все еще хотелось забыть, как жуткий сон. И в этом уж не помогал катающийся от смеха по полу Такеши. Я перевела взгляд на Хаято и тоже не смогла сдержать смешка. С мокрыми волосами и невозмутимым лицом, по которому стекали капли яблочного сока, парень смотрелся довольно комично. Стоит учесть еще и то, что он согнул руку и сжал кулак, показывая всю силу великой Десятой! На ржущего Ямамото он попросту не смотрел, отведя взгляд куда-то в Небо, будто объект его восхищения как минимум святая. Хотя для Хаято все вполне может быть. Но нельзя не признать, что досадное недоразумение было полностью проигнорировано. Запишу это в кодекс своего фан-клуба. Правило номер двадцать семь: продолжать восхвалять Десятую, даже если произошли непредвиденные обстоятельства. Предыдущие двадцать шесть пунктов я еще не придумала. Но, думаю, если отдам эту работу на растерзание Гокудере, он отдаст мне все буквально через десять секунд, так как наверняка все придумал и реализовал уже довольно давно и попросту прятал от меня свой список.       — Она не знает, как правильно составлять электронные паспорта на химии, не прибегая к уже готовым примерам, — я притворно нахмурилась и закатила глаза. Ну не дается мне химия. Как и физика с биологией. От слова совсем. Ну что еще делать? Там хоть сдохни, все равно в мою голову знания не впихнешь. И я уже настолько к этому привыкла, что даже не особо обижаюсь на то, что в мое полное неумение по этим предметам меня попросту носом тычут. С теми мыслями, кем бы я хотела стать в будущем, терялась последняя мотивация. Эти предметы ни в одной параллельной вселенной мне не пригодятся, так что даже попросту хотеть понимать, что мне толкуют, не горела желанием. — Но да ладно, оставим лирику, — я насмешливо фыркнула. Если бы Реборн не говорил сразу и по существу, я бы вряд ли поверила в то, что это и есть мой репетитор. Все четко и по делу. И если уж так получается, что он несет какую-то хрень, то в этой хрени тоже обязательно должен быть смысл. Неоспоримый факт. Когда я пару раз так и не поняла, чего от меня хочет этот несносный Аркобалено, меня пускали бежать марафон, где мое бренное тело настойчиво подгонял рой пчел. От меня действительно хотели, что я училась читать между строк. — Мы сделаем в школе убежище для Семьи, — фонтаном я выплюнула свой яблочный сок прямо на только что вытершегося Хаято.       — Убежище? — мой мозг напрягся. Попа, не желающая искать приключения, тоже. Если не ошибаюсь, то с таким раскладом нас как-раз должен будет откамикоросить маньячный Хибари. Что ж, кажется, я ошиблась. Смерть моя наступить должна была не с пришествием Реборна, но с походом к Кее в гости. К слову об этом, посягать на территорию этого парниши опасно для жизни. И если только за кабинет Дисциплинарного Комитета он в аниме был готов людей из окна выкинуть как ненужный мусор, то что было бы, попади мы действительно к нему домой? Потому что с Аркобалено бы сталось нас и туда пригласить под предлогом, что это простой чей-то заброшенный дом. И все равно на то, что он ухожен так, что сразу понять можно — в доме есть жильцы. За домом следят. Реборна бы это не остановило. Вероятно, ему было бы попросту интересно, что бы я сделала, окажись в такой ситуации. Потому что, узнай кто о нашем проникновении — разборки с полицией, узнай об этом Хибари — проще самому закопать себя в земельку и ждать, пока огни Ада приглашающе не замелькают перед глазами. — Чем тебя не устраивает то, что мы постоянно собираемся у нас дома?       — Убежище должно быть секретным, глупая Тсуна, — почему-то сразу представилось, как мы делаем такие же убежища, как сам Аркобалено. Так и вижу, как мы перекапываем стадион, чтобы сделать пару коридоров с комнатками и соединить это все с секретной дверью в стене медпункта за третьей ширмой слева. Хотя, постойте-ка. Кажется, именно это и сделал несчастный Тунец в каноне в десятилетнем будущем. Я нахмурилась. Мысль, которая обязана была спасти мне жизнь была уже где-то рядом, но никак не хотела подойти ближе, чтобы я детальнее ее рассмотрела. Тем временем Гокудера уже успел засветиться, словно начищенная лампочка. И, кажется мне, если Хаято действительно скажет хоть пару слов о том, как он восхищается моим репетитором, его идеями и тем, как он поддерживает (читать, как: пытается покалечить еще больше) будущую Десятую, наглая маленькая рожа лишь довольно залыбится и продолжит строить свои сомнительные планы дальше. Возможно ли, что если я попросту перебью Гокудеру-куна, то всего этого мракобесия не будет?       — Наш дом и есть секретное убежище. Если наш враг подумает, что у нас есть тайная база, вероятнее всего, он не догадается смотреть на то, что у него, фактически, под самым носом. Не нужно прятать то, что и так спрятано, особенно, если еще и врагам мозги запудрить, — я произнесла эту ересь с таким сосредоточенным лицом, что теперь мой Ураган ловил каждое мое слово, а не слово Реборна. Такеши задумчиво почесал затылок, нахмурился, вздохнул тяжело, но все же согласно кивнул головой. Отлично, значит, хоть какой-то авторитет я все же имею у этих оболтусов и они больше слушать будут меня, чем младенца с пистолетами под боком. Выразительно выгнув бровь, я посмотрела на Аркобалено. Тот лишь довольно улыбнулся и чуть склонил голову вперед, скрывая свои глаза за полями шляпы.       — А как же маман, которая может нас услышать? — серьезно? Это первая неровность, которую он хочет выяснить у меня, чтобы склонить все же идею с убежищем в свою сторону? Дело стало принимать забавный вид эдакой игры. Тенниса, например. А Гокудера с Ямамото следят за невидимым мячиком. Нет, ну, что ж, если Реборн хочет попытаться переспорить твердолобую меня — удачи ему. Помнится, как-то мне предложили спор на деньги со словами: меня еще никто не смог переспорить, но если ты сможешь, я дам тебе пять тысяч. Тогда все закончилось тем, что парниша начал нести какую-то чушь и я заткнула его тем, что у него нет доказательств. На том и порешили. Правда, свой проигрыш он не признал и даже половину суммы мне не отдал, хотя было бы по-честному. В любом случае, спор с Реборном выглядит, естественно, гораздо более высоким уровнем. И это такой вызов, мимо которого я просто не могу пройти!       — Она сорок процентов того, что мы говорим, не слышит и не слушает, и еще сорок процентов считает настоящей хренью. Остальные двадцать процентов — ее обращенный на высказывания слух, что кто-то хочет поиграть или покушать, — я устало вздохнула. Если так смотреть, то это действительно крайне емкая характеристика Наны. Которая, вообще-то, отнюдь не лестная, и которую иметь никому не желательно. Что уж говорить о том, что она жена Внешнего Советника огромной мафиозной Семьи. Она, правда, об этом не знает. Но если бы и узнала, мне кажется, ничего бы не изменилось. Вечно влюбленная женщина, которая не может ни о чем думать, кроме как о своем муже. Это, конечно, все прекрасно, но уже немного чересчур. Нередко даже при знакомстве с фэндомом возникали вопросы: а не почистили ли Нане мозги? Если смотреть чисто по канону, то, вроде, не должны. Емицу бы не дал. Жену свою слишком любит. А если это сделали втихую, и он об этом не знает? Вопросы, вопросы, вопросы. А ответить на них мне некому. Придется либо оставить все так, как есть, либо найти ответы самостоятельно. Я не просто узница в чужом мире. Я не застряла в голове у главного персонажа. Я могу не только думать, но могу еще и говорить, и действовать. Это такой же настоящий мир, не ограниченный Намимори и Италией. Со своими жителями, загадками и планами. Значит, где-то должно быть начало, которое можно будет найти. Это не просто страница манги, где каждое слово прописано автором. И я не ограничена в действиях. Почему-то все эти мысли казались мне несколько жуткими. Интересно, как я буду себя чувствовать, если приеду в свой родной город и пройдусь по улицам, по которым ходила раньше. Кто живет в доме, где жила я?..       — Нам нужно еще одно убежище помимо основного, — я ударила себя по щекам, возвращаясь в реальность, где я все еще спорю с Реборном. У меня еще очень много времени, чтобы обдумать кто я, зачем я здесь и задаться еще тысячей вопросов касательно этого мира. Но все это сейчас совершенно неважно. Гораздо важнее было сохранить не то что целостность моего скелета, но хотя бы жизнь. В прямом смысле этого слова. Не думаю, что Хибари будет так милосерден, чтобы отдать нам свой кабинет под нашу штаб-квартиру стоит мне только глазками похлопать, как это Киоко делать любит. Он скорее бы решил, как и Ямамото, что мы играем. Дети малые, которые решили поиграться в этой школе. А отдавать кабинет, где так тихо, спокойно и много места, чтобы хорошо поработать, на чьи-то детские поигрульки — кощунство высшей степени. Тут нам бы Кея отказал бы даже в случае того, если бы он согласился «поиграть в мафию» с нами. Работа Дисциплинарного Комитета Намимори важнее какой-то там мафии!       — Зачем нам еще одно, если помимо основного нам в других будет попросту некогда встречаться? Все же школа и все такое. Если что, можем и тут, на крыше что-то обсудить на переменке, ха-ха, — Такеши только что сорвал с языка то, что я хотела сказать. И, на самом деле, от удивления я даже рот открыла. Такая умная, черт возьми, мысль от простачка Ямамото, который, вроде как, это все игрой считает. И именно от него я это услышала! От него, а не от Гокудеры! Пора задумываться о том, что все-таки свою Правую руку я переназначу. Потому что от Хаято сейчас больше шума, чем пользы. Даже в споре с Реборном не помог, разрываясь между мнением своего Босса и учителя, который его Босса в общем-то и учит. Предатель. Вот обижусь на него и месяц не буду разговаривать! А то вишь, какой ведомый! Может, наконец-то и свое мнение заимеет!       — Ну раз уж это предложил Такеши, — съязвило маленькое исчадие Ада, разводя руками, мол, ничего не поделаешь. Капец. Если все проблемы этого фэндома будут решаться подобными короткими спорами, которые даже на спор-то и не похожи, то я согласна даже на то, что я проторчу здесь десять лет и, может, даже больше. Нет, ну а что? В конце-то концов, я больше по словесным баталиям, чем по дракам. И если уж мир будет в некоторой степени играть по моим правилам, так это ж замечательно, ешкин кот! Кажется, в этот раз придется моему дражайшему репетитору пугаться звездочек в моих глазах. Потому что они, несомненно, есть. Дверь, ведущая на крышу открылась.       — Курить на территории школы Намимории запрещено, — я только повернуться успела, как только что пришедший на крышу Кея вышиб сигарету изо рта Хаято одним мощным неожиданным ударом тонфа по челюсти. Даже жалеть Гокудеру не буду. Не нравятся мне люди, которые курят. Говорят, курение успокаивает. Хотя, глядя на своего Ураганчика, что в аниме, что в манге, что здесь, я бы так не сказала. Его нервишки шалят перманентно. Да и в целом, мало того, что свое здоровье гробит, так и чужое тоже. С Хаято нас будут связывать долгие, муторные, дружески-деловые отношения. И терпеть его курение двадцать четыре на семь я как-то не намерена. Если этим ударом из головы вместе с зубами и сигаретой вся дурь выбьется, то я только похлопаю. Но появление Хибари все же напрягало. Я выругалась. Чертов Реборн, даже мой отказ, видимо, предусмотрел и дал наводки этому маньяку! Вот ведь!       — Босс должен защищать своих подчиненных, Тсуна. Разберись с этим силой своего предсмертного желания! — мир снова погрузился в тьму.

***

      Уж не знаю, что я там сделала, но когда очнулась, видела только восторженного Кею, энтузиазм которого был, вообщем-то, обращен на меня. Я поежилась. Гокудера сразу же накинул на меня свою рубашку. Что бы ни случилось, не думаю, что это не сулит мне проблем в будущем. Зато, кажется, перманентной охоты за моей тушкой с тонфами наголо не будет. И если это значит удивляться восторженному Хибари, что уже за гранью фантастики, то пусть так и будет. Хотя неплохо было бы расспросить хотя бы Хаято, что здесь только что произошло. Потому что все, что я помню: как дала главе Дисциплинарного Комитета в нос. С ноги. Собственно, это объясняло, почему он все еще не орет на меня «травоядное», не гонит пинками с крыши и... И так же объясняет текущую по лицу кровь.       — Поздравляю с боевым крещением, глупая Тсуна.       Знакомство с Хибари Кеей все-таки произошло. И я бы не сказала, что оно прошло так, как хотела бы того именно я.