"Старые добрые времена" Автор предпочитает сохранять анонимность.
***
Лескатия. 346 год от явления Богини. 11 октября. Примерно 03:58. Бомбардировка захваченной монстрами части Лескатии идёт по плану.
Единственной вещью, уцелевшей на втором этаже одного из немногих относительно целых домов на бульваре Блаженной Фолмун, был расшитый сердечками пурпурный диван. Примечательно, что на том же этаже не уцелели ни крыша, ни стены. На удивительно прочном и в то же время мягком диване сидели двое. Первым был молодой офицер в обожженной форме орденского жолнера, у которой помимо прочего был оборван правый рукав и не хватало половины пуговиц. Вторым был тощий длиннобородый старик, одетый в явно маловатое для него розоватое платьице, расшитое танцующими единорогами и пегасами. Оба заинтригованным взглядом смотрели на то, как дирижабли Пятого воздушного флота бомбят Лескатию и курили трубку. Было в этой адской картине судного дня нечто притягательное. - Никогда прежде не видел заклинание, которое может лишить ведьму Шабаша воли к жизни... - Икарий сам того не ожидая решил перейти от тишины сразу к не на шутку волнующей его теме. - Мэтр, как вы его назвали? - Милфаморфизм. - Прежде чем продолжить, Пендальф сделал глубокую затяжку. - Я назвал это заклинание Милфаморфизмом. После того, как эти мелкие твари обратили мою единственную дочурку в себе подобную похотливую бестию, я поклялся на костях жены (чтоб ей хорошо в аду пеклось), что найду ультимативное оружие против Шабаша. - Пендальф бросил скучающий взгляд на несколько дюжин до неприличия пышных в самых интересных местах девиц, которых оперативно скручивали подчинённые Икария. Некоторые "девицы" пытались сопротивляться, однако непривычно большие тела и явно тянущие их к земле громадные “дыньки” делали это занятие невероятно проблематичным. Им так же не помогало то, что перевешивающее большинство бывших ведьмочек просто валялись то тут, то там и рыдали навзрыд. Или пребывали в состоянии абсолютной апатии, пустым взглядом пялясь в небо. - На протяжении десятилетий я изучал их. Узнавал слабые места и вынюхивал их самые тёмные секреты... И в конце концов я смог найти то, что для этих шмакодявок будет в десятки раз хуже смерти! - Пендальф хихикнул аки школьница и тут же начал кашлять так, словно вот-вот выхаркает свои же лёгкие. - К несчастью, это заклятие требует так много сил, что мне приходится возвращаться в свою истинную форму. - Признаюсь вам, мэтр, до того как я увидел вашу истинную форму, я искренне считал вас шпионом монстров. - Икарий, явно потерявший всякий страх, на автомате начал набивать свою трубку новой порцией ароматного табака. - Ничего страшного, мой мальчик. - Пендальф усмехнулся себе же в бороду, изо всех сил сдерживая очередной кашель. - Если бы ты не думал обо мне в таком ключе, вся моя маскировка не стоила бы и ломанной кроны. - Разве говорят не “не стоила бы и ломаного гроша”, - Икарий задумчиво почесал затылок - Или я что-то путаю? - Всё зависит от самооценки, мой мальчик. - Пендальф тяжело вздохнул, а затем пихнул Икария локтем в бок с такой силой, что тот выронил трубку, после чего куда-то выбросил свою. - Здравствуй, Мэрибель. - И тебе не хворать, старый извращенец. - Миловидная светловолосая девушка в сиреневом платье, сидевшая там, где мгновение назад не было ничего, кроме розовой подушки, скрыла свою лукавую улыбочку за раскрытым веером. Опустим описание того, как от неё шарахнулся Икарий и продолжим. - Я вижу, что моя маленькая шалость с магией формы в твоих потных ручонках стала орудием массового поражения для маленьких, но при этом не в меру извращённых девочек. - Познакомься с моим учителем и наставником, мальчик. - Пендальф с каким-то загадочным выражением лица снова толкнул Икария локтем под рёбра. - Мэрибель, познакомься с моим подающим надежды протеже. - А его не совратит дьяволица, как предыдущего? - Мэрибель, чей смеющийся взгляд скользнул по Икарию, тут же вернулась к созерцанию того, как солдаты Ордена вяжут ведьмочек, отбросивших малейшие попытки сопротивления. - Сильно сомневаюсь, что мы дойдём до магии призыва. - Пендальф ещё раз ткнул под рёбра Икария, уже успевшего раскрыть рот для идиотского вопроса. - Посмотрим. - Мэрибель сложила свой веер и потянулась, словно хищная кошка. - А пока что я избавлю вас от этих маленьких шкодливых развратниц. - Она картинно взмахнула рукой, в которой держала веер и несколько дюжин орденцев в унисон моргнули, когда у них из под носа буквально испарились их не такие уж и маленькие пленницы. - Эм… - Икарий сжался, в ожидании очередного тычка под рёбра, но Пендальфу было не до него. Проследив за взглядом мэтра, Икарий с удивлением увидел на месте “учителя и наставника” две курительные трубки, аккуратно лежащие на подушке. - Мэтр... Что это сейчас было? - Это была Мэрибель. - Пендальф, явно не горящий желанием прикасаться к чудесным образом вернувшимся трубкам, повернулся к Икарию с кривой улыбкой. - И поверь мне, мой мальчик, если тебе не хочется навсегда исчезнуть в застенках инквизиции, то это всё, что тебе нужно знать о ней. - А её глаза… - Фиалковые, я знаю. - Пендальф с грустным вздохом покосился на свою трубку, уже представляя себе, что будет, когда он возьмёт её в руки - Не думай о них, если не хочешь сойти с ума. - Ну она же не монстр? - Икарий с изумлением наблюдал за тем, как взятая Пендальфом трубка растаяла у него же в руках, оставив после себя аккуратно сложенную бумажку. - Хуже. В десятки раз хуже. - Пендальф хмуро разглядывал надпись “Разыграла!” на пресловутой бумажке. - Вот ведь шельма… Семнадцатая трубка за десять лет.***
Лескатия. 346 год от явления Богини. 11 октября. Примерно 04:05 Жертвы обстоятельств и вселенской несправедливости присутствуют в огромном количестве.
Бомба разорвалась в нескольких метрах от драконицы, сбив ту с траектории и попутно обдав её дождём раскаленных осколков. Зашипев от боли, попутно моля Арес не дать ей затеряться в этом аду, она сгруппировались и приготовилась к удару. И он не заставил себя ждать, хоть и вышел несколько больнее, чем ожидалось. Выбравшись из-под завала и убедившись, что ни одно из её крыльев не повреждено, она вздохнула с облегчением. “Ещё бы чуть-чуть и…” Оглянувшись, разыскивая возможного противника, драконица взмахнула крыльями и вновь взмыла в небеса, наполненные огнём и обжигающим светом. Она старалась не смотреть на силуэты орденских парящих крепостей, обрушивающих шквал огня на свой собственный город. Если бы не жрецы проклятой небесной курицы, чьи чудеса защищали эти чудовищные машины лучше любой магии, всего одно крыло гордых Драконьих рыцарей расправилось бы с этими неповоротливыми громадинами за считанные минуты… Если бы не жрецы. Звон боевых чудес и испепеляющий свет, напрочь игнорирующий даже броню из демонического серебра, ещё долго будут приходить к ней в самых страшных снах. Она бы ни за что не назвала свои действия позорным бегством, но, по факту, именно этим она и занималась. И поэтому была до сих пор жива. В её оправдание стоит сказать, что думала она вовсе не о сохранности своей чешуйчатой тушки, а о благополучии другого живого существа, чьи природные таланты выживания даже близко не стояли рядом с драконьими. - Где же тебя носит, дурочка… - Убрав с лица слипшуюся от пота прядь волос, драконица резко изменила направление полёта. И если посмотреть на то, как красиво разлетелся на куски дом, над которым она собиралась пролететь, то этот маневр был проведен как нельзя вовремя. - Я же говорила тебе оставаться в тылу и ждать моего возвращения, ууу… Когда диверсионные отряды Освободительной Армии Друэллы пробрались в город и переключили внимание защитников на себя, никто даже вообразить не мог, что монстры уже давно проникли в город. Ведомая самыми доверенными воительницами Друэллы группа магов, с лёгкой руки предателей, пробралась по катакомбам в городскую канализацию и оттуда открыла портал в самое сердце Лескатии, связав его с зеркальным порталом в осадном лагере. Они считали, что одним заклинанием решили исход этой битвы. Считали, пока не выяснилось, что от того числа солдат, что должны были находится в городе по заявлениям перебежчиков, там находилась едва ли четверть. Самые умные и изворотливые начали понимать, что именно происходит, но было уже поздно. Пятый воздушный флот сбросил маскировку и начал систематически уничтожать квартал за кварталом наводненного монстрами города. И нашей драконице сказочно повезло оказаться на самом краю, когда упали первые бомбы. Разумеется сама она этого знать не могла и потому отчаянно продолжала искать свою подругу.***
Лескатия. 346 год от явления Богини. Примерно 04:15 Смотровая башня расположенная на внутреннем кольце стен была интересным решением лескатийских фортификаторов. По крайней мере с неё довольно неплохо видно бомбардировку города.
Николас никогда не отличался эмоциональностью. Что вполне нормально для человека, чьё лицо большую часть времени скрыто за серебряной маской. И всё же, порой, Ремилии было интересно, что за эмоции отражаются у него на лице. Особенно в такие моменты как этот. - Так всё это было спланировано с самого начала? - Тонкий голосок вампирши едва прорезался через канонаду разрушения. - Да. - Николас спокойно кивнул, после чего отвернулся от разворачивающегося действа. - Мы рассматривали это как крайнюю меру, но… - Ой, заткнись! - Ремилия тыкнула пальчиком в нагрудник Николаса. - Прибереги своё красноречие для жителей этого города и солдат, которые переживут эту мясорубку. Мы оба прекрасно знаем, что нет никаких крайних мер и нет никаких “последних шансов”. - Ремилия нахмурилась, пытаясь разглядеть глаза своего собеседника. - Я читала местное “Святое писание” и вычитала оттуда, что твоя Богиня учит добру, милосердию и взаимопомощи… И знаешь, мне слабо верится, что она и та злобная сука, которая дала своё согласие на эту бойню - это одно божество. - Пятисотлетний вампир удивляется тому, что образ Богини в Священном писании расходится с истиной. - Николас даже не попытался изобразить удивление. - Силы Повелительницы растут изо дня в день, а наша покровительница не может выпустить и половины своих ангелов в наш мир, зная, что те не в состоянии противиться осквернению. А даже будь она в них уверена… Ты можешь представить себе валькирию, бьющую демоницу в спину? - Воображение Ремилии заботливо подкинуло картину того, как Селестина пронзает своим сверкающим клинком подтянутый задок Друэллы. - Мы не можем открыто противостоять той мерзости, которую распространила по миру Повелительница демонов и Богиня прекрасно понимает это. И немалую роль тут сыграло то, что последний “благочестивый герой” на которого Богиня возлагала надежду, при первой удачной возможности променял её на пару суккубьих сисек. - Неужели она так отчаялась, что ради истребления этих… - Ремилия прервалась на мгновение, подбирая более цензурное слово. - Этих мамоно, она готова превратить один из своих самых процветающих городов-крепостей в пепелище? - Монстры плодятся очень медленно, так что те потери, которые мы нанесли им здесь они не смогут восполнить даже через сотню лет. - Николас покосился на Альгирдаса, чьи командные выкрики долетали даже до их относительно уединенной башни. Главнокомандующий организовывал новую линию обороны из солдат отступивших от стен и тех частей Лескатии, что сейчас методично превращались в пепел и каменное крошево. - В то же время для восполнения потерянных здесь человеческих ресурсов Ордену потребуется едва ли больше десятилетия. Ремилия молчала несколько минут, обдумывая услышанное. Её взгляд то и дело цеплялся за очередную золотистую или пурпурную вспышку в небе, где Пятый воздушный флот вступил в перестрелку магией с подоспевшими подкреплениями монстров. - Знаешь, если бы я не знала, что ты человек, то приняла бы тебя за одного из своих немногочисленных родичей. - Вампирша криво улыбнулась, глядя на то, как один из дирижаблей объяло зелено-розовое пламя. - Как зна… - Николас прервался на полуслове, глядя куда-то в сторону от Ремилии. - Селестина! Ренаэль! - Есть! - Синхронный выкрик воительниц Небесного воинства заставил левый глаз Ремилии нервно дёргаться. Осознание того, что за ней следило целых две полубожественные сущности, а не одна, добавляло несколько очков к вампирской самооценке, но всё же… Сереброволосая и золотоволосая валькирии, мгновение назад скрывавшие своё присутствие от всех и вся, явили себя миру, грозно расправив свои белоснежные крылья и подняв над головами сверкающие от переизбытка святой энергии клинки. Техника создания непроницаемого для энергии демонов барьера, как и все прочие техники ангелов, требовала определенной доли пафоса. В то же мгновение, когда второе внутреннее кольцо городских стен было отгорожено от мира сияющим золотым барьером, на Лескатию обрушилось просто невообразимое количество демонической энергии, мгновенно смявшей практически все оставшиеся в городе очаги сопротивления. Посмотрев на крайне напряжённые позы валькирий и убедившись в том, что Альгирдас и его люди защищены барьером, Его высокопреосвященство перевёл взгляд на Ремилию и столкнулся с двумя алыми глазищами, в которых застыл немой вопрос, озвучивать который не было никакой нужды. Ответ и так был очевиден. - Друэлла привела сестричек.***
Окрестности Лескатии 346 год от явления Богини. 11 октября. Примерно 04:30 Вывалившийся из внезапного портала, аки рояль из кустов, гаргант Задница Горка, присутствует.
- Я вот не пойму, боги вообще на нашей стороне или как? Никто из солдат, мертвой хваткой цепляющихся за многочисленные орочьи декорации (на некоторых, кстати, было кривое изображение Верховной Богини) не ответил на вопрос Леди-инквизитора. Алиса пережила адскую тряску гораздо благополучнее большинства своих компаньонов, так что не совсем понимала, в каком состоянии находятся окружающие её люди. Хотя она вполне могла догадаться об этом по Карлу, которого очень любопытным образом зашибла Лючиэль. Валькирия была абсолютно не готова к внезапной телепортации гарганта, предпочитая коротать время за медитацией. Из состояния покоя и абсолютного блаженства в единении с миром и её Богиней валькирию вывело странное ощущение в районе поясницы и хрипы Карла. На счастье лорда-инквизитора, ангельские крылья Лючиэль, а так же четыре фиолетовых сквига, в которых он врезался, смягчили удар достаточно, чтобы его кости остались целыми. Впрочем, к телепортации не был готов вообще никто из пассажиров, так что подобная картина наблюдалась повсеместно в теле машины судного дня. И раз уж мы заговорили о судном дне… Вид неведомой железной хреновины, которая появляется прямо над твоим лагерем и после падения начинает ездить по кругу, круша всё, что только можно, неплохо так снизил боевой дух монстров. Когда неведомая сила перебросила гаргант под стены Лескатии, тот очень точно свалился прямо на командную ставку Друэллы (которой, к несчастью, там не было), после чего начал нарезать круги по полупустому лагерю монстров, учиняя просто невообразимый разгром. Впрочем, ответственному за этот разгром бойзу, чья голова неведомым образом застряла в управляющем штурвале, было на это плевать. Пытающиеся освободить его гроты не слишком преуспели. По крайней мере в штурвале застряло только двое из них. Прочие зеленокожие были либо без сознания, либо ржали над застрявшим бойзом, так что управление той частью гарганта, которой вообще возможно было управлять легла на плечи оказавшихся рядом Ивана и Дианы. Но те были слишком заняты рассматриванием новых переменных в и без того не слишком радостном уравнении. - Медвежонок, мне кажется, или всё очень очень очень очень очень очень очень очень очень очень очень очень очень очень очень плохо? - Диана с милой улыбкой рассматривала три парящие над городом фигуры, окутанные ореолом практически физической похоти. - Нельзя допустить, чтобы неблагословленные увидели их. - Даже Иван, чей разум и чувства были напрямую защищены силой Богини, не мог смотреть на трёх лилим слишком долго. - Они же поголовно из штанов выпрыгнут и побегут сдаваться к ближайшим монстрам. - Мммммммммммм, у меня есть одна мысль, но Зогу она вряд ли понравится. - Диана со вздохом отвернулась от города и тут же хлопнула ладошкой по ближайшей кнопке на пульте управления. К всеобщему удивлению гаргант не взорвался. Вместо этого все смотровые иллюминаторы, окна, бойницы и прочие не предусмотренные конструкцией отверстия отрезало от внешнего мира листами стали разной толщины и цвета. - Таааак, а теперь к моему плану! - Улыбка Дианы стала шире, когда она скользнула к пульту управления огнём. В то же время рожа вовремя пришедшего в себя Зога побледнела настолько, что это стало заметно даже сквозь фиолетовую краску. - Стой, Панки Хой! СТОООЙ!!! - Орк вложил в этот крик всю мощь своих лёгких, надеясь остановить розовую жрицу до того, как она исполнит задуманное. Но было слишком поздно.***
Лескатия. 346 год от явления Богини. 11 октября. Примерно 04:35 Последний очаг сопротивления сил Ордена вне защищённого щитом валькирий центра.
- Эй ты, дегенерат, трахающий желе! Живо вылезай из этого ебливого студня, бери в руки оружие и начинай ебашить сраных мутантов! - Стоящий на наспех сооруженной баррикаде человек, одетый в броню сержанта Ордена, кричал на милующихся прямо на улице людей и монстров, вкладывая в свои слова просто немыслимое количество ярости. Некоторые незамужние мамоно приглядывались к нему, но, послушав его вопли несколько секунд, решали чуточку поднять планку своих стандартов и пройти мимо. - Ёб твою мамашу, рядовой! Сейчас же отпусти грудь этой змеедевки! Что значит тебе наплевать на мои приказы?! Ты совсем страх потерял, щенок?!! - Сержант, сэр… - Закрой пасть, молокосос! - Сержант так резко повернулся к нему, что Диметрус едва не отшатнулся от него. - Ты ещё ответишь за порчу и утрату имущества Ордена! - Да, сэр… - Диметрус успел десять раз пожалеть о содеянном. По крайней мере у него останутся теплые воспоминания о том как испуганно пищала едва не начавшая насиловать сержанта гарпия, когда он нацепил ей на голову свой шлем. Может действительно не стоило спасать этого человека? Хотя, с другой стороны, рядом с ним его в ближайшее время точно не изнасилуют. - Куда я там должен засунуть свои приказы?! А ну повтори, курица рогатая! - Оскорблённая в лучших чувствах суккуб, с которой сержант и состязался в словесной дуэли, только фыркнула в ответ. - Что, курвина дочь, слов не осталось? Может быть слова у неё и были, только сказать она их не успела. Прямо рядом с нею, пробив солидную дыру в брусчатке и только чудом не провалившись в катакомбы, грохнулось матерящееся нечто. По такому поводу даже сержант замолчал. Монстры, для которых его ругань служила чем-то вроде белого шума, тоже насторожились. И, как оказалось, сделали они это не зря. Не каждый день увидишь, как из пробитого её же тушкой кратера, выбирается четвертая дочь Повелительницы демонов, в процессе кроя всё и вся двадцатиэтажным матом. Зачарованный её красотой, которую не портили ни копоть на молочно-белом личике, ни торчащие в разные стороны волосы, ни застывшая в глазах жажда убийства, Диметрус так и остался стоять на месте. Зато у милующихся парочек, проснулся временно притупленный демонической энергией инстинкт самосохранения, в следствии чего улица опустела с поразительной скоростью. Не будь Диметрус так поглощён созерцанием свалившейся с небес лилим, он бы заметил, что сержант начал бежать прочь сразу же как та поцеловалась с брусчаткой. Диметрус имел все шансы стать очередным пополнением для гарема Друэллы, если бы та не была столь зла на того, кто так безцеремонно спустил её с небес на землю. - …поймаю, превращу в альпов и заставлю залюбить друг дружку до потери сознания! К ним со всей душой, со всеми мыслимыми и немыслимыми удовольствиями и фетишами, а эти заднеприводные продолжают молиться своей небесной курице… Негодяи! Бессовестные негодяи! - Снизив градус своей ругани до недовольного ворчания, Друэлла, наконец, поднялась на ноги и частично отряхнулась от каменной крошки. И тут же заметила единственное живое существо по соседству, в лице Диметруса. - Д-д-день добрый. - Диметрус хотел ещё что-то сказать, но тут сознание милосердно покинуло его. А виной тому была аура лилим, или брошенный сержантом камень, мы уже вряд ли узнаем. Потому что прямо на ту улицу, где и происходила эта душещипательная сцена, упала объятая пламенем гондола одного из орденских дирижаблей.