“Тяжёлые будни последователей Верховной Богини” За авторством Живой святой Дианы Коловрат Пай.
***
Казематы Старой Лескатии, верхние туннели. 346 год от явления Богини. 23 октября. Примерно 13:00
Пенни никогда не чувствовала себя настолько униженной, как в тот момент, когда избившая её и её людей демоница порвала её штаны и стащила её новые трусики. А затем нацепила их себе на голову. Возможно, что это был некий специфический способ показать своё превосходство над поверженным противником, который практиковали все суккубы, демоны, бесовки, импы и прочие рого-крыло-хвостатые отродья Маккая. А возможно и то, что победившая её демоница просто была больной на голову извращенкой. Пенни успокаивало только то, что никто из её людей, на тот момент частично лежавших ровной кучей-малой у ближайшей стены, частично ползающих по противоположной части казематов с Лео, не видел её позора. Разумеется, помимо оглашения своего позора, она боялась того, что демоница может обратить её в монстра. Но судя по тому, что рогатая девица с её труселями на голове уже больше минуты продолжала презрительно хохотать, её потеря человечности будет протекать настолько долго, что её успеют десять раз спасти. Ну, она надеялась на это. Очень надеялась. И надеждам её суждено было стать явью, так как демоница, вдоволь насмеявшись, оставила её в гордом одиночестве. В темноте и без трусов. Два десятка так и не очнувшихся подчинённых не считались. В конце концов сидение на холодном каменном полу надоело Пенни и она кое как поставила себя на ноги. После чего стянула через голову свой изрядно подранный мундир и повязала его на талии, таким нехитрым образом прикрыв свои оголённые тылы. Ещё несколько минут ползания в темноте были вознаграждены последним рабочим фонарем, который Пенни тут же прицепила к своей рубашке, освободив руки для обнаруженного спустя мгновение палаша. Разумеется она не собиралась прощать своего унижения и тем более не хотела оставлять свои последние нормальные трусики какой-то там рогатой извращенке! Правда, как показал недавний опыт, одного палаша ей точно не хватит. Посветив фонарём по сторонам, Пенни наткнулась на всё таких же неподвижных жолнеров из своего отряда. При ближайшем рассмотрении они оказались вовсе не в бессознательном состоянии, но в глубоком сне. Настолько глубоком, что проверенный веками солдатский способ пробуждения “сапогом под ребра” не возымел никакого эффекта. Расстроившись поначалу, видимо представив себе перспективу в одиночку выслеживать целых двух демониц в темных туннелях, Пенни, тем не менее, не растеряла ни капли боевого настроя. Восприняв временную недееспособность своих верных солдат как очередной вызов, девушка только пожала плечами и избавила их от явно не нужного им снаряжения. И от четырех ружий, которые при помощи солдатской смекалочки, проволоки и неведомого колдунства вскоре превратились в одно четырехдульное чудовище.***
Казематы Старой Лескатии, нижние туннели. 346 год от явления Богини. 23 октября. Примерно 14:10
Первым, что сделала Эйшет, когда закрывавшая её рот печать была наконец снята, стала невероятно вежливая просьба попить. Всполошившаяся Перемога, ещё не до конца отошедшая от снятия печати, тут же полезла в свой пространственный карман за заранее подготовленным бурдюком. К её чести, она смогла вытащить его всего-то с четвертой попытки. Когда бесхитростное желание лилим было удовлетворено, она перешла к следующей фазе своего плана: плюнула точно в глаз склонившейся над ней Фризе. Не ожидавшая такого подвоха ящерка с визгом отскочила от до сих пор обездвиженной лилим. И судя по взгляду последней, Фризе очень повезло, что Эйшет не могла двигаться. Об этом предпочитают умалчивать, но дочери Повелительницы демонов отличаются редкостной злопамятностью. Вот и конкретно эта лилим не забыла, ни презрительного отношения к своей персоне, ни ночи проведенной под тюремной койкой, ни увлекательных покатушек лицом по полу, которые ей устроили Фриза и Кумыс, убегая от орденцев. Учитывая то, что последний пункт был событием буквально двадцатиминутной давности, злость Эйшет была вполне себе объяснимой. Прекрасно осознававшая это Кумыс старалась держаться вне поля зрения лилим. В скором времени к ней присоединилась и обиженная в лучших чувствах Фриза. А близняшки демоницы продолжали колдовать над своей хозяйкой, печать за печатью освобождая её тело, а вместе с ним и силу. Проклятые бумажки, которыми противник Эйшет облепила её тело, не позволяли демоницам сбежать вместе с госпожой через пространственный коридор. Они вообще ничего не позволяли, развеивая любые магические потуги монстродев. Однако от них всё же можно было избавиться. Долго и муторно выжигая чернила с каждой бумажки ударной дозой демонической энергии… Сидя в самой глубокой части Лескатийских казематов. Ситуация была явно не в пользу двух демониц, но тех это совершенно не заботило. Верность к госпоже и её нежным, всепроникающим тёмным щупальцам перевешивала инстинкт самосохранения. Сказать чего-то подобное о Фризе и Кумыс было нельзя, а потому как только из-за поворота туннеля послышалась солдатская брань и обещания содрать с неких “п*здрячих у*бищь” шкуры, они не сговариваясь рванули в противоположном направлении. Как только беглянки скрылись за поворотом, Зрада вздохнула с облегчением и прекратила поддерживать заклинание зеркального слуха, полностью сосредоточившись на освобождении своей госпожи. А полностью уверенные в безопасности своих шкурок Кумыс и Фриза спустя несколько минут бега со всего размаху влетели в выходящий из-за угла жолнерский отряд. В глубочайшем шоке оказались и люди и монстры. Правда шок монстров стал малость глубже, когда под их тушками кто-то замяукал. Очень знакомо так замяукал. И когда неродивых ящерку и адскую гончую подняли на ноги вежливыми тычками прикладов, то они обе смогли убедиться в том, что их падение смягчила хорошо знакомая им кошкадлака. Сама Мэри, а это была именно Мэри и никто иной, была этому обстоятельству совершенно не рада. И выражала это недовольство натурально кашачьим шипением и попытками выцарапать глаза Фризе, от избытка чувств полезшей к ней с обнимашками. К счастью, её вовремя оттащили. Ящерка же была крайне озадачена такой нелюбовью окружающих по отношению к её глазам, но виду не подавала. Только пялилась в своё отражение в полированной поверхности шлема ближайшего жолнера. Из-за ощутимой нехватки освещения, она щурилась, изо всех сил стараясь разглядеть цвет своих глаз. Сказать, что сам жолнер при этом чувствовал себя максимально неловко, значит ничего не сказать. Самым спокойным существом в этом параде абсурда, по иронии, была адская гончая. По крайней мере внешне. Так-то ей очень сильно хотелось свернуться калачиком и просто плакать, проклиная несправедливость мироздания. Но недвусмысленно упирающиеся ей в спину, грудь, живот, затылок и бедра ружья, совершенно недвусмысленно давали понять, что любое её движение будет неправильно истолковано и приведет к плачевному исходу. В итоге, спустя ещё минуту неразберихи, всё пришло в относительную норму. А удерживаемая двумя жолнерами Мэри, наконец, успокоилась. Но только после того, как её почесали за ушком. Дальнейшее стояние на повороте было прервано появлением ещё одного отряда, состоявшего уже из легионеров и целого инквизитора. Оценив ситуацию, новоприбывшие тут же конфисковали у жолнеров пленных монстров и привели в чувство Лео. Бывший пират потерял сознание, когда в результате столкновения с вылетившими на него монстрами, его голова спружинила от филейной части Кумыс в стену. Каким образом это случилось - отдельный разговор. Сейчас же нам стоит сконцентрировать своё внимание на импровизированном допросе, который лорд-инквизитор устроил несчастным мамоно. Впрочем, слово “допрос” через чур громко звучит, особенно в контексте того, что действительно происходило: Карл, достав из-за пазухи здоровенного кота, у которого из пасти клочьями шла пена, направил его на трёх монстров. Монстры, не будучи дурами, прекрасно помнили чудовище с разноцветными глазами, а потому при одном взгляде на него, как на духу, выложили всё, что знали о преследуемых людьми демоницах. И даже показали дорогу до того места, где видели их в последний раз. Правда на месте они нашли только пару сотен измятых и изорванных бумажек, а также здоровенную дыру в своде тоннеля, в которую с противоположной стороны заглядывал очень удивлённый караульный из тридцать четвёртого гренадерского полка. Как выяснилось много позже, наши бравые охотники на демонов опоздали на считанные секунды, пропустив крайне эффектное освобождение лилим из изрядно ослабшего кокона защитных талисманов. И пробитие нового вертикального туннеля в и без того запутанной сети Лескатийских замковых коммуникаций. Зато они вполне успели к внеочередному локальному апокалипсису.***
Улицы Старой Лескатии. 346 год от явления Богини. 23 октября. Примерно 14:20
- Ох ты ж ёкайский ху… Что именно хотела сказать Хоши останется тайной за семью печатями, так как в тот момент, когда она собиралась закончить свою фразу, её и всех остальных, кому не повезло именно в этот момент оказаться на улице, впечатало в лескатийскую брусчатку. Впечатало не смертельно, но крайне неприятно. Вдвойне неприятно оттого, что впечатывали миллион и одно склизкое и постоянно извивающееся щупальце. И если опытная зипангийская магичка успела запечатать все естественные отверстия своего организма охранными печатями, то её товарищи и товарки по несчастью… Ну… Скажем так, были не очень расторопны. За те несколько минут, что склизкая масса держала несколько сотен людей в своём покрытом афродизиаком и демонической энергией плену очень многое случилось. И это многое участники того непотребства унесли с собой в могилу, не дав ни единой живой душе в мире даже намёка на то, что успели с ними понаделать щупальца лилим, прежде чем их всех отсекло и развеяло в прах коллективной атакой трёх валькирий. Вслед за пехотинцами Небесного воинства в бой вступили легионеры в белоснежной броне и незатронутые первой атакой Эйшет солдаты из всех остальных полков и отрядов. И стоит отдать этим храбрым людям должное: они продержались в открытом бою против лилим целых сорок две секунды. А затем присоединились к сотням безпамяных тел на брусчатке Старой Лескатии. Эйшет явно была в отвратительном настроении. И только чудом выдержавшие её вторую атаку валькирии имели сомнительное удовольствие прочувствовать это на своих пернатых шкурах. На их счастье третий удар лилим, вобравший в себя какое-то абсурдное количество демонической энергии, пришёлся по видневшейся где-то на горизонте горе. И причиной такой внезапной смены цели стал плюхнувшийся точнехонько в смазливую мордашку дочери Повелительницы демонов вонючий гретчин. Оставшийся довольным после проделанной работы, Зог поспешил ретироваться прочь от пуще прежнего разъяренной лилим. И ему это удалось, ведь его отход всеми доступными и не слишком методами прикрыла небезызвестная для Эйшет парочка из паладина и жрицы. И именно они довели злобу высшей демоницы до точки кипения. Сложно сказать наверняка, что именно это было: смелые слова Ивана Коловрата, колкие насмешки Дианы, или же здоровенный торт, прилетевший Эйшет точнехонько в её демонический попец. Но в итоге наших храбрых героев едва не засосало в пылающую потусторонним пламенем дыру между мирами. Едва, ведь в итоге они так и остались на том же плане бытия. Разве что пробили своими телами значительные отверстия в крепостных стенах и скрылись где-то в лесной чаще. И пока лилим переводила дух и принимала все возможные меры, чтобы успокоиться, валькирии тратили оставшиеся у них резервы святой энергии на массовые исцеляющие чудеса, поднимая недавно падших защитников Лескатии. Как итог: слегка запыхавшаяся, но вполне себе вернувшая часть душевного равновесия лилим вновь оказалась одна против небольшой армии. Куда пропали её верные служанки-демонессы, она понятия не имела. Зато её верная свита веревочниц, вероятно так и не отказавшаяся от перспективы покувыркаться с отстроухими мальчиками, оказалась тут как тут. И ещё пара дюжин окрестных монстров, решивших в одночасье присоединиться к веселью. На улицах Старой Лескатии снова начались бои между людьми и монстрами. Возможно, не будь караульные так сосредоточены на парившей у них над головами высшей демонице, способной движением ноготка размазать их по стенам на которых они стояли, они бы и смогли предотвратить столь внезапное нападение монстров. Но чего не произошло, того не произошло и теперь опростоволосившиеся солдаты и легионеры спина к спине дрались не на жизнь, а на неприкосновенность своих гениталий. И судя по голодным взглядам постепенно окружавших их монстров, драться им оставалось не долго. Остальным воинам Верховной оставалось только молиться за их души, вступая в схватки с особо прыткими монстрами. Однако Эйшет не была бы лилим, если бы не попыталась соблазнить всех и вся присутствовавших на предательство. В конце концов заставлять кого-то выполнять твою прихоть полагаясь исключительно на грубую силу и не менее грубую ментальную магию - не было в почёте у суккубьего племени. А вот совращения всех форм, видов и подвидов были чуть ли не главенствующим фетишем и любимым видом спорта по совместительству. И внезапно стукнувшая Эйшет в голову идея совратить целую крепость при помощи одних только слов, наполнила лилим сладким предвкушением триумфа. И так как она уже дважды проводила вполне себе убедительную демонстрацию силы, Эйшет решила перейти прямиком к совращению. Взмыв ещё выше над медленно кипящей битвой, лилим пропела заклинание, разнесшее её слова томным шёпотом на ушко каждому живому существу в пределах крепостных стен. - Зачем вы сражаетесь, дурашки? Зачем вы добровольно отказываетесь от своего счастья? Ваша лживая богиня никогда не даст вам того удовольствия, той страсти и того упоения жизнью, что вы испытаете в объятиях мамоно! Мы любим вас, не смотря на все ваши недостатки и не смотря на всю вашу жестокость и слепую ненависть… И именно поэтому мы будем сражаться за вас, сражаться против вас и против самих Небес! Мы будем сражаться и рано или поздно победим. Мы с распростертыми объятиями принимаем вас, неразумных, слабых и жестоких людей, отдавая вам наши сердца, души и и развратные тела! С каждым днём дурость вашей богини уступает любви моей благородной матери и любви сотен тысяч монстров по всему миру. Наш мир уже меняется под влиянием этой любви и скоро то грязное серое болото, которое вы зовёте своим “домом”, станет цветущим демоническим раем! Так зачем цепляться за блеклую реальность и жалкое существование? Сложите оружие. Подчинитесь. Примите нашу любовь и вместе мы построим новый, прекрасный мир, в котором не будет места для боли и страданий! Мир, в котором будут царить чувства, любовь, ебл… - ЛОЖЬ! - оборвал речь лилим истошный вопль. Раздосадованная такой вопиющей бестактностью, Эйшет начала взглядом искать нарушителя. В глубине души она надеялась, что это будет тот самый жрец, скрывающий своё лицо под серебряной маской. По опыту своих старших сестёр, Эйшет знала, что когда речь заходит об отбивании у людей желания сражаться, показательное унижение, а затем и изнасилование духовного лидера работают безотказно. Но к её разочарованию её прервал вовсе не он. - НЕ СЛУШАЙТЕ ЕЁ! - тем временем продолжал кричать наконец обнаруженный Эйшет нарушитель. - ОНИ ВОВСЕ НЕ ЖЕЛАЮТ ПОСТРОИТЬ “ПРЕКРАСНЫЙ НОВЫЙ МИР”! К её немалому удивлению им оказался сухонький старик в явно маленьком для него розовом платье. Эйшет просто не знала, как на такое реагировать. И пока она думала над тем, как покарать старого извращенца, старый извращенец набрал в грудь как можно больше воздуха и указав на неё своим окровавленным скипетром завопил во всю мощь своих лёгких: - ОНИ ХОТЯТ СОЗДАТЬ МИР БЕЗ ТРАПОВ!!! Битва остановилась. Мозг лилим тоже. Монстры и люди, которые всего несколько секунд назад яростно мутузили друг дружку, неловко переминались с ног на ногу, или с щупальца на щупальце, стараясь не выдавать своих мыслей. Занятно, что в отличие от просто сбитых с толку и крайне смущённых людей, монстры действительно крепко задумались. С одной стороны, Повелительница демонов даровала всем мужчинам, которые желали испытать счастье бытия женщиной возможность стать монстром. Даже особый термин для них придумала - альпы. Но с другой стороны, перестав быть мужчиной, альп также переставал быть трапом. То есть некая мамоно теряла потенциального мужа, представлявшего собой миленького мальчика с нежным личиком, милым голоском и телом, к которому подойдёт любое платье. Даже готическое платье с кружевами и манжетиками! Трое суккубов, минуту назад работавших сообща, чтобы поймать приглянувшегося им мальчика, начали ожесточенно спорить. К ним присоединились несколько веревочниц и одна ламия. Затем круг спорящих расширился ещё немного. И ещё. А затем опомнившиеся люди перешли в контрнаступление. Опомнилась и Эйшет, всё это время чисто по инерции махавшая крыльями. С грустью осознав, что добрыми словами и любовью здесь ничего не добиться, она решила вернуться к комбинации любви и насилия. Насилия в разумных пределах, разумеется. Но её снова прервали. На этот раз, скорее всего для разнообразия, шлепком по пятой точке, до сих пор перемазанной кремом и остатками торта. Втянув воздух носом и выдохнув сквозь стиснутые зубы, Эйшет повернулась к новому действующему лицу. Хотя это лицо было вовсе не новым и даже больше того - слишком уж хорошо знакомым Эйшет. - Я всегда говорила, что Диана просто великолепный кондитер! - произнесла Юкари, слизывая крем со своей ладони. - Тебе так не кажется, дорогуша?***
Где-то в переулках Старой Лескатии. 346 год от явления Богини. 23 октября. Примерно 14:30
Пенни вытерла пот со лба и вернулась к прочистке четвертого ствола. У её внезапного изобретения было много достоинств, вроде широкой зоны поражения и мощного поражающего фактора… Но было и целых четыре минуса. Первый ствол, второй ствол, третий ствол… И наконец-то прочищенный и заряженный четвертый ствол! К немалому неудовольствию девушки за последние десять минут случилось слишком много событий, требующих наличия заряженного ружья под рукой. К тому же, в тот момент, когда она практически выследила свою обидчицу (так и не снявшую её трусы со своей рогатой тыквы!), ей в срочном порядке пришлось отвлечься на невесть каким образом оказавшегося на поверхности Исаю. Вернее на трёх рогатых вертехвосток, которые прижимались к нему со всех сторон и чуть ли не дрались за право стянуть с него штаны. Эти самые штаны она и потребовала у него в награду, когда отогнала трёх суккуб залпом картечи в воздух и живительными пинками по подтянутым попкам. Исая таким раскладом вещей был явно недоволен, но благоразумно не стал спорить с женщиной, которая только что избила кирпичом трёх монстров. А Пенни, подвязавшая исаены штаны на два ремня и наконец зарядившая своё чудо-оружие, была как никогда довольна жизнью. Но вот все остальные что-то жизнью довольны не были. И имели на это полное право, ведь находились вне относительно безопасного участка крепости, в котором и сидела Пенни. Недели приготовлений и помощь эльфийских союзников помогли людям Ордена нивелировать эффект неожиданности, на который полагались монстры. Но монстры были монстрами, а потому сам процесс их выдворения из крепости был делом крайне муторным. Этот процесс также замедляло присутствие ментального тарана, в виде лилим. И пусть валькириям удалось значительно снизить давящий эффект присутствия одной из дочерей Повелительницы демонов, а заодно и откачать всех затронутых её первыми ударами, сами они при этом значительно ослабли. Не достаточно, чтобы валиться с ног от усталости, но достаточно, чтобы временно лишить их возможности применять боевые чудеса. Это само по себе вносило в творящийся вокруг Пенни беспредел щепотку значительного такого риска. Но, разумеется, об этом на тот момент никто даже не задумывался. Как и о том, откуда вообще взялись напавшие на них монстры. Вполне возможно, что они были сильно отставшей от своей госпожи свитой, умудрившейся нагнать её только к моменту её феерического освобождения. А возможно, что это были окрестные монстры, собиравшиеся в банды для нападения на эльфийские патрули. Реальность же, как обычно, была где-то посередине: на Старую Лескатию напали и свита Эйшет и просто проходившие мимо монстры. Последние приметили драку за крепость между небольшой армией мужчин в самом соку и серьезно настроенной лилим. Взвесив все “за” и “против”, они решили присоединиться, о чём вскоре и пожалели. И как бы их не увещевали демоницы-бшизняшки из древнего рода Генотьбы, остановить тактично бегущих мамоно было невозможно. К двойному несчастью двух демониц, их попытки остановить бегство монстров привлекли внимание одной невысокой рыжей девчушки, с четырёхствольным ружьём наперевес. Хотя привлекли её внимание не столько сами демоницы, сколько белоснежные трусики с небольшим розовым бантиком на резинке, надетые на голову одной из них.***
Воздушное пространство Старой Лескатии. 346 год от явления Богини. 23 октября. Примерно 14:40
Битва за небеса проходила довольно бодро. Ну, насколько бодро может проходить битва между двумя виртуозными магами. На каждое действительно могущественное заклинание приходилось около дюжины обманок и иллюзий, рваным калейдоскопом заполнивших вечернее небо. Каждый концентрированный удар демонической энергии Эйшет обязательно попадал в созданный Юкари портал и возвращался к своей хозяйке под самым неожиданным углом. В то же время каждое атакующее заклинание Юкари разрывалось щупальцами из чистой демонической энергии. Обе прекрасно помнили свои предыдущие столкновения и изо всех сил старались не давать противнику шанса воспользоваться приобретенным опытом. Новые заклинания, новые приёмы, новые обманки и иллюзии… Лилим и древний екай буквально танцевали друг напротив друга. Каждая ждала от своей противницы ошибки. Каждая готовила для этой ошибки свой козырь. А то и полную руку козырей. Но всё же терпение обоих оппонентов постепенно истончалось. Атаки лилим становились всё агрессивнее, в то время как дождём сыплющиеся на неё заклинания росли в числе. Порталы появлялись и исчезали, выплевывая прямо в лицо Эйшет ворох обжигающих лепестков или сотканных из света птиц. Щупальца лилим преследовали Юкари по пятам, практически не давай той продыху. Долго так продолжаться не могло. Хотя долго оно и не продолжалось. Ещё несколько минут погоняв друг друга по небу, Юкари и Эйшет не сговариваясь разлетелись в разные стороны. Даже практически неуязвимым существам требовалась передышка. - Я надеюсь, что ты наигралась, милочка, - спрятав свою улыбку за веером заговорила Юкари. - Потому что тебе пора обратно в казематы. - Мы ещё посмотрим, кто из нас отправится в казематы! - огрызнулась в ответ Эйшет. - Я не проиграю какому-то ископаемому монстру! Снова. - Как грубо, - с притворной обидой воскликнула Юкари. - Мне всего семнадцать лет! - Ложь! Любой, кто взглянет на твою ауру поймет, что тебе… Эйшет оборвала свою фразу на середине и с визгом кинулась в сторону. Сделала она это очень вовремя, так как прямо через то место, где она стояла, пролетел корабль. Знатоки могли бы опознать в нём пропавший десятилетия назад орденский фрегат “Рассветный молот”, если бы тот не летел со скоростью пушечного ядра. И если бы от него что-то осталось после соприкосновения с землёй. - В отсутствии лишних поездов приходится импровизировать… - пояснила произошедшее Юкари. - Импровизировать? - прорычала в ответ Эйшет. - Да каким местом ты вообще до этого додумалась?! - Точно не тем, которым предпочитает думать твоя мать. - Ах ты… - лилим попыталась найти подходящее слово, чтобы как можно сильнее обидеть врага, который только что опустился до шуток про её мать. - Ты... Профурсетка! - А ты проиграла! - воскликнула Юкари, ни чуть не смущенная своим отвратительным каламбуром Все чувства Эйшет забили тревогу и она вновь отлетела в сторону. Юкари же не сдвинулась с места. Больше не скрывая свою наглую ухмылку за веером, она легким взмахом руки раскрыла новый портал. И резким движением погрузила в него свой сложенный зонт. В то же время Эйшет, поддавшись неизвестному порыву, отвела взгляд от своей противницы и наткнулась на едва заметный портал. Едва заметный портал, так удачно пристроившийся точно у неё между ног. Влажное “чпок” и последовавший за ним истошный вопль, перешедший в придушенный стон, было слышно в каждом уголке Старой Лескатии.